Тищенко, Алексей Викторович

Алексей Тищенко
На закрытии Сибирского марафона. 7 августа 2010 г., Омск
Общая информация
Полное имя:	Алексей Викторович Тищенко
Гражданство:	Россия Россия
Дата рождения:	29 мая 1984(1984-05-29) (39 лет)
Место рождения:	Рубцовск, СССР
Проживание:	Омск, Россия
Весовая категория:	до 60 кг
Стойка:	Левосторонняя
Медали Бокс Олимпийские игры Золото Афины 2004 до 57 кг Золото Пекин 2008 до 60 кг Чемпионаты мира по боксу Золото Миньян 2005 до 57 кг Бронза Чикаго 2007 до 60 кг Чемпионаты Европы по боксу Золото Пловдив 2006 до 60 кг Кубки мира по боксу Золото Москва 2005 до 57 кг

Алексе́й Ви́кторович Ти́щенко (29 мая 1984 года, Омск, СССР) — российский боксёр, двукратный олимпийский чемпион (2004 и 2008), чемпион мира, Европы и России, чемпион мира среди юниоров. Заслуженный мастер спорта России (2004). 11 февраля 2011 года заявил о завершении спортивной карьеры.

Характеристика

До 2011 года выступал в весовой категории до 60 кг (до января 2006 года выступал в категории до 57 кг). Боксирует в левосторонней стойке. Рост — 167 см. Во взрослой сборной России с 2003 года. Тренер — заслуженный тренер России Леонид Киселёв.

Окончил Сибирский государственный университет физической культуры и спорта. Член партии «Единая Россия». В марте 2007 года 22-летний Тищенко стал депутатом Законодательного собрания Омской области, пройдя по партийному списку.

В российских СМИ Алексея иногда называют «золотым мальчиком российского бокса».

Спортивная биография

В детстве ходил на спортивные танцы, занимался бадминтоном.

Начал заниматься боксом в 1993 году под руководством отца Виктора Геннадьевича Тищенко. Затем прошел хорошую школу подготовки у тренера Владимира Игнатьевича Ивасенко.

В 2000 году в весовой категории до 54 кг завоевал серебро на чемпионате Европы по боксу среди юношей. После переезда из Рубцовска в Омск продолжил успешную карьеру: в 2002 году победил на чемпионате мира среди юниоров на Кубе.

Выиграл чемпионат России 2003 года в категории до 57 кг, а в 2007 году — в категории до 60 кг.

В 2004 году в возрасте 20 лет стал олимпийским чемпионом в Афинах в категории до 57 кг, уверенно победив в финале своего ровесника Ким Сон Гука из КНДР (39-17).

В 2005 году стал чемпионом мира среди любителей в китайском Мяньяне, победив в финале Алексея Шайдулина из Болгарии. В том же году в составе сборной России стал победителем Кубка мира по боксу, проходившем в Москве (Тищенко выиграл все 4 своих боя).

В 2006 году в болгарском Пловдиве стал чемпионом Европы в категории до 60 кг, победив в финале Грачика Джавахяна из Армении (39-15).

После победы на чемпионате Европы 2006 года Алексей Тищенко вошёл в число бойцов, добивавшихся неофициального «Большого шлема» любительского бокса, то есть побеждавших и на Олимпийских играх, на чемпионате мира и на чемпионате Европы. Ранее это удавалось югославу Мате Парлову, болгарским боксёрам Исмаилу-Ивайло Мустафову-Маринову-Христову и Даниэлю Петрову-Божинову, Генри Маске из ГДР и россиянам Олегу Саитову, Александру Лебзяку, Александру Поветкину.

В 2007 году на чемпионате мира в Чикаго в категории до 60 кг проиграл в полуфинале британцу Фрэнки Гэвину (10-19), который затем стал чемпионом мира.

В 2008 году на Олимпийских играх в Пекине Тищенко стал двукратным олимпийским чемпионом, победив в категории до 60 кг. В полуфинале Алексей победил своего соперника по финалу чемпионата Европы-2006 Грачика Джавахяна (10-5), а в финале в упорной борьбе сломил сопротивление француза Дауда Соу (11-9). Золото Тищенко стало 23-м и последним по счёту для России на тех Играх.

