Тонирование (фотография)

Тони́рование, вирирование, окрашивание (в классической галогеносеребряной фотографии) — процесс химической обработки чёрно-белого позитива (или слайда), приводящий к изменению окраски (тона) последнего. Наиболее часто проводят тонирование в оттенки сепии, синего и красных цветов. Возможно также получение желтых, зеленых, фиолетовых оттенков, а также окрашивание в смешанные тона.

Тонирование вошло в практику еще в эпоху первых позитивных фотопроцессов как средство улучшения тона изображения, а также для повышения сохранности серебряных отпечатков. Тонирование позитива использовалось в раннем кинематографе для создания определённого настроения: ночные сцены тонировались в синий цвет, а сцены пожара в красно-оранжевый. В первых двухцветных технологиях цветного кинематографа, таких как «Техниколор» и «Синеколор», для получения цветных фильмокопий из двух чёрно-белых цветоделённых позитивов.

Технология

При тонировании изменяется цвет экспонированных участков изображения. Светлые места изображения, содержащие мало проявленного металлического серебра, остаются почти неокрашенными. Окрашивание происходит за счёт полного или частичного превращения металлического серебра в другие соединения, например: Ag₂S (сепия, коричневый), Ag₂Se (пурпурный, коричневый), Fe₄[Fe(CN)₆]₃ (синий), Cu₂[Fe(CN)₆] (красный, коричневый, фиолетовый) и др.

Известны два метода тонирования: прямое и косвенное. В первом случае тонирование осуществляется в результате одной химической реакции, а косвенный процесс происходит в два этапа. Сначала серебро изображения окисляется, а затем полученное химическое соединение окрашивается в нужный цвет. В результате тонирования может происходить ослабление, усиление и изменение контраста фотографического изображения.

Различная окраска галогенсеребряных отпечатков может получаться также в процессе проявления некоторых фотобумаг, особенно хлоро- и хлоробромосеребряных, в проявителях специального состава. Цвет таких позитивов может меняться от светло-коричневого до красно-оранжевого и темно-шоколадного, в зависимости от химического состава, концентрации и температуры проявителя, а также времени проявления и длительности экспозиции.

Вирирование осуществляется наиболее простым способом при использовании самовирирующейся фотобумаги — высокочувствительной бромосеребряной фотобумаги, на которой можно получать отпечатки как стандартной чёрно-белой гаммы, так и окрашенное. Эмульсионный слой такого фотоматериала содержит, помимо обычных компонентов, цветообразующие.

При обработке в проявителе, содержащем цветное проявляющее вещество, происходит восстановление металлического серебра и одновременное с этим образование красителя пропорционально количеству восстановленного серебра.

Металлическое серебро удаляют последующим отбеливанием.

При чёрно-белом проявлении получается обычное чёрно-белое изображение.

Процессы тонирования

Известно множество способов тонирования в любые цвета, среди которых наиболее популярными считаются следующие.

Коричневые тона

Прямое тонирование осуществляется в растворе, содержащем 12 г тиосульфата натрия, 30 г алюмокалиевых квасцов и 10мл 10%-ного раствора хлорида натрия на 1л воды.

Классический косвенный метод коричневого тонирования:

1. Изображение отбеливается в растворе 50 г гексацианоферрата калия и 10 г бромида калия на 1л воды.
2. Далее изображение окрашивают в 1%-ном ратворе сульфида натрия.

Синее тонирование

Прямой процесс проводят в растворе, содержащем 5 г гексацианоферрата калия, 1.5 г лимонной или винной кислоты на 1л.

В косвенном процессе:

1. Отбеливание — раствор 24 г гексацианоферрата калия и 10мл 10%-ного раствора аммиака на 1л воды.
2. 2%-ный раствор хлорида железа(III).

Красные тона

Прямое окрашивание производят раствором 85 г цитрата калия, 5 г нитрата меди и 6 г гексацианоферрата калия на 1л.

Использование красителей

Также используются органические красители. Такие, как пиронин, фуксин, родамин — для красного цвета; метиленовый голубой — для голубого и синего; малахитовый зелёный или метиленовый зелёный для зелёного оттенка.

1. Фотоотпечатки обрабатывают в отбеливающем растворе (например, 50мл 10%-ного раствора сульфата меди и 25мл 10%-ного раствора бромида калия на 100мл воды)
2. промывают
3. тонируют с помощью кисти водным раствором оного из красителей (5 г красителя и 5мл 80%-ной уксусной кислоты на 1л), или смешивая оные.

