Тихомиров, Лев Александрович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Лев Тихомиров
Дата рождения:

19 (31) января 1852(1852-01-31)

Место рождения:

Геленджик

Дата смерти:

16 октября 1923(1923-10-16) (71 год)

Место смерти:

Сергиев Посад, Московская губерния

Лев Алекса́ндрович Тихоми́ров (19 [31] января 1852, Геленджик — 16 октября 1923, Сергиев Посад) — русский общественный деятель, в молодости — народоволец, будучи в эмиграции, издавал вместе с П. Л. Лавровым «Вестник Народной воли»; в 1888 отрёкся от революционных убеждений и, вернувшись в Россию после помилования, стал монархистом.





Биография

Лев Александрович Тихомиров происходил из семьи военного врача. Окончил Керченскую Александровскую гимназию с золотой медалью. В 18701873 годах учился в Московском университете.

В 18721873 — активный член общества «чайковцев», вёл пропаганду среди рабочих. В ноябре 1873 арестован, судился по «процессу 193-х». В 1878 — член центра «Земли и воли» и редакции её печатного органа. В 1879 — член Исполнительного комитета, Распорядительной комиссии и редакции «Народной воли», от имени «исполнительного комитета» составил известную прокламацию, выпущенную после 1 марта 1881 г. На Липецком съезде 20 июля 1879 года (на котором была организована «Народная воля») поддержал решение съезда о цареубийстве. Непосредственного отношения к убийству Александа II Тихомиров не имел, в принятии Исполнительным комитетом «Народной воли» решения об убийстве не участвовал. В начале 1880-х годов писал в «Деле», под псевдонимами «И. Кольцов» и «И. К.» (сокращение от названия «Исполнительный комитет»).

В 1882 г., желая избежать ареста, Тихомиров уезжает за границу — в Швейцарию, затем во Францию. Издавал вместе с П. Л. Лавровым «Вестник Народной воли».

В 1888 отрёкся от революционных убеждений, открыто выступив против прежних идей в предисловии ко второму изданию книги «La Russie politique et sociale» (1888). В целом книга принадлежала к литературе, запрещённой в России, но в предисловии доказывалось, что революция немыслима в России и что людям прогрессивного образа мыслей необходимо стремиться к мирной эволюции. В 1889 Тихомиров просил помилования, был Помилован Высочайшим повелением от 10 ноября 1888 года и смог вернуться в Россию.

Брошюра (изданная по-русски и по-французски) «Почему я перестал быть революционером» (1888; 2 изд., M., 1896) сделала возможным возвращение Тихомирова в Россию. Прибыв в Петербург, бывший революционер отправился в Петропавловский собор поклониться праху царя Александра II, против которого боролся и в подготовке убийства которого участвовал. Тихомиров становится деятельным сотрудником «Московских ведомостей» и «Русского обозрения». Важнейшие статьи, появившиеся в этих органах, Тихомиров переиздал в ряде брошюр и книжек.

В 1903—1906 годах работает над исследованием «Монархическая государственность».

После 1905 г. Тихомиров разрабатывает схему реформ системы «думской монархии». Он полагал, что «представительством могут пользоваться только гражданские группы, а не элементы антигосударственные, как ныне. В законодательных учреждениях не могут быть представительства ни от каких групп, враждебных обществу или государству…».

В 1907 г. был приглашён из Москвы лично П. А. Столыпиным в Петербург, где занял должность члена Совета Главного управления по делам печати. Основной же его задачей было консультирование Столыпина по вопросам, связанным с рабочим движением, ввиду обсуждаемого трудового законодательства.[1] Тихомиров выступил как сторонник мирного, но энергичного реформаторского курса государства по отношению к рабочему вопросу. Основными мероприятиями по разрешению рабочего вопроса Тихомиров видел широкую мирную деятельность рабочих союзов (направленных преимущественно на взаимопомощь рабочих), развитые процедуры медиации при конфликтах между рабочими и работодателями, введение обязательного государственного страхования по болезни и от несчастных случаев, пенсионного страхования. К радикальным (для того времени) предложениям о введении 8-часового рабочего дня Тихомиров не присоединялся.[2] Предложения Тихомирова частично реализовались с принятием в 1913 году новых законов о страховании рабочих по болезни и от несчастных случаев.

