Тиро
Тиро |
---|
Тиро (др.-греч. Τυρώ) — в греческой мифологии дочь Салмонея и Алкидики. После гибели отца Зевс отдал её на воспитание Крефею[1].
Она была женой смертного — царя Иолка Крефея. В браке у них родились три сына — Эсон, Ферет и Амифаон[2](перечислены по старшинству). Но она влюбилась в речного бога Энипея[3]. Тиро преследовала его, но он отверг её любовь. Посейдон воспользовался этим и принял облик Энипея[4]. От их союза родились Нелей и Пелий[5] . Тиро оставила своих сыновей в горах, их воспитали пастухи.
Когда Пелий и Нелей выросли, они нашли свою мать и убили мачеху, Сидеро, которая оскорбила Тиро. Сидеро спряталась в храме Геры, но Пелий всё-равно убил её, это стало причиной ненависти Геры к Пелию и покровительства богини Ясону и аргонавтам в их долгом путешествии за Золотым Руном.
Изображена в Аиде на картине Полигнота в Дельфах, сидящей на скале[6]. По версии, родила двух сыновей от Сисифа и убила их[7].
В некоей трагедии она выбросила детей, но потом узнала их по корытцу[8]. Действующее лицо двух трагедий Софокла «Тиро» (обе — фр.648-668 Радт), трагедий Астидаманта Младшего и Каркина Младшего (?) «Тиро».
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
Напишите отзыв о статье "Тиро"
Примечания
- ↑ Гесиод. Перечень женщин, фр.30 М.-У.
- ↑ Диодор Сицилийский. Историческая библиотека IV 68, 3
- ↑ Энипей. Река в Элиде, приток Алфея
- ↑ Гесиод. Перечень женщин, фр.31 М.-У.
- ↑ Гомер. Одиссея XI 235—259; Пиндар. Пифийские песни IV 136; Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека I 9, 8.11
- ↑ Павсаний. Описание Эллады X 29, 7
- ↑ Гигин. Мифы 239; 254
- ↑ Аристотель. Поэтика 16
Отрывок, характеризующий Тиро
В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.