Ткаченко, Юрий Анатольевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Юрий Анатольевич Ткаченко
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Юрий Анатольевич Ткаченко (1935—2000) — советский кинооператор, кинорежиссер.

Родился 19 августа 1935 г. в г. Запорожье в семье рабочего. Окончил операторский факультет Всесоюзного государственного института кинематографии (1958).

Работал оператором и режиссером «Укркинохроники».

С 1983 г. — режиссер студии «Укртелефильм».

Снял ленты: «Земля Киевская» (1959), «Город шахтерской славы» (1960), «Кубок меняет адрес» (1961), «Десятая юбилейная», «Золотой мяч» (1962), «Вам, двадцатилетние», «Мыс Тарханкут», «Песня всегда с нами», «Письма Любы Молдаван», «Мы студенты разных континентов» (1963), «Современные запорожцы», «Кормчие» (1965, Первая премия Зонального обзора, Ленинград, 1966; Диплом Международного фестиваля, Лондон, 1966; Диплом за лучшую операторскую работу Всесоюзного кинофестиваля, Киев, 1966; Диплом Международного кинофестиваля, Оберхаузен, 1967; Диплом Международного кинофестиваля, Нью-Йорк, 1967), «195 дней» (1965), «Корабли не умирают» (1965, в соавт., Первая премия зонального обзора, Ленинград, 1966; Первая премия Всесоюзного кинофестиваля, Киев, 1966), «Берег надежды», «Грани таланта» (1966), «Мужество», «Десант в бессмертие» (1967), «Довженкова земля» (1970), «Леся Украинка», «Музыка Веделя» (1971), «О дружбе поет Украина» (1974, в соавт.), «Отец садов» (1975), «Суперкубок» (1975, в соавт. сценарист, режиссер, оператор), «Воспоминание о войне» (1980), «Лобановский. Размышления о футболе» (1982, соавт. сценарист), «Гоголь» (1982) и др.

Создал художественные телефильмы: «Вечера на хуторе близ Диканьки» (1983), «Украденное счастье» (1984), «Ночь в меня», «Неизвестный Чорновил» (1991).

Был членом Национального Союза кинематографистов Украины.

Умер 5 августа 2000 г. в Киеве. Похоронен на старом кладбище под Святой Горой, возле с. Ушня, Золочевского района, Львовской области. На могиле установлен стилизованный казацкий крест.

Напишите отзыв о статье "Ткаченко, Юрий Анатольевич"



Литература

  • Спілка кінематографістів України. К., 1985. — С. 155—156.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Ткаченко, Юрий Анатольевич

Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.