Тониньо Баияно

Тониньо Баияно
Общая информация
Полное имя	Антонио Диас дос Сантос
Родился	Вера-Крус, штат Баия, Бразилия
Гражданство
Позиция	защитник
Информация о клубе
Клуб
Карьера
Клубная карьера*
1966—1967	Сан-Кристован (Салвадор)
1967—1969	Галисия
1970—1975	Флуминенсе	248 (9)
1976—1980	Фламенго	241 (23)
1980—1981	Аль-Ахли (Джидда)
1981—1982	Бангу	4 (0)
Национальная сборная**
1976—1979	Бразилия	26 (3)
Международные медали
Чемпионаты мира
Бронза	Аргентина 1978
Кубки Америки
Бронза	1979
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Антонио Диас дос Сантос (порт. Antônio Dias dos Santos; 7 июня 1948, Вера-Крус (Баия) — 8 декабря 1999, Салвадор (Баия)), более известный под именем Тониньо или Тониньо Баияно (порт. Toninho Baiano) — бразильский футболист, защитник.

Карьера

Тониньо начал свою карьеру как левый полузащитник в клубе «Сан-Кристован» из Салвадора, но затем из-за травмы правого защитника, был переведён на его место, где и выступал до конца своей карьеры. В 1967 году он перешёл в «Галисию», где выступал с 1967 по 1969 год. В 1970 году Тониньо перешёл во «Флуминенсе». С «Флу» он трижды выигрывал чемпионат штата Рио-де-Жанейро и Турнир Роберто Гомеса Педрозы в 1970 году. В 1975 году Тониньо был вынужден покинуть «Флуминенсе», из-за конфликта с главным тренером команды, Диди.

В 1976 году Тониньо стал частью грандиозного обмена между клубами «Фламенго» и «Флуминенсе», в результате которого были обменяны по 4 игрока из каждого клуба. Первоначально болельщики клуба агрессивно были настроены по поводу обмена, тем более, что ушёл из команды их идол — Довал. Однако Тониньо быстро завоевал любовь фанатов клуба. За «Менго» он провёл 4,5 сезона, выиграв 3 чемпионата Рио и чемпионат Бразилии. В то время, когда Тониньо играл за «Фламенго», он вызывался в сборную Бразилии, за которую провёл 26 матчей и забил 3 гола. Он также был участником чемпионата мира 1978, но котором провёл все игры, за исключением матча за 3-е место.

В 1981 году Тониньо перешёл в аравийский клуб «Аль-Ахли» и провёл там 1 сезон. Причиной ухода из «Аль-Ахли» стал эпизод, когда без его ведома команда заключила договор о переходе Тониньо в другой аравийский клуб без ведома самого игрока. Вернувшись в Бразилию, Тониньо выступал за клуб «Бангу». Но «Аль-Ахли», владевшая правами на трансфер футболиста, затребовала у «Бангу» 1 млн долларов, которые бразильский клуб не мог уплатить. В результате Тониньо был вынужден либо вернуться в «Аль-Ахли», либо завершить карьеру, что он и сделал.

После завершения карьеры игрока, Тониньо занимался бизнесом по продаже строительных материалов.

Достижения

• Победитель турнира Роберто Гомеса Педрозы: 1970
• Обладатель Кубка Гуанабара: 1971, 1980
• Чемпион штата Рио-де-Жанейро: 1971, 1973, 1975, 1978, 1979, 1979 (специальный)
• Обладатель Кубка Рио-Бранко: 1976
• Обладатель Кубка Атлантики: 1976
• Чемпион Бразилии: 1980

Ссылки

• [sambafoot.com/en/players/351_Toninho.html Профиль на сайте sambafoot.com] (англ.)
• [200.159.15.35/brasilnacopa/craques.aspx?j=239 Профиль на brasilnacopa]
• [futpedia.globo.com/jogadores/toninho-baiano Профиль в Футпедии]
• [www.flaestatistica.com/toninhobaiano.htm Все матчи Тониньо за «Фламенго»]
• [www.flamengo.com.br/flapedia/Ant%C3%B4nio_Dias_dos_Santos Профиль во Флапедии]
• [terceirotempo.ig.com.br/quefimlevou_interna.php?id=2996&sessao=f Статья на terceirotempo.ig.com.br]

