Тласкала (государство)

Тласкала, или Тлашкала — город-государство в Мексике доколумбовой эпохи. Было основано в районе Чолулы. Население называлось тлашкальтеки.

Население Тлашкалы в 1519 составляло около 150 000 человек в двухстах поселениях. К этому времени она находилась в окружении владений более сильной империи ацтеков. Между государствами происходили т. н. цветочные войны (захват пленников для жертвоприношений). С этим связано стремление правителей Тлашкалы поработить ацтеков с помощью испанцев.

В 1519 испанцы во главе с конкистадором Фернаном Кортесом высадились на материке. После нескольких боев с армией Тлашкалы испанцы получили разрешение на проход через территорию тлашкаланцев. Кортес убедил правителей Тлашкалы в том, что он собирается воевать только против ацтеков, которые были врагами Тлашкалы.

Тлашкаланцы, поняв, насколько мощным было вооружение испанцев, согласились выступить союзниками Кортеса. Этот альянс привел к гибели ацтекской империи. В свою очередь, Кортес узнал, что другие племена также готовы присоединиться к нему в войне против ацтеков.

Кортес и несколько тысяч воинов Тлашкалы двинулись по направлению к Теночтитлану. Правитель ацтеков Монтесума II встретил Кортеса богатыми подарками. До него дошли слухи о силе оружия испанцев. Монтесума также понял опасность союза испанцев и тлашкаланцев.

19 апреля 1519 на материке высадился отряд испанцев, посланных арестовать Кортеса. Их отправил враг Кортеса — Диего Веласкес. Кортес оставил в Теночтитлане заместителя — Педро де Альварадо и выдвинулся навстречу отряду. Он победил в стычке высланных испанцев, уговорив оставшихся присоединиться к нему.

В его отсутствие в Теночтитлане началось восстание, спровоцированное Педро де Альварадо, который приказал убить 600 знатных ацтеков во время праздника. После осады дворца и смерти Монтесумы в ночь на 1 июля 1520 испанцы и тлашкаланцы бежали из дворца, неся большие потери. Новый правитель Куитлауак начал преследование с 200 000-м войском. 7 июля произошла Битва при Отумбе, в котором испанско-тласкаланский отряд разбил армию преследователей.

До Тлашкалы добралась лишь часть войска Кортеса. На встрече с правителями Тлашкалы были обсуждены условия их помощи Кортесу. Тлашкаланцы попросили освобождение от дани и небольшое участие в будущем разделе добычи. Кортес согласился на эти условия.

В 1521 Кортес, собрав свежие силы, организовал новый поход на Теночтитлан. В нем принимало участие около 900 испанцев, 110 000 тлашкаланцев и 50 000 воинов из Тескоко. В составе армии была артиллерия и 13 бригантин. Теночтитлан пал после 3-месячной осады, в ходе которой погибло 240 000 ацтеков.

Испания выполнила условия тлашкаланцев — вплоть до получения независимости Мексики Тлашкала была освобождена от выплаты налогов в испанскую казну. Однако к 1625 году население Тлашкалы упало с сотен тысяч до всего 700 человек.

Известно, что культовыми животными Тлашкаланцев были цапли, в обилии обитавшие в мифическом Ацтлане — прародине народов Месоамерики.

Ссылки

• [www.indiansworld.org/civhisttlax.html Республика Тлашкала] (Краткий очерк по истории Тлашкалы)

Отрывок, характеризующий Тласкала (государство)

– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.

На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.


31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.