В 1909 году Тихомиров вернулся в Москву. В награду от премьер-министра он получил в аренду издание «Московские ведомости», редактором которого был до 1913 г..[3]

За 10 лет до смерти Тихомиров поселился в Сергиевом Посаде (где и умер 16 октября 1923 г.). Здесь он создал трактат «Религиозно-философские основы истории», в котором анализирует историю человечества с религиозной точки зрения, включая последние эсхатологические времена. В этой книге (впервые опубликована лишь в 1997 г. в издательстве журнала «Москва») показано развитие в человеческой истории различных религиозных течений, взаимная связь и преемственность религиозных идей и заблуждений разных времен, которые то исчезают с исторической сцены, то, надевая новые личины, появляются вновь. На этом фоне Тихомиров доказывает истинность и глубину православного понимания истории.

В 1917 отошёл от политической деятельности.

Последним законченным произведением Тихомирова стала художественная повесть «В последние дни (Эсхатологическая фантазия)», написанная в 1919—1920 годах.

В 1922 году Тихомиров подал прошение в Комиссию по улучшению быта ученых. Как специалист по литературе, языкознанию и библиотековедению Тихомиров получил паек третьей категории: 3 млн. 250 тыс. рублей, 1 пуд 12 фунтов муки, 16 фунтов гороха, 10 фунтов риса, 6 фунтов масла, 30 фунтов мяса, три четверти фунта чая, 4 фунта сахара и 3 фунта соли. На следующий год Тихомиров умер, посвятив остаток дней богословским трудам, но перед кончиной он успел написать возмущенный отклик на книгу В. Фигнер «Запечатленный труд». По мнению Тихомирова, она недооценила его роль в народовольческом движении.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 4422 дня]

Произведения

  • «[dugward.ru/library/tihomirov/tihomirov_zatrudneniya.html Затруднения при покупке книг Даля и Кузьмина]» (Впервые опубликовано: «Московские ведомости», № 261 (12 ноября) за 1913 год.)
  • «[dugward.ru/library/xxvek/tihomirov_pochemu.html Почему я перестал быть революционером]» («Несколько замечаний на полемику эмигрантов» напечатано в «Московских ведомостях», № 74, 76 за 1889 г.),
  • «Начало и концы» (М., 1890),
  • «Духовенство и общество в современном религиозном движении» (1893, 2 изд.),
  • «[dugward.ru/library/tihomirov/tihomirov_konstitucionalisty.html Конституционалисты в эпоху 1881 г.]» (1895, 3 изд.),
  • «[dugward.ru/library/tihomirov/tihomirov_k_rassledovaniu.html К расследованию вопроса о ритуальных убийствах]» (Впервые опубликовано: «Московские ведомости» № 252, 1 ноября, 1913 год.)
  • «[dugward.ru/library/tihomirov/tihomirov_k_voprosu.html К вопросу о масонах]» («Московские ведомости» № 20 за 1911 год)
  • «[dugward.ru/library/tihomirov/tihomirov_nachala_i_kon.html Начала и концы. Либералы и террористы]» (1890),
  • «[dugward.ru/library/dostoevskiy/tihomirov_nac_pror.html Национальный пророк интеллигенции] (о Достоевском)» (Впервые опубликовано: «Московские ведомости» N 22 за 1911 год),
  • «[dugward.ru/library/alexandr3/tihomyrov_soc_mirag.html Социальные миражи современности]» (1891),
  • «Знамение времени — носитель идеала» (1895),
  • «Борьба века» (1896),
  • «[dugward.ru/library/tihomirov/tihomirov_demokratia.html Демократия либеральная и социальная]» (1896),
  • «[dugward.ru/library/tihomirov/tihomirov_delo_beylisa_i_delo_ob.html Дело Бейлиса и дело об убийстве Ющинского]» (Впервые опубликовано: «Московские ведомости», № 250, 30 октября, 1913 год.)
  • «Единоличная власть как принцип государственного строения» (1897),
  • «Знамение времени. Носитель идеала»,
  • [elib.shpl.ru/ru/nodes/27327-tihomirov-l-a-sofya-lvovna-perovskaya-1-13-marta-1881-goda-geneve-1899#page/1/mode/grid/zoom/1 «Софья Львовна Перовская»] — Geneve, 1899.
  • «Земля и фабрика» (1899),
  • «Монархическая государственность» (1905), [tvereparhia.ru/biblioteka-2/t/1282-tikhomirov-l-a/15964-tikhomirov-l-a-monarkhicheskaya-gosudarstvennost-chast-i-proiskhozhdenie-i-soderzhanie-monarkhicheskogo-printsipa-1905 часть I], [tvereparhia.ru/biblioteka-2/t/1282-tikhomirov-l-a/15965-tikhomirov-l-a-monarkhicheskaya-gosudarstvennost-chast-ii-rimsko-vizantijskaya-gosudarstvennost-1905 часть II], [tvereparhia.ru/biblioteka-2/t/1282-tikhomirov-l-a/15966-tikhomirov-l-a-monarkhicheskaya-gosudarstvennost-chast-iii-russkaya-gosudarstvennost-1905 часть III], [tvereparhia.ru/biblioteka-2/t/1282-tikhomirov-l-a/15967-tikhomirov-l-a-monarkhicheskaya-gosudarstvennost-chast-iv-monarkhicheskaya-politika-1905 часть IV],
  • [apocalypse.orthodoxy.ru/review/1907.htm Апокалиптическое учение о судьбах и конце мира], Сергиев Посад, 1907
  • «[dugward.ru/library/xxvek/tihomirov_rabochije_gos.html Рабочие и государство]» (СПб., 1908),
  • «Религиозно-философские основы истории» («Борьба за царство Божие»)
  • «Руководящие идеи русской жизни». М., 1912; репринт — М., Инст. русс. цивилизации, 2008.
  • «[dugward.ru/library/tihomirov/tihomirov_spasitelnaya_rol.html Спасительная роль Церкви в лихолетье]» (Впервые опубликовано: «Московские ведомости». 1913, N 45, 23 февраля.)
  • «[dugward.ru/library/tihomirov/tihomirov_uchredit_gramota1613.html Учредительная грамота 1613 года]» (Впервые опубликовано: «Московские ведомости» № 44 (22 февраля) за 1913 год.)
  • Тихомиров Л. А. А. И. Желябов и С. Л. Перовская. Издательство «Донская речь», 1906.
  • Тихомиров Л. А. Воспоминания, М.—Л,, 1927;
  • Тихомиров Л. А. 25 лет назад. (Из дневников Л. Тихомирова), «Красный архив», 1930, т. 1—5;
  • Тихомиров Л. А. Заговорщики и полиция, М., 1930.

