Пиктон, Томас

Томас Пиктон</br>
англ. Thomas Picton
генерал-лейтенант сэр Томас Пиктон
Дата рождения	24 августа 1758(1758-08-24)
Место рождения	Пойстон, Пембрукшир, Уэльс
Дата смерти	18 июня 1815(1815-06-18) (56 лет)
Место смерти	Ватерлоо
Принадлежность	Великобритания Великобритания
Годы службы	1771—1815
Звание	генерал-лейтенант
Сражения/войны	Англо-испанская война (1796—1808), Голландская экспедиция (1809), Пиренейские войны, Сто дней: Битва при Катр-Бра Битва при Ватерлоо
Награды и премии	Армейская золотая медаль

Томас Пиктон (англ. Thomas Picton) (1758—1815) — английский генерал, губернатор Тринидада, участник Наполеоновских войн.

Родился в августе 1758 года в Пойстоне (Пембрукшир, Уэльс).

Вступил в военную службу в 1771 году в 12-й пехотный полк, под командование собственного дяди, размещённый тогда в Гибралтаре. В марте 1777 года произведен в лейтенанты. В январе 1778 года Пиктон был произведён в капитаны и вернулся в Метрополию, где был назначен в 75-й пехотный полк.

В 1794 году Пиктон отправился в Вест-Индию, где был назначен адъютантом главнокомандующего Джона Воэна, вскоре он был произведён в майоры. В Вест-Индии Пиктон принимал участие в колониальных войнах против испанцев и французов, в частности находился при захвате Сент-Люсии и Сент-Винсента, за отличие был произведён в подполковники. По взятии Тринидада, Эберкромби назначил Пиктона губернатором этого острова. В октябре 1801 года он был произведён в бригадные генералы.

В 1803 году Пиктон вернулся в Великобританию и был арестован по обвинению в злоупотреблениях на Тринидаде. После долгого разбирательства Пиктон в 1806 году был признан виновным в истязаниях рабов на плантациях. Однако Пиктон не согласился с приговором и подал апелляцию, которая была удовлетворена в 1808 году — Пиктон был полностью оправдан.

В 1809 году Пиктон был произведён в генерал-майоры и сражался в Голландии, где принял участие в осаде Флиссингена, по успешном завершении которой был губернатором этого города.

С 1810 года Пиктон с выдающейся храбростью сражался в Испании, командуя дивизией в армии Веллингтона. Во главе своей дивизии, Пиктон принял участие в осаде Бадахоса, во время которой после ожесточённой атаки овладел цитаделью, в штурме Сьюдад-Родриго, в сражениях при Виттории, Ортезе и Тулузе. В последнем сражении Пиктон произвёл чрезвычайно искусную ложную атаку на северную часть города и тем решил победу Веллингтона над Сультом. В начале 1815 года Пиктон за отличия на Пиренейском театре был награждён орденом Бани большого рыцарского креста.

Когда в 1815 году Наполеон вернулся с острова Эльбы, Пиктон был назначен командиром сводного англо-голландского корпуса. Раненый в сражении при Катр-Бра, Пиктон всё же 18 июня принял участие в сражении при Ватерлоо, в котором снова был ранен, и на этот раз смертельно. Его тело было перевезено в Лондон, где он и был похоронен.

В 1823 году в его честь в Кармартене был установлен монумент. Роль генерала Пиктона в исторической драме «Ватерлоо» исполнил Джек Хокинс.

Источники

• Военная энциклопедия / Под ред. В. Ф. Новицкого и др. — СПб.: т-во И. В. Сытина, 1911—1915.
• [www.napoleonguide.com/soldiers_picton.htm Биография Пиктона]

Отрывок, характеризующий Пиктон, Томас

– Да ведь этот, кажется… – обратился он к фельдшеру.
– Уж как просили, ваше благородие, – сказал старый солдат с дрожанием нижней челюсти. – Еще утром кончился. Ведь тоже люди, а не собаки…
– Сейчас пришлю, уберут, уберут, – поспешно сказал фельдшер. – Пожалуйте, ваше благородие.
– Пойдем, пойдем, – поспешно сказал Ростов, и опустив глаза, и сжавшись, стараясь пройти незамеченным сквозь строй этих укоризненных и завистливых глаз, устремленных на него, он вышел из комнаты.


Пройдя коридор, фельдшер ввел Ростова в офицерские палаты, состоявшие из трех, с растворенными дверями, комнат. В комнатах этих были кровати; раненые и больные офицеры лежали и сидели на них. Некоторые в больничных халатах ходили по комнатам. Первое лицо, встретившееся Ростову в офицерских палатах, был маленький, худой человечек без руки, в колпаке и больничном халате с закушенной трубочкой, ходивший в первой комнате. Ростов, вглядываясь в него, старался вспомнить, где он его видел.
– Вот где Бог привел свидеться, – сказал маленький человек. – Тушин, Тушин, помните довез вас под Шенграбеном? А мне кусочек отрезали, вот… – сказал он, улыбаясь, показывая на пустой рукав халата. – Василья Дмитриевича Денисова ищете? – сожитель! – сказал он, узнав, кого нужно было Ростову. – Здесь, здесь и Тушин повел его в другую комнату, из которой слышался хохот нескольких голосов.
«И как они могут не только хохотать, но жить тут»? думал Ростов, всё слыша еще этот запах мертвого тела, которого он набрался еще в солдатском госпитале, и всё еще видя вокруг себя эти завистливые взгляды, провожавшие его с обеих сторон, и лицо этого молодого солдата с закаченными глазами.
Денисов, закрывшись с головой одеялом, спал не постели, несмотря на то, что был 12 й час дня.
– А, Г'остов? 3до'ово, здо'ово, – закричал он всё тем же голосом, как бывало и в полку; но Ростов с грустью заметил, как за этой привычной развязностью и оживленностью какое то новое дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица, в интонациях и словах Денисова.
Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.
Ростов заметил даже, что Денисову неприятно было, когда ему напоминали о полке и вообще о той, другой, вольной жизни, которая шла вне госпиталя. Он, казалось, старался забыть ту прежнюю жизнь и интересовался только своим делом с провиантскими чиновниками. На вопрос Ростова, в каком положении было дело, он тотчас достал из под подушки бумагу, полученную из комиссии, и свой черновой ответ на нее. Он оживился, начав читать свою бумагу и особенно давал заметить Ростову колкости, которые он в этой бумаге говорил своим врагам. Госпитальные товарищи Денисова, окружившие было Ростова – вновь прибывшее из вольного света лицо, – стали понемногу расходиться, как только Денисов стал читать свою бумагу. По их лицам Ростов понял, что все эти господа уже не раз слышали всю эту успевшую им надоесть историю. Только сосед на кровати, толстый улан, сидел на своей койке, мрачно нахмурившись и куря трубку, и маленький Тушин без руки продолжал слушать, неодобрительно покачивая головой. В середине чтения улан перебил Денисова.
– А по мне, – сказал он, обращаясь к Ростову, – надо просто просить государя о помиловании. Теперь, говорят, награды будут большие, и верно простят…
– Мне просить государя! – сказал Денисов голосом, которому он хотел придать прежнюю энергию и горячность, но который звучал бесполезной раздражительностью. – О чем? Ежели бы я был разбойник, я бы просил милости, а то я сужусь за то, что вывожу на чистую воду разбойников. Пускай судят, я никого не боюсь: я честно служил царю, отечеству и не крал! И меня разжаловать, и… Слушай, я так прямо и пишу им, вот я пишу: «ежели бы я был казнокрад…