Росицкий, Томаш
Поделись знанием:
– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.
Кутузов шел медленно и вяло мимо тысячей глаз, которые выкатывались из своих орбит, следя за начальником. Поровнявшись с 3 й ротой, он вдруг остановился. Свита, не предвидя этой остановки, невольно надвинулась на него.
– А, Тимохин! – сказал главнокомандующий, узнавая капитана с красным носом, пострадавшего за синюю шинель.
Казалось, нельзя было вытягиваться больше того, как вытягивался Тимохин, в то время как полковой командир делал ему замечание. Но в эту минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо поняв его положение и желая, напротив, всякого добра капитану, поспешно отвернулся. По пухлому, изуродованному раной лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка.
– Еще измайловский товарищ, – сказал он. – Храбрый офицер! Ты доволен им? – спросил Кутузов у полкового командира.
И полковой командир, отражаясь, как в зеркале, невидимо для себя, в гусарском офицере, вздрогнул, подошел вперед и отвечал:
– Очень доволен, ваше высокопревосходительство.
– Мы все не без слабостей, – сказал Кутузов, улыбаясь и отходя от него. – У него была приверженность к Бахусу.
Полковой командир испугался, не виноват ли он в этом, и ничего не ответил. Офицер в эту минуту заметил лицо капитана с красным носом и подтянутым животом и так похоже передразнил его лицо и позу, что Несвицкий не мог удержать смеха.
Кутузов обернулся. Видно было, что офицер мог управлять своим лицом, как хотел: в ту минуту, как Кутузов обернулся, офицер успел сделать гримасу, а вслед за тем принять самое серьезное, почтительное и невинное выражение.
Третья рота была последняя, и Кутузов задумался, видимо припоминая что то. Князь Андрей выступил из свиты и по французски тихо сказал:
– Вы приказали напомнить о разжалованном Долохове в этом полку.
– Где тут Долохов? – спросил Кутузов.
Долохов, уже переодетый в солдатскую серую шинель, не дожидался, чтоб его вызвали. Стройная фигура белокурого с ясными голубыми глазами солдата выступила из фронта. Он подошел к главнокомандующему и сделал на караул.
– Претензия? – нахмурившись слегка, спросил Кутузов.
– Это Долохов, – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Кутузов. – Надеюсь, что этот урок тебя исправит, служи хорошенько. Государь милостив. И я не забуду тебя, ежели ты заслужишь.
Голубые ясные глаза смотрели на главнокомандующего так же дерзко, как и на полкового командира, как будто своим выражением разрывая завесу условности, отделявшую так далеко главнокомандующего от солдата.
– Об одном прошу, ваше высокопревосходительство, – сказал он своим звучным, твердым, неспешащим голосом. – Прошу дать мне случай загладить мою вину и доказать мою преданность государю императору и России.
Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…
– Ну да, ну да, – сказал полковой командир, – всё надо пожалеть молодого человека в несчастии. Ведь большие связи… Так вы того…
– Слушаю, ваше превосходительство, – сказал Тимохин, улыбкой давая чувствовать, что он понимает желания начальника.
– Ну да, ну да.
Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.
Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]
Кутузов тяжело вздохнул, окончив этот период, и внимательно и ласково посмотрел на члена гофкригсрата.
– Но вы знаете, ваше превосходительство, мудрое правило, предписывающее предполагать худшее, – сказал австрийский генерал, видимо желая покончить с шутками и приступить к делу.
Он невольно оглянулся на адъютанта.
– Извините, генерал, – перебил его Кутузов и тоже поворотился к князю Андрею. – Вот что, мой любезный, возьми ты все донесения от наших лазутчиков у Козловского. Вот два письма от графа Ностица, вот письмо от его высочества эрцгерцога Фердинанда, вот еще, – сказал он, подавая ему несколько бумаг. – И из всего этого чистенько, на французском языке, составь mеmorandum, записочку, для видимости всех тех известий, которые мы о действиях австрийской армии имели. Ну, так то, и представь его превосходительству.
Князь Андрей наклонил голову в знак того, что понял с первых слов не только то, что было сказано, но и то, что желал бы сказать ему Кутузов. Он собрал бумаги, и, отдав общий поклон, тихо шагая по ковру, вышел в приемную.
Несмотря на то, что еще не много времени прошло с тех пор, как князь Андрей оставил Россию, он много изменился за это время. В выражении его лица, в движениях, в походке почти не было заметно прежнего притворства, усталости и лени; он имел вид человека, не имеющего времени думать о впечатлении, какое он производит на других, и занятого делом приятным и интересным. Лицо его выражало больше довольства собой и окружающими; улыбка и взгляд его были веселее и привлекательнее.
Кутузов, которого он догнал еще в Польше, принял его очень ласково, обещал ему не забывать его, отличал от других адъютантов, брал с собою в Вену и давал более серьезные поручения. Из Вены Кутузов писал своему старому товарищу, отцу князя Андрея:
«Ваш сын, – писал он, – надежду подает быть офицером, из ряду выходящим по своим занятиям, твердости и исполнительности. Я считаю себя счастливым, имея под рукой такого подчиненного».
