Томпкинсвилл
| Район Нью-Йорка | |
| Томпкинсвилл англ. Tompkinsville | |
 | |
| Приветственный знак на въезде в район | |
| 40°38′02″ с. ш. 74°05′09″ з. д. / 40.633889° с. ш. 74.085833° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=40.633889&mlon=-74.085833&zoom=14 (O)] (Я)Координаты: 40°38′02″ с. ш. 74°05′09″ з. д. / 40.633889° с. ш. 74.085833° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=40.633889&mlon=-74.085833&zoom=14 (O)] (Я) | |
| Боро | Статен-Айленд |
| Площадь | 3,22 км² |
| Население (2013 год) | 14 664 чел. |
| Плотность населения | 4554,037 чел./км² |
К:Районы Статен-Айленда То́мпкинсви́лл (англ. Tompkinsville) — район на северо-востоке боро Статен-Айленд, Нью-Йорк. На севере Томпкинсвилл ограничен районами Нью-Брайтон и Сент-Джордж, на юге — районами Силвер-Лейк и Стэплтон. С востока Томпкинсвилл омывается бухтой Аппер-Нью-Йорк-Бей.
Содержание
История
На месте Томпкинсвилла располагалась старейшая из деревень на восточной оконечности Статен-Айленда. В ней поселенцы пополняли запасы пресной воды. В прежние годы деревня так и называлась: Уотеринг-Плейс (англ. Watering Place; дословно — «место для набора воды»). После принятия в 1799 году указа о карантине в месте, где ныне расположен квартал, была выстроен госпиталь.[1] Сюда на осмотр направлялись новоприбывшие иммигранты, которые имели внешние проявления болезней.[2] В 1815 году по указанию губернатора штата Нью-Йорк Дэниела Томпкинса близ деревни были построены доки. Там же было основано новое поселение. В 1817 году отсюда до Нью-Йорка начал ходить паром. В честь своих детей Томпкинс назвал в этом поселении несколько улиц: Ариетта-стрит (ныне Виктори-бульвар), Гриффин-, Минторн-, Сара-Энн- и Ханна-стрит. В начале XIX века в Томпкинсвилле квартировались подразделения береговой охраны США.
Население
По данным на 2013 год, численность населения района составляла около 14,5 тысяч жителей. Средняя плотность населения составляла около 4500 чел./км². Средний доход на домашнее хозяйство был несколько ниже среднего показателя по городу: $54 968.[3] По данным на 2008 год значительная часть населения Томпкинсвилла была представлена итальянцами, латино- и афроамериканцами.
Достопримечательности
В районе расположен одноимённый парк. В нём возведены мемориалы, посвящённые героям Первой мировой войны, а также губернатору Томпкинсу и поселению Уотеринг-Плейс.
Общественный транспорт
По состоянию на май 2015 года в районе действовали автобусные маршруты S51, S52, S74, S76, S78, S81, S84 и S86.[4] Также в Томпкинсвилле расположена одноимённая станция железной дороги Статен-Айленда.
Напишите отзыв о статье "Томпкинсвилл"
Примечания
- ↑ Burrows, Wallace, 2000, p. 359.
- ↑ Burrows, Wallace, 2000, p. 737.
- ↑ [www.city-data.com/neighborhood/Tompkinsville-Staten-Island-NY.html Tompkinsville neighborhood in Staten Island, New York (NY)] (англ.). city-data.com. Проверено 2 октября 2015.
- ↑ [web.mta.info/nyct/maps/bussi.pdf Staten Island Bus Map] (англ.). mta.info. Проверено 2 октября 2015.
Литература
- Barnett Shepherd. Tompkinsville // The Encyclopedia of New York City / Kenneth T. Jackson, Lisa Keller, Nancy Flood. — 2. — Yale University Press, 2010. — P. 1323. — 1584 p. — ISBN 0300182570.
- Edwin G. Burrows, Mike Wallace. [books.google.ru/books?id=XW3nM-utGBYC Gotham: A History of New York City to 1898]. — N. Y.: Oxford University Press, 2000. — 1383 с. — (The History of NYC Series). — ISBN 978-0-19-514049-1.
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Томпкинсвилл
Через пять минут Данило с Уваркой стояли в большом кабинете Николая. Несмотря на то, что Данило был не велик ростом, видеть его в комнате производило впечатление подобное тому, как когда видишь лошадь или медведя на полу между мебелью и условиями людской жизни. Данило сам это чувствовал и, как обыкновенно, стоял у самой двери, стараясь говорить тише, не двигаться, чтобы не поломать как нибудь господских покоев, и стараясь поскорее всё высказать и выйти на простор, из под потолка под небо.Окончив расспросы и выпытав сознание Данилы, что собаки ничего (Даниле и самому хотелось ехать), Николай велел седлать. Но только что Данила хотел выйти, как в комнату вошла быстрыми шагами Наташа, еще не причесанная и не одетая, в большом, нянином платке. Петя вбежал вместе с ней.
– Ты едешь? – сказала Наташа, – я так и знала! Соня говорила, что не поедете. Я знала, что нынче такой день, что нельзя не ехать.
– Едем, – неохотно отвечал Николай, которому нынче, так как он намеревался предпринять серьезную охоту, не хотелось брать Наташу и Петю. – Едем, да только за волками: тебе скучно будет.
– Ты знаешь, что это самое большое мое удовольствие, – сказала Наташа.
– Это дурно, – сам едет, велел седлать, а нам ничего не сказал.
– Тщетны россам все препоны, едем! – прокричал Петя.
– Да ведь тебе и нельзя: маменька сказала, что тебе нельзя, – сказал Николай, обращаясь к Наташе.
– Нет, я поеду, непременно поеду, – сказала решительно Наташа. – Данила, вели нам седлать, и Михайла чтоб выезжал с моей сворой, – обратилась она к ловчему.
И так то быть в комнате Даниле казалось неприлично и тяжело, но иметь какое нибудь дело с барышней – для него казалось невозможным. Он опустил глаза и поспешил выйти, как будто до него это не касалось, стараясь как нибудь нечаянно не повредить барышне.
Старый граф, всегда державший огромную охоту, теперь же передавший всю охоту в ведение сына, в этот день, 15 го сентября, развеселившись, собрался сам тоже выехать.
Через час вся охота была у крыльца. Николай с строгим и серьезным видом, показывавшим, что некогда теперь заниматься пустяками, прошел мимо Наташи и Пети, которые что то рассказывали ему. Он осмотрел все части охоты, послал вперед стаю и охотников в заезд, сел на своего рыжего донца и, подсвистывая собак своей своры, тронулся через гумно в поле, ведущее к отрадненскому заказу. Лошадь старого графа, игреневого меренка, называемого Вифлянкой, вел графский стремянной; сам же он должен был прямо выехать в дрожечках на оставленный ему лаз.
Всех гончих выведено было 54 собаки, под которыми, доезжачими и выжлятниками, выехало 6 человек. Борзятников кроме господ было 8 человек, за которыми рыскало более 40 борзых, так что с господскими сворами выехало в поле около 130 ти собак и 20 ти конных охотников.
Каждая собака знала хозяина и кличку. Каждый охотник знал свое дело, место и назначение. Как только вышли за ограду, все без шуму и разговоров равномерно и спокойно растянулись по дороге и полю, ведшими к отрадненскому лесу.