После Олимпийских игр в Пекине Алексей сделал значительную паузу в выступлениях, пропустив, в частности, чемпионат мира 2009 года в Милане.

В январе 2009 года Тищенко заявил, что в любом случае не планирует переходить в профессиональный бокс, а по окончании карьеры может заняться бизнесом или пойти на госслужбу.

Тищенко планировал принять участие в Олимпийских играх 2012 года в Лондоне. В январе 2011 года Министерство спорта Омской области в одностороннем порядке не продлило контракт с Алексеем Тищенко. В феврале 2011 года появилась информация, что Тищенко может завершить спортивную карьеру из-за проблем с шейным отделом позвоночника. 11 февраля 2011 года заявил о завершении спортивной карьеры.

Награды

• Орден Почёта (2009) — За большой вклад в развитие физической культуры и спорта, высокие спортивные достижения на Играх XXIX Олимпиады 2008 года в Пекине
• Орден Дружбы (2007)
• Лучший боксёр мира 2007 года по версии организации Aibaboxing
• Лучший спортсмен Омской области 2007 года
• Почётный гражданин Афин (2007)
• Почётный гражданин Рубцовска (2009)
• Занесён в Книгу рекордов Омска и Омской области как омич, имеющий наибольшее количество золотых олимпийских медалей.

Интересные факты

Осенью 1989 года отец Алексея Виктор Геннадьевич посетил в Москве чемпионат мира по боксу, где ему особенно запомнилось выступление советского боксёра Андрея Курнявки, выигравшего золото в категории до 75 кг. Там же Виктор Тищенко приобрёл боксёрские перчатки. По приезде домой 5-летний Алексей, смотревший чемпионат по телевизору, принялся рассказывать отцу о том, как ему тоже понравилось выступление Курнявки. И тогда отец подарил Лёше перчатки, сказав, что их ему передал сам Андрей Курнявка. Только через 16 лет, в 2005 году, обман раскрылся, когда Алексей лично встретился с Курнявкой и рассказал ему ту историю.

Ссылки

• [www.tischenko.ru/ Официальный сайт Алексея Тищенко] (открылся в июле 2006 года)
• [a-tischenko.livejournal.com/ a-tischenko] — Алексей Тищенко в «Живом Журнале»
• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/ti/aleksey-tishchenko-1.html Алексей Тищенко] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)
• [www.boxing-fbr.ru/publications-view-270.html Алексей Тищенко на сайте Федерации бокса России]
• [www.gornovosti.ru/tema/stadion/alexey-tishchenko-posle-afin-popal-v-skazku-pro-zolushku53415.htm Алексей Тищенко: «После Афин попал в сказку - про Золушку». Интервью газете «Городские новости»]

Отрывок, характеризующий Тищенко, Алексей Викторович

– Как здоровье…
Он замялся, не зная, прилично ли назвать умирающего графом; назвать же отцом ему было совестно.
– Il a eu encore un coup, il y a une demi heure. Еще был удар. Courage, mon аmi… [Полчаса назад у него был еще удар. Не унывать, мой друг…]
Пьер был в таком состоянии неясности мысли, что при слове «удар» ему представился удар какого нибудь тела. Он, недоумевая, посмотрел на князя Василия и уже потом сообразил, что ударом называется болезнь. Князь Василий на ходу сказал несколько слов Лоррену и прошел в дверь на цыпочках. Он не умел ходить на цыпочках и неловко подпрыгивал всем телом. Вслед за ним прошла старшая княжна, потом прошли духовные лица и причетники, люди (прислуга) тоже прошли в дверь. За этою дверью послышалось передвиженье, и наконец, всё с тем же бледным, но твердым в исполнении долга лицом, выбежала Анна Михайловна и, дотронувшись до руки Пьера, сказала:
– La bonte divine est inepuisable. C'est la ceremonie de l'extreme onction qui va commencer. Venez. [Милосердие Божие неисчерпаемо. Соборование сейчас начнется. Пойдемте.]
Пьер прошел в дверь, ступая по мягкому ковру, и заметил, что и адъютант, и незнакомая дама, и еще кто то из прислуги – все прошли за ним, как будто теперь уж не надо было спрашивать разрешения входить в эту комнату.


