Торонто (аэропорт)

Международный аэропорт Торонто Пирсон Toronto Pearson International Airport
Страна: Регион:	Канада Торонто
Тип:	гражданский
Код ИКАО: Код ИАТА:	CYYZ YYZ
Высота: Координаты:	+173 м 43°40′38″ с. ш. 79°37′50″ з. д.43.67722° с. ш. 79.63056° з. д. / 43.67722; -79.63056 (Международный аэропорт Торонто Пирсон)
Пассажирооборот (год):	▲30 335 863 млн (2014)
Местное время:	UTC -5
Время работы:	круглосуточно
Эксплуатант:	GTAA
Сайт:	[www.gtaa.com/ a.com]
Взлётно-посадочные полосы (ВПП)
Номер	Размеры	Покрытие
05/23	3389 м	асфальт/бетон
15L/33R	3368 м	асфальт
06L/24R	2956 м	асфальт
15R/33L	2770 м	асфальт
06R/24L	2743 м	асфальт

Международный аэропорт Торонто Пирсон (также известный как Международный аэропорт имени Лестера Б. Пирсона, или сокращённо Торонто Пирсон) (IATA: YYZ, ICAO: CYYZ) — главный международный аэропорт, обслуживающий город Торонто (провинция Онтарио), Канада. Аэропорт расположен в 27 км к северо-западу от центра Торонто в городе Миссиссага (небольшая часть находится на территории Этобико, района Торонто). Является основным аэропортом для густонаселённого района южной Онтарио, включая и охватывая район Большого Торонто, называемого также Золотой Подковой. Назван в честь 14-го премьер-министра страны Лестера Б. Пирсона.

Торонто Пирсон является самым большим и наиболее загруженным аэропортом Канады. В 2008 году он обслужил 32,3 миллиона пассажиров, обработал 429 262 операций по взлётам и посадкам самолётов и вышел на 22-е место в списке наиболее загруженных аэропортов мира по данному показателю. Двумя годами ранее Торонто Пирсон был признан лучшим аэропортом мира по версии Института Управления Транспортом в Великобритании. Деятельность аэропорта находится в ведении Управления аэропортами Большого Торонто, которое в свою очередь входит в состав Министерства транспорта Канады. Торонто Пирсон является одним из восьми коммерческих аэропортов Канады, в которых работают пункты предварительного прохождения пограничного контроля США (US border preclearance).

Международный аэропорт Торонто является главным транзитным узлом (хабом) флагманской авиакомпании Air Canada и, следовательно, крупнейшим авиаузлом глобального авиационного альянса пассажирских перевозок Star Alliance в Канаде. В качестве своего хаба аэропорт используют также авиакомпании Air Canada Jazz, Air Georgian , Air Transat, Fedex Express, Sunwing Airlines, WestJet и чартерная компания Skyservice. Основные авиаперевозчики, работающие в Торонто Пирсон, обслуживают крупную маршрутную сеть по большим, средним и малым городам Канады. На международных перевозках работают 74 авиакомпании, предоставляющие услуги беспосадочных полётов в более, чем 100 городов Соединённых Штатов Америки, Мексики, Азии, Европы, Центральной и Южной Америки, стран Карибского бассейна, Ближнего Востока и Океании.

История

Аэропорт Мэлтон (1937—1960 годы)

Работы по строительству первоначальной инфраструктуры аэропорта начались в 1937 году на месте девяти сельскохозяйственных угодий, выкупленных муниципальным комитетом Торонто у частных владельцев. Открытие Аэропорта Мэлтон, получившего своё название по имени находившегося неподалёку одноимённого городка, состоялось в 1939 году. Территория аэропорта была окружена с севера автодорогой «Дерри», с востока — автодорогой «Аэропорт» (шестая линия), с юга — дорогой «Элмбенк-Сайд-Роуд» и автотрассой «Торбрэм-Роуд» (пятая линия) — с западной части.

Первый пассажирский терминал был построен в 1938 году и представлял собой стандартное здание без излишеств и украшений, реконструированное из бывшей частной усадьбы. Общая площадь территории аэропорта к 1939 году составила 420 акров (1,7 км²), его инфраструктура включала в себя полную систему освещения аэропортовой зоны, радио- и метеорологическое оборудование, две взлётно-посадочные полосы с твёрдым покрытием и одну полосу на расчищенной траве.

