Ткачёв, Виталий Викторович

Ткачёв Виталий Викторович
Род деятельности:	президент группы "Стромнефтемаш"
Дата рождения:	6 октября 1958(1958-10-06) (65 лет)
Место рождения:	г. Магадан
Гражданство:	Россия
Награды и премии:	Почётный нефтяник

Ткачёв Виталий Викторович — президент группы "Стромнефтемаш". Родился в городе Магадан 6 ноября 1958 года.

Образование

• В 1981 году окончил Киевский государственный институт гражданской авиации, по специальности «Инженер-механик».
• В 2002 году завершил учебу в Российском государственном университете нефти и газа им. И. М. Губкина по специальности «Нефтегазовое дело».

Карьера

Прошлая

• 1981—1992 — прошел путь от механика, до начальника участка, главного механика Якутского управления гражданской авиации.
• 1991—1992 — начальник коммерческого отдела российско-швейцарского СП «Альфа-Эко» (Москва)
• 1992—1996 — заместитель гендиректора «Юниверс-нафта».
• 1996—1998 — директор по экономике и финансам группы «Вест»
• 1998—2000 — первый вице-президент ТНК, руководитель блока маркетинга, продаж и переработки Тюменской нефтяной компании,
• 2000—2002 — первый вице-президент ТНК-BP, президент нефтяной компании «ОНАКО» — генеральный директор «Оренбургнефть»
• 2003—2005 — председатель совета директоров компании «Илецк-Соль»
• 2005—2009 — президент группы «Уралмаш-ВНИИБТ»
• 2009 — президент группы "Стромнефтемаш"

Настоящее время

• С 2009 года и по настоящий момент президент группы "Стромнефтемаш". Член Совета Союза производителей нефтегазового оборудования, удостоен звания «Почётный нефтяник».

Деятельность

Нефтяной комплекс

Работая первым вице-президентом Тюменской нефтяной компании и одновременно генеральным директором ОАО "Оренбургнефть", В.Ткачев курировал работы по модернизации Рязанского и Орского нефтеперерабатывающих заводов. В 1999 году, благодаря модернизации, Рязанский завод занял третье место по объемам переработки (11,3 млн т) среди 25 заводов России. Объем производства бензинов вырос на 500 тыс. т, в том числе высокооктанового - на 76,8%, прирост по авиакеросину составил 17%, по дизтопливу - 800 тыс. т, на 70% увеличен объем выпуска масел. В.Ткачев организовал выпуск на Рязанском заводе качественных масел, которые ранее в Россию ввозила Texaco. В.Ткачев так характеризует работу по модернизации НПЗ: "Рост производства авиакеросина позволяет нам полностью выполнять соглашение с компанией "Ист Лайн", согласно которому мы являемся генеральным поставщиком аэропорта Домодедово, и с аэропортовыми комплексами Ханты-Мансийска и Нижневартовска. Повторю, завод мы получили в плачевном состоянии. С тех пор, менее чем за два года, мы обновили около трети всех установок. В среднем на реконструкцию тратится $10 млн ежемесячно". За время его работы в ОАО "Оренбургнефть" ежегодная добыча нефти превысила 10 млн. тонн и объемы налоговых поступлений в бюджет возросли почти вдвое . Провел перевод компании "ОНАКО" на единую акцию, при котором "Сибнефть", как акционер основного нефтедобывающего предприятия оренбургской компании, получила пакет в уставном капитале "ОНАКО". Работая президентом ОНАКО В.Ткачев присоединил к компании крупное ОАО «Оренбурггеология», занимающейся поиском, разведкой и разработкой нефтяных месторождений.

После ухода В.Ткачева из нефтяного бизнеса, компания ОНАКО была расформирована и превратилась в филиал ТНК-BP.

Машиностроительный комплекс

После перехода в машиностроение при участии В. Ткачёва было возрождено производство буровых установок на «Уралмаше»., восстановлен Тюменский судостроительный завод, завод «Стромнефтемаш» (Кострома), Пермская группа нефтегазового машиностроения.