Статьи в «Деле»:

  • «Жизнь и печать» (1881, 2),
  • «К вопросу об экономике и политике» (1881, 5),
  • «В защиту интеллигенции» (1882, 4),
  • «С низовьев Дона» (1882, 9 и 10),
  • «Общественность в природе» (1882, 11 и 12),
  • «Современное положение публицистики» (1882, 12),
  • «Тирания политической мысли» (1883, 3)

Дневники

  • Дневник Л. А. Тихомирова. 1905-1907 гг. / сост. д.и.н. А.В. Репников, к.и.н. Б.С. Котов. М.: Российская политическая энциклопедия, 2015. — 599 с.
  • Дневник Л. А. Тихомирова. 1915-1917 гг. / сост. д.и.н. А.В. Репников. М.: Российская политическая энциклопедия, 2008. — 456 с.

Напишите отзыв о статье "Тихомиров, Лев Александрович"

Литература

  • Плеханов Г. В. Новый защитник самодержавия, или горе г. Л. Тихомирова // Сочинения. Т. 3. — М.—Л., 1928.
  • Фигнер В. Н. Лев Тихомиров // Полн. собр. соч. Т. 5. — М., 1932.
  • Твардовская В. А. Социалистическая мысль в России на рубеже 1870—1880-х гг. — М., 1969.
  • Репников А. В., Милевский О. А. Две жизни Льва Тихомирова: Монография / Науч. ред. В. В. Шелохаев. — М.: Academia, 2011.
  • Филарет (Сковородин), игумен. [www.bogoslov.ru/text/2510401.html К вопросу о роли Л. А. Тихомирова в учреждении Предсоборного Присутствия 1906 г.]

