Ткачёв, Михаил Евдокимович

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Ткачев Михаил»)
Перейти к: навигация, поиск
Михаил Евдокимович Ткачёв
Место рождения:

Калач, Воронежская губерния, Российская империя

Жанр:

пейзаж, портрет, жанровая картина

Стиль:

Реализм

Награды:
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Ткачёв.

Михаил Евдокимович Ткачёв (10 ноября 1912 года, Калач, Воронежская губерния — 10 декабря 2008 года, Санкт-Петербург) — русский советский живописец, Заслуженный художник Российской Федерации, член Санкт-Петербургского Союза художников (до 1992 года — Ленинградской организации Союза художников РСФСР)[1].





Биография

Михаил Евдокимович Ткачёв родился 10 ноября 1912 года на Дону в городе Калач Богучаевского уезда Воронежской губернии. В 1929—1932 учился в профессионально-технической школе в Армавире, куда переехала семья. В 1932—1935 занимался в подготовительных классах Академии художеств, затем в вечерней школе при художественно-педагогическом техникуме в Ленинграде. В 1935—1937 проходил срочную службу в Красной Армии в стрелковом полку в Ленинграде. Это позволило посещать по выходным дням занятия изостудии при Доме офицеров имени С. М. Кирова, которые вели известные художники И. И. Бродский, М. Е. Чепцов, П. С. Наумов, С. В. Приселков, М. И. Авилов, И. Г. Дроздов. В 1936 впервые участвовал в выставке художников-студийцев.

После демобилизации в 1937 был принят на работу в копийную мастерскую Ленизо художником-живописцем. В сентябре 1939 был призван из запаса в Красную Армию, участвовал в финской кампании 1939—1940 в составе 232 стрелковой дивизии. Прослужив до марта 1940 года, был демобилизован и вернулся к работе в Ленизо. Одновременно занимался в изостудии им. К. С. Станиславского у А. Д. Зайцева и К. И. Рудакова[2].

После начала Великой Отечественной войны был призван на службу в Военно-Морской флот. Участвовал в боях на Ленинградском фронте в составе батальона особого назначения 5-й бригады морской пехоты. Командовал взводом разведки. Был ранен и дважды контужен. Войну закончил в Кёниксберге. Награждён орденами «Красной Звезды», «Отечественной войны 1 степени», медалями «За оборону Ленинграда», «За оборону Кавказа», «За взятие Кенигсберга», «За победу над Германией»[3].

После демобилизации в 1946 вернулся к работе в Ленизо. С 1951 регулярно участвовал в выставках, экспонируя свои работы вместе с произведениями ведущих мастеров изобразительного искусства Ленинграда. Писал пейзажи, портреты, жанровые и батальные картины, этюды с натуры. В 1955 был принят в члены Ленинградского Союза советских художников. Ведущие темы творчества — малая Родина художника и память военной поры. В живописном отношении наиболее интересны натурные этюды с родительским домом и окрестностями Калача. Колорит работ сдержанный, с преобладанием зелёных и охристых тонов. Живопись строится на передаче светотеневых эффектов, тональных отношений и конструктивной роли рисунка.

Среди произведений, созданных Ткачёвым, картины «Между боями»[4], «После разведки»[5] (обе 1944), «Уборка урожая», «Район города Калач», «Весна»[6], «Колхозный сторож» (все 1951), «Весенняя пора»[7] (1953), «На колхозной бахче»[8] (1954), «Солнечное утро»[9] (1955), «Уборка ячменя»[10], «Жаркое лето»[11] (обе 1956), «Мальчик. Этюд»[12] (1957), «В районе Калача», «Осень»[10], «Последний снег»[13] (все 1958), «Здесь будет дорога»[14] (1959), «Уборка»[15] (1964), «Автопортрет» (1983), «Год урожайный», «Моя мастерская. В сентябре»[4] (обе 1985), «Корпус С. Будённого в Калаче» (1987), «У моего дома»[16] (1991), «Натюрморт» (1999) и другие. Персональные выставки произведений Ткачёва состоялись в Ленинграде (1986) и Петербурге (1992) в залах Союза художников. Ткачёв был удостоен почётного звания Заслуженный художник Российской Федерации (1997), избран действительным членом Петровской Академии наук и искусств.

