Тиндинцы
| Численность и ареал | |
|---|---|
|
Всего: 4,000 — 6,500 (оценка)
| |
| Язык | |
| Религия | |
| Расовый тип | |
| Входит в | |
| Родственные народы |
инхелинцы ахвахцы, багулалы, ботлихцы, годоберинцы, каратинцы, андийцы, чамалалы. |
Тиндинцы (тиндалы, идери, идарии, идарал) — этническая группа аварцев[5][6][1]. Проживают в Западном Дагестане (селения Тинди, Акнада, Ангида, Тисси, Эчеда, Гундучи, Аща, Санух, Мухарх, Тенла, Гадайчи, Гвиначи, Халих, Бехватлучи, Тисси-Ахитли и Шугури Цумадинского района), также в селах Акнада и Ангида Кизилюртовского района, частично в селе Пятилетка Хасавюртовского района. Также много тиндинцев-переселенцев встречаются в других селах Хасавюртовского, Кизилюртовского, Бабаюртовского и Кизлярского районов.
Вероисповедание — ислам (суннитского толка).
Общие сведения
Название
Самоназвание народа — идарайи. Данный этноним используется лишь при общении с другими народностями, обычно же тиндинцы называют себя по названию аулов (идарайи 'тиндинцы', агьинайи 'акнадинцы' и.т.д.). Ближайшие народы именуют тиндинцев по названию самого большого аула: чамалинцы — иди, багулалы — идаради, а аварцы — тIиндал[7]. Русское название «тиндинцы» происходит от названия селения Тинди, как и самоназвание «идери» происходит от названия этого селения на тиндинском языке — Идари/Иди[8].
История
Тиндинцы впервые упоминаются в исторической хронике XIV — XVI вв. «Тарихи Дагестан»[8]. Во время Кавказской войны тиндинцы активно выступали на стороне имама Шамиля вплоть до падения Гуниба и прекращения военных действий[9]. Став подданными Российским империи, тиндинцы вошли в состав Дагестанской области, а после установления Советской власти в состав Дагестанской АССР. По переписи 1926 года в СССР проживало 3812 тиндинцев[10]. В последующих переписях населения СССР тиндалы не выделялись как этническая группа, а включались в состав аварцев. Участница одной из экспедиций в Западный Дагестан, организованной в 1946 г. Институтом этнографии АН СССР, Ю. В. Иванова оставила примечательную запись в полевом дневнике:
Тиндалы – это самостоятельный народ со своим языком и национальным самосознанием… Их культура, как материальная, так и духовная, не лишённая некоторых самостоятельных черт, является составной частью большой комплексной культуры Центрального и Западного Дагестана, которую условно можно назвать аварской, общность культуры находит объяснение во всей предыдущей истории горцев[11].
По переписи 2002 года в России проживало 44 тиндала, которые были включены как этническая группа в составе аварцев[12]. Перепись 2010 года зафиксировала в стране 635 тиндалов[1].
Антропонимия
У тиндинцев преобладают имена арабо-мульманского происхождения (ПатIимата 'Патимат, Фатима', МахIамади 'Магомед, Мухаммад'). Исконных имён у тиндинцев мало (Гехваса, МукIучу, ВечIатIла)[7].
Язык
Тиндинский язык входит в состав андийской подгруппы аваро-андо-цезской группы нахско-дагестанской семьи языков. Наиболее он близок к багвалинскому и чамалинскому языкам[13]. Особенно много общего между тиндинским и багвалинским языками[14], а в лексике много общего между ангидинским говором тиндинского языка и чамалинским языком[7]. Тиндалы также владеют русским, аварским и чеченским языками.
В тиндинском языке выделяются два основных говора: собственно тиндинский (речь аулов Тинди, Эчеда) и акнадско-ангидский (речь аулов Акнада и Ангида)[15]. В 1993 году в селении Тинди учитель средней школы составил алфавит на тиндинском языке[16].
