Томас, Д. М.

Д. М. Томас
Donald Michael Thomas
Имя при рождении:	Дональд Майкл Томас
Дата рождения:	27 января 1935(1935-01-27) (89 лет)
Гражданство:	Великобритания Великобритания
Род деятельности:	писатель, поэт, переводчик
Направление:	постмодернизм
[www.dmthomasonline.com homasonline.com]

Дональд Майкл Томас (англ. Donald Michael Thomas, также известный как Д. М. Томас, р. 27 января 1935 года) — популярный британский писатель, поэт, переводчик, знакомый российскому читателю по таким скандально известным романам, как «Белый отель» (пер. Г. Яропольский), «Вкушая Павлову» (пер. З. Джандосова) и «Арарат» (пер. Г. Яропольский). В родной Великобритании писатель всегда позиционировался как «аутсайдер», однако его работы единогласно признавались шедеврами литературного постмодернизма в континентальной Европе и Америке.

Биография

Томас с отличием (First Graduate Honours) закончил в 1959 году Оксфордский университет по английскому языку, после чего некоторое время работал в Австралии и США, пока не вернулся в свой родной Корнуэлл. В 1950 годы Томас активно изучал русский язык, знание которого впоследствии он успешно применил в своём творчестве. В это время Томас обнаруживает в себе интерес к русской литературе, в частности к поэзии Александра Сергеевича Пушкина и Анны Ахматовой. Эта страсть писателя нашла позже отражение в его общепризнанных переводах этих поэтов, а также в серии из пяти романов («Арарат», «Ласточка», «Сфинкс», «Саммит» и «Ложе лжи»), объединённых названием «Русские ночи», своеобразной дани благодарности Пушкину.

В России в настоящее время переведены несколько романов Д. М. Томаса, в том числе наиболее известный его роман «Белый отель» (The White Hotel), написанный им в 1980 году — полуфантастическая драма в пяти частях-главах о русской оперной певице, страдающей фантомными болями и подвергнутой психотерапии. Тема психоанализа становится центральной и в другом переведённом на русский романе Томаса — «Вкушая Павлову» (Eating Pavlova). В нём главным героем выступает сам Зигмунд Фрейд, находящийся на смертном одре и пытающийся поделиться с невидимым собеседником своими сокровенными воспоминаниями, фобиями и потаёнными желаниям.

Кроме того, в России издан роман Томаса «Арарат» — его вольная фантазия на тему героев пушкинского «Медного всадника».

Ссылки

• [www.dmthomasonline.net/ Официальный сайт Д. М. Томаса]

Отрывок, характеризующий Томас, Д. М.

– Ну, – сказал он, – Хвостикову надо дать две тысячи.
– Ну и дай, – сказал Анатоль.
– Макарка (они так звали Макарина), этот бескорыстно за тебя в огонь и в воду. Ну вот и кончены счеты, – сказал Долохов, показывая ему записку. – Так?
– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.
– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.