Ткачёв Михаил Евдокимович скончался 10 декабря 2008 года в Санкт-Петербурге на девяносто седьмом году жизни. Его произведения находятся в музеях и частных собраниях в России, Японии[17], Великобритании, США, Франции и других странах.

Напишите отзыв о статье "Ткачёв, Михаил Евдокимович"

Примечания

  1. ↑ Справочник членов Союза художников СССР. — М: Советский художник, 1979. — Т. 2. — С. 433.
  2. ↑ Художники Петровской Академии наук и искусств. — СПб.: ИПП «Ладога», 2008. — С. 178.
  3. ↑ Мы помним… Художники, искусствоведы — участники Великой Отечественной войны. — М.: Союз художников России, 2000. — С. 279.
  4. ↑ 1 2 40 лет Великой победы. Выставка произведений художников — ветеранов Великой Отечественной войны. Каталог. — Л.: Художник РСФСР, 1990. — С. 14, 75.
  5. ↑ Выставка произведений ленинградских художников, посвящённая 40-летию полного освобождения Ленинграда от вражеской блокады. Каталог. — Л.: Художник РСФСР, 1989. — С. 12.
  6. ↑ Выставка произведений ленинградских художников 1951 года. — Л.: Лениздат, 1951. — С. 20.
  7. ↑ Весенняя выставка произведений ленинградских художников 1953 года. Каталог. — Л.: ЛССХ, 1953. — С. 8.
  8. ↑ Весенняя выставка произведений ленинградских художников 1954 года : Каталог. — Л: Изогиз, 1954. — С. 19.
  9. ↑ Иванов С. В., с. 155.
  10. ↑ 1 2 Осенняя выставка произведений ленинградских художников 1956 года : Каталог. — Л.: Ленинградский художник, 1958. — С. 24.
  11. ↑ Иванов С. В., с. 286.
  12. ↑ 1917 — 1957. Выставка произведений ленинградских художников. Каталог. — Л.: Ленинградский художник, 1958. — С. 32.
  13. ↑ Осенняя выставка произведений ленинградских художников 1958 года : Каталог. — Л.: Художник РСФСР, 1959. — С. 27.
  14. ↑ Выставка произведений ленинградских художников 1960 года : Каталог. — Л.: Художник РСФСР, 1961. — С. 42.
  15. ↑ Ленинград. Зональная выставка. — Л.: Художник РСФСР, 1965. — С. 55.
  16. ↑ Иванов С. В., с. 253.
  17. ↑ Exhibition of modern Soviet Painting. 1983. Gekkoso Gallery. Catalogue. — Tokyo, 1983. — P. 21.

Выставки

Источники

См. также

Ссылки

  • [www.naslednick.ru/articles/culture/culture_55.html Сила таланта. Очерк о Михаиле Ткачёве]
  • [www.leningradartist.com/index_r.html Михаил Ткачёв на сайте «Неизвестный соцреализм. Поиски и открытия»]
  • [www.leningradschool.com/outline_r.htm Ленинградская школа живописи. Очерк истории.]
  • [www.leningradschool.com/chronology_r.htm Хронология Ленинградской школы живописи.]
 Статья содержит короткие («гарвардские») ссылки на публикации, не указанные или неправильно описанные в библиографическом разделе.
Список неработающих ссылок: Иванов С. В.
Пожалуйста, исправьте ссылки согласно инструкции к шаблону {{sfn}} и дополните библиографический раздел корректными описаниями цитируемых публикаций, следуя руководствам ВП:Сноски и ВП:Ссылки на источники.

