Тойрделбах Луйнех мак Нилл Конналайг майк Айрт Ойг О'Нилл

Турлох Луйнех О’Нил ирл. Toirdhealbhach Luineach Mac Néill Chonnalaigh Ó Néill англ. Turlough Luineach O'Neill
король Тир Эогайна
1567 — 1593
Предшественник:	Шейн О’Нилл
Преемник:	Хью О’Нилл
Рождение:	около 1530 Тир Эогайн, Ольстер, Северная Ирландия
Смерть:	сентябрь 1595 Ольстер, Северная Ирландия
Род:	О'Ниллы
Отец:	Ниалл Конналлах мак Арт Ог О’Нилл
Мать:	Роуз О’Доннел
Супруга:	Агнесса Кэмпбелл
Дети:	сыновья: Эйнри (Генри) и Артур (Арт)

Турлох Луйнех О’Нилл (Тойрделбах Луйнех мак Нилл Конналайг майк Айрт Ойг О’Нилл) (1532—1595) — король ирландского королевства Тир Эогайн и глава семьи О’Нилл (1567—1593), сын Нилла Коннлайга О’Нилла.

Биография

Турлох родился около 1530 года в Олдкасле (ирл. — Seanchaisleán) в окрестностях современного города Ньютаунстюарт. Он был четвертым сыном Ниалла (Нила) Конналлаха мак Арта Ога О’Нилла, таниста Тирона (1519—1544) и внуком короля Тир Эогайна Арта Ога мак Куинна О’Нилла (1513—1519). Должность таниста Ниалл Конналлах получил от своего дяди Конна Бакаха мак Конна О’Нилла, короля Тир Эогайна (1519—1559). Матерью Турлоха, возможно, была Роуз О’Доннел, дочь Мануса О’Доннела, короля Тирконнелла (Донегала). Турлох был прямым потомком Бриана МакНейлла Руада О’Нилла, короля Тир Эогайна (1238—1260), короля Ольстера (1241—1260) и последнего верховного короля Ирландии (1258—1260).

В правление своего родственника, Шейна О’Нилла, короля Тир Эогайна (1559—1567), Турлох О’Нилл занимал должность таниста, то есть преемника монарха. В 1562 году Турлох умертвил Бриана О’Нилла, 2-го барона Данганнона, племянника и соперника Шейна О’Нила.

В 1567 году после гибели Шейна О’Нилла в Антриме Турлох Луйнех О’Нилл стал новым королём Тир Эогайна в Ольстере и главой могущественной ирландской семьи О’Нил. Проявлял лояльность к английской королеве Елизавете Тюдор, Турлох стремился укрепить своё положение заключением союзом с кланами O’Доннелл, Макдоннелл и Маквиллан. В 1574 году Уолтер Девере, 1-й граф Эссекс, с английским отрядом совершил рейды на владения О’Ниллов в Ольстере. В 1575 году Турлох Луйнех заключил мирный договор с английскими властями, получил обширные земельные владения и разрешение на использование трёх сотен шотландских наёмников. В 1578 году между Турлохом О’Ниллом и английским правительством был заключен новый договор, по условиям Елизавета Тюдор подтвердила за ним владения в Ольстере, предоставила ему рыцарское звание и пожизненные титулы графа Кланконнелла и барона Клогера.

После начала восстания в Манстере король Тирона Турлох О’Нилл в течение нескольких лет стал интриговать против английских властей, пытаясь заключить тайные союзы с Испанией и Шотландией. В 1593 году из-за плохого здоровья и военных неудач Турлох Луйнех О’Нилл вынужден был уступить власть в Ольстере своему родственнику и сопернику, Хью О’Ниллу, графу Тирону (1550—1616). Хью О’Нил был вторым сыном Бриана О’Нила, барона Данганнона, который был убит в 1562 году в стычке с Турлохом О’Нилом во время пребывания Шейна О’Нилла при дворе английской королевы в Лондоне. В 1593 году Хью О’Нил, граф Тирон, был признан танистом, то есть преемником Турлоха О’Нилла. В течение лета 1595 года Хью О’Нилл захватил последний замок, все еще удерживаемый Турлохом, разрушил его и отправил Турлоха в изгнание. Турлох скончался между 9 и 12 сентября 1595 года и был похоронен в деревне Ардстроу.

Следуя примеру своего отца Нилла Конналлаха, Турлех Луйнех О’Нилл был покровителем гэльских поэтов и музыкантов. Он приютил при своём дворе поэта Уильяма Наджента, который был обвинен в участии в восстании Джеймса Юстаса, виконта Балтингласса, в Лейнстере в 1580 году.

Семья

Турлех Луйнех О’Нилл был женат на Агнессе Кэмпбелл, дочери Арчибальда Кэмпбелла, 4-го графа Аргайла. Одна из его дочерей стала женой 80-летнего шотландско-ирландского магната Сорли Боя Макдоннела (ок. 1505—1590). Вторая дочь была выдана замуж за Доннелла О’Доннелла (ум. 1590), сына Хью О’Доннела (ум. 1600), короля Тирконнелла (1556—1592). Преемником Турлеха стал его сын Артур (Арт) О’Нилл (ум. 1600). Во время Девятилетней войны в Ирландии Артур вначале был на стороне своего дальнего родственника, Хью О’Нилла, графа Тирона, а потом перешел на службу к английскому военачальнику, сэру Генри Докре, 1-му барону Докры из Килмора. Артуру наследовал его сын Турлох О’Нилл.

