Ассер, Тобиас
Тобиас Михель Карел Ассер нидерл. Tobias Michael Carel Asser<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> | |
Рождение: | 28 апреля 1838 Амстердам, Нидерланды |
---|---|
Смерть: | 29 июля 1913 (75 лет) Гаага, Нидерланды |
Награды: |
Тобиас Михель Карел Ассер (нидерл. Tobias Michael Carel Asser) (1838—1913) — нидерландский государственный деятель и юрист. Лауреат Нобелевской премии мира 1911 года совместно с Альфредом Фридом за роль в создании Международного третейского суда в Гааге.
Биография
Родился 28 апреля 1838 года в Амстердаме в семье потомственных юристов. Проявил себя как незаурядный студент, победив на конкурсе ученических работ с сочинением об экономическом понятии стоимости. Однако впоследствии отошёл от экономики и последовал семейной традиции — поступил в амстердамский «Атенеум» (позже преобразованный в университет). В 1860 году, в возрасте 21 года, получил докторскую степень и был назначен голландским правительством членом Международной комиссии по свободе судоходства на Рейне. Так он приобрёл первый опыт в международном праве.
Лишь недолгое время Ассер посвятил юридической практике, отведя большую часть своей жизни преподаванию, науке и политике. В 1863 году он принял предложение стать профессором частного права в «Атенеуме», затем в 1876 году, когда этот институт стал Университетом Амстердама, он остался в качестве профессора международного и коммерческого права, совмещая это с частной юридической практикой.
Ассер верил, что тяжбы между государствами могут быть разрешены путём созыва международных конференций. Он убедил голландское правительство созвать серию конференций европейских держав для кодификации международного частного права. Первые две были созваны в Гааге в 1893 и 1894 годах. Результатом их деятельности стало подписание договора, вступившего в силу в 1899 году, который прописывал единую международную процедуру ведения процессов по гражданским искам. Последующие конференции — в 1900 и 1904 годах — выработали международные судебные нормы семейного права, включая вопросы брака, развода, опеки над несовершеннолетними и т. д.
В качестве главы делегации Голландии на гаагских конференциях 1899 и 1907 годах, Ассер отстаивал принцип обязательного арбитража как альтернативу вооружённому конфликту. В 1900 году он стал членом Международного третейского суда в Гааге. Одним из первых важных процессов стало рассмотрение спора между США и Россией по поводу прав на рыболовство в Беринговом проливе.
Академические труды и международная активность Ассера вскоре принесли ему широкую известность в юридических кругах. Немало способствовал тому тот факт, что в 1869 году он совместно с Гюставом Ролен-Жакминсом (Бельгия) и Джоном Вестлейком (Англия) основал первый в своём роде «Журнал международного права и сравнительного законодательства» («Revue de Droit International et de Legislation Comparee»). Через четыре года по приглашению Ролен-Жакминса, Ассер принял участие в небольшой конференции правоведов в Генте, основавшей Институт международного права — организации, которую он впоследствии возглавил. Он также приложил немало усилий для создания Академии международного права, которая была создана в Гааге вскоре после его смерти — в 1923 году.
Ассер был не только теоретиком, но и практиком международных отношений. Он исполнял обязанности правового советника при голландском МИДе в 1875 году; в 1893 году стал членом центрального административного органа в стране — Государственного Совета; с 1898 года исполнял обязанности президента Государственной комиссии по праву; представлял Голландию на Гаагских мирных конференциях в 1899 и 1907 годах, отстаивая идею о необходимости обязательного арбитража в области экономики; занимал пост министра без портфеля в правительстве с 1904 года и вплоть до самой смерти. В общей сложности, в период с 1875 по 1913 год он участвовал в подготовке практически всех международных договоров, подписанных голландским правительством. Особой заслугой считается его дипломатический успех на международной конференции 1888 года в Константинополе, где обсуждался нейтральный статус Суэцкого канала. Ему удалось включить в состав комиссии по Суэцкому каналу наряду с такими великими державами как Англия, Франция, Россия, Турция представителей Испании и Нидерландов, гарантировав, таким образом, участие в решении этого важного вопроса малых европейских держав.
Дипломатическим успехам Ассера во многом помогало его свободное владение иностранными языками: немецким, французским и английским.
За свои научные и дипломатические достижения он удостоился почётных званий от ведущих университетов Европы — Эдинбурга, Кембриджа, Болоньи и Берлина. Собранная им из 20 стран библиотека юридической литературы, переданная во Дворец мира в Гааге, носит название «Ассеровского собрания».
Умер 29 июля 1913 года в Гааге.