После консолидации предприятий по производству бурового оборудования в рамках холдинга «Уралмаш-ВНИИБТ» Виталий Ткачёв создает самое крупное , в российском нефтегазовом машиностроении конструкторское бюро. Практически каждые полгода, благодаря конструкторскому коллективу, происходит внедрение в производство нового бурового оборудования.

Под руководством В.Ткачёва была создана первая российская буровая установка тяжелого класса нового поколения «Екатерина», с помощью которых «Газпром» проводит освоение самых крупных месторождений на полуостроеве Ямал . Эта техника имеет наиболее высокий уровень автоматизации и по признанию потребителей — специалистов «Бургаза» — является самой современной отечественной буровой установкой . В.Ткачев организовал производство буровых установок в Тюменской области . В августе 2008 году В.Ткачев подписал соглашение с госкорпорацией «Росатом» по размещению на предприятиях атомного комплекса заказов на производство высокотехнологичных элементов буровых установок. Подписание соглашения позволило группе «Интегра» существенно увеличить российскую составляющую в общем объеме работ по созданию буровых установок тяжелого класса.

Возврат собственности

По результатам проверки, законности и эффективности управления «ОНАКО» и «Оренбургнефть» за период с 1992 года по 2000 год, были выявлены ряд нарушений, со стороны бывшего руководства, куда входили братья Шевцовы. Согласно с заключениями этой проверки были поданы ряд исков к бывшим дочерним компаниям с целью возмещения убытков. В прессе широко обсуждался конфликт между Ткачёвым и братьями Шевцовыми, с развязыванием информационной войны и обвинениями в адрес Ткачёва. По оценкам Счётной палаты Российской Федерации:

Упущенная выгода ОАО «Оренбургнефть» и, соответственно, ОАО «ОНАКО» и государства в результате неперечисления доходов, полученных ООО «Кариотида», за 1999 и I полугодие 2000 года составила, по оценкам Счётной палаты Российской Федерации, более 87 млн рублей. Счётной палаты Российской Федерации

Следовательно, в установленном законодательством порядке, ОАО “Оренбургнефть” должны быть возвращены денежные средства в размере более 140 млн. рублей, недвижимое имущество по следующим адресам: г. Москва, Озерковский пер., дом 12 и г. Москва, ул. Пятницкая, 47, строение 2. Счётной палаты Российской Федерации

Недвижимость общей площадью 1415,2 м² и 446,3 м² соответственно. В указанных нарушениях фигурировали братья Шевцовы как руководители или управляющие компаниями нанёсшими ущерб. Впоследствии Сергей Шевцов, совладелец машиностроительного концерна «ОРМЕТО-ЮУМЗ» и ряда другим компаний, обвинял Виталия Ткачёва в том, что он, будучи президентом нефтяной компании «ОНАКО», в рамках конфликта собственников «ОРМЕТО-ЮУМЗ» и «ОНАКО» начиная с ноября 2001 года года «регулярно угрожал ему по телефону физической расправой и наездами силовых структур». По мнению же Виталия Ткачёва, братья Шевцовы умышленно раздували скандал, не желая возвращать принадлежащую недвижимость. Речь шла о девяти офисных зданиях в Москве принадлежавшие негосударственному пенсионному фонду «Покровитель». По данному противостоянию развязалась целая информационная война между сторонами в региональной прессе. В рамках этого противостояния В. В. Ткачёвым был подан иск и 26 июня 2002 года Ленинским районным судом Оренбурга публикация в газете «Южный Урал» публикация «Как выудить 13 миллионов» была признанна оскорбительной, порочащей честь, достоинство и деловую репутацию Виталия Ткачёва и обязал «Южный Урал» опубликовать опровержение.