В 1940 году Аэропорт Мэлтон был приобретён муниципалитетом города Торонто. В период с июня 1940 по июль 1942 года аэропорт использовался в качестве базы для начальной школы обучения лётчиков, являвшейся частью Тренировочной программы лётчиков Британского содружества (англ. British Commonwealth Air Training Plan (BCATP)). В 1942 году в аэропорту построена диспетчерская вышка управления движением.

Второе здание пассажирского терминала, схожее дизайном с функционирующим терминалом Аэропорта Торонто-Айленд, было возведено в 1949 году для замены сильно устаревшего к тому времени первого терминала. Пропускная способность сданного в эксплуатацию здания составила 400 тысяч пассажиров в год;, на крыше терминала была размещена смотровая площадка. Дальнейшее расширение территории аэропорта происходило в южном и западном направлениях, что в конечном итоге привело к исчезновению довольно большого населённого пункта Элмбенк. Аэропорт Мэлтон эксплуатировал взлётно-посадочную полосу 14/32 длиной 3368 метров, которая использовалась для испытательных полётов сверхзвуковых истребителей-перехватчиков Avro Canada CF-105 Arrow производства корпорации Avro Canada и в настоящее время представляет собой рулёжную дорожку 05/23; взлётно-посадочную полосу 14/32 длиной 3498 метров с севера на юг, впоследствии заменённую полосой 15L/33R, и взлётно-посадочную полосу 10/28 длиной 2263 метра с северо-запада на юго-восток, в текущий момент используемую также в качестве рулёжной дорожки.

В 1958 году Аэропорт Мэлтон перешёл в ведение Министерства транспорта Канады, а в 1960 году был переименован в Международный аэропорт Торонто.

Международный аэропорт Торонто (1960—1984 годы)

Начало эры реактивных пассажирских перевозок ознаменовало бурный рост отрасли коммерческой авиации во всём мире. Во второй половине 1960-х годов существующая инфраструктура аэропорта подошла к своему пределу пропускной способности обслуживания пассажирского потока, поэтому было принято решение о сносе второго терминала и строительстве нового здания пассажирского терминала 1 (Т1), представлявшего собой квадратную коробку с восьмиуровневой крытой автомобильной стоянкой, по периметру которой размещались входы-выходы в здание аэровокзала с общей зоны и выходы на посадку в самолёты (гейты) — из стерильной зоны безопасности аэропорта. Дизайн терминала был разработан Джоном Паркином, а сам проект реализован в период с 1957 по 1964 годы.

В целях уменьшения пассажирского потока через Международный аэропорт Торонто в 1972 году правительство Канады выкупило земли в восточной части города с перспективой строительства второго крупного авиаузла с рабочим названием «Аэропорт Пикеринг». Реализация данного проекта была отложена в 1975 году в первую очередь благодаря постоянным протестам общественных активистов и экологических организаций. Тем не менее, права на выкупленные земли сохраняются за федеральным правительством и в настоящее время.

В конце 1960-х годов объём обслуживаемого пассажирского потока Терминала 1 подошёл к своему практическому максимуму, в результате чего было принято решение о строительстве ещё одного здания Терминала 2 (Т2), в который предполагалось перенести все грузовые операции аэропорта. Терминал 2 официально был открыт 15 июня 1972 года и некоторое время проработал только с грузовыми перевозками, однако, после приостановки проекта возведения «Аэропорта Пикеринг» руководство Международного аэропорта Торонто было вынуждено провести работы по реконструкции здания Терминала 2 и переоборудования его под пассажирский терминал, который в своём окончательном виде разместился в двух этажах и имел 26 выходов на посадку (контактных гейтов). На первом этапе Т2 обслуживал только чартерные авиакомпании, а с 29 апреля 1973 года стал центральной зоной обслуживания рейсов флагманского перевозчика страны Air Canada. Терминал 1 был связан с северо-восточной частью Терминала 2 посредством закрытого перехода, оборудованного движущимися платформами.