Труды
- Asser, Tobias M.C., La Convention de La Haye du 14 novembre 1896 relative à la procédure civile. Haarlem, Bohn, 1901;
- Asser, Tobias M.C., Schets van het Nederlandsche Handelsrecht. Haarlem, Bohn, 1904;
Напишите отзыв о статье "Ассер, Тобиас"Отрывок, характеризующий Ассер, ТобиасЯ бы выговорил, чтобы все реки были судоходны для всех, чтобы море было общее, чтобы постоянные, большие армии были уменьшены единственно до гвардии государей и т.д.Возвратясь во Францию, на родину, великую, сильную, великолепную, спокойную, славную, я провозгласил бы границы ее неизменными; всякую будущую войну защитительной; всякое новое распространение – антинациональным; я присоединил бы своего сына к правлению империей; мое диктаторство кончилось бы, в началось бы его конституционное правление… Париж был бы столицей мира и французы предметом зависти всех наций!.. Потом мои досуги и последние дни были бы посвящены, с помощью императрицы и во время царственного воспитывания моего сына, на то, чтобы мало помалу посещать, как настоящая деревенская чета, на собственных лошадях, все уголки государства, принимая жалобы, устраняя несправедливости, рассевая во все стороны и везде здания и благодеяния.] Он, предназначенный провидением на печальную, несвободную роль палача народов, уверял себя, что цель его поступков была благо народов и что он мог руководить судьбами миллионов и путем власти делать благодеяния! «Des 400000 hommes qui passerent la Vistule, – писал он дальше о русской войне, – la moitie etait Autrichiens, Prussiens, Saxons, Polonais, Bavarois, Wurtembergeois, Mecklembourgeois, Espagnols, Italiens, Napolitains. L'armee imperiale, proprement dite, etait pour un tiers composee de Hollandais, Belges, habitants des bords du Rhin, Piemontais, Suisses, Genevois, Toscans, Romains, habitants de la 32 e division militaire, Breme, Hambourg, etc.; elle comptait a peine 140000 hommes parlant francais. L'expedition do Russie couta moins de 50000 hommes a la France actuelle; l'armee russe dans la retraite de Wilna a Moscou, dans les differentes batailles, a perdu quatre fois plus que l'armee francaise; l'incendie de Moscou a coute la vie a 100000 Russes, morts de froid et de misere dans les bois; enfin dans sa marche de Moscou a l'Oder, l'armee russe fut aussi atteinte par, l'intemperie de la saison; elle ne comptait a son arrivee a Wilna que 50000 hommes, et a Kalisch moins de 18000». [Из 400000 человек, которые перешли Вислу, половина была австрийцы, пруссаки, саксонцы, поляки, баварцы, виртембергцы, мекленбургцы, испанцы, итальянцы и неаполитанцы. Императорская армия, собственно сказать, была на треть составлена из голландцев, бельгийцев, жителей берегов Рейна, пьемонтцев, швейцарцев, женевцев, тосканцев, римлян, жителей 32 й военной дивизии, Бремена, Гамбурга и т.д.; в ней едва ли было 140000 человек, говорящих по французски. Русская экспедиция стоила собственно Франции менее 50000 человек; русская армия в отступлении из Вильны в Москву в различных сражениях потеряла в четыре раза более, чем французская армия; пожар Москвы стоил жизни 100000 русских, умерших от холода и нищеты в лесах; наконец во время своего перехода от Москвы к Одеру русская армия тоже пострадала от суровости времени года; по приходе в Вильну она состояла только из 50000 людей, а в Калише менее 18000.] Он воображал себе, что по его воле произошла война с Россией, и ужас совершившегося не поражал его душу. Он смело принимал на себя всю ответственность события, и его помраченный ум видел оправдание в том, что в числе сотен тысяч погибших людей было меньше французов, чем гессенцев и баварцев. Несколько десятков тысяч человек лежало мертвыми в разных положениях и мундирах на полях и лугах, принадлежавших господам Давыдовым и казенным крестьянам, на тех полях и лугах, на которых сотни лет одновременно сбирали урожаи и пасли скот крестьяне деревень Бородина, Горок, Шевардина и Семеновского. На перевязочных пунктах на десятину места трава и земля были пропитаны кровью. Толпы раненых и нераненых разных команд людей, с испуганными лицами, с одной стороны брели назад к Можайску, с другой стороны – назад к Валуеву. Другие толпы, измученные и голодные, ведомые начальниками, шли вперед. Третьи стояли на местах и продолжали стрелять. Над всем полем, прежде столь весело красивым, с его блестками штыков и дымами в утреннем солнце, стояла теперь мгла сырости и дыма и пахло странной кислотой селитры и крови. Собрались тучки, и стал накрапывать дождик на убитых, на раненых, на испуганных, и на изнуренных, и на сомневающихся людей. Как будто он говорил: «Довольно, довольно, люди. Перестаньте… Опомнитесь. Что вы делаете?» Измученным, без пищи и без отдыха, людям той и другой стороны начинало одинаково приходить сомнение о том, следует ли им еще истреблять друг друга, и на всех лицах было заметно колебанье, и в каждой душе одинаково поднимался вопрос: «Зачем, для кого мне убивать и быть убитому? Убивайте, кого хотите, делайте, что хотите, а я не хочу больше!» Мысль эта к вечеру одинаково созрела в душе каждого. Всякую минуту могли все эти люди ужаснуться того, что они делали, бросить всо и побежать куда попало. Но хотя уже к концу сражения люди чувствовали весь ужас своего поступка, хотя они и рады бы были перестать, какая то непонятная, таинственная сила еще продолжала руководить ими, и, запотелые, в порохе и крови, оставшиеся по одному на три, артиллеристы, хотя и спотыкаясь и задыхаясь от усталости, приносили заряды, заряжали, наводили, прикладывали фитили; и ядра так же быстро и жестоко перелетали с обеих сторон и расплюскивали человеческое тело, и продолжало совершаться то страшное дело, которое совершается не по воле людей, а по воле того, кто руководит людьми и мирами. Тот, кто посмотрел бы на расстроенные зады русской армии, сказал бы, что французам стоит сделать еще одно маленькое усилие, и русская армия исчезнет; и тот, кто посмотрел бы на зады французов, сказал бы, что русским стоит сделать еще одно маленькое усилие, и французы погибнут. Но ни французы, ни русские не делали этого усилия, и пламя сражения медленно догорало. Категории:
|