Брадвардин, Томас

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Томас Брадвардин»)
Перейти к: навигация, поиск
Томас Брадвардин

Томас Брадвардин (англ. Thomas Bradwardine; 1290, Чичестер — 26 августа 1349, Лондон) — философ, математик и механик, старший представитель группы oксфордских калькуляторов из Мертон-колледжа, членом которого он был с 1323. В 1349 был выбран архиепископом Кентерберийским и в этом же году умер от чумы.

Заметный интерес представляет трактат Брадвардина «О теоретической геометрии» (De geometria speculativa). В первом отделе Брадвардин рассматривает звёздчатые многоугольники, получаемые из правильных выпуклых многоугольников путём продолжения их сторон до пересечения (начиная с пятиугольника). Из этих звёздчатых многоугольников первого порядка таким же путём получаются звёздчатые многоугольники второго порядка (начиная с семиугольника), и так далее. Брадвардин установил общее правило для нахождения суммы внутренних углов таких звёздчатых многоугольников. Во втором отделе Брадвардин занимается изопериметрическими свойствами многоугольников, круга и шара, следуя анонимному арабскому переводу Зенодора. Здесь же подробно обсуждается проблема углов касания. Третий отдел трактата посвящён учению о пропорциях. В четвёртом отделе обсуждается теорема о существовании только пяти правильных многогранников и рассматривается вопрос о заполнении пространства правильными телами.

В трактате «О пропорциях скоростей при движении» (De proportionibus velocitatum in motibus, 1328) Брадвардин сформулировал гипотетический закон, связывающий скорость движения тела, движущую силу и сопротивление среды. Согласно этому закону, отношение движущей силы к сопротивлению среды связано со скоростью тела показательной зависимостью.

«Трактат о континууме» (Tractatus de continuo) посвящён учению о непрерывном и дискретном, лежащему на границе между физикой, математикой и философией. Брадвардин придерживается взглядов Аристотеля на бесконечную делимость континуума и критикует атомистическую концепцию континуума, выводя из неё разнообразные противоречивые следствия.

Брадвардину принадлежат также трактаты «О теоретической арифметике» (De arithmetica speculativa), «О квадратуре круга» (De quadratura circuli), «Искусство памяти» (Ars memorative).





Напишите отзыв о статье "Брадвардин, Томас"

Примечания

Литература

Сочинения

  • Bradwardine Thomas. Geometria speculativa, Latin text and English translation, with an introduction and a commentary. Stuttgart: Steiner-Verlag, 1989.
  • Брадвардин Томас. Трактат о логических парадоксах. Перевод с лат. Журавлевой Е. В., Лисанюк Е. Н. Историко-философский ежегодник' 2013. ИФРАН — Канон+РООИ Реабилитация, 2014.C. 66-85. ISSN 0134-8655.

О Томасе Брадвардин

  • Ахутин А. В. История принципов физического эксперимента от античности до XVII века. М.: Наука, 1976.
  • Гайденко В. П., Смирнов Г. А. Западноевропейская наука в средние века: Общие принципы и учение о движении. М.: Наука, 1989.
  • Григорьян А. Т., Зубов В. П. Очерки развития основных понятий механики. М.: Изд. АН СССР, 1962.
  • Журавлева Е. В., Лисанюк Е. Н. Лжет ли лжец Т.Брадвардина? (вступит.ст. к переводу) Историко-философский ежегодник' 2013. ИФРАН — Канон+РООИ Реабилитация, 2014. C. 52-65.
  • Зубов В. П. Трактат Брадвардина «О континууме». Историко-математические исследования, 13, 1960, с. 385—440.
  • [www.math.ru/history/people/Ushkevich История математики с древнейших времён до начала XIX столетия]. Под ред. А. П. Юшкевича. Т. 1. М.: Наука, 1972.
  • Юшкевич А. П. История математики в средние века. М.: Физматгиз, 1961.
  • Claggett M. The science of mechanics in the Middle Ages. Madison: University of Wisconsin Press, 1960.
  • Crosby H. L. Tractatus de proportionibus, its significance for the development of mathematical physics. Madison: University of Wisconsin Press, 1955.