После сдачи в эксплуатацию здания Терминала 2 руководство аэропорта планировало построить третий и четвёртый пассажирские терминалы, которые являлись бы точной копией здания Т1. Однако, в связи с массовым выходом на рынок широкофюзеляжных самолётов были принято решение отказаться от концепции кругового комплекса аэропорта

Операционные мощности Терминала 2 использовались для трёх крупных авиакомпаний: American Airlines, British Overseas Airways Corporation (на базе которой позднее была образована British Airways) и Canadian Pacific Airlines (в конце 1970-х годов вошедшая в состав Canadian Airlines). Терминал 2 был формально разделён на три отдельные зоны: западное крыло обслуживало внутренние рейсы Canadian Pacific Airlines, центральная часть аэровокзала предназначалась для международных рейсов British Overseas Airways, восточное крыло терминала обслуживало трансграничные маршруты American Airlines.

После нескольких лет активной эксплуатации стало очевидно, что инфраструктура Терминала 2 не способна справиться с возрастающим трафиком и требованиями пассажиров к дополнительным услугам и сервису. В качестве основных претензий выдвигались проблемы отсутствия крытой автомобильной стоянки и катастрофичный недостаток окон в здании Т2. По сумме недостатков инфраструктуры авиакомпании American Airlines и British Overseas Airways отказались от услуг Терминала 2 и перевели обслуживание своих рейсов обратно в здание Терминала 1, а в Т2 вынудили перевести свои рейсы магистральную авиакомпанию Air Canada. В конце 1970-х годов здание Терминала 2 было очередной раз реконструировано, после чего в него перешёл ещё один канадский магистральный перевозчик Canadian Airlines, обслуживавшийся в терминале вплоть до 2000 года. Западное крыло Т2 осталось за внутренними рейсами, средняя часть аэровокзала обслуживала рейсы Air Canada по её специальной программе «Rapidair» в Международный аэропорт Оттавы Макдональд/Картье и Международный аэропорт Монреаля Дорваль, восточное крыло отводилось для рейсов в США, при этом в конце восточной зоны был размещён дополнительный зал для обслуживания международных рейсов обеих авиакомпаний, Air Canada и Canadian Airlines. Вдоль южной части Терминала 2 был организован переход, соединяющий зону таможенного контроля и стерильную зону международных рейсов, что дало возможность транзитным пассажирам международных рейсов перемещаться между залами отправления без прохождения таможенного досмотра.

Международный аэропорт Торонто Пирсон (1984 — по настоящее время)

В 1984 году аэропорт сменил своё официальное название на Международный аэропорт имени Лестера Б. Пирсона в честь лауреата Нобелевской премии мира, 14-го премьер-министра Канады Лестера Боулса Пирсона. В дальнейшем полуофициальными названиями аэропорта стали «Торонто Пирсон», «Международный аэропорт Торонто Пирсон», а зачастую и просто «Пирсон».

В 1991 году было введено в эксплуатацию здание пассажирского Терминала 3, принявшего на себя львиную часть пассажирского потока перегруженных сверх всякой меры терминалов 1 и 2. С 1971 года и вплоть до его открытия «терминалом 3» назывался небольшой ангар, построенный для обслуживания рейсов Canadian Pacific Airlines, пассажирский трафик на рейсах которой не вписывался в мощности двух главных пассажирских терминалов. В настоящее время этот ангар находится рядом с грузовым терминалом аэропорта, но не используется ни пассажирскими, ни грузовыми авиакомпаниями.

В 1996 году правительство страны начало реализацию Национальной программы аэропортов Канады, в соответствии с которой Международный аэропорт Пирсон был выведен из собственности федерального Министерства транспорта и передан в Управление аэропортами Большого Торонто. Спустя короткое время была запущена программа масштабного развития аэропорта, нацеленная на реконструкцию пассажирских терминалов, повышение комфортности залов аэровокзала, усиление безопасности в стерильных зонах (выходах на посадку и залах ожидания вылета) и других назревших к тому времени проблемах аэропортового комплекса. Программа была рассчитана на десятилетний период, суммарный бюджет проекта составил 4,4 миллиарда канадских долларов (почти 4 миллиарда долларов США).

