Томаров, Василий Александрович

Василий Александрович Томаров
Дата рождения	12 февраля 1921(1921-02-12)
Место рождения	дер. Жилино, Уфимский уезд, Уфимская губерния, РСФСР
Дата смерти	5 января 2004(2004-01-05) (82 года)
Место смерти	Уфа
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	авиация
Годы службы	1942—1945
Звание
Командовал	авиазвеном 872-го штурмового авиационного полка
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Василий Александрович Томаро́в (12 февраля 1921 года — 5 января 2004 года) — командир звена 872-го штурмового авиационного полка 281-й штурмовой авиационной дивизии 13-й воздушной армии Ленинградского фронта, лейтенант, Герой Советского Союза.

Биография

Василий Александрович Томаров родился 12 февраля 1921 года в деревне Жилино Уфимского уезда Уфимской губернии (ныне в составе города Уфа) в крестьянской семье. Русский. Окончил 7 классов школы. Член КПСС с 1944 года.

До призыва в армию Василий Александрович работал инструктором-лётчиком в Уфимском аэроклубе.

В Красную Армию призван в 1942 году Уфимским райвоенкоматом. В том же году окончил Ейское военно-морское авиационное училище лётчиков. На фронте Великой Отечественной войны с 27 января 1943 года.

Командир звена 872-го штурмового авиационного полка (281-я штурмовая авиационная дивизия, 13-я воздушная армия, Ленинградский фронт) лейтенант В. А. Томарова отличился в боях с немецко-фашистскими захватчиками.

После войны В. А. Томаров продолжал службу в Советской Армии. В 1946 году он окончил Высшие лётно-тактические курсы усовершенствования офицерского состава, в 1955 году — Военно-воздушную академию.

С 1958 года подполковник В. А. Томаров — в запасе. Вернувшись в Уфу, работал инженером в тресте «Башнефтезаводстрой», военным представителем заказчика на Уфимском моторостроительном заводе.

Скончался 5 января 2004 года. Похоронен в городе Уфе на Южном кладбище.

Подвиг

«За весь период своей боевой работы при совершении 104 успешных боевых вылетов лейтенант тов. Томаров 52 боевых вылета совершил в качестве ведущего групп из трёх — шести самолётов ИЛ-2. На головы немецких захватчиков лично лейтенант тов. Томаров сбросил 45 тонн бомб разного калибра, расстрелял около 80 тысяч снарядов и патронов, в результате им уничтожено: орудий ЗА (зенитной артиллерии) крупного и среднего калибра — 18, орудий ПА (полевой артиллерии) — 34, орудий МЗА (малой зенитной артиллерии) — 29, огневых точек — 17, паровозов — 1, автомашин с войсками и грузами — 57, повозок с грузами — 28, бензоцистерн — 1, самолётов на аэродромах — 2, сбито в воздушном бою — 1 ФВ-190, разрушено дзотов, блиндажей и землянок — 24, железнодорожных зданий — 2, складов с горючим — 1, вызвано сильных взрывов и очагов пожара — 6, истреблено свыше 350 солдат и офицеров противника…».

Звание Героя Советского Союза В. А. Томарову присвоено 23 февраля 1945 года.

Память

Именем Героя названа средняя школа в селе Нагаево и улица в деревне Зинино Уфимского района.

Его имя занесено на мемориальную доску Героев Советского Союза, выпускников Уфимского аэроклуба.

Награды

• Медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза (23.02.1945);
• орден Ленина (23.02.1945);
• орден Красного Знамени (05.04.1944);
• орден Александра Невского (29.06.1944);
• орден Отечественной войны I степени (11.03.1985);
• орден Красной Звезды (05.02.1944);
• медаль «За боевые заслуги» (1943);
• другие медали.

Литература

• Башкирская энциклопедия. Гл. ред. М. А. Ильгамов т. 6. Советы нар. хозяйства. — Уфа: Башкирская энциклопедия, 2010. — 544 с. — ISBN 978-5-88185-071-5.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=1478 Томаров, Василий Александрович]. Сайт «Герои Страны».

• [libufim.ru/local_history/gordost/geroi/ Герои Советского Союза Уфимского района].

Отрывок, характеризующий Томаров, Василий Александрович

– Я скажу ей тогда, когда буду иметь ваше согласие… даете ли вы мне его? – сказал князь Андрей.
– Да, – сказала графиня и протянула ему руку и с смешанным чувством отчужденности и нежности прижалась губами к его лбу, когда он наклонился над ее рукой. Она желала любить его, как сына; но чувствовала, что он был чужой и страшный для нее человек. – Я уверена, что мой муж будет согласен, – сказала графиня, – но ваш батюшка…
– Мой отец, которому я сообщил свои планы, непременным условием согласия положил то, чтобы свадьба была не раньше года. И это то я хотел сообщить вам, – сказал князь Андрей.
– Правда, что Наташа еще молода, но так долго.
– Это не могло быть иначе, – со вздохом сказал князь Андрей.
– Я пошлю вам ее, – сказала графиня и вышла из комнаты.
– Господи, помилуй нас, – твердила она, отыскивая дочь. Соня сказала, что Наташа в спальне. Наташа сидела на своей кровати, бледная, с сухими глазами, смотрела на образа и, быстро крестясь, шептала что то. Увидав мать, она вскочила и бросилась к ней.
– Что? Мама?… Что?
– Поди, поди к нему. Он просит твоей руки, – сказала графиня холодно, как показалось Наташе… – Поди… поди, – проговорила мать с грустью и укоризной вслед убегавшей дочери, и тяжело вздохнула.
Наташа не помнила, как она вошла в гостиную. Войдя в дверь и увидав его, она остановилась. «Неужели этот чужой человек сделался теперь всё для меня?» спросила она себя и мгновенно ответила: «Да, всё: он один теперь дороже для меня всего на свете». Князь Андрей подошел к ней, опустив глаза.
– Я полюбил вас с той минуты, как увидал вас. Могу ли я надеяться?
Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.