Томошевский, Юрий Валентинович

Юрий Валентинович Томошевский
Дата рождения:	11 августа 1956(1956-08-11) (67 лет)
Место рождения:	г.Пятигорск
Профессия:	актер, режиссёр
Гражданство:	РФ
Годы активности:	1978 - настоящее время
Театр:	Санкт-Петербургская государственная филармония для детей и юношества
Награды:	Заслуженный деятель искусств Российской Федерации, Лауреат премии "Люди нашего города"

Ю́рий Валенти́нович Томоше́вский (род. 11 августа 1956, Пятигорск) — актёр, театральный режиссёр, Заслуженный деятель искусств Российской Федерации, лауреат премии «Люди нашего города» (1999), лауреат Царскосельской художественной премии (2001).

Биография

В 1978 году окончил актёрский факультет Государственного института театрального искусства им. Луначарского в Москве. С 1978 по 1991 год работал актёром Большого драматического театра им. Горького в Ленинграде.

В 1987 году Юрий Томошевский при поддержке Г. А. Товстоногова открыл в маленьком подвальчике на Малой Морской, 16, театр-студию «Приют комедианта», реализовав таким образом идею «театра одного актёра». В 1992 году «подвальчик» Томошевского получил статус государственного театра, а в октябре 1998 года переехал на Садовую, 27.

В мае 1998 года Ю. В. Томошевский выпустил актёрский курс в Академии театрального искусства. Спектакли, поставленные Ю. Томошевским, и его актёрские работы снискали любовь зрителей всех возрастов и профессий. Спектакль «Блистательный Санкт-Петербург» (1989) стал четырежды лауреатом фестиваля моноспектаклей в Перми (1989, 1990, 1991, 1992), а также — лауреатом фестиваля «Серебряный век» в Орле (1995). Театр побывал на международных фестивалях в Польше (Торунь и Познань) и Бельгии (Антверпен), ездил на гастроли в Швецию; передачи о театре были показаны на телеканалах Австрии, Польши, США, Франции, ФРГ.

В 1998 году снялся в комедии Юрия Мамина «Горько!».

В настоящее время является главным режиссёром Санкт-Петербургской государственной филармонии для детей и юношества, выступает в знаменитом арт-подвале «Бродячая собака» со своими сольными поэтическими вечерами.

Семья

Есть младший брат - Виталий.

У Юрия четверо детей:

Сын Егор и три дочери Александра, Мария и Серафима. Младшая - Серафима - окончила ВГИК им.Герасимова по специальности "режиссёр игрового кино".

Работа в театре

• 1989 — «Блистательный Санкт-Петербург» (поэзия Игоря Северянина, Саши Чёрного, Николая Агнивцева)
• 1989 — «Старуха» (Даниил Хармс), приз «Золотая Мельпомена»
• 1989 — «Всю жизнь как свинья!» (по произведениям Михаила Зощенко, Аркадия Аверченко, Даниила Хармса)
• 1989 — «Залай, „Бродячая собака“!» (по произведениям Владислава Ходасевича, Максимилиана Волошина, Владимира Маяковского, Тэффи)
• 1990 — «Елка у Ивановых» (Александр Введенский)
• 1992 — «Медея» (Жан Ануй)
• 1993 — «Праздничный сон до обеда» (Александр Островский)
• 1994 — «Покинутая» (М. Морей)
• 1994 — «Владимирская площадь» (Людмила Разумовская)
• 1994 — «Контракт» (Славомир Мрожек)
• 1996 — «Повесть о лисе» (Елена Шварц)
• 1997 — «Отравленная туника» (Николай Гумилёв)
• 1997 — «Антигона» (Жан Ануй)
• 1997 — «Санта Крус» (Макс Фриш)
• 1997 — «Святочный рассказ с привидениями» (Чарльз Диккенс)
• 1998 — «Доходное место» (Александр Островский)
• 1998 — «Флейтист» (И. Грюнвальдт)
• 1999 — «Жил-был я»… (поэзия Александра Блока, Иосифа Бродского, Николая Рубцова, Геннадия Шпаликова)
• 2000 — «Гедда Габлер» (Генрик Ибсен)
• 2004 — «Эвридика» (Жан Ануй)
• 2005 — «Ревизор» (Николай Гоголь)
• 2006 — «Экстренная связь с машинистом» (Катерина Файн)

Фильмография

Актёр

• 1983 — Торпедоносцы (в окончательный вариант полная роль не вошла)
• 1998 — Горько!
• 2010 — Лиговка — лектор-авангардист

Режиссёр

• 1993 — Кинфия (короткометражный)
• 1993 — Владимир Святой

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Томошевский, Юрий Валентинович