В штабе Кутузова, между товарищами сослуживцами и вообще в армии князь Андрей, так же как и в петербургском обществе, имел две совершенно противоположные репутации.
Одни, меньшая часть, признавали князя Андрея чем то особенным от себя и от всех других людей, ожидали от него больших успехов, слушали его, восхищались им и подражали ему; и с этими людьми князь Андрей был прост и приятен. Другие, большинство, не любили князя Андрея, считали его надутым, холодным и неприятным человеком. Но с этими людьми князь Андрей умел поставить себя так, что его уважали и даже боялись.
Выйдя в приемную из кабинета Кутузова, князь Андрей с бумагами подошел к товарищу,дежурному адъютанту Козловскому, который с книгой сидел у окна.
– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
Генерал, член гофкригсрата, строго оглянулся на него; не заметив серьезность глупой улыбки, не мог отказать в минутном внимании. Он прищурился, показывая, что слушает.
– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.
Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
(перенаправлено с «Томаш Росицкий»)
 Томаш Росицкий
| ||
| ||
| Общая информация | ||
| Прозвище | Рося[1][2], Маленький Моцарт[3][4] | |
| Родился | ||
| Гражданство | ||
| Рост | 182 см | |
| Вес | 67 кг | |
| Позиция | полузащитник | |
| Информация о клубе | ||
| Клуб |  Спарта (Прага)
| |
| Номер | 10 | |
| Карьера | ||
| Молодёжные клубы | ||
| 1986—1988 | Компрессоры (Прага)
| |
| 1988—1998 | Спарта (Прага)
| |
| Клубная карьера* | ||
| 1998—2001 | Спарта (Прага)
|
41 (8) |
| 2001—2006 |  Боруссия (Дортмунд)
|
149 (20) |
| 2006—2016 |  Арсенал
|
170 (19) |
| 2016—н.в. | Спарта (Прага)
|
0 (0) |
| Национальная сборная** | ||
| 1995—1996 | Чехия (до 15)
|
10 (0) |
| 1996 | Чехия (до 16)
|
12 (5) |
| 1997—1998 | Чехия (до 17)
|
16 (6) |
| 1998—1999 | Чехия (до 18)
|
9 (3) |
| 1999 | Чехия (до 21)
|
2 (0) |
| 2000—н.в. | Чехия
|
105 (23) |
| Международные медали | ||
| Чемпионаты Европы | ||
| Бронза | Португалия 2004 | |
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов, откорректировано по состоянию на 13 июля 2016. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах, откорректировано по состоянию | ||
То́маш Ро́сицкий[5][6] (чеш. Tomáš Rosický; 4 октября 1980, Прага) — чешский футболист, атакующий полузащитник пражской «Спарты» и сборной Чехии. Получил прозвище «Маленький Моцарт». Известен хорошей работоспособностью, умением отдавать весьма точные и острые передачи, а также сильным ударом из-за пределов штрафной.
Содержание
Карьера
Клубная
Начинал заниматься футболом в детской команде клуба ČKD Kompresory Praha, через два года перешёл в школу пражской «Спарты». «Спарта» интересовалась его старшим братом Иржи Росицким (англ.), и их отец настоял, чтобы Томаша также взяли в команду.
В сезоне 1998/99 дебютировал во взрослой команде «Спарты»[7]. В составе «Спарты» он трижды становился чемпионом Чехии и стал обладателем титула «Талант года в Чехии».
В 2001 году Росицкий перешёл в дортмундскую «Боруссию»[8]. В сезоне 2001/02 он стал в составе команды чемпионом Германии и дошёл с ней до финала Кубка УЕФА, где «Боруссия» проиграла «Фейеноорду» 2:3. Всего он сыграл за «Боруссию» 149 игр в Бундеслиге и 23 игры в Лиге чемпионов и Кубке УЕФА, забил 22 гола, из них 19 в чемпионате.
В последние годы пребывания Томаша в Дортмунде клуб испытывал серьёзные финансовые проблемы и потому не сумел удержать чеха, бывшего одним из лидеров команды. В числе клубов, в которые он мог бы перейти, СМИ называли «Реал Мадрид», «Атлетико Мадрид», «Тоттенхэм Хотспур», «Челси» и «Арсенал». Росицкий заранее достиг с «Боруссией» соглашения о том, что клуб позволит ему уйти по окончании сезона 2005/06, вместо него был куплен южноафриканец Стивен Пинаар.
23 мая 2006 года Росицкий подписал долгосрочный контракт с лондонским «Арсеналом». Сумма трансфера не разглашалась. В новом клубе Росицкий получил 7-й номер, который до него имел ушедший из команды француз Робер Пирес, вместо которого он и был куплен.
8 августа 2006 года Томаш дебютировал в составе «Арсенала» в первом матче третьего квалификационного раунда Лиги чемпионов против «Динамо» из Загреба. 13 сентября чех забил свой первый гол за «Арсенал» в гостевом матче Лиги чемпионов против «Гамбурга».