Виражный способ цветной фотографии

Вира́жный спо́соб получения цветных изображений основан на тонировании трёх чёрно-белых фотоэмульсий в дополнительные цвета. В фотографии процесс осуществляется фотопечатью трёх чёрно-белых позитивов с соответствующих цветоделённых негативов. Готовые позитивы вирируются в цвета, дополнительные к цвету светофильтра, за которым снимался исходный негатив. После этого производится последовательный перенос эмульсий вирированных отпечатков на общую подложку. Для осуществления технологии необходимо наличие фотографических позитивных материалов со съёмным слоем.

В цветной фотографии виражная технология не получила распространения, уступив место более совершенному гидротипному фотопроцессу, а затем многослойным фотоматериалам. Широкое применение виражный способ нашёл в ранних процессах цветного кинематографа, главным образом двухцветных. При этом вместо переноса эмульсии использовалась специальная позитивная киноплёнка — дипо-фильм с эмульсией, нанесённой с двух сторон подложки. После печати изображение с обеих сторон вирировалось в два разных цвета, чаще всего красно-оранжевый и голубой.

См. также

• Гидротипный фотопроцесс
• Колоризация

Литература

• Иофис, Е. А. Фотокинотехника / И. Ю. Шебалин. — М. : Советская энциклопедия, 1981. — 447 с.</span>

• Николай Майоров [mediavision-mag.ru/uploads/06%202012/70-74_6%202012.pdf Вторая жизнь «Карнавала цветов»] (рус.) // «MediaVision» : журнал. — 2012. — № 8. — С. 70—74.

• Дмитрий Масуренков [mediavision-mag.ru/uploads/01%202013/60_62%201%202013.pdf Свет в кино] (рус.) // «MediaVision» : журнал. — 2013. — № 1/31. — С. 60—62.

• В. В. Пуськов. Краткий фотографический справочник / И. Кацев. — М.: Госкиноиздат, 1952. — 423 с. — 50 000 экз.

• Фомин А. В. [media-shoot.ru/books/Fomin-spravochnik_fotografija.pdf Общий курс фотографии] / Т. П. Булдакова. — 3-е. — М.,: «Легпромбытиздат», 1987. — 256 с. — 50 000 экз.

• Луи Форестье. Великий немой / Б. Кравченко. — М.: «Госкиноиздат», 1945. — 115 с. — 5000 экз.

Отрывок, характеризующий Тонирование (фотография)

В числе этих писем было письмо от Николая Ростова к отцу. Пьер взял это письмо. Кроме того, граф Растопчин дал Пьеру воззвание государя к Москве, только что отпечатанное, последние приказы по армии и свою последнюю афишу. Просмотрев приказы по армии, Пьер нашел в одном из них между известиями о раненых, убитых и награжденных имя Николая Ростова, награжденного Георгием 4 й степени за оказанную храбрость в Островненском деле, и в том же приказе назначение князя Андрея Болконского командиром егерского полка. Хотя ему и не хотелось напоминать Ростовым о Болконском, но Пьер не мог воздержаться от желания порадовать их известием о награждении сына и, оставив у себя воззвание, афишу и другие приказы, с тем чтобы самому привезти их к обеду, послал печатный приказ и письмо к Ростовым.
Разговор с графом Растопчиным, его тон озабоченности и поспешности, встреча с курьером, беззаботно рассказывавшим о том, как дурно идут дела в армии, слухи о найденных в Москве шпионах, о бумаге, ходящей по Москве, в которой сказано, что Наполеон до осени обещает быть в обеих русских столицах, разговор об ожидаемом назавтра приезде государя – все это с новой силой возбуждало в Пьере то чувство волнения и ожидания, которое не оставляло его со времени появления кометы и в особенности с начала войны.
Пьеру давно уже приходила мысль поступить в военную службу, и он бы исполнил ее, ежели бы не мешала ему, во первых, принадлежность его к тому масонскому обществу, с которым он был связан клятвой и которое проповедывало вечный мир и уничтожение войны, и, во вторых, то, что ему, глядя на большое количество москвичей, надевших мундиры и проповедывающих патриотизм, было почему то совестно предпринять такой шаг. Главная же причина, по которой он не приводил в исполнение своего намерения поступить в военную службу, состояла в том неясном представлении, что он l'Russe Besuhof, имеющий значение звериного числа 666, что его участие в великом деле положения предела власти зверю, глаголящему велика и хульна, определено предвечно и что поэтому ему не должно предпринимать ничего и ждать того, что должно совершиться.