См. также

• Интегра
• ТНК-BP
• Оренбургнефть
• ОНАКО
• ВНИИБТ
• Нефтяная промышленность

Ссылки

• [www.promved.ru/articles/article.phtml?id=688&nomer=26 Тенденции российского рынка бурового оборудования]
• [www.informprom.ru/news_full.html?id=15047 Председатель промышленного комитета Госдумы поздравил Виталия Ткачева]
• [www.fedpress.ru/lib/persons/person_906.html Ткачёв Виталий Викторович, подборка материалов]
• [www.informprom.ru/news_full.html?id=15624 Виталий Ткачёв: Роснефть считает нас надежным партнером]
• [fedpress.ru/federal/econom/e_ekspert_m/id_102261.html Виталий Ткачёв: Российским заводам нужна здоровая кооперация]
• [www.derrick.ru/?f=n&id=15788 Виталий Ткачёв: Договоры с нефтяниками будем выполнять при любых обстоятельствах]
• [www.oil-gas.ru/news/view/?13694 Виталий Ткачёв: Будем развивать сервис нефтегазового оборудования]

Отрывок, характеризующий Ткачёв, Виталий Викторович

Нежная меланхолия, о, приди, меня утешить,
Приди, утиши муки моего мрачного уединения
И присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.
Анна Михайловна, часто ездившая к Карагиным, составляя партию матери, между тем наводила верные справки о том, что отдавалось за Жюли (отдавались оба пензенские именья и нижегородские леса). Анна Михайловна, с преданностью воле провидения и умилением, смотрела на утонченную печаль, которая связывала ее сына с богатой Жюли.
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.
– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!
Борис чуть заметно улыбался, слушая мать. Он кротко смеялся над ее простодушной хитростью, но выслушивал и иногда выспрашивал ее внимательно о пензенских и нижегородских имениях.
Жюли уже давно ожидала предложенья от своего меланхолического обожателя и готова была принять его; но какое то тайное чувство отвращения к ней, к ее страстному желанию выйти замуж, к ее ненатуральности, и чувство ужаса перед отречением от возможности настоящей любви еще останавливало Бориса. Срок его отпуска уже кончался. Целые дни и каждый божий день он проводил у Карагиных, и каждый день, рассуждая сам с собою, Борис говорил себе, что он завтра сделает предложение. Но в присутствии Жюли, глядя на ее красное лицо и подбородок, почти всегда осыпанный пудрой, на ее влажные глаза и на выражение лица, изъявлявшего всегдашнюю готовность из меланхолии тотчас же перейти к неестественному восторгу супружеского счастия, Борис не мог произнести решительного слова: несмотря на то, что он уже давно в воображении своем считал себя обладателем пензенских и нижегородских имений и распределял употребление с них доходов. Жюли видела нерешительность Бориса и иногда ей приходила мысль, что она противна ему; но тотчас же женское самообольщение представляло ей утешение, и она говорила себе, что он застенчив только от любви. Меланхолия ее однако начинала переходить в раздражительность, и не задолго перед отъездом Бориса, она предприняла решительный план. В то самое время как кончался срок отпуска Бориса, в Москве и, само собой разумеется, в гостиной Карагиных, появился Анатоль Курагин, и Жюли, неожиданно оставив меланхолию, стала очень весела и внимательна к Курагину.