В «Арсенале» Томаш играл преимущественно на левом фланге, где до него играл Робер Пирес. Росицкий играл в Бундеслиге на позиции атакующего полузащитника (выполняя роль плеймейкера), но Арсен Венгер предпочитал использовать его на фланге, где Томаш неплохо взаимодействовал с крайними защитниками «Арсенала».
26 января 2008 года в матче против «Ньюкасл Юнайтед» Томаш повредил связки колена. Травма оказалась серьёзной, и Росицкий не мог играть около полутора лет; сезон 2008/09 он пропустил полностью. Перед началом сезона 2009/10 Росицкий тренировался вместе с командой, 18 июля 2009 года впервые за долгое время вышел на поле — в товарищеской игре с «Барнетом» на 45 минут. Однако в начале августа он снова травмировался и был вынужден пропустить ещё пять недель[9].
Свою первую официальную игру после травмы в составе «Арсенала» Росицкий провел 12 сентября в матче против «Манчестер Сити». Томаш продемонстрировал, что не утратил свои навыки, забив и отдав голевой пас. Всего за сезон 2009/10 Росицкий провёл в матчах чемпионата Англии 25 матчей, забил 3 гола. Правда, большую часть из них он провёл на поле неполные 90 минут, выходя чаще на замену.
12 марта 2012 года игрок подписал новый контракт с «Арсеналом». Условия сделки не разглашаются[10].
30 августа 2016 года Росицки стал игроком «Спарты». Томаш вернулся в пражский клуб и заключил со «Спартой» двухлетний контракт[11].
Международная
Дебютировал в национальной сборной в 2000 году в возрасте 19 лет в матче с командой Ирландии. Играл за Чехию на чемпионатах Европы 2000 и 2004 годов; на ЧЕ-2004 дошёл в её составе до полуфинала.
Сыграл важную роль в том, что чехи вышли в финальную часть чемпионата мира 2006, забив несколько пенальти и постоянно снабжая Милана Бароша и Яна Коллера точными пасами в отборочных матчах, и именно он забил победный мяч во втором матче плей-офф против Норвегии, что позволило чехам выступить на ЧМ-2006. В финальной части ЧМ-2006 Росицкий забил за национальную команду два мяча в первом матче сборной, прошедшем 12 июня 2006 года, в котором чехи обыграли американцев со счётом 3:0; отыграл полностью все три матча, проведённых чехами на ЧМ.
В начале сезона 2006/07 Росицкий стал капитаном национальной сборной Чехии, сменив на этом посту ушедшего из сборной Павла Недведа, являлся им до момента получения травмы. Из-за этой травмы Росицкий пропустил Евро-2008.
Он вернулся в сборную 9 сентября в матче квалификации ЧМ-2010 против Сан-Марино.
Статистика в чемпионатах
Последнее обновление 30 августа 2016
| Сезон | Клуб | Страна | Матчи | Голы | |
|---|---|---|---|---|---|
| 1998/99 | Спарта | |
3 | 0 | |
| 1999/00 | Спарта | |
25 | 5 | |
| 2000/01 | Спарта | |
14 | 3 | |
| 2000/01 | Боруссия Д | |
15 | 0 | |
| 2001/02 | Боруссия Д | |
30 | 5 | |
| 2002/03 | Боруссия Д | |
30 | 4 | |
| 2003/04 | Боруссия Д | |
19 | 2 | |
| 2004/05 | Боруссия Д | |
27 | 4 | |
| 2005/06 | Боруссия Д | |
28 | 5 | |
| 2006/07 | Арсенал | |
26 | 3 | |
| 2007/08 | Арсенал | |
18 | 6 | |
| 2008/09 | Арсенал | |
0 | 0 | |
| 2009/10 | Арсенал | |
25 | 3 | |
| 2010/11 | Арсенал | |
21 | 0 | |
| 2011/12 | Арсенал | |
28 | 1 | |
| 2012/13 | Арсенал | |
10 | 2 | |
| 2013/14 | Арсенал | |
27 | 2 | |
| 2014/15 | Арсенал | |
15 | 2 | |
| 2015/16 | Арсенал | |
0 | 0 | |
| 2016/17 | Спарта | |
0 | 0 | |
| Всего | 346 | 47 | |||
Статистика выступлений за сборную
- По состоянию на 20 июня 2016