Отрывок, характеризующий Брадвардин, Томас

– Цел, Петров? – спрашивал один.
– Задали, брат, жару. Теперь не сунутся, – говорил другой.
– Ничего не видать. Как они в своих то зажарили! Не видать; темь, братцы. Нет ли напиться?
Французы последний раз были отбиты. И опять, в совершенном мраке, орудия Тушина, как рамой окруженные гудевшею пехотой, двинулись куда то вперед.
В темноте как будто текла невидимая, мрачная река, всё в одном направлении, гудя шопотом, говором и звуками копыт и колес. В общем гуле из за всех других звуков яснее всех были стоны и голоса раненых во мраке ночи. Их стоны, казалось, наполняли собой весь этот мрак, окружавший войска. Их стоны и мрак этой ночи – это было одно и то же. Через несколько времени в движущейся толпе произошло волнение. Кто то проехал со свитой на белой лошади и что то сказал, проезжая. Что сказал? Куда теперь? Стоять, что ль? Благодарил, что ли? – послышались жадные расспросы со всех сторон, и вся движущаяся масса стала напирать сама на себя (видно, передние остановились), и пронесся слух, что велено остановиться. Все остановились, как шли, на середине грязной дороги.
Засветились огни, и слышнее стал говор. Капитан Тушин, распорядившись по роте, послал одного из солдат отыскивать перевязочный пункт или лекаря для юнкера и сел у огня, разложенного на дороге солдатами. Ростов перетащился тоже к огню. Лихорадочная дрожь от боли, холода и сырости трясла всё его тело. Сон непреодолимо клонил его, но он не мог заснуть от мучительной боли в нывшей и не находившей положения руке. Он то закрывал глаза, то взглядывал на огонь, казавшийся ему горячо красным, то на сутуловатую слабую фигуру Тушина, по турецки сидевшего подле него. Большие добрые и умные глаза Тушина с сочувствием и состраданием устремлялись на него. Он видел, что Тушин всею душой хотел и ничем не мог помочь ему.
Со всех сторон слышны были шаги и говор проходивших, проезжавших и кругом размещавшейся пехоты. Звуки голосов, шагов и переставляемых в грязи лошадиных копыт, ближний и дальний треск дров сливались в один колеблющийся гул.
Теперь уже не текла, как прежде, во мраке невидимая река, а будто после бури укладывалось и трепетало мрачное море. Ростов бессмысленно смотрел и слушал, что происходило перед ним и вокруг него. Пехотный солдат подошел к костру, присел на корточки, всунул руки в огонь и отвернул лицо.
– Ничего, ваше благородие? – сказал он, вопросительно обращаясь к Тушину. – Вот отбился от роты, ваше благородие; сам не знаю, где. Беда!
Вместе с солдатом подошел к костру пехотный офицер с подвязанной щекой и, обращаясь к Тушину, просил приказать подвинуть крошечку орудия, чтобы провезти повозку. За ротным командиром набежали на костер два солдата. Они отчаянно ругались и дрались, выдергивая друг у друга какой то сапог.
– Как же, ты поднял! Ишь, ловок, – кричал один хриплым голосом.
Потом подошел худой, бледный солдат с шеей, обвязанной окровавленною подверткой, и сердитым голосом требовал воды у артиллеристов.
– Что ж, умирать, что ли, как собаке? – говорил он.
Тушин велел дать ему воды. Потом подбежал веселый солдат, прося огоньку в пехоту.
– Огоньку горяченького в пехоту! Счастливо оставаться, землячки, благодарим за огонек, мы назад с процентой отдадим, – говорил он, унося куда то в темноту краснеющуюся головешку.
За этим солдатом четыре солдата, неся что то тяжелое на шинели, прошли мимо костра. Один из них споткнулся.
– Ишь, черти, на дороге дрова положили, – проворчал он.
– Кончился, что ж его носить? – сказал один из них.
– Ну, вас!
И они скрылись во мраке с своею ношей.
– Что? болит? – спросил Тушин шопотом у Ростова.
– Болит.
– Ваше благородие, к генералу. Здесь в избе стоят, – сказал фейерверкер, подходя к Тушину.