Пьер хорошо знал эту большую, разделенную колоннами и аркой комнату, всю обитую персидскими коврами. Часть комнаты за колоннами, где с одной стороны стояла высокая красного дерева кровать, под шелковыми занавесами, а с другой – огромный киот с образами, была красно и ярко освещена, как бывают освещены церкви во время вечерней службы. Под освещенными ризами киота стояло длинное вольтеровское кресло, и на кресле, обложенном вверху снежно белыми, не смятыми, видимо, только – что перемененными подушками, укрытая до пояса ярко зеленым одеялом, лежала знакомая Пьеру величественная фигура его отца, графа Безухого, с тою же седою гривой волос, напоминавших льва, над широким лбом и с теми же характерно благородными крупными морщинами на красивом красно желтом лице. Он лежал прямо под образами; обе толстые, большие руки его были выпростаны из под одеяла и лежали на нем. В правую руку, лежавшую ладонью книзу, между большим и указательным пальцами вставлена была восковая свеча, которую, нагибаясь из за кресла, придерживал в ней старый слуга. Над креслом стояли духовные лица в своих величественных блестящих одеждах, с выпростанными на них длинными волосами, с зажженными свечами в руках, и медленно торжественно служили. Немного позади их стояли две младшие княжны, с платком в руках и у глаз, и впереди их старшая, Катишь, с злобным и решительным видом, ни на мгновение не спуская глаз с икон, как будто говорила всем, что не отвечает за себя, если оглянется. Анна Михайловна, с кроткою печалью и всепрощением на лице, и неизвестная дама стояли у двери. Князь Василий стоял с другой стороны двери, близко к креслу, за резным бархатным стулом, который он поворотил к себе спинкой, и, облокотив на нее левую руку со свечой, крестился правою, каждый раз поднимая глаза кверху, когда приставлял персты ко лбу. Лицо его выражало спокойную набожность и преданность воле Божией. «Ежели вы не понимаете этих чувств, то тем хуже для вас», казалось, говорило его лицо.
Сзади его стоял адъютант, доктора и мужская прислуга; как бы в церкви, мужчины и женщины разделились. Всё молчало, крестилось, только слышны были церковное чтение, сдержанное, густое басовое пение и в минуты молчания перестановка ног и вздохи. Анна Михайловна, с тем значительным видом, который показывал, что она знает, что делает, перешла через всю комнату к Пьеру и подала ему свечу. Он зажег ее и, развлеченный наблюдениями над окружающими, стал креститься тою же рукой, в которой была свеча.
Младшая, румяная и смешливая княжна Софи, с родинкою, смотрела на него. Она улыбнулась, спрятала свое лицо в платок и долго не открывала его; но, посмотрев на Пьера, опять засмеялась. Она, видимо, чувствовала себя не в силах глядеть на него без смеха, но не могла удержаться, чтобы не смотреть на него, и во избежание искушений тихо перешла за колонну. В середине службы голоса духовенства вдруг замолкли; духовные лица шопотом сказали что то друг другу; старый слуга, державший руку графа, поднялся и обратился к дамам. Анна Михайловна выступила вперед и, нагнувшись над больным, из за спины пальцем поманила к себе Лоррена. Француз доктор, – стоявший без зажженной свечи, прислонившись к колонне, в той почтительной позе иностранца, которая показывает, что, несмотря на различие веры, он понимает всю важность совершающегося обряда и даже одобряет его, – неслышными шагами человека во всей силе возраста подошел к больному, взял своими белыми тонкими пальцами его свободную руку с зеленого одеяла и, отвернувшись, стал щупать пульс и задумался. Больному дали чего то выпить, зашевелились около него, потом опять расступились по местам, и богослужение возобновилось. Во время этого перерыва Пьер заметил, что князь Василий вышел из за своей спинки стула и, с тем же видом, который показывал, что он знает, что делает, и что тем хуже для других, ежели они не понимают его, не подошел к больному, а, пройдя мимо его, присоединился к старшей княжне и с нею вместе направился в глубь спальни, к высокой кровати под шелковыми занавесами. От кровати и князь и княжна оба скрылись в заднюю дверь, но перед концом службы один за другим возвратились на свои места. Пьер обратил на это обстоятельство не более внимания, как и на все другие, раз навсегда решив в своем уме, что всё, что совершалось перед ним нынешний вечер, было так необходимо нужно.