| Чехия
| ||
|---|---|---|
| Год | Игр | Голов |
| 2000 | 8 | 0 |
| 2001 | 10 | 2 |
| 2002 | 6 | 3 |
| 2003 | 7 | 1 |
| 2004 | 13 | 3 |
| 2005 | 8 | 6 |
| 2006 | 9 | 2 |
| 2007 | 7 | 2 |
| 2008 | 0 | 0 |
| 2009 | 3 | 0 |
| 2010 | 6 | 0 |
| 2011 | 8 | 1 |
| 2012 | 2 | 0 |
| 2013 | 6 | 1 |
| 2014 | 5 | 1 |
| 2015 | 2 | 0 |
| 2016 | 5 | 1 |
| Всего | 105 | 23 |
| Матчи Томаша Росицкого за сборную Чехии | ||||||
|---|---|---|---|---|---|---|
| № | Дата | Оппонент | Счёт | Голы | Соревнование | |
| 1 | 23 февраля 2000 |  Ирландия
|
2 : 3 | - | Товарищеский матч | |
| 2 | 29 марта 2000 |  Австралия
|
3 : 1 | - | Товарищеский матч | |
| 3 | 24 апреля 2000 |  Израиль
|
4 : 1 | - | Товарищеский матч | |
| 4 | 3 июня 2000 | Германия
|
2 : 3 | - | Товарищеский матч | |
| 5 | 11 июня 2000 |  Нидерланды
|
0 : 1 | - | ЧЕ 2000. Групповая стадия | |
| 6 | 16 июня 2000 |  Франция
|
1 : 2 | - | ЧЕ 2000. Групповая стадия | |
| 7 | 2 сентября 2000 |  Болгария
|
1 : 0 | - | Отборочный матч ЧМ 2002 | |
| 8 | 7 октября 2000 |  Исландия
|
4 : 0 | - | Отборочный матч ЧМ 2002 | |
| 9 | 28 Февраля 2001 |  Македония
|
1 : 1 | - | Товарищеский матч | |
| 10 | 23 марта 2001 |  Северная Ирландия
|
1 : 0 | - | Отборочный матч ЧМ 2002 | |
| 11 | 28 марта 2001 |  Дания
|
0 : 0 | - | Отборочный матч ЧМ 2002 | |
| 12 | 24 апреля 2001 |  Бельгия
|
1 : 1 | - | Товарищеский матч | |
| 13 | 6 июня 2001 | Северная Ирландия
|
3 : 1 | - | Отборочный матч ЧМ 2002 | |
| 14 | 15 августа 2001 |  Республика Корея
|
5 : 0 | - | Товарищеский матч | |
| 15 | 1 сентября 2001 | Исландия
|
1 : 3 | - | Отборочный матч ЧМ 2002 | |
| 16 | 5 сентября 2001 |  Мальта
|
3 : 2 | - | Отборочный матч ЧМ 2002 | |
| 17 | 6 октября 2001 | Болгария
|
6 : 0 | 2 | Отборочный матч ЧМ 2002 | |
| 18 | 14 ноября 2001 | Бельгия
|
0 : 1 | - | Отборочный матч ЧМ 2002 | |
| 19 | 27 марта 2002 |  Уэльс
|
0 : 0 | - | Товарищеский матч | |
| 20 | 18 мая 2002 |  Италия
|
1 : 0 | - | Товарищеский матч | |
| 21 | 21 августа 2002 |  Словакия
|
4 : 1 | 2 | Товарищеский матч | |
| 22 | 6 сентября 2002 |  Югославия
|
5 : 0 | - | Товарищеский матч | |
| 23 | 12 октября 2002 |  Молдавия
|
2 : 0 | 1 | Отборочный матч ЧЕ 2004 | |
| 24 | 16 октября 2002 |  Белоруссия
|
2 : 0 | - | Отборочный матч ЧЕ 2004 | |
| 25 | 12 февраля 2003 | Франция
|
2 : 0 | - | Товарищеский матч | |
| 26 | 29 марта 2003 | Нидерланды
|
1 : 1 | - | Отборочный матч ЧЕ 2004 | |
| 27 | 2 апреля 2003 |  Австрия
|
4 : 0 | - | Отборочный матч ЧЕ 2004 | |
| 28 | 30 апреля 2003 |  Турция
|
4 : 0 | 1 | Товарищеский матч | |
| 29 | 11 июня 2003 | Молдавия
|
5 : 0 | - | Отборочный матч ЧЕ 2004 | |
| 30 | 6 сентября 2003 | Белоруссия
|
3 : 1 | - | Отборочный матч ЧЕ 2004 | |
| 31 | 10 сентября 2003 | Нидерланды
|
3 : 1 | - | Отборочный матч ЧЕ 2004 | |
| 32 | 18 февраля 2004 | Италия
|
2 : 2 | 1 | Товарищеский матч | |
| 33 | 28 апреля 2004 |  Япония
|
0 : 1 | - | Товарищеский матч | |
| 34 | 2 июня 2004 | Болгария
|
3 : 1 | 1 | Товарищеский матч | |
| 35 | 6 июня 2004 |  Эстония
|
2 : 0 | - | Товарищеский матч | |
| 36 | 15 июня 2004 |  Латвия
|
2 : 1 | - | ЧЕ 2004. Групповая стадия | |
| 37 | 19 июня 2004 | Нидерланды
|
3 : 2 | - | ЧЕ 2004. Групповая стадия | |
| 38 | 27 июня 2004 | Дания
|
3 : 0 | - | ЧЕ 2004. 1/4 финала | |
| 39 | 1 июля 2004 |  Греция
|
0 : 1 | - | ЧЕ 2004. 1/2 финала | |