Напишите отзыв о статье "Тиндинцы"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [demoscope.ru/weekly/ssp/rus_nac_10.php Всероссийская перепись населения 2010 г. Национальный состав населения Российской Федерации]. «Демоскоп». [www.webcitation.org/683aGZggq Архивировано из первоисточника 31 мая 2012].
- ↑ [demoscope.ru/weekly/ssp/rus_nac_02.php?reg=31 Всероссийская перепись населения 2002 года. Национальный состав населения по регионам России (Респ.Дагестан)]. «Демоскоп». [www.webcitation.org/65X93J1ts Архивировано из первоисточника 18 февраля 2012].
- ↑ [president.e-dag.ru/map/15/ Цумадинский район]
- ↑ [belstat.gov.by/homep/ru/perepic/2009/vihod_tables/5.8-0.pdf Перепись населения Республики Беларусь 2009 года. НАСЕЛЕНИЕ ПО НАЦИОНАЛЬНОСТИ И РОДНОМУ ЯЗЫКУ]. belstat.gov.by. [www.webcitation.org/65BNNIkIs Архивировано из первоисточника 3 февраля 2012].
- ↑ М. М. Ихилов. [books.google.ru/books?id=9uExAQAAIAAJ&q=ботлихцы+группа+аварцев&dq=ботлихцы+группа+аварцев&hl=ru&sa=X&ved=0ahUKEwjB7IyPssXJAhVGcHIKHZqLCwwQ6AEIQDAH Народности лезгинской группы: этнографическое исследование прошлого и настоящего лезгин, табасаранцев, рутулов, цахуров, агулов] / Дагестанский филиал АН СССР, Институт истории, языка и литературы им Г. Цадасы. — Мх., 1967. — С. 330.
- ↑ Северный Кавказ. Академия Наук СССР. Институт географии. 1957, — С. 507.
- ↑ 1 2 3 Языки Российской Федерации и соседних государств. Энциклопедия в 3-х томах. — М: Наука, 2001. — Т. 3. — С. 87-94. — ISBN 5-02-011237-2.
- ↑ 1 2 Агеева Р. А. Какого мы роду-племени? Народы России: имена и судьбы. Словарь-справочник. — Academia, 2000. — С. 313-314. — ISBN 5-87444-033-Х.
- ↑ Магомедханов М. М., Лугуев С. А. Тиндинцы // Народы Дагестана / Отв. ред. С. А. Арутюнов, А. И. Османов, Г. А. Сергеева. — М.: «Наука», 2002. — С. 216. — ISBN 5-02-008808-0.
- ↑ [demoscope.ru/weekly/ssp/ussr_nac_26.php Всесоюзная перепись населения 1926 года.Национальный состав населения по республикам СССР]. «Демоскоп». [www.webcitation.org/619TI74Lr Архивировано из первоисточника 23 августа 2011].
- ↑ Карпов Ю. Ю. О самоидентификации малых народов Западного Дагестана в начале XXI в. // Малые этнические и этнографические группы: Сб. статей, посвящённый 80-летию со дня рождения проф. Р. Ф. Итса. — СПб.: Новая Альтернативная Полиграфия, 2008 (Историческая этнография. Вып. 3). — С. 192.
- ↑ [www.demoscope.ru/weekly/ssp/rus_nac_cen.php?reg=6 Перечень имен народов, выделявшихся при разработке материалов Всесоюзных/Всероссийских переписей 1926 - 2002 гг., и их численность]. «Демоскоп». [www.webcitation.org/65Vp0P6Y0 Архивировано из первоисточника 17 февраля 2012].
- ↑ Языки народов России. Красная книга. Энциклопедический словарь-справочник. — М: Academia, 2002. — Т. 4. — С. 180. — ISBN 5-87444-149-2 ББК 81.2.я2 УДК 802/809(=1.470)(031) К 782.
- ↑ Гудава Т. Е. Тиндинский язык // Языки народов СССР: в 5-ти томах. Иберийско-кавказские языки. — М: Наука, 1967. — Т. 4. — С. 368.
- ↑ Гудава Т. Е. Тиндинский язык // Языки народов СССР: в 5-ти томах. Иберийско-кавказские языки. — М: Наука, 1967. — Т. 4. — С. 381.