Звуки церковного пения прекратились, и послышался голос духовного лица, которое почтительно поздравляло больного с принятием таинства. Больной лежал всё так же безжизненно и неподвижно. Вокруг него всё зашевелилось, послышались шаги и шопоты, из которых шопот Анны Михайловны выдавался резче всех.
Пьер слышал, как она сказала:
– Непременно надо перенести на кровать, здесь никак нельзя будет…
Больного так обступили доктора, княжны и слуги, что Пьер уже не видал той красно желтой головы с седою гривой, которая, несмотря на то, что он видел и другие лица, ни на мгновение не выходила у него из вида во всё время службы. Пьер догадался по осторожному движению людей, обступивших кресло, что умирающего поднимали и переносили.
– За мою руку держись, уронишь так, – послышался ему испуганный шопот одного из слуг, – снизу… еще один, – говорили голоса, и тяжелые дыхания и переступанья ногами людей стали торопливее, как будто тяжесть, которую они несли, была сверх сил их.
Несущие, в числе которых была и Анна Михайловна, поровнялись с молодым человеком, и ему на мгновение из за спин и затылков людей показалась высокая, жирная, открытая грудь, тучные плечи больного, приподнятые кверху людьми, державшими его под мышки, и седая курчавая, львиная голова. Голова эта, с необычайно широким лбом и скулами, красивым чувственным ртом и величественным холодным взглядом, была не обезображена близостью смерти. Она была такая же, какою знал ее Пьер назад тому три месяца, когда граф отпускал его в Петербург. Но голова эта беспомощно покачивалась от неровных шагов несущих, и холодный, безучастный взгляд не знал, на чем остановиться.
Прошло несколько минут суетни около высокой кровати; люди, несшие больного, разошлись. Анна Михайловна дотронулась до руки Пьера и сказала ему: «Venez». [Идите.] Пьер вместе с нею подошел к кровати, на которой, в праздничной позе, видимо, имевшей отношение к только что совершенному таинству, был положен больной. Он лежал, высоко опираясь головой на подушки. Руки его были симметрично выложены на зеленом шелковом одеяле ладонями вниз. Когда Пьер подошел, граф глядел прямо на него, но глядел тем взглядом, которого смысл и значение нельзя понять человеку. Или этот взгляд ровно ничего не говорил, как только то, что, покуда есть глаза, надо же глядеть куда нибудь, или он говорил слишком многое. Пьер остановился, не зная, что ему делать, и вопросительно оглянулся на свою руководительницу Анну Михайловну. Анна Михайловна сделала ему торопливый жест глазами, указывая на руку больного и губами посылая ей воздушный поцелуй. Пьер, старательно вытягивая шею, чтоб не зацепить за одеяло, исполнил ее совет и приложился к ширококостной и мясистой руке. Ни рука, ни один мускул лица графа не дрогнули. Пьер опять вопросительно посмотрел на Анну Михайловну, спрашивая теперь, что ему делать. Анна Михайловна глазами указала ему на кресло, стоявшее подле кровати. Пьер покорно стал садиться на кресло, глазами продолжая спрашивать, то ли он сделал, что нужно. Анна Михайловна одобрительно кивнула головой. Пьер принял опять симметрично наивное положение египетской статуи, видимо, соболезнуя о том, что неуклюжее и толстое тело его занимало такое большое пространство, и употребляя все душевные силы, чтобы казаться как можно меньше. Он смотрел на графа. Граф смотрел на то место, где находилось лицо Пьера, в то время как он стоял. Анна Михайловна являла в своем положении сознание трогательной важности этой последней минуты свидания отца с сыном. Это продолжалось две минуты, которые показались Пьеру часом. Вдруг в крупных мускулах и морщинах лица графа появилось содрогание. Содрогание усиливалось, красивый рот покривился (тут только Пьер понял, до какой степени отец его был близок к смерти), из перекривленного рта послышался неясный хриплый звук. Анна Михайловна старательно смотрела в глаза больному и, стараясь угадать, чего было нужно ему, указывала то на Пьера, то на питье, то шопотом вопросительно называла князя Василия, то указывала на одеяло. Глаза и лицо больного выказывали нетерпение. Он сделал усилие, чтобы взглянуть на слугу, который безотходно стоял у изголовья постели.