Отрывок, характеризующий Ткачёв, Михаил Евдокимович

– Какая ужасная вещь война, какая ужасная вещь! Quelle terrible chose que la guerre!
Войска авангарда расположились впереди Вишау, в виду цепи неприятельской, уступавшей нам место при малейшей перестрелке в продолжение всего дня. Авангарду объявлена была благодарность государя, обещаны награды, и людям роздана двойная порция водки. Еще веселее, чем в прошлую ночь, трещали бивачные костры и раздавались солдатские песни.
Денисов в эту ночь праздновал производство свое в майоры, и Ростов, уже довольно выпивший в конце пирушки, предложил тост за здоровье государя, но «не государя императора, как говорят на официальных обедах, – сказал он, – а за здоровье государя, доброго, обворожительного и великого человека; пьем за его здоровье и за верную победу над французами!»
– Коли мы прежде дрались, – сказал он, – и не давали спуску французам, как под Шенграбеном, что же теперь будет, когда он впереди? Мы все умрем, с наслаждением умрем за него. Так, господа? Может быть, я не так говорю, я много выпил; да я так чувствую, и вы тоже. За здоровье Александра первого! Урра!
– Урра! – зазвучали воодушевленные голоса офицеров.
И старый ротмистр Кирстен кричал воодушевленно и не менее искренно, чем двадцатилетний Ростов.
Когда офицеры выпили и разбили свои стаканы, Кирстен налил другие и, в одной рубашке и рейтузах, с стаканом в руке подошел к солдатским кострам и в величественной позе взмахнув кверху рукой, с своими длинными седыми усами и белой грудью, видневшейся из за распахнувшейся рубашки, остановился в свете костра.
– Ребята, за здоровье государя императора, за победу над врагами, урра! – крикнул он своим молодецким, старческим, гусарским баритоном.
Гусары столпились и дружно отвечали громким криком.
Поздно ночью, когда все разошлись, Денисов потрепал своей коротенькой рукой по плечу своего любимца Ростова.
– Вот на походе не в кого влюбиться, так он в ца'я влюбился, – сказал он.
– Денисов, ты этим не шути, – крикнул Ростов, – это такое высокое, такое прекрасное чувство, такое…
– Ве'ю, ве'ю, д'ужок, и 'азделяю и одоб'яю…
– Нет, не понимаешь!
И Ростов встал и пошел бродить между костров, мечтая о том, какое было бы счастие умереть, не спасая жизнь (об этом он и не смел мечтать), а просто умереть в глазах государя. Он действительно был влюблен и в царя, и в славу русского оружия, и в надежду будущего торжества. И не он один испытывал это чувство в те памятные дни, предшествующие Аустерлицкому сражению: девять десятых людей русской армии в то время были влюблены, хотя и менее восторженно, в своего царя и в славу русского оружия.