Примечания

  1. Аврех А. Я. [scepsis.ru/library/id_1349.html П. А. Столыпин и судьбы реформ в России. М., 1991.] с. 113
  2. Взгляды Тихомирова на рабочий вопрос изложены по книге: Тихомиров Л. [dlib.rsl.ru/viewer/01003763059 Рабочий вопрос (практические способы его решения)]. — М., 1909. — 257 с.
  3. Аврех А. Я. [scepsis.ru/library/id_1349.html П. А. Столыпин и судьбы реформ в России. М., 1991.] с. 122

Ссылки

  • Тихомиров Л. А. [azbyka.ru/religii/tihomirov_religioznye_osnovy_istorii_01-all.shtml  — Религиозно-Философские основы Истории]
  • Тихомиров Л. А. [gosudarstvo.voskres.ru/tikh/tikh4.htm Христианство и политика]
  • Посадский А. В., Посадский С. В. [www.pokrov-forum.ru/science/prav_phil_kult/kniga_tihomirov Духовные основы истории.] Монография, посвящённая историософии Тихомирова.

Отрывок, характеризующий Тихомиров, Лев Александрович



Старый граф поехал домой; Наташа с Петей обещались сейчас же приехать. Охота пошла дальше, так как было еще рано. В середине дня гончих пустили в поросший молодым частым лесом овраг. Николай, стоя на жнивье, видел всех своих охотников.
Насупротив от Николая были зеленя и там стоял его охотник, один в яме за выдавшимся кустом орешника. Только что завели гончих, Николай услыхал редкий гон известной ему собаки – Волторна; другие собаки присоединились к нему, то замолкая, то опять принимаясь гнать. Через минуту подали из острова голос по лисе, и вся стая, свалившись, погнала по отвершку, по направлению к зеленям, прочь от Николая.
Он видел скачущих выжлятников в красных шапках по краям поросшего оврага, видел даже собак, и всякую секунду ждал того, что на той стороне, на зеленях, покажется лисица.
Охотник, стоявший в яме, тронулся и выпустил собак, и Николай увидал красную, низкую, странную лисицу, которая, распушив трубу, торопливо неслась по зеленям. Собаки стали спеть к ней. Вот приблизились, вот кругами стала вилять лисица между ними, всё чаще и чаще делая эти круги и обводя вокруг себя пушистой трубой (хвостом); и вот налетела чья то белая собака, и вслед за ней черная, и всё смешалось, и звездой, врозь расставив зады, чуть колеблясь, стали собаки. К собакам подскакали два охотника: один в красной шапке, другой, чужой, в зеленом кафтане.
«Что это такое? подумал Николай. Откуда взялся этот охотник? Это не дядюшкин».
Охотники отбили лисицу и долго, не тороча, стояли пешие. Около них на чумбурах стояли лошади с своими выступами седел и лежали собаки. Охотники махали руками и что то делали с лисицей. Оттуда же раздался звук рога – условленный сигнал драки.
– Это Илагинский охотник что то с нашим Иваном бунтует, – сказал стремянный Николая.
Николай послал стремяного подозвать к себе сестру и Петю и шагом поехал к тому месту, где доезжачие собирали гончих. Несколько охотников поскакало к месту драки.
Николай слез с лошади, остановился подле гончих с подъехавшими Наташей и Петей, ожидая сведений о том, чем кончится дело. Из за опушки выехал дравшийся охотник с лисицей в тороках и подъехал к молодому барину. Он издалека снял шапку и старался говорить почтительно; но он был бледен, задыхался, и лицо его было злобно. Один глаз был у него подбит, но он вероятно и не знал этого.
– Что у вас там было? – спросил Николай.
– Как же, из под наших гончих он травить будет! Да и сука то моя мышастая поймала. Поди, судись! За лисицу хватает! Я его лисицей ну катать. Вот она, в тороках. А этого хочешь?… – говорил охотник, указывая на кинжал и вероятно воображая, что он всё еще говорит с своим врагом.
Николай, не разговаривая с охотником, попросил сестру и Петю подождать его и поехал на то место, где была эта враждебная, Илагинская охота.
Охотник победитель въехал в толпу охотников и там, окруженный сочувствующими любопытными, рассказывал свой подвиг.
Дело было в том, что Илагин, с которым Ростовы были в ссоре и процессе, охотился в местах, по обычаю принадлежавших Ростовым, и теперь как будто нарочно велел подъехать к острову, где охотились Ростовы, и позволил травить своему охотнику из под чужих гончих.