Ростов своим зорким охотничьим глазом один из первых увидал этих синих французских драгун, преследующих наших улан. Ближе, ближе подвигались расстроенными толпами уланы, и французские драгуны, преследующие их. Уже можно было видеть, как эти, казавшиеся под горой маленькими, люди сталкивались, нагоняли друг друга и махали руками или саблями.
Ростов, как на травлю, смотрел на то, что делалось перед ним. Он чутьем чувствовал, что ежели ударить теперь с гусарами на французских драгун, они не устоят; но ежели ударить, то надо было сейчас, сию минуту, иначе будет уже поздно. Он оглянулся вокруг себя. Ротмистр, стоя подле него, точно так же не спускал глаз с кавалерии внизу.
– Андрей Севастьяныч, – сказал Ростов, – ведь мы их сомнем…
– Лихая бы штука, – сказал ротмистр, – а в самом деле…
Ростов, не дослушав его, толкнул лошадь, выскакал вперед эскадрона, и не успел он еще скомандовать движение, как весь эскадрон, испытывавший то же, что и он, тронулся за ним. Ростов сам не знал, как и почему он это сделал. Все это он сделал, как он делал на охоте, не думая, не соображая. Он видел, что драгуны близко, что они скачут, расстроены; он знал, что они не выдержат, он знал, что была только одна минута, которая не воротится, ежели он упустит ее. Пули так возбудительно визжали и свистели вокруг него, лошадь так горячо просилась вперед, что он не мог выдержать. Он тронул лошадь, скомандовал и в то же мгновение, услыхав за собой звук топота своего развернутого эскадрона, на полных рысях, стал спускаться к драгунам под гору. Едва они сошли под гору, как невольно их аллюр рыси перешел в галоп, становившийся все быстрее и быстрее по мере того, как они приближались к своим уланам и скакавшим за ними французским драгунам. Драгуны были близко. Передние, увидав гусар, стали поворачивать назад, задние приостанавливаться. С чувством, с которым он несся наперерез волку, Ростов, выпустив во весь мах своего донца, скакал наперерез расстроенным рядам французских драгун. Один улан остановился, один пеший припал к земле, чтобы его не раздавили, одна лошадь без седока замешалась с гусарами. Почти все французские драгуны скакали назад. Ростов, выбрав себе одного из них на серой лошади, пустился за ним. По дороге он налетел на куст; добрая лошадь перенесла его через него, и, едва справясь на седле, Николай увидал, что он через несколько мгновений догонит того неприятеля, которого он выбрал своей целью. Француз этот, вероятно, офицер – по его мундиру, согнувшись, скакал на своей серой лошади, саблей подгоняя ее. Через мгновенье лошадь Ростова ударила грудью в зад лошади офицера, чуть не сбила ее с ног, и в то же мгновенье Ростов, сам не зная зачем, поднял саблю и ударил ею по французу.
В то же мгновение, как он сделал это, все оживление Ростова вдруг исчезло. Офицер упал не столько от удара саблей, который только слегка разрезал ему руку выше локтя, сколько от толчка лошади и от страха. Ростов, сдержав лошадь, отыскивал глазами своего врага, чтобы увидать, кого он победил. Драгунский французский офицер одной ногой прыгал на земле, другой зацепился в стремени. Он, испуганно щурясь, как будто ожидая всякую секунду нового удара, сморщившись, с выражением ужаса взглянул снизу вверх на Ростова. Лицо его, бледное и забрызганное грязью, белокурое, молодое, с дырочкой на подбородке и светлыми голубыми глазами, было самое не для поля сражения, не вражеское лицо, а самое простое комнатное лицо. Еще прежде, чем Ростов решил, что он с ним будет делать, офицер закричал: «Je me rends!» [Сдаюсь!] Он, торопясь, хотел и не мог выпутать из стремени ногу и, не спуская испуганных голубых глаз, смотрел на Ростова. Подскочившие гусары выпростали ему ногу и посадили его на седло. Гусары с разных сторон возились с драгунами: один был ранен, но, с лицом в крови, не давал своей лошади; другой, обняв гусара, сидел на крупе его лошади; третий взлеаал, поддерживаемый гусаром, на его лошадь. Впереди бежала, стреляя, французская пехота. Гусары торопливо поскакали назад с своими пленными. Ростов скакал назад с другими, испытывая какое то неприятное чувство, сжимавшее ему сердце. Что то неясное, запутанное, чего он никак не мог объяснить себе, открылось ему взятием в плен этого офицера и тем ударом, который он нанес ему.
Граф Остерман Толстой встретил возвращавшихся гусар, подозвал Ростова, благодарил его и сказал, что он представит государю о его молодецком поступке и будет просить для него Георгиевский крест. Когда Ростова потребовали к графу Остерману, он, вспомнив о том, что атака его была начата без приказанья, был вполне убежден, что начальник требует его для того, чтобы наказать его за самовольный поступок. Поэтому лестные слова Остермана и обещание награды должны бы были тем радостнее поразить Ростова; но все то же неприятное, неясное чувство нравственно тошнило ему. «Да что бишь меня мучает? – спросил он себя, отъезжая от генерала. – Ильин? Нет, он цел. Осрамился я чем нибудь? Нет. Все не то! – Что то другое мучило его, как раскаяние. – Да, да, этот французский офицер с дырочкой. И я хорошо помню, как рука моя остановилась, когда я поднял ее».
Ростов увидал отвозимых пленных и поскакал за ними, чтобы посмотреть своего француза с дырочкой на подбородке. Он в своем странном мундире сидел на заводной гусарской лошади и беспокойно оглядывался вокруг себя. Рана его на руке была почти не рана. Он притворно улыбнулся Ростову и помахал ему рукой, в виде приветствия. Ростову все так же было неловко и чего то совестно.