На следующий день государь остановился в Вишау. Лейб медик Вилье несколько раз был призываем к нему. В главной квартире и в ближайших войсках распространилось известие, что государь был нездоров. Он ничего не ел и дурно спал эту ночь, как говорили приближенные. Причина этого нездоровья заключалась в сильном впечатлении, произведенном на чувствительную душу государя видом раненых и убитых.
На заре 17 го числа в Вишау был препровожден с аванпостов французский офицер, приехавший под парламентерским флагом, требуя свидания с русским императором. Офицер этот был Савари. Государь только что заснул, и потому Савари должен был дожидаться. В полдень он был допущен к государю и через час поехал вместе с князем Долгоруковым на аванпосты французской армии.
Как слышно было, цель присылки Савари состояла в предложении свидания императора Александра с Наполеоном. В личном свидании, к радости и гордости всей армии, было отказано, и вместо государя князь Долгоруков, победитель при Вишау, был отправлен вместе с Савари для переговоров с Наполеоном, ежели переговоры эти, против чаяния, имели целью действительное желание мира.
Ввечеру вернулся Долгоруков, прошел прямо к государю и долго пробыл у него наедине.
18 и 19 ноября войска прошли еще два перехода вперед, и неприятельские аванпосты после коротких перестрелок отступали. В высших сферах армии с полдня 19 го числа началось сильное хлопотливо возбужденное движение, продолжавшееся до утра следующего дня, 20 го ноября, в который дано было столь памятное Аустерлицкое сражение.
До полудня 19 числа движение, оживленные разговоры, беготня, посылки адъютантов ограничивались одной главной квартирой императоров; после полудня того же дня движение передалось в главную квартиру Кутузова и в штабы колонных начальников. Вечером через адъютантов разнеслось это движение по всем концам и частям армии, и в ночь с 19 на 20 поднялась с ночлегов, загудела говором и заколыхалась и тронулась громадным девятиверстным холстом 80 титысячная масса союзного войска.
Сосредоточенное движение, начавшееся поутру в главной квартире императоров и давшее толчок всему дальнейшему движению, было похоже на первое движение серединного колеса больших башенных часов. Медленно двинулось одно колесо, повернулось другое, третье, и всё быстрее и быстрее пошли вертеться колеса, блоки, шестерни, начали играть куранты, выскакивать фигуры, и мерно стали подвигаться стрелки, показывая результат движения.
Как в механизме часов, так и в механизме военного дела, так же неудержимо до последнего результата раз данное движение, и так же безучастно неподвижны, за момент до передачи движения, части механизма, до которых еще не дошло дело. Свистят на осях колеса, цепляясь зубьями, шипят от быстроты вертящиеся блоки, а соседнее колесо так же спокойно и неподвижно, как будто оно сотни лет готово простоять этою неподвижностью; но пришел момент – зацепил рычаг, и, покоряясь движению, трещит, поворачиваясь, колесо и сливается в одно действие, результат и цель которого ему непонятны.
Как в часах результат сложного движения бесчисленных различных колес и блоков есть только медленное и уравномеренное движение стрелки, указывающей время, так и результатом всех сложных человеческих движений этих 1000 русских и французов – всех страстей, желаний, раскаяний, унижений, страданий, порывов гордости, страха, восторга этих людей – был только проигрыш Аустерлицкого сражения, так называемого сражения трех императоров, т. е. медленное передвижение всемирно исторической стрелки на циферблате истории человечества.
Князь Андрей был в этот день дежурным и неотлучно при главнокомандующем.
В 6 м часу вечера Кутузов приехал в главную квартиру императоров и, недолго пробыв у государя, пошел к обер гофмаршалу графу Толстому.
Болконский воспользовался этим временем, чтобы зайти к Долгорукову узнать о подробностях дела. Князь Андрей чувствовал, что Кутузов чем то расстроен и недоволен, и что им недовольны в главной квартире, и что все лица императорской главной квартиры имеют с ним тон людей, знающих что то такое, чего другие не знают; и поэтому ему хотелось поговорить с Долгоруковым.
– Ну, здравствуйте, mon cher, – сказал Долгоруков, сидевший с Билибиным за чаем. – Праздник на завтра. Что ваш старик? не в духе?
– Не скажу, чтобы был не в духе, но ему, кажется, хотелось бы, чтоб его выслушали.
– Да его слушали на военном совете и будут слушать, когда он будет говорить дело; но медлить и ждать чего то теперь, когда Бонапарт боится более всего генерального сражения, – невозможно.
– Да вы его видели? – сказал князь Андрей. – Ну, что Бонапарт? Какое впечатление он произвел на вас?
– Да, видел и убедился, что он боится генерального сражения более всего на свете, – повторил Долгоруков, видимо, дорожа этим общим выводом, сделанным им из его свидания с Наполеоном. – Ежели бы он не боялся сражения, для чего бы ему было требовать этого свидания, вести переговоры и, главное, отступать, тогда как отступление так противно всей его методе ведения войны? Поверьте мне: он боится, боится генерального сражения, его час настал. Это я вам говорю.
– Но расскажите, как он, что? – еще спросил князь Андрей.
– Он человек в сером сюртуке, очень желавший, чтобы я ему говорил «ваше величество», но, к огорчению своему, не получивший от меня никакого титула. Вот это какой человек, и больше ничего, – отвечал Долгоруков, оглядываясь с улыбкой на Билибина.
– Несмотря на мое полное уважение к старому Кутузову, – продолжал он, – хороши мы были бы все, ожидая чего то и тем давая ему случай уйти или обмануть нас, тогда как теперь он верно в наших руках. Нет, не надобно забывать Суворова и его правила: не ставить себя в положение атакованного, а атаковать самому. Поверьте, на войне энергия молодых людей часто вернее указывает путь, чем вся опытность старых кунктаторов.
– Но в какой же позиции мы атакуем его? Я был на аванпостах нынче, и нельзя решить, где он именно стоит с главными силами, – сказал князь Андрей.
Ему хотелось высказать Долгорукову свой, составленный им, план атаки.
– Ах, это совершенно всё равно, – быстро заговорил Долгоруков, вставая и раскрывая карту на столе. – Все случаи предвидены: ежели он стоит у Брюнна…
И князь Долгоруков быстро и неясно рассказал план флангового движения Вейротера.
Князь Андрей стал возражать и доказывать свой план, который мог быть одинаково хорош с планом Вейротера, но имел тот недостаток, что план Вейротера уже был одобрен. Как только князь Андрей стал доказывать невыгоды того и выгоды своего, князь Долгоруков перестал его слушать и рассеянно смотрел не на карту, а на лицо князя Андрея.
– Впрочем, у Кутузова будет нынче военный совет: вы там можете всё это высказать, – сказал Долгоруков.
– Я это и сделаю, – сказал князь Андрей, отходя от карты.
– И о чем вы заботитесь, господа? – сказал Билибин, до сих пор с веселой улыбкой слушавший их разговор и теперь, видимо, собираясь пошутить. – Будет ли завтра победа или поражение, слава русского оружия застрахована. Кроме вашего Кутузова, нет ни одного русского начальника колонн. Начальники: Неrr general Wimpfen, le comte de Langeron, le prince de Lichtenstein, le prince de Hohenloe et enfin Prsch… prsch… et ainsi de suite, comme tous les noms polonais. [Вимпфен, граф Ланжерон, князь Лихтенштейн, Гогенлое и еще Пришпршипрш, как все польские имена.]
– Taisez vous, mauvaise langue, [Удержите ваше злоязычие.] – сказал Долгоруков. – Неправда, теперь уже два русских: Милорадович и Дохтуров, и был бы 3 й, граф Аракчеев, но у него нервы слабы.
– Однако Михаил Иларионович, я думаю, вышел, – сказал князь Андрей. – Желаю счастия и успеха, господа, – прибавил он и вышел, пожав руки Долгорукову и Бибилину.
Возвращаясь домой, князь Андрей не мог удержаться, чтобы не спросить молчаливо сидевшего подле него Кутузова, о том, что он думает о завтрашнем сражении?
Кутузов строго посмотрел на своего адъютанта и, помолчав, ответил:
– Я думаю, что сражение будет проиграно, и я так сказал графу Толстому и просил его передать это государю. Что же, ты думаешь, он мне ответил? Eh, mon cher general, je me mele de riz et des et cotelettes, melez vous des affaires de la guerre. [И, любезный генерал! Я занят рисом и котлетами, а вы занимайтесь военными делами.] Да… Вот что мне отвечали!