Источники

• Proinsias Ó Conluain «Dutiful Old Knight and Formidable Foe», Dúiche Néill, No. 13, 2000, pgs. 9-48.
• Hiram Morgan, Tyrone’s Rebellion, The Royal Historical Society & The Boydell Press, Woodbridge, 1993.
• H.C.Hamilton, E.G. Atkinson and R.P. Mahaffy (eds) Calendar of State Papers Ireland, 24 Vols, London, 1860—1912.

Отрывок, характеризующий Тойрделбах Луйнех мак Нилл Конналайг майк Айрт Ойг О'Нилл

– В самую главную… – повторил Денисов, улыбаясь.
– Только уж, пожалуйста, мне дайте команду совсем, чтобы я командовал, – продолжал Петя, – ну что вам стоит? Ах, вам ножик? – обратился он к офицеру, хотевшему отрезать баранины. И он подал свой складной ножик.
Офицер похвалил ножик.
– Возьмите, пожалуйста, себе. У меня много таких… – покраснев, сказал Петя. – Батюшки! Я и забыл совсем, – вдруг вскрикнул он. – У меня изюм чудесный, знаете, такой, без косточек. У нас маркитант новый – и такие прекрасные вещи. Я купил десять фунтов. Я привык что нибудь сладкое. Хотите?.. – И Петя побежал в сени к своему казаку, принес торбы, в которых было фунтов пять изюму. – Кушайте, господа, кушайте.
– А то не нужно ли вам кофейник? – обратился он к эсаулу. – Я у нашего маркитанта купил, чудесный! У него прекрасные вещи. И он честный очень. Это главное. Я вам пришлю непременно. А может быть еще, у вас вышли, обились кремни, – ведь это бывает. Я взял с собою, у меня вот тут… – он показал на торбы, – сто кремней. Я очень дешево купил. Возьмите, пожалуйста, сколько нужно, а то и все… – И вдруг, испугавшись, не заврался ли он, Петя остановился и покраснел.
Он стал вспоминать, не сделал ли он еще каких нибудь глупостей. И, перебирая воспоминания нынешнего дня, воспоминание о французе барабанщике представилось ему. «Нам то отлично, а ему каково? Куда его дели? Покормили ли его? Не обидели ли?» – подумал он. Но заметив, что он заврался о кремнях, он теперь боялся.
«Спросить бы можно, – думал он, – да скажут: сам мальчик и мальчика пожалел. Я им покажу завтра, какой я мальчик! Стыдно будет, если я спрошу? – думал Петя. – Ну, да все равно!» – и тотчас же, покраснев и испуганно глядя на офицеров, не будет ли в их лицах насмешки, он сказал:
– А можно позвать этого мальчика, что взяли в плен? дать ему чего нибудь поесть… может…
– Да, жалкий мальчишка, – сказал Денисов, видимо, не найдя ничего стыдного в этом напоминании. – Позвать его сюда. Vincent Bosse его зовут. Позвать.
– Я позову, – сказал Петя.
– Позови, позови. Жалкий мальчишка, – повторил Денисов.
Петя стоял у двери, когда Денисов сказал это. Петя пролез между офицерами и близко подошел к Денисову.
– Позвольте вас поцеловать, голубчик, – сказал он. – Ах, как отлично! как хорошо! – И, поцеловав Денисова, он побежал на двор.
– Bosse! Vincent! – прокричал Петя, остановясь у двери.
– Вам кого, сударь, надо? – сказал голос из темноты. Петя отвечал, что того мальчика француза, которого взяли нынче.
– А! Весеннего? – сказал казак.
Имя его Vincent уже переделали: казаки – в Весеннего, а мужики и солдаты – в Висеню. В обеих переделках это напоминание о весне сходилось с представлением о молоденьком мальчике.
– Он там у костра грелся. Эй, Висеня! Висеня! Весенний! – послышались в темноте передающиеся голоса и смех.
– А мальчонок шустрый, – сказал гусар, стоявший подле Пети. – Мы его покормили давеча. Страсть голодный был!
В темноте послышались шаги и, шлепая босыми ногами по грязи, барабанщик подошел к двери.
– Ah, c'est vous! – сказал Петя. – Voulez vous manger? N'ayez pas peur, on ne vous fera pas de mal, – прибавил он, робко и ласково дотрогиваясь до его руки. – Entrez, entrez. [Ах, это вы! Хотите есть? Не бойтесь, вам ничего не сделают. Войдите, войдите.]
– Merci, monsieur, [Благодарю, господин.] – отвечал барабанщик дрожащим, почти детским голосом и стал обтирать о порог свои грязные ноги. Пете многое хотелось сказать барабанщику, но он не смел. Он, переминаясь, стоял подле него в сенях. Потом в темноте взял его за руку и пожал ее.
– Entrez, entrez, – повторил он только нежным шепотом.
«Ах, что бы мне ему сделать!» – проговорил сам с собою Петя и, отворив дверь, пропустил мимо себя мальчика.
Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.


От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки, баранины и которого Денисов велел одеть в русский кафтан, с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова. Петя в армии слышал много рассказов про необычайные храбрость и жестокость Долохова с французами, и потому с тех пор, как Долохов вошел в избу, Петя, не спуская глаз, смотрел на него и все больше подбадривался, подергивая поднятой головой, с тем чтобы не быть недостойным даже и такого общества, как Долохов.
Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.