– Mon cher, – сказала Анна Михайловна сыну, – je sais de bonne source que le Prince Basile envoie son fils a Moscou pour lui faire epouser Julieie. [Мой милый, я знаю из верных источников, что князь Василий присылает своего сына в Москву, для того чтобы женить его на Жюли.] Я так люблю Жюли, что мне жалко бы было ее. Как ты думаешь, мой друг? – сказала Анна Михайловна.
Мысль остаться в дураках и даром потерять весь этот месяц тяжелой меланхолической службы при Жюли и видеть все расписанные уже и употребленные как следует в его воображении доходы с пензенских имений в руках другого – в особенности в руках глупого Анатоля, оскорбляла Бориса. Он поехал к Карагиным с твердым намерением сделать предложение. Жюли встретила его с веселым и беззаботным видом, небрежно рассказывала о том, как ей весело было на вчерашнем бале, и спрашивала, когда он едет. Несмотря на то, что Борис приехал с намерением говорить о своей любви и потому намеревался быть нежным, он раздражительно начал говорить о женском непостоянстве: о том, как женщины легко могут переходить от грусти к радости и что у них расположение духа зависит только от того, кто за ними ухаживает. Жюли оскорбилась и сказала, что это правда, что для женщины нужно разнообразие, что всё одно и то же надоест каждому.
– Для этого я бы советовал вам… – начал было Борис, желая сказать ей колкость; но в ту же минуту ему пришла оскорбительная мысль, что он может уехать из Москвы, не достигнув своей цели и даром потеряв свои труды (чего с ним никогда ни в чем не бывало). Он остановился в середине речи, опустил глаза, чтоб не видать ее неприятно раздраженного и нерешительного лица и сказал: – Я совсем не с тем, чтобы ссориться с вами приехал сюда. Напротив… – Он взглянул на нее, чтобы увериться, можно ли продолжать. Всё раздражение ее вдруг исчезло, и беспокойные, просящие глаза были с жадным ожиданием устремлены на него. «Я всегда могу устроиться так, чтобы редко видеть ее», подумал Борис. «А дело начато и должно быть сделано!» Он вспыхнул румянцем, поднял на нее глаза и сказал ей: – «Вы знаете мои чувства к вам!» Говорить больше не нужно было: лицо Жюли сияло торжеством и самодовольством; но она заставила Бориса сказать ей всё, что говорится в таких случаях, сказать, что он любит ее, и никогда ни одну женщину не любил более ее. Она знала, что за пензенские имения и нижегородские леса она могла требовать этого и она получила то, что требовала.
Жених с невестой, не поминая более о деревьях, обсыпающих их мраком и меланхолией, делали планы о будущем устройстве блестящего дома в Петербурге, делали визиты и приготавливали всё для блестящей свадьбы.