Николай никогда не видал Илагина, но как и всегда в своих суждениях и чувствах не зная середины, по слухам о буйстве и своевольстве этого помещика, всей душой ненавидел его и считал своим злейшим врагом. Он озлобленно взволнованный ехал теперь к нему, крепко сжимая арапник в руке, в полной готовности на самые решительные и опасные действия против своего врага.
Едва он выехал за уступ леса, как он увидал подвигающегося ему навстречу толстого барина в бобровом картузе на прекрасной вороной лошади, сопутствуемого двумя стремянными.
Вместо врага Николай нашел в Илагине представительного, учтивого барина, особенно желавшего познакомиться с молодым графом. Подъехав к Ростову, Илагин приподнял бобровый картуз и сказал, что очень жалеет о том, что случилось; что велит наказать охотника, позволившего себе травить из под чужих собак, просит графа быть знакомым и предлагает ему свои места для охоты.
Наташа, боявшаяся, что брат ее наделает что нибудь ужасное, в волнении ехала недалеко за ним. Увидав, что враги дружелюбно раскланиваются, она подъехала к ним. Илагин еще выше приподнял свой бобровый картуз перед Наташей и приятно улыбнувшись, сказал, что графиня представляет Диану и по страсти к охоте и по красоте своей, про которую он много слышал.
Илагин, чтобы загладить вину своего охотника, настоятельно просил Ростова пройти в его угорь, который был в версте, который он берег для себя и в котором было, по его словам, насыпано зайцев. Николай согласился, и охота, еще вдвое увеличившаяся, тронулась дальше.
Итти до Илагинского угоря надо было полями. Охотники разровнялись. Господа ехали вместе. Дядюшка, Ростов, Илагин поглядывали тайком на чужих собак, стараясь, чтобы другие этого не замечали, и с беспокойством отыскивали между этими собаками соперниц своим собакам.
Ростова особенно поразила своей красотой небольшая чистопсовая, узенькая, но с стальными мышцами, тоненьким щипцом (мордой) и на выкате черными глазами, краснопегая сучка в своре Илагина. Он слыхал про резвость Илагинских собак, и в этой красавице сучке видел соперницу своей Милке.
В середине степенного разговора об урожае нынешнего года, который завел Илагин, Николай указал ему на его краснопегую суку.
– Хороша у вас эта сучка! – сказал он небрежным тоном. – Резва?
– Эта? Да, эта – добрая собака, ловит, – равнодушным голосом сказал Илагин про свою краснопегую Ерзу, за которую он год тому назад отдал соседу три семьи дворовых. – Так и у вас, граф, умолотом не хвалятся? – продолжал он начатый разговор. И считая учтивым отплатить молодому графу тем же, Илагин осмотрел его собак и выбрал Милку, бросившуюся ему в глаза своей шириной.
– Хороша у вас эта чернопегая – ладна! – сказал он.
– Да, ничего, скачет, – отвечал Николай. «Вот только бы побежал в поле матёрый русак, я бы тебе показал, какая эта собака!» подумал он, и обернувшись к стремянному сказал, что он дает рубль тому, кто подозрит, т. е. найдет лежачего зайца.
– Я не понимаю, – продолжал Илагин, – как другие охотники завистливы на зверя и на собак. Я вам скажу про себя, граф. Меня веселит, знаете, проехаться; вот съедешься с такой компанией… уже чего же лучше (он снял опять свой бобровый картуз перед Наташей); а это, чтобы шкуры считать, сколько привез – мне всё равно!
– Ну да.
– Или чтоб мне обидно было, что чужая собака поймает, а не моя – мне только бы полюбоваться на травлю, не так ли, граф? Потом я сужу…
– Ату – его, – послышался в это время протяжный крик одного из остановившихся борзятников. Он стоял на полубугре жнивья, подняв арапник, и еще раз повторил протяжно: – А – ту – его! (Звук этот и поднятый арапник означали то, что он видит перед собой лежащего зайца.)
– А, подозрил, кажется, – сказал небрежно Илагин. – Что же, потравим, граф!
– Да, подъехать надо… да – что ж, вместе? – отвечал Николай, вглядываясь в Ерзу и в красного Ругая дядюшки, в двух своих соперников, с которыми еще ни разу ему не удалось поровнять своих собак. «Ну что как с ушей оборвут мою Милку!» думал он, рядом с дядюшкой и Илагиным подвигаясь к зайцу.