| 40 | 18 августа 2004 | Греция
|
0 : 0 | - | Товарищеский матч | |
| 41 | 8 сентября 2004 | Нидерланды
|
0 : 2 | - | Отборочный матч ЧМ 2006 | |
| 42 | 9 октября 2004 |  Румыния
|
1 : 0 | - | Отборочный матч ЧМ 2006 | |
| 43 | 13 октября 2004 |  Армения
|
3 : 0 | 1 | Отборочный матч ЧМ 2006 | |
| 44 | 17 ноября 2004 | Македония
|
2 : 0 | - | Отборочный матч ЧМ 2006 | |
| 45 | 26 марта 2005 |  Финляндия
|
4 : 3 | 1 | Отборочный матч ЧМ 2006 | |
| 46 | 30 марта 2005 |  Андорра
|
4 : 0 | 1 | Отборочный матч ЧМ 2006 | |
| 47 | 4 июня 2005 | Андорра
|
8 : 1 | 1 | Отборочный матч ЧМ 2006 | |
| 48 | 8 июня 2005 | Македония
|
6 : 1 | 1 | Отборочный матч ЧМ 2006 | |
| 49 | 8 октября 2005 | Нидерланды
|
0 : 2 | - | Отборочный матч ЧМ 2006 | |
| 50 | 12 октября 2005 | Финляндия
|
3 : 0 | 1 | Отборочный матч ЧМ 2006 | |
| 51 | 12 ноября 2005 |  Норвегия
|
1 : 0 | - | Отборочный матч ЧМ 2006 | |
| 52 | 16 ноября 2005 | Норвегия
|
1 : 0 | 1 | Отборочный матч ЧМ 2006 | |
| 53 | 1 марта 2006 | Турция
|
2 : 2 | - | Товарищеский матч | |
| 54 | 26 мая 2006 |  Саудовская Аравия
|
2 : 0 | - | Товарищеский матч | |
| 55 | 12 июня 2006 |  США
|
3 : 0 | 2 | ЧМ 2006. Групповая стадия | |
| 56 | 17 июня 2006 |  Гана
|
0 : 2 | - | ЧМ 2006. Групповая стадия | |
| 57 | 22 июня 2006 | Италия
|
0 : 2 | - | ЧМ 2006. Групповая стадия | |
| 58 | 2 сентября 2006 | Уэльс
|
2 : 1 | - | Отборочный матч ЧЕ 2008 | |
| 59 | 6 сентября 2006 | Словакия
|
3 : 0 | - | Отборочный матч ЧЕ 2008 | |
| 60 | 7 октября 2006 |  Сан-Марино
|
7 : 0 | - | Отборочный матч ЧЕ 2008 | |
| 61 | 11 октября 2006 | Ирландия
|
1 : 1 | - | Отборочный матч ЧЕ 2008 | |
| 62 | 7 февраля 2007 | Бельгия
|
2 : 0 | - | Товарищеский матч | |
| 63 | 24 марта 2007 | Германия
|
1 : 2 | - | Отборочный матч ЧЕ 2008 | |
| 64 | 28 марта 2007 |  Кипр
|
1 : 0 | - | Отборочный матч ЧЕ 2008 | |
| 65 | 2 июня 2007 | Уэльс
|
0 : 0 | - | Отборочный матч ЧЕ 2008 | |
| 66 | 8 сентября 2007 | Сан-Марино
|
3 : 0 | 1 | Отборочный матч ЧЕ 2008 | |
| 67 | 12 сентября 2007 | Ирландия
|
1 : 0 | - | Отборочный матч ЧЕ 2008 | |
| 68 | 17 ноября 2007 | Словакия
|
3 : 1 | 1 | Отборочный матч ЧЕ 2008 | |
| 69 | 9 сентября 2009 | Сан-Марино
|
7 : 1 | - | Отборочный матч ЧМ 2010 | |
| 70 | 10 октября 2009 |  Польша
|
2 : 0 | - | Отборочный матч ЧМ 2010 | |
| 71 | 14 октября 2009 | Северная Ирландия
|
0 : 0 | - | Отборочный матч ЧМ 2010 | |
| 72 | 3 марта 2010 |  Шотландия
|
0 : 1 | - | Товарищеский матч | |
| 73 | 11 августа 2010 | Латвия
|
4 : 1 | - | Товарищеский матч | |
| 74 | 7 сентября 2010 |  Литва
|
0 : 1 | - | Отборочный матч ЧЕ 2012 | |
| 75 | 8 октября 2010 | Шотландия
|
1 : 0 | - | Отборочный матч ЧЕ 2012 | |
| 76 | 12 октября 2010 |  Лихтенштейн
|
2 : 0 | - | Отборочный матч ЧЕ 2012 | |
| 77 | 17 ноября 2010 | Дания
|
0 : 0 | - | Товарищеский матч | |
| 78 | 9 февраля 2011 |  Хорватия
|
2 : 4 | 1 | Товарищеский матч | |
| 79 | 25 марта 2011 |  Испания
|
1 : 2 | - | Отборочный матч ЧЕ 2012 | |
| 80 | 29 марта 2011 | Лихтенштейн
|
2 : 0 | - | Отборочный матч ЧЕ 2012 | |
| 81 | 10 августа 2011 | Норвегия
|
0 : 3 | - | Товарищеский матч | |
| 82 | 3 сентября 2011 | Шотландия
|
2 : 2 | - | Отборочный матч ЧЕ 2012 | |
| 83 | 7 октября 2011 | Испания
|
0 : 2 | - | Отборочный матч ЧЕ 2012 | |
| 84 | 11 ноября 2011 |  Черногория
|
2 : 0 | - | Отборочный матч ЧЕ 2012 | |
| 85 | 15 ноября 2011 | Черногория
