Торговый дом Харитонова
Торговый дом Харитонова (или Киноателье Харитонова) — российское предприятие, основанное в 1916 году в Москве харьковским кинопромышленником Дмитрием Харитоновым.
Дмитрий Харитонов, который успешно занимался кинопрокатом в Харькове с 1907 года, построил собственную киностудию в Москве и приступил к съёмкам фильмов в 1916 году. В условиях, когда все значительные режиссёры и актеры российского кино были уже заняты на других студиях, Харитонов повел агрессивную кадровую политику и чрезвычайно высокими контрактными ставками и обещанием полной творческой свободы переманил к себе на работу многих ведущих кинематографистов, в том числе Петра Чардынина, Всеволода Висковского, Чеслава Сабинского, Веру Холодную, Владимира Максимова, Витольда Полонского и других. Среди фильмов киноателье Харитонова были такие значительные ленты, как «У камина» (1917), «Молчи, грусть… молчи…» (1918), «Чёрная хризантема» (1919) и другие.
В 1918 году киноателье Харитонова перебралось в Одессу, а затем в Крым, где продолжало активно снимать фильмы.
В 1920 году Дмитрий Харитонов уехал в эмиграцию и его киноателье прекратило существование, выпустив на экран за пять лет около 60 фильмов.
Список фильмов
Напишите отзыв о статье "Торговый дом Харитонова"
Литература
- Миславский В. Н. Дмитрий Харитонов. Судьба русского кинопродюсера // «Киноведческие записки», вып. 18. — М.: 1993, — С. 211—240.
- Михайлов В. П. Рассказы о кинематографе старой Москвы. — М.: Материк, 1998. — С. 237—241.
- Миславский В. Н. Истерзаные души. Жизнь и фильмы Дмитрия Харитонова. — Харьков: ХЧМГУ, 2006. — 152 с.
| ||||||
Отрывок, характеризующий Торговый дом Харитонова
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
