Тонатиу

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Тонатиу (аст. Tonatiuh — букв. «Солнышко») в мифологии ацтеков бог неба и Солнца, бог воинов. Управляет 5-й, нынешней, мировой эпохой.

Другие имена: Куаутемок — «Нисходящий орёл», Пильцинтекутли — «Юный владыка», Тотек — «Наш вождь», Шипилли — «Бирюзовый царевич».

Изображался в виде юноши с лицом красного цвета и пламенными волосами, чаще всего в сидячей позе, с солнечным диском или полудиском за спиной. Для поддержания сил и сохранения молодости Тонатиу должен каждый день получать кровь жертв, иначе во время путешествия ночью по подземному миру он может умереть. Поэтому каждый день его путь до зенита сопровождался душами (см. душа-кровь) принесённых в жертву и воинов, павших в боях.

По представлениям ацтеков, вселенная пережила несколько эр, во время которых Солнцем были различные боги. В текущей, пятой, эре им стал Тонатиу под календарным именем Науи Олин («четыре движение»).

Среди ацтекских мифов о происхождении Солнца наиболее распространён следующий. После сотворения мира собрались боги, чтобы решить, кто из них станет богом Солнца. Они развели костёр, куда должен был броситься избранный; но все боялись страшного жара. Наконец, Нанауатль («Усыпанный бубонами»), страдая от страшной болезни, кинулся в пламя, где «начал потрескивать, как жарящееся на угольях мясо». За ним последовал Теккистекатль («Находящийся в морской раковине»), трижды пытавшийся до Нанауатля прыгнуть в костёр, но отступавший от невыносимого жара. Нанауатль стал Солнцем, Теккистекатль  — Луной — богом Мецтли. Первое время Луна светила так же ярко, как Солнце, пока один из раздражённых этим богов не кинул в неё кроликом. С тех пор Мецтли изображается в виде чёрного диска или сосуда с водой, на котором (расположен) кролик. Тонатиу — покровитель союза «воинов-орлов», его символ — орёл. Культ Тонатиу был одним из самых важных в ацтекском обществе.





См. также

Первоисточники

Напишите отзыв о статье "Тонатиу"

Литература

Ссылки

  • [web.archive.org/web/20040722145253/mesoamerica.narod.ru/mifaztpant.html Пантеон ацтекских богов]

Отрывок, характеризующий Тонатиу

«Но разве могло быть иначе? – подумал он. – Вот она, эта столица, у моих ног, ожидая судьбы своей. Где теперь Александр и что думает он? Странный, красивый, величественный город! И странная и величественная эта минута! В каком свете представляюсь я им! – думал он о своих войсках. – Вот она, награда для всех этих маловерных, – думал он, оглядываясь на приближенных и на подходившие и строившиеся войска. – Одно мое слово, одно движение моей руки, и погибла эта древняя столица des Czars. Mais ma clemence est toujours prompte a descendre sur les vaincus. [царей. Но мое милосердие всегда готово низойти к побежденным.] Я должен быть великодушен и истинно велик. Но нет, это не правда, что я в Москве, – вдруг приходило ему в голову. – Однако вот она лежит у моих ног, играя и дрожа золотыми куполами и крестами в лучах солнца. Но я пощажу ее. На древних памятниках варварства и деспотизма я напишу великие слова справедливости и милосердия… Александр больнее всего поймет именно это, я знаю его. (Наполеону казалось, что главное значение того, что совершалось, заключалось в личной борьбе его с Александром.) С высот Кремля, – да, это Кремль, да, – я дам им законы справедливости, я покажу им значение истинной цивилизации, я заставлю поколения бояр с любовью поминать имя своего завоевателя. Я скажу депутации, что я не хотел и не хочу войны; что я вел войну только с ложной политикой их двора, что я люблю и уважаю Александра и что приму условия мира в Москве, достойные меня и моих народов. Я не хочу воспользоваться счастьем войны для унижения уважаемого государя. Бояре – скажу я им: я не хочу войны, а хочу мира и благоденствия всех моих подданных. Впрочем, я знаю, что присутствие их воодушевит меня, и я скажу им, как я всегда говорю: ясно, торжественно и велико. Но неужели это правда, что я в Москве? Да, вот она!»
– Qu'on m'amene les boyards, [Приведите бояр.] – обратился он к свите. Генерал с блестящей свитой тотчас же поскакал за боярами.
Прошло два часа. Наполеон позавтракал и опять стоял на том же месте на Поклонной горе, ожидая депутацию. Речь его к боярам уже ясно сложилась в его воображении. Речь эта была исполнена достоинства и того величия, которое понимал Наполеон.
Тот тон великодушия, в котором намерен был действовать в Москве Наполеон, увлек его самого. Он в воображении своем назначал дни reunion dans le palais des Czars [собраний во дворце царей.], где должны были сходиться русские вельможи с вельможами французского императора. Он назначал мысленно губернатора, такого, который бы сумел привлечь к себе население. Узнав о том, что в Москве много богоугодных заведений, он в воображении своем решал, что все эти заведения будут осыпаны его милостями. Он думал, что как в Африке надо было сидеть в бурнусе в мечети, так в Москве надо было быть милостивым, как цари. И, чтобы окончательно тронуть сердца русских, он, как и каждый француз, не могущий себе вообразить ничего чувствительного без упоминания о ma chere, ma tendre, ma pauvre mere, [моей милой, нежной, бедной матери ,] он решил, что на всех этих заведениях он велит написать большими буквами: Etablissement dedie a ma chere Mere. Нет, просто: Maison de ma Mere, [Учреждение, посвященное моей милой матери… Дом моей матери.] – решил он сам с собою. «Но неужели я в Москве? Да, вот она передо мной. Но что же так долго не является депутация города?» – думал он.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Тонатиу&oldid=63994208»