Граф Илья Андреич в конце января с Наташей и Соней приехал в Москву. Графиня всё была нездорова, и не могла ехать, – а нельзя было ждать ее выздоровления: князя Андрея ждали в Москву каждый день; кроме того нужно было закупать приданое, нужно было продавать подмосковную и нужно было воспользоваться присутствием старого князя в Москве, чтобы представить ему его будущую невестку. Дом Ростовых в Москве был не топлен; кроме того они приехали на короткое время, графини не было с ними, а потому Илья Андреич решился остановиться в Москве у Марьи Дмитриевны Ахросимовой, давно предлагавшей графу свое гостеприимство.
Поздно вечером четыре возка Ростовых въехали во двор Марьи Дмитриевны в старой Конюшенной. Марья Дмитриевна жила одна. Дочь свою она уже выдала замуж. Сыновья ее все были на службе.
Она держалась всё так же прямо, говорила также прямо, громко и решительно всем свое мнение, и всем своим существом как будто упрекала других людей за всякие слабости, страсти и увлечения, которых возможности она не признавала. С раннего утра в куцавейке, она занималась домашним хозяйством, потом ездила: по праздникам к обедни и от обедни в остроги и тюрьмы, где у нее бывали дела, о которых она никому не говорила, а по будням, одевшись, дома принимала просителей разных сословий, которые каждый день приходили к ней, и потом обедала; за обедом сытным и вкусным всегда бывало человека три четыре гостей, после обеда делала партию в бостон; на ночь заставляла себе читать газеты и новые книги, а сама вязала. Редко она делала исключения для выездов, и ежели выезжала, то ездила только к самым важным лицам в городе.
Она еще не ложилась, когда приехали Ростовы, и в передней завизжала дверь на блоке, пропуская входивших с холода Ростовых и их прислугу. Марья Дмитриевна, с очками спущенными на нос, закинув назад голову, стояла в дверях залы и с строгим, сердитым видом смотрела на входящих. Можно бы было подумать, что она озлоблена против приезжих и сейчас выгонит их, ежели бы она не отдавала в это время заботливых приказаний людям о том, как разместить гостей и их вещи.
– Графские? – сюда неси, говорила она, указывая на чемоданы и ни с кем не здороваясь. – Барышни, сюда налево. Ну, вы что лебезите! – крикнула она на девок. – Самовар чтобы согреть! – Пополнела, похорошела, – проговорила она, притянув к себе за капор разрумянившуюся с мороза Наташу. – Фу, холодная! Да раздевайся же скорее, – крикнула она на графа, хотевшего подойти к ее руке. – Замерз, небось. Рому к чаю подать! Сонюшка, bonjour, – сказала она Соне, этим французским приветствием оттеняя свое слегка презрительное и ласковое отношение к Соне.
Когда все, раздевшись и оправившись с дороги, пришли к чаю, Марья Дмитриевна по порядку перецеловала всех.
– Душой рада, что приехали и что у меня остановились, – говорила она. – Давно пора, – сказала она, значительно взглянув на Наташу… – старик здесь и сына ждут со дня на день. Надо, надо с ним познакомиться. Ну да об этом после поговорим, – прибавила она, оглянув Соню взглядом, показывавшим, что она при ней не желает говорить об этом. – Теперь слушай, – обратилась она к графу, – завтра что же тебе надо? За кем пошлешь? Шиншина? – она загнула один палец; – плаксу Анну Михайловну? – два. Она здесь с сыном. Женится сын то! Потом Безухова чтоль? И он здесь с женой. Он от нее убежал, а она за ним прискакала. Он обедал у меня в середу. Ну, а их – она указала на барышень – завтра свожу к Иверской, а потом и к Обер Шельме заедем. Ведь, небось, всё новое делать будете? С меня не берите, нынче рукава, вот что! Намедни княжна Ирина Васильевна молодая ко мне приехала: страх глядеть, точно два боченка на руки надела. Ведь нынче, что день – новая мода. Да у тебя то у самого какие дела? – обратилась она строго к графу.
– Всё вдруг подошло, – отвечал граф. – Тряпки покупать, а тут еще покупатель на подмосковную и на дом. Уж ежели милость ваша будет, я времечко выберу, съезжу в Маринское на денек, вам девчат моих прикину.
– Хорошо, хорошо, у меня целы будут. У меня как в Опекунском совете. Я их и вывезу куда надо, и побраню, и поласкаю, – сказала Марья Дмитриевна, дотрогиваясь большой рукой до щеки любимицы и крестницы своей Наташи.
На другой день утром Марья Дмитриевна свозила барышень к Иверской и к m me Обер Шальме, которая так боялась Марьи Дмитриевны, что всегда в убыток уступала ей наряды, только бы поскорее выжить ее от себя. Марья Дмитриевна заказала почти всё приданое. Вернувшись она выгнала всех кроме Наташи из комнаты и подозвала свою любимицу к своему креслу.
– Ну теперь поговорим. Поздравляю тебя с женишком. Подцепила молодца! Я рада за тебя; и его с таких лет знаю (она указала на аршин от земли). – Наташа радостно краснела. – Я его люблю и всю семью его. Теперь слушай. Ты ведь знаешь, старик князь Николай очень не желал, чтоб сын женился. Нравный старик! Оно, разумеется, князь Андрей не дитя, и без него обойдется, да против воли в семью входить нехорошо. Надо мирно, любовно. Ты умница, сумеешь обойтись как надо. Ты добренько и умненько обойдись. Вот всё и хорошо будет.
Наташа молчала, как думала Марья Дмитриевна от застенчивости, но в сущности Наташе было неприятно, что вмешивались в ее дело любви князя Андрея, которое представлялось ей таким особенным от всех людских дел, что никто, по ее понятиям, не мог понимать его. Она любила и знала одного князя Андрея, он любил ее и должен был приехать на днях и взять ее. Больше ей ничего не нужно было.