В 10 м часу вечера Вейротер с своими планами переехал на квартиру Кутузова, где и был назначен военный совет. Все начальники колонн были потребованы к главнокомандующему, и, за исключением князя Багратиона, который отказался приехать, все явились к назначенному часу.
Вейротер, бывший полным распорядителем предполагаемого сражения, представлял своею оживленностью и торопливостью резкую противоположность с недовольным и сонным Кутузовым, неохотно игравшим роль председателя и руководителя военного совета. Вейротер, очевидно, чувствовал себя во главе.движения, которое стало уже неудержимо. Он был, как запряженная лошадь, разбежавшаяся с возом под гору. Он ли вез, или его гнало, он не знал; но он несся во всю возможную быстроту, не имея времени уже обсуждать того, к чему поведет это движение. Вейротер в этот вечер был два раза для личного осмотра в цепи неприятеля и два раза у государей, русского и австрийского, для доклада и объяснений, и в своей канцелярии, где он диктовал немецкую диспозицию. Он, измученный, приехал теперь к Кутузову.
Он, видимо, так был занят, что забывал даже быть почтительным с главнокомандующим: он перебивал его, говорил быстро, неясно, не глядя в лицо собеседника, не отвечая на деланные ему вопросы, был испачкан грязью и имел вид жалкий, измученный, растерянный и вместе с тем самонадеянный и гордый.
Кутузов занимал небольшой дворянский замок около Остралиц. В большой гостиной, сделавшейся кабинетом главнокомандующего, собрались: сам Кутузов, Вейротер и члены военного совета. Они пили чай. Ожидали только князя Багратиона, чтобы приступить к военному совету. В 8 м часу приехал ординарец Багратиона с известием, что князь быть не может. Князь Андрей пришел доложить о том главнокомандующему и, пользуясь прежде данным ему Кутузовым позволением присутствовать при совете, остался в комнате.
– Так как князь Багратион не будет, то мы можем начинать, – сказал Вейротер, поспешно вставая с своего места и приближаясь к столу, на котором была разложена огромная карта окрестностей Брюнна.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Ткачёв,_Михаил_Евдокимович&oldid=80336313»