Тисдель, Эрнесто

У этого человека испанская фамилия; здесь Тисдель — фамилия отца, а Лефевре — фамилия матери.

Эрнесто Тисдель Лефевре исп. Ernesto Tisdel Lefevre
и.о. президента Панамы
30 января 1920 — 1 октября 1920
Предшественник:	Белисарио Поррас
Преемник:	Белисарио Поррас

Эрнесто Тисдель Лефевре (исп. Ernesto Tisdel Lefevre, 11 июля 1876 — 19 апреля 1922) — панамский бизнесмен и государственный деятель, и. о.президента страны (1920).

Биография

Родился в 1876 году. Стал одним из первых панамцев, сколотивших крупное состояние. После образования независимой Панамы стал генеральным директором Почты и Телеграфа, президентом Муниципального совета Панамы, несколько раз занимал пост секретаря по внешним сношениям.

Панама унаследовала систему управления от Колумбии: здесь не было поста вице-президента, а были посты «Designado Presidencial» — первый (Primer) и второй (Segundo); занимающие эти посты люди должны были исполнять обязанности президента (в указанном порядке) в случае его отсутствия (а также невозможности исполнения президентских обязанностей предыдущим Designado Presidencial). Designado Presidencial избирались Национальной Ассамблеей на два года. В 1918 году умер президент Рамон Вальдес, и с осени 1918 года обязанности президента исполнял Primer Designado Белисарио Поррас. Так как он решил баллотироваться в президенты на выборах 1920 года, то в течении восьми месяцев обязанности президента в 1920 году исполнял Эрнесто Тисдель, являвшийся Segundo Designado.

Во время своего президентства Эрнесто Тисдель, чтобы предотвратить растрату государственных средств, наложил вето на принятый Национальной ассамблеей закон, устанавливавший постоянные зарплаты для депутатов. При нём были выведены американские войска из провинции Чирики, оккупировавшие её в течении двух лет. Когда США потребовали передать им остров Табога в оборонительных целях, Тисдель заявил, что страна не уступит ни дюйма своей территории.

По окончании президентства вернулся к частной жизни.

Отрывок, характеризующий Тисдель, Эрнесто

Сидевший в официантской пудреный старик слуга тихим движением встал и шопотом доложил: «Пожалуйте».
Из за двери слышались равномерные звуки станка. Княжна робко потянула за легко и плавно отворяющуюся дверь и остановилась у входа. Князь работал за станком и, оглянувшись, продолжал свое дело.
Огромный кабинет был наполнен вещами, очевидно, беспрестанно употребляемыми. Большой стол, на котором лежали книги и планы, высокие стеклянные шкафы библиотеки с ключами в дверцах, высокий стол для писания в стоячем положении, на котором лежала открытая тетрадь, токарный станок, с разложенными инструментами и с рассыпанными кругом стружками, – всё выказывало постоянную, разнообразную и порядочную деятельность. По движениям небольшой ноги, обутой в татарский, шитый серебром, сапожок, по твердому налеганию жилистой, сухощавой руки видна была в князе еще упорная и много выдерживающая сила свежей старости. Сделав несколько кругов, он снял ногу с педали станка, обтер стамеску, кинул ее в кожаный карман, приделанный к станку, и, подойдя к столу, подозвал дочь. Он никогда не благословлял своих детей и только, подставив ей щетинистую, еще небритую нынче щеку, сказал, строго и вместе с тем внимательно нежно оглядев ее:
– Здорова?… ну, так садись!
Он взял тетрадь геометрии, писанную его рукой, и подвинул ногой свое кресло.
– На завтра! – сказал он, быстро отыскивая страницу и от параграфа до другого отмечая жестким ногтем.
Княжна пригнулась к столу над тетрадью.
– Постой, письмо тебе, – вдруг сказал старик, доставая из приделанного над столом кармана конверт, надписанный женскою рукой, и кидая его на стол.
Лицо княжны покрылось красными пятнами при виде письма. Она торопливо взяла его и пригнулась к нему.
– От Элоизы? – спросил князь, холодною улыбкой выказывая еще крепкие и желтоватые зубы.
– Да, от Жюли, – сказала княжна, робко взглядывая и робко улыбаясь.
– Еще два письма пропущу, а третье прочту, – строго сказал князь, – боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.
– Прочтите хоть это, mon pere, [батюшка,] – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.
– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.