- ↑ Бобровников В. О. Советские и национальные реформы и смена идентичности народов Северо-Западного Дагестана // Расы и народы. Вып. 26. — Наука, 2001. — С. 87. — ISBN 5-02-008712-2.
Ссылки
- [www.tsumada.ru/ru/text/94 Портал культурного исторического наследия, Цумадинский район]
- [www.megabook.ru/Article.asp?AID=678033 Энциклопедия Кирилла и Мефодия]
- [www10.gencat.net/pres_casa_llengues/AppJava/frontend/llengues_detall.jsp?id=273&idioma=17 Lingua MON — Тиндинский язык]
| ||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Тиндинцы
– Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его.Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.
«Нет, не будет этого счастья, думал Ростов, а что бы стоило! Не будет! Мне всегда, и в картах, и на войне, во всем несчастье». Аустерлиц и Долохов ярко, но быстро сменяясь, мелькали в его воображении. «Только один раз бы в жизни затравить матерого волка, больше я не желаю!» думал он, напрягая слух и зрение, оглядываясь налево и опять направо и прислушиваясь к малейшим оттенкам звуков гона. Он взглянул опять направо и увидал, что по пустынному полю навстречу к нему бежало что то. «Нет, это не может быть!» подумал Ростов, тяжело вздыхая, как вздыхает человек при совершении того, что было долго ожидаемо им. Совершилось величайшее счастье – и так просто, без шума, без блеска, без ознаменования. Ростов не верил своим глазам и сомнение это продолжалось более секунды. Волк бежал вперед и перепрыгнул тяжело рытвину, которая была на его дороге. Это был старый зверь, с седою спиной и с наеденным красноватым брюхом. Он бежал не торопливо, очевидно убежденный, что никто не видит его. Ростов не дыша оглянулся на собак. Они лежали, стояли, не видя волка и ничего не понимая. Старый Карай, завернув голову и оскалив желтые зубы, сердито отыскивая блоху, щелкал ими на задних ляжках.
– Улюлюлю! – шопотом, оттопыривая губы, проговорил Ростов. Собаки, дрогнув железками, вскочили, насторожив уши. Карай почесал свою ляжку и встал, насторожив уши и слегка мотнул хвостом, на котором висели войлоки шерсти.
– Пускать – не пускать? – говорил сам себе Николай в то время как волк подвигался к нему, отделяясь от леса. Вдруг вся физиономия волка изменилась; он вздрогнул, увидав еще вероятно никогда не виданные им человеческие глаза, устремленные на него, и слегка поворотив к охотнику голову, остановился – назад или вперед? Э! всё равно, вперед!… видно, – как будто сказал он сам себе, и пустился вперед, уже не оглядываясь, мягким, редким, вольным, но решительным скоком.
– Улюлю!… – не своим голосом закричал Николай, и сама собою стремглав понеслась его добрая лошадь под гору, перескакивая через водомоины в поперечь волку; и еще быстрее, обогнав ее, понеслись собаки. Николай не слыхал своего крика, не чувствовал того, что он скачет, не видал ни собак, ни места, по которому он скачет; он видел только волка, который, усилив свой бег, скакал, не переменяя направления, по лощине. Первая показалась вблизи зверя чернопегая, широкозадая Милка и стала приближаться к зверю. Ближе, ближе… вот она приспела к нему. Но волк чуть покосился на нее, и вместо того, чтобы наддать, как она это всегда делала, Милка вдруг, подняв хвост, стала упираться на передние ноги.
– Улюлюлюлю! – кричал Николай.
Красный Любим выскочил из за Милки, стремительно бросился на волка и схватил его за гачи (ляжки задних ног), но в ту ж секунду испуганно перескочил на другую сторону. Волк присел, щелкнул зубами и опять поднялся и поскакал вперед, провожаемый на аршин расстояния всеми собаками, не приближавшимися к нему.
– Уйдет! Нет, это невозможно! – думал Николай, продолжая кричать охрипнувшим голосом.