У Ростовых, как и всегда по воскресениям, обедал кое кто из близких знакомых.
Пьер приехал раньше, чтобы застать их одних.
Пьер за этот год так потолстел, что он был бы уродлив, ежели бы он не был так велик ростом, крупен членами и не был так силен, что, очевидно, легко носил свою толщину.
Он, пыхтя и что то бормоча про себя, вошел на лестницу. Кучер его уже не спрашивал, дожидаться ли. Он знал, что когда граф у Ростовых, то до двенадцатого часу. Лакеи Ростовых радостно бросились снимать с него плащ и принимать палку и шляпу. Пьер, по привычке клубной, и палку и шляпу оставлял в передней.
Первое лицо, которое он увидал у Ростовых, была Наташа. Еще прежде, чем он увидал ее, он, снимая плащ в передней, услыхал ее. Она пела солфеджи в зале. Он внал, что она не пела со времени своей болезни, и потому звук ее голоса удивил и обрадовал его. Он тихо отворил дверь и увидал Наташу в ее лиловом платье, в котором она была у обедни, прохаживающуюся по комнате и поющую. Она шла задом к нему, когда он отворил дверь, но когда она круто повернулась и увидала его толстое, удивленное лицо, она покраснела и быстро подошла к нему.
– Я хочу попробовать опять петь, – сказала она. – Все таки это занятие, – прибавила она, как будто извиняясь.
– И прекрасно.
– Как я рада, что вы приехали! Я нынче так счастлива! – сказала она с тем прежним оживлением, которого уже давно не видел в ней Пьер. – Вы знаете, Nicolas получил Георгиевский крест. Я так горда за него.
– Как же, я прислал приказ. Ну, я вам не хочу мешать, – прибавил он и хотел пройти в гостиную.
Наташа остановила его.
– Граф, что это, дурно, что я пою? – сказала она, покраснев, но, не спуская глаз, вопросительно глядя на Пьера.
– Нет… Отчего же? Напротив… Но отчего вы меня спрашиваете?
– Я сама не знаю, – быстро отвечала Наташа, – но я ничего бы не хотела сделать, что бы вам не нравилось. Я вам верю во всем. Вы не знаете, как вы для меля важны и как вы много для меня сделали!.. – Она говорила быстро и не замечая того, как Пьер покраснел при этих словах. – Я видела в том же приказе он, Болконский (быстро, шепотом проговорила она это слово), он в России и опять служит. Как вы думаете, – сказала она быстро, видимо, торопясь говорить, потому что она боялась за свои силы, – простит он меня когда нибудь? Не будет он иметь против меня злого чувства? Как вы думаете? Как вы думаете?
– Я думаю… – сказал Пьер. – Ему нечего прощать… Ежели бы я был на его месте… – По связи воспоминаний, Пьер мгновенно перенесся воображением к тому времени, когда он, утешая ее, сказал ей, что ежели бы он был не он, а лучший человек в мире и свободен, то он на коленях просил бы ее руки, и то же чувство жалости, нежности, любви охватило его, и те же слова были у него на устах. Но она не дала ему времени сказать их.
– Да вы – вы, – сказала она, с восторгом произнося это слово вы, – другое дело. Добрее, великодушнее, лучше вас я не знаю человека, и не может быть. Ежели бы вас не было тогда, да и теперь, я не знаю, что бы было со мною, потому что… – Слезы вдруг полились ей в глаза; она повернулась, подняла ноты к глазам, запела и пошла опять ходить по зале.
В это же время из гостиной выбежал Петя.
Петя был теперь красивый, румяный пятнадцатилетний мальчик с толстыми, красными губами, похожий на Наташу. Он готовился в университет, но в последнее время, с товарищем своим Оболенским, тайно решил, что пойдет в гусары.
Петя выскочил к своему тезке, чтобы переговорить о деле.
Он просил его узнать, примут ли его в гусары.
Пьер шел по гостиной, не слушая Петю.
Петя дернул его за руку, чтоб обратить на себя его вниманье.
– Ну что мое дело, Петр Кирилыч. Ради бога! Одна надежда на вас, – говорил Петя.
– Ах да, твое дело. В гусары то? Скажу, скажу. Нынче скажу все.
– Ну что, mon cher, ну что, достали манифест? – спросил старый граф. – А графинюшка была у обедни у Разумовских, молитву новую слышала. Очень хорошая, говорит.
– Достал, – отвечал Пьер. – Завтра государь будет… Необычайное дворянское собрание и, говорят, по десяти с тысячи набор. Да, поздравляю вас.
– Да, да, слава богу. Ну, а из армии что?
– Наши опять отступили. Под Смоленском уже, говорят, – отвечал Пьер.
– Боже мой, боже мой! – сказал граф. – Где же манифест?
– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.
– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.