|
1 : 0 | - | Отборочный матч ЧЕ 2012 | |
| 86 | 8 июня 2012 |  Россия
|
1 : 4 | - | ЧЕ 2012. Групповая стадия | |
| 87 | 12 июня 2012 | Греция
|
2 : 1 | - | ЧЕ 2012. Групповая стадия | |
| 88 | 6 февраля 2013 | Турция
|
2 : 0 | - | Товарищеский матч | |
| 89 | 23 марта 2013 | Дания
|
0 : 3 | - | Отборочный матч ЧМ 2014 | |
| 90 | 26 марта 2013 | Армения
|
3 : 0 | - | Отборочный матч ЧМ 2014 | |
| 91 | 7 июня 2013 | Италия
|
0 : 0 | - | Отборочный матч ЧМ 2014 | |
| 92 | 6 сентября 2013 | Армения
|
1 : 2 | 1 | Отборочный матч ЧМ 2014 | |
| 93 | 10 сентября 2013 | Италия
|
1 : 2 | - | Отборочный матч ЧМ 2014 | |
| 94 | 5 марта 2014 | Норвегия
|
2 : 2 | 1 | Товарищеский матч | |
| 95 | 3 сентября 2014 | США
|
0 : 1 | - | Товарищеский матч | |
| 96 | 9 сентября 2014 | Нидерланды
|
2 : 1 | - | Отборочный матч ЧЕ 2016 | |
| 97 | 10 октября 2014 | Турция
|
2 : 1 | - | Отборочный матч ЧЕ 2016 | |
| 98 | 16 ноября 2014 | Исландия
|
2 : 1 | - | Отборочный матч ЧЕ 2016 | |
| 99 | 28 марта 2015 | Латвия
|
1 : 1 | - | Отборочный матч ЧЕ 2016 | |
| 100 | 12 июня 2015 | Исландия
|
1 : 2 | - | Отборочный матч ЧЕ 2016 | |
| 101 | 27 мая 2016 | Мальта
|
6 : 0 | - | Товарищеский матч | |
| 102 | 1 июня 2016 | Россия
|
2 : 1 | 1 | Товарищеский матч | |
| 103 | 5 июня 2016 | Республика Корея
|
1 : 2 | - | Товарищеский матч | |
| 104 | 13 июня 2016 | Испания
|
0 : 1 | - | ЧЕ 2016. Групповая стадия | |
| 105 | 17 июня 2016 | Хорватия
|
2 : 2 | - | ЧЕ 2016. Групповая стадия | |
Достижения
«Спарта» Прага
- Чемпион Чехии (3): 1998/99, 1999/2000, 2000/01
«Боруссия» Дортмунд
Арсенал
- Обладатель Кубка Англии: 2013/14, 2014/15
- Обладатель Суперкубка Англии: 2014
Личные достижения
- Футболист года в Чехии: 2001, 2002, 2006
- Талант года в Чехии: 1999
- Золотой мяч Чехии: 2002
Напишите отзыв о статье "Росицкий, Томаш"
Примечания
- ↑ [www.radio.cz/ru/novosti/106335 Новости — 20-07-2008 17:55 — Радио Прага]
- ↑ [www.rusteam.permian.ru/news_2009_1/2009_01_28_12.html Сборная России по футболу. Новости. МЕЖСЕЗОНЬЕ. НАЙТИ ОПТИМАЛЬНЫЙ ВАРИАНТ]
- ↑ [www.guardian.co.uk/football/2007/aug/15/newsstory.championsleague1 Champions League third round: Little Mozart goes home intending to upset his first love | Football | The Guardian]
- ↑ [www.goal.com/en/news/9/england/2009/08/08/1428644/tomas-rosickys-injury-is-not-major-arsenal-manager-arsene Tomas Rosicky’s Injury Is 'Not Major' — Arsenal Manager Arsene Wenger — Goal.com]
- ↑ Так ударение в фамилии ставится в чешском языке, по-русски устоялось произношение Роси́цкий.
- ↑ В русскоязычных источниках, как и в случае со многими западнославянскими фамилиями на -кий, распространён вариант Росицки, ошибочный с точки зрения правил транскрипции.
- ↑ www.synotliga.cz/hrac/943-tom-rosick.html Статистика за Спарта (Прага)
- ↑ www.transfermarkt.co.uk/tomas-rosicky/profil/spieler/132#subnavi Карьера игрока на Transfermarkt
- ↑ [www.dailymail.co.uk/sport/football/article-1204716/Tomas-Rosicky-injury-stuns-Arsenal-Czech-star-ruled-weeks.html Tomas Rosicky injury stuns Arsenal as Czech star is ruled out for six weeks | Mail Online]
- ↑ [www.arsenal.com/news/news-archive/rosicky-signs-new-contract-at-arsenal Rosicky signs new contract at Arsenal] (англ.). Official Website of Arsenal FC (12.03.2012). Проверено 23 марта 2012. [www.webcitation.org/68A5bGUIU Архивировано из первоисточника 4 июня 2012].
