Тихомиров, Александр Андреевич

Александр Андреевич Тихомиров
Место рождения:	село Корыстино, Российская империя
Научная сфера:	зоология
Учёная степень:	доктор наук
Альма-матер:	Московский университет
Известен как:	ректор Московского университета

Александр Андреевич Тихомиров (19 сентября (1 октября) 1850, село Корыстино Ельнинского уезда Смоленской губернии, Российская империя — 23 октября 1931, Сергиев Посад, СССР) — доктор зоологии, ректор Московского университета.

Биография

Окончил Смоленскую гимназию с золотой медалью и в 1868 году поступил на юридический факультет Московского университета. Через год перевелся в Санкт-Петербургский университет и закончил там юридический факультет со степенью кандидата права. Но в основание «собственного научного миросозерцания» молодой юрист решил положить биологию и в 1872 году он начал учиться на отделении естественных наук физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета, но сразу же перевелся в Московский университет, где и окончил аналогичный факультет со степенью кандидата в 1876 году.

В 1883 году А. А. Тихомиров защитил магистерскую диссертацию в Санкт-Петербургском университете и после двухгодичной командировки за рубеж получил должность приват-доцента кафедры зоологии Московского университета.

В 1891—1898 годах Тихомиров был секретарем физико-математического факультета МГУ. С 1896 года до 1904 занимал должность директора Зоологического музея Московского университета. Участвовал в правом академическом движении, был противником дарвинизма и атеизма.

Тихомиров открыл явление искусственного партеногенеза — одного из важнейших разделов учения об индивидуальном развитии. Так учёный Тихомиров много сделал для развития шелководства в России.

Ректор МГУ с 1899 года по 1904 год.

Сегодня в 2 часа я был в канцелярии попечителя, и там сказали мне, что, во-первых, ректором уже не Зернов, а Тихомиров, и, во-вторых, канцелярия сделает всё, что нужно, если не будет препятствий со стороны университета. Я отправился к Тихомирову; сидел полтора часа в душной приемной, потом был принят чрезвычайно нелюбезно.

— Письмо А. П. Чехова А. И. Синани 5 августа 1899 г.

В должности ректора А. А. Тихомиров завершил строительство первого студенческого общежития в Московском университете. Оно было рассчитано на 141 квартиру и открыто в торжественной обстановке 19 сентября 1899 года. Тихомиров продолжил капитальное строительство в университете; при нём 1 сентября 1901 года вступил в строй библиотечный корпус на Моховой улице; значительным событием стало открытие нового здания Зоологического музея 1 сентября 1902 года. В 1900 году были открыты кафедры грузинского языка и литературы на историко-филологическом факультете и метеорологии на физико-математическом факультете; были созданы Институт и Музея сравнительной анатомии (1901), построена под руководством Н. Е. Жуковского первая в России аэродинамическая труба (1902), открыт Физический институт.

1 августа 1904 года назначен директором департамента народного просвещения.

В 1911—1917 годах состоял попечителем Московского учебного округа.

Последние 14 лет жизни провел в Сергиевом Посаде.

Основные труды

• «История развития тутового шелкопряда в яйце» («Известия Общества», т. XXXII, вып. 4. «Труды Лабораторного Зоологического Музея», т. I, вып. 4);
• «Chemische Studien uber die Entwicklung der Insecteneier» («Zeitschrift fur physiologische Chemie», т. IX, 5, 1885);
• «Zur Entwicklung des Schadels bei den Teleostiern» («Zoologischer Anzeiger», 1885);
• «Sullo sviluppo delle uova del Bombice del Celso sulla influenza dell’eccitazione mecanica chimica» («Bolletino mensile di Bachicoltura», 1883 — 86);
• «К вопросу о гермафродитизме у птиц» (ib., т. LII, вып. 3, «Труды Лаборатории Зоологического Музея», т. III, вып. 3);
• «Nochmals uber Parthenogemenesis bei Bombyx mori» («Zool. Anz.», 1888, № 282);
• «Основы практического шелководства» (2 изд.);
• кроме того издал переводы некоторых сочинений Фогта, Дарвина и Цопфа.

Ссылки

• [www.hrono.info/biograf/bio_t/tihomir_aa.html Биографический указатель]
• [nature.web.ru/db/msg.html?mid=1151406 Подробная биография. «Мир науки и культуры»]
• [www.rulex.ru/01190165.htm Энциклопедия Брокгауза]

Отрывок, характеризующий Тихомиров, Александр Андреевич

– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд, Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.