– Карай! Улюлю!… – кричал он, отыскивая глазами старого кобеля, единственную свою надежду. Карай из всех своих старых сил, вытянувшись сколько мог, глядя на волка, тяжело скакал в сторону от зверя, наперерез ему. Но по быстроте скока волка и медленности скока собаки было видно, что расчет Карая был ошибочен. Николай уже не далеко впереди себя видел тот лес, до которого добежав, волк уйдет наверное. Впереди показались собаки и охотник, скакавший почти на встречу. Еще была надежда. Незнакомый Николаю, муругий молодой, длинный кобель чужой своры стремительно подлетел спереди к волку и почти опрокинул его. Волк быстро, как нельзя было ожидать от него, приподнялся и бросился к муругому кобелю, щелкнул зубами – и окровавленный, с распоротым боком кобель, пронзительно завизжав, ткнулся головой в землю.
– Караюшка! Отец!.. – плакал Николай…
Старый кобель, с своими мотавшимися на ляжках клоками, благодаря происшедшей остановке, перерезывая дорогу волку, был уже в пяти шагах от него. Как будто почувствовав опасность, волк покосился на Карая, еще дальше спрятав полено (хвост) между ног и наддал скоку. Но тут – Николай видел только, что что то сделалось с Караем – он мгновенно очутился на волке и с ним вместе повалился кубарем в водомоину, которая была перед ними.
Та минута, когда Николай увидал в водомоине копошащихся с волком собак, из под которых виднелась седая шерсть волка, его вытянувшаяся задняя нога, и с прижатыми ушами испуганная и задыхающаяся голова (Карай держал его за горло), минута, когда увидал это Николай, была счастливейшею минутою его жизни. Он взялся уже за луку седла, чтобы слезть и колоть волка, как вдруг из этой массы собак высунулась вверх голова зверя, потом передние ноги стали на край водомоины. Волк ляскнул зубами (Карай уже не держал его за горло), выпрыгнул задними ногами из водомоины и, поджав хвост, опять отделившись от собак, двинулся вперед. Карай с ощетинившейся шерстью, вероятно ушибленный или раненый, с трудом вылезал из водомоины.
– Боже мой! За что?… – с отчаянием закричал Николай.
Охотник дядюшки с другой стороны скакал на перерез волку, и собаки его опять остановили зверя. Опять его окружили.
Николай, его стремянной, дядюшка и его охотник вертелись над зверем, улюлюкая, крича, всякую минуту собираясь слезть, когда волк садился на зад и всякий раз пускаясь вперед, когда волк встряхивался и подвигался к засеке, которая должна была спасти его. Еще в начале этой травли, Данила, услыхав улюлюканье, выскочил на опушку леса. Он видел, как Карай взял волка и остановил лошадь, полагая, что дело было кончено. Но когда охотники не слезли, волк встряхнулся и опять пошел на утек. Данила выпустил своего бурого не к волку, а прямой линией к засеке так же, как Карай, – на перерез зверю. Благодаря этому направлению, он подскакивал к волку в то время, как во второй раз его остановили дядюшкины собаки.
Данила скакал молча, держа вынутый кинжал в левой руке и как цепом молоча своим арапником по подтянутым бокам бурого.
Николай не видал и не слыхал Данилы до тех пор, пока мимо самого его не пропыхтел тяжело дыша бурый, и он услыхал звук паденья тела и увидал, что Данила уже лежит в середине собак на заду волка, стараясь поймать его за уши. Очевидно было и для собак, и для охотников, и для волка, что теперь всё кончено. Зверь, испуганно прижав уши, старался подняться, но собаки облепили его. Данила, привстав, сделал падающий шаг и всей тяжестью, как будто ложась отдыхать, повалился на волка, хватая его за уши. Николай хотел колоть, но Данила прошептал: «Не надо, соструним», – и переменив положение, наступил ногою на шею волку. В пасть волку заложили палку, завязали, как бы взнуздав его сворой, связали ноги, и Данила раза два с одного бока на другой перевалил волка.