- ↑ [www.sparta.cz/en/news/rosicky-is-back-477.shtml Rosický is back!]
Ссылки
- [www.rosickytomas.com/ Официальный сайт] (чешск.) (англ.)
- [www.arsenal.com/first-team/players/tomas-rosicky Профиль на сайте «Арсенала»] (англ.)
- [nv.fotbal.cz/reprezentace/statistiky/viewstat3.asp?name=RosickyTomas Профиль на сайте Футбольной ассоциации Чехии]
- [www.transfermarkt.com/tomas-rosicky/profil/spieler/132 Профиль на сайте transfermarkt.com] (англ.)
- [www.national-football-teams.com/v2/player.php?id=1885 Статистика на сайте National Football Teams] (англ.)
| Сборная Чехии — чемпионат Европы 2000
| ||
|---|---|---|
|
|
1 Срничек (в) • 2 Ржепка • 3 Латал • 4 Недвед • 5 Фукал • 6 Влчек • 7 Немец • 8 Поборский • 9 Кука • 10 Коллер • 11 Росицкий • 12 Локвенц • 13 Бейбл • 14 Горват • 15 Янкуловский • 16 Майер (в) • 17 Шмицер • 18 Новотный • 19 Рада • 20 Бергер • 21 Габриел • 22 Блажек (в) • тренер: Йозеф Хованец | |
| Сборная Чехии — чемпионат Европы 2004 — 3-4 место
| ||
|---|---|---|
|
|
1 Чех (в) • 2 Грыгера • 3 Мареш • 4 Галасек • 5 Больф • 6 Янкуловский • 7 Шмицер • 8 Поборский • 9 Коллер • 10 Росицкий • 11 Недвед (к) • 12 Локвенц • 13 Йиранек • 14 Вахоушек • 15 Барош • 16 Блажек (в) • 17 Хюбшман • 18 Хайнц • 19 Тыце • 20 Плашил • 21 Уйфалуши • 22 Розегнал • 23 Кински (в) • тренер: Карел Брюкнер | |
| Сборная Чехии — чемпионат мира 2006
| ||
|---|---|---|
|
|
1 Чех (в) • 2 Грыгера • 3 Мареш • 4 Галасек (к) • 5 Ковач • 6 Янкуловский • 7 Сионко • 8 Поборский • 9 Коллер • 10 Росицкий • 11 Недвед • 12 Локвенц • 13 Йиранек • 14 Яролим • 15 Барош • 16 Блажек (в) • 17 Штайнер • 18 Хайнц • 19 Полак • 20 Плашил • 21 Уйфалуши • 22 Розегнал • 23 Кински (в) • тренер: Карел Брюкнер | |
| Сборная Чехии — чемпионат Европы 2012
| ||
|---|---|---|
|
|
1 Чех (в) • 2 Гебре Селассие • 3 Кадлец • 4 Сухи • 5 Губник • 6 Сивок • 7 Нецид • 8 Лимберский • 9 Резек • 10 Росицкий (к) • 11 Петржела • 12 Райторал • 13 Плашил • 14 Пиларж • 15 Барош • 16 Лаштувка (в) • 17 Хюбшман • 18 Коларж • 19 Йирачек • 20 Пекгарт • 21 Лафата • 22 Дарида • 23 Дробный (в) • тренер: Михал Билек | |
| Сборная Чехии — чемпионат Европы 2016
| ||
|---|---|---|
|
|
1 Чех (в) • 2 Кадержабек • 3 Кадлец • 4 Гебре Селассие • 5 Губник • 6 Сивок • 7 Нецид • 8 Лимберский • 9 Дочкал • 10 Росицкий (к) • 11 Пудил • 12 Шкода • 13 Плашил • 14 Коларж • 15 Павелка • 16 Вацлик (в) • 17 Сухи • 18 Шурал • 19 Крейчий • 20 Скалак • 21 Лафата • 22 Дарида • 23 Коубек (в) • тренер: Павел Врба | |
| ||||||
| ||||||
| ||||||
Отрывок, характеризующий Росицкий, Томаш
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.
Кутузов шел медленно и вяло мимо тысячей глаз, которые выкатывались из своих орбит, следя за начальником. Поровнявшись с 3 й ротой, он вдруг остановился. Свита, не предвидя этой остановки, невольно надвинулась на него.
– А, Тимохин! – сказал главнокомандующий, узнавая капитана с красным носом, пострадавшего за синюю шинель.
Казалось, нельзя было вытягиваться больше того, как вытягивался Тимохин, в то время как полковой командир делал ему замечание. Но в эту минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо поняв его положение и желая, напротив, всякого добра капитану, поспешно отвернулся. По пухлому, изуродованному раной лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка.
– Еще измайловский товарищ, – сказал он. – Храбрый офицер! Ты доволен им? – спросил Кутузов у полкового командира.