– Матёрый? – спрашивал Илагин, подвигаясь к подозрившему охотнику, и не без волнения оглядываясь и подсвистывая Ерзу…
– А вы, Михаил Никанорыч? – обратился он к дядюшке.
Дядюшка ехал насупившись.
– Что мне соваться, ведь ваши – чистое дело марш! – по деревне за собаку плачены, ваши тысячные. Вы померяйте своих, а я посмотрю!
– Ругай! На, на, – крикнул он. – Ругаюшка! – прибавил он, невольно этим уменьшительным выражая свою нежность и надежду, возлагаемую на этого красного кобеля. Наташа видела и чувствовала скрываемое этими двумя стариками и ее братом волнение и сама волновалась.
Охотник на полугорке стоял с поднятым арапником, господа шагом подъезжали к нему; гончие, шедшие на самом горизонте, заворачивали прочь от зайца; охотники, не господа, тоже отъезжали. Всё двигалось медленно и степенно.
– Куда головой лежит? – спросил Николай, подъезжая шагов на сто к подозрившему охотнику. Но не успел еще охотник отвечать, как русак, чуя мороз к завтрашнему утру, не вылежал и вскочил. Стая гончих на смычках, с ревом, понеслась под гору за зайцем; со всех сторон борзые, не бывшие на сворах, бросились на гончих и к зайцу. Все эти медленно двигавшиеся охотники выжлятники с криком: стой! сбивая собак, борзятники с криком: ату! направляя собак – поскакали по полю. Спокойный Илагин, Николай, Наташа и дядюшка летели, сами не зная как и куда, видя только собак и зайца, и боясь только потерять хоть на мгновение из вида ход травли. Заяц попался матёрый и резвый. Вскочив, он не тотчас же поскакал, а повел ушами, прислушиваясь к крику и топоту, раздавшемуся вдруг со всех сторон. Он прыгнул раз десять не быстро, подпуская к себе собак, и наконец, выбрав направление и поняв опасность, приложил уши и понесся во все ноги. Он лежал на жнивьях, но впереди были зеленя, по которым было топко. Две собаки подозрившего охотника, бывшие ближе всех, первые воззрились и заложились за зайцем; но еще далеко не подвинулись к нему, как из за них вылетела Илагинская краснопегая Ерза, приблизилась на собаку расстояния, с страшной быстротой наддала, нацелившись на хвост зайца и думая, что она схватила его, покатилась кубарем. Заяц выгнул спину и наддал еще шибче. Из за Ерзы вынеслась широкозадая, чернопегая Милка и быстро стала спеть к зайцу.
– Милушка! матушка! – послышался торжествующий крик Николая. Казалось, сейчас ударит Милка и подхватит зайца, но она догнала и пронеслась. Русак отсел. Опять насела красавица Ерза и над самым хвостом русака повисла, как будто примеряясь как бы не ошибиться теперь, схватить за заднюю ляжку.
– Ерзанька! сестрица! – послышался плачущий, не свой голос Илагина. Ерза не вняла его мольбам. В тот самый момент, как надо было ждать, что она схватит русака, он вихнул и выкатил на рубеж между зеленями и жнивьем. Опять Ерза и Милка, как дышловая пара, выровнялись и стали спеть к зайцу; на рубеже русаку было легче, собаки не так быстро приближались к нему.
– Ругай! Ругаюшка! Чистое дело марш! – закричал в это время еще новый голос, и Ругай, красный, горбатый кобель дядюшки, вытягиваясь и выгибая спину, сравнялся с первыми двумя собаками, выдвинулся из за них, наддал с страшным самоотвержением уже над самым зайцем, сбил его с рубежа на зеленя, еще злей наддал другой раз по грязным зеленям, утопая по колена, и только видно было, как он кубарем, пачкая спину в грязь, покатился с зайцем. Звезда собак окружила его. Через минуту все стояли около столпившихся собак. Один счастливый дядюшка слез и отпазанчил. Потряхивая зайца, чтобы стекала кровь, он тревожно оглядывался, бегая глазами, не находя положения рукам и ногам, и говорил, сам не зная с кем и что.
«Вот это дело марш… вот собака… вот вытянул всех, и тысячных и рублевых – чистое дело марш!» говорил он, задыхаясь и злобно оглядываясь, как будто ругая кого то, как будто все были его враги, все его обижали, и только теперь наконец ему удалось оправдаться. «Вот вам и тысячные – чистое дело марш!»