</div>

</div>

Отрывок, характеризующий Тониньо Баияно

Как он и ожидал, в то время как он завтракал с господином Боссе, удостоившимся этой чести, перед палаткой слышались восторженные клики сбежавшихся к портрету офицеров и солдат старой гвардии.
– Vive l'Empereur! Vive le Roi de Rome! Vive l'Empereur! [Да здравствует император! Да здравствует римский король!] – слышались восторженные голоса.
После завтрака Наполеон, в присутствии Боссе, продиктовал свой приказ по армии.
– Courte et energique! [Короткий и энергический!] – проговорил Наполеон, когда он прочел сам сразу без поправок написанную прокламацию. В приказе было:
«Воины! Вот сражение, которого вы столько желали. Победа зависит от вас. Она необходима для нас; она доставит нам все нужное: удобные квартиры и скорое возвращение в отечество. Действуйте так, как вы действовали при Аустерлице, Фридланде, Витебске и Смоленске. Пусть позднейшее потомство с гордостью вспомнит о ваших подвигах в сей день. Да скажут о каждом из вас: он был в великой битве под Москвою!»
– De la Moskowa! [Под Москвою!] – повторил Наполеон, и, пригласив к своей прогулке господина Боссе, любившего путешествовать, он вышел из палатки к оседланным лошадям.
– Votre Majeste a trop de bonte, [Вы слишком добры, ваше величество,] – сказал Боссе на приглашение сопутствовать императору: ему хотелось спать и он не умел и боялся ездить верхом.
Но Наполеон кивнул головой путешественнику, и Боссе должен был ехать. Когда Наполеон вышел из палатки, крики гвардейцев пред портретом его сына еще более усилились. Наполеон нахмурился.
– Снимите его, – сказал он, грациозно величественным жестом указывая на портрет. – Ему еще рано видеть поле сражения.
Боссе, закрыв глаза и склонив голову, глубоко вздохнул, этим жестом показывая, как он умел ценить и понимать слова императора.


Весь этот день 25 августа, как говорят его историки, Наполеон провел на коне, осматривая местность, обсуживая планы, представляемые ему его маршалами, и отдавая лично приказания своим генералам.
Первоначальная линия расположения русских войск по Ко лоче была переломлена, и часть этой линии, именно левый фланг русских, вследствие взятия Шевардинского редута 24 го числа, была отнесена назад. Эта часть линии была не укреплена, не защищена более рекою, и перед нею одною было более открытое и ровное место. Очевидно было для всякого военного и невоенного, что эту часть линии и должно было атаковать французам. Казалось, что для этого не нужно было много соображений, не нужно было такой заботливости и хлопотливости императора и его маршалов и вовсе не нужно той особенной высшей способности, называемой гениальностью, которую так любят приписывать Наполеону; но историки, впоследствии описывавшие это событие, и люди, тогда окружавшие Наполеона, и он сам думали иначе.
Наполеон ездил по полю, глубокомысленно вглядывался в местность, сам с собой одобрительно или недоверчиво качал головой и, не сообщая окружавшим его генералам того глубокомысленного хода, который руководил его решеньями, передавал им только окончательные выводы в форме приказаний. Выслушав предложение Даву, называемого герцогом Экмюльским, о том, чтобы обойти левый фланг русских, Наполеон сказал, что этого не нужно делать, не объясняя, почему это было не нужно. На предложение же генерала Компана (который должен был атаковать флеши), провести свою дивизию лесом, Наполеон изъявил свое согласие, несмотря на то, что так называемый герцог Эльхингенский, то есть Ней, позволил себе заметить, что движение по лесу опасно и может расстроить дивизию.
Осмотрев местность против Шевардинского редута, Наполеон подумал несколько времени молча и указал на места, на которых должны были быть устроены к завтрему две батареи для действия против русских укреплений, и места, где рядом с ними должна была выстроиться полевая артиллерия.
Отдав эти и другие приказания, он вернулся в свою ставку, и под его диктовку была написана диспозиция сражения.
Диспозиция эта, про которую с восторгом говорят французские историки и с глубоким уважением другие историки, была следующая:
«С рассветом две новые батареи, устроенные в ночи, на равнине, занимаемой принцем Экмюльским, откроют огонь по двум противостоящим батареям неприятельским.