И полковой командир, отражаясь, как в зеркале, невидимо для себя, в гусарском офицере, вздрогнул, подошел вперед и отвечал:
– Очень доволен, ваше высокопревосходительство.
– Мы все не без слабостей, – сказал Кутузов, улыбаясь и отходя от него. – У него была приверженность к Бахусу.
Полковой командир испугался, не виноват ли он в этом, и ничего не ответил. Офицер в эту минуту заметил лицо капитана с красным носом и подтянутым животом и так похоже передразнил его лицо и позу, что Несвицкий не мог удержать смеха.
Кутузов обернулся. Видно было, что офицер мог управлять своим лицом, как хотел: в ту минуту, как Кутузов обернулся, офицер успел сделать гримасу, а вслед за тем принять самое серьезное, почтительное и невинное выражение.
Третья рота была последняя, и Кутузов задумался, видимо припоминая что то. Князь Андрей выступил из свиты и по французски тихо сказал:
– Вы приказали напомнить о разжалованном Долохове в этом полку.
– Где тут Долохов? – спросил Кутузов.
Долохов, уже переодетый в солдатскую серую шинель, не дожидался, чтоб его вызвали. Стройная фигура белокурого с ясными голубыми глазами солдата выступила из фронта. Он подошел к главнокомандующему и сделал на караул.
– Претензия? – нахмурившись слегка, спросил Кутузов.
– Это Долохов, – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Кутузов. – Надеюсь, что этот урок тебя исправит, служи хорошенько. Государь милостив. И я не забуду тебя, ежели ты заслужишь.
Голубые ясные глаза смотрели на главнокомандующего так же дерзко, как и на полкового командира, как будто своим выражением разрывая завесу условности, отделявшую так далеко главнокомандующего от солдата.
– Об одном прошу, ваше высокопревосходительство, – сказал он своим звучным, твердым, неспешащим голосом. – Прошу дать мне случай загладить мою вину и доказать мою преданность государю императору и России.
Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…
– Ну да, ну да, – сказал полковой командир, – всё надо пожалеть молодого человека в несчастии. Ведь большие связи… Так вы того…
– Слушаю, ваше превосходительство, – сказал Тимохин, улыбкой давая чувствовать, что он понимает желания начальника.
– Ну да, ну да.
Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.
Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]
Кутузов тяжело вздохнул, окончив этот период, и внимательно и ласково посмотрел на члена гофкригсрата.
– Но вы знаете, ваше превосходительство, мудрое правило, предписывающее предполагать худшее, – сказал австрийский генерал, видимо желая покончить с шутками и приступить к делу.
Он невольно оглянулся на адъютанта.
– Извините, генерал, – перебил его Кутузов и тоже поворотился к князю Андрею. – Вот что, мой любезный, возьми ты все донесения от наших лазутчиков у Козловского. Вот два письма от графа Ностица, вот письмо от его высочества эрцгерцога Фердинанда, вот еще, – сказал он, подавая ему несколько бумаг. – И из всего этого чистенько, на французском языке, составь mеmorandum, записочку, для видимости всех тех известий, которые мы о действиях австрийской армии имели. Ну, так то, и представь его превосходительству.
Князь Андрей наклонил голову в знак того, что понял с первых слов не только то, что было сказано, но и то, что желал бы сказать ему Кутузов. Он собрал бумаги, и, отдав общий поклон, тихо шагая по ковру, вышел в приемную.
Несмотря на то, что еще не много времени прошло с тех пор, как князь Андрей оставил Россию, он много изменился за это время. В выражении его лица, в движениях, в походке почти не было заметно прежнего притворства, усталости и лени; он имел вид человека, не имеющего времени думать о впечатлении, какое он производит на других, и занятого делом приятным и интересным. Лицо его выражало больше довольства собой и окружающими; улыбка и взгляд его были веселее и привлекательнее.
Кутузов, которого он догнал еще в Польше, принял его очень ласково, обещал ему не забывать его, отличал от других адъютантов, брал с собою в Вену и давал более серьезные поручения. Из Вены Кутузов писал своему старому товарищу, отцу князя Андрея:
«Ваш сын, – писал он, – надежду подает быть офицером, из ряду выходящим по своим занятиям, твердости и исполнительности. Я считаю себя счастливым, имея под рукой такого подчиненного».
В штабе Кутузова, между товарищами сослуживцами и вообще в армии князь Андрей, так же как и в петербургском обществе, имел две совершенно противоположные репутации.
Одни, меньшая часть, признавали князя Андрея чем то особенным от себя и от всех других людей, ожидали от него больших успехов, слушали его, восхищались им и подражали ему; и с этими людьми князь Андрей был прост и приятен. Другие, большинство, не любили князя Андрея, считали его надутым, холодным и неприятным человеком. Но с этими людьми князь Андрей умел поставить себя так, что его уважали и даже боялись.
Выйдя в приемную из кабинета Кутузова, князь Андрей с бумагами подошел к товарищу,дежурному адъютанту Козловскому, который с книгой сидел у окна.
– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
Генерал, член гофкригсрата, строго оглянулся на него; не заметив серьезность глупой улыбки, не мог отказать в минутном внимании. Он прищурился, показывая, что слушает.
– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.
Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