Работы по обновлению аэропорта начались с замены зданий Терминалов 1 и 2 новым современным и функциональным зданием, в настоящее время известным под названием Терминал 1. Одновременно велась полная реконструкция инфраструктуры услуг и обслуживания воздушных судов. В центре аэропортовой территории между двумя параллельными взлётно-посадочными полосами было возведено здание грузового терминала, при этом все операции по обработке грузовых авиакомпаний были выведены из основных терминалов в грузовой. В 1997 году завершены работы по строительству третьей полосы 15R/33L, а в 2002 году — четвёртой ВПП 06R/24L, что позволило существенно увеличить трафик самолётов в Международном аэропорту Торонто Пирсон, причём настолько, что в 2005 году порт вошёл в тридцатку самых загруженных аэропортов мира по количеству операций взлётов и посадок самолётов в год.

После террористических атак 11 сентября 2001 года Торонто Пирсон стал частью проводимой Министерством транспорта Канады контр-террористической операции Жёлтая лента.

6 апреля 2004 года введён в действие новый пассажирский Терминал 1. До запуска Т1 мощности Терминала 2 использовались для обслуживания внутренних и международных рейсов, после ввода в эксплуатацию Т1 все внутренние рейсы были переведены в новый терминал, оставив в Т2 обслуживание международных маршрутов авиакомпании Air Canada и её партнёров по глобальному авиационному альянсу пассажирских перевозок Star Alliance.

Терминал 2 проработал вплоть до своего закрытия 29 января 2007 года, после чего на следующий день авиакомпании были вынуждены временно переместить обслуживание своих рейсов в зону F Терминала 1. Работы по сносу здания Терминала 2 начались в апреле 2007 и закончились в ноябре следующего года. В настоящее время суммарная пропускная способность Т1 и Т3 составляет до 55 миллионов пассажиров в год, конфигурации зданий пассажирских терминалов 1 и 3 предусматривают их дальнейшее расширение на образовавшееся после сноса Терминала 2 свободное пространство, поэтому при планируемом достижении к 2020 году максимального пассажирского трафика в 55 млн человек в год оба терминала будут достраиваться и расширяться, увеличивая тем самым пропускную способность всего аэропортового комплекса.

1 июня 2009 года в Международном аэропорту Торонто Пирсон произвёл посадку двухэтажный аэробус A380 национальной авиакомпании Объединённых Арабских Эмиратов Emirates Airline. В настоящем периоде крупнейшие в мире пассажирские самолёты A380 выполняют регулярные рейсы из Пирсона в Международный аэропорт Дубая еженедельно по понедельникам, средам и пятницам.

Операционная нагрузка на Международный аэропорт Торонто Пирсон более-менее равномерна в течение всего года, а в течение суток пик пассажирского трафика и числа взлётов/посадок грузовых и пассажирских самолётов приходится на период с 3 до 7 вечера вне зависимости от дня недели. Ближе к вечеру в Пирсон прибывает основная масса трансатлантических рейсов из Европы, а поздно ночью в порт прибывают транстихоокеанские рейсы из стран Восточном Азии.

Происшествия

• Самая тяжёлая катастрофа произошла 5 июля 1970 года с Douglas DC-8 компании Air Canada, выполнявшего рейс 621 по маршруту Монреаль—Торонто—Лос-Анджелес. По ошибке, спойлеры были выпущены до того, как самолет коснулся земли. В результате грубой посадки оторвало правый внешний двигатель вместе с пилоном и частью обшивки крыла, при этом были повреждены топливные баки. Экипаж предпринял уход на второй круг, но при повторном заходе загоревшееся топливо вызвало взрывы топливных баков, что затем разрушило крыло. Погибли все 100 пассажиров и 9 членов экипажа.

• 26 июня 1978 — самолёт, выполнявший рейс Air Canada 189 в Виннипег, после прерванного взлета выехал за пределы взлётной полосы. Из 107 пассажиров 2 погибли.
• 2 августа 2005 — при посадке потерпел крушение аэробус Airbus A340, следовавший из Парижа в Торонто. На борту аэробуса на момент крушения находилось 297 пассажиров и 12 членов экипажа. К Торонто самолет подлетел по расписанию, около 15:50 по местному времени. Сразу же зайти на посадку из-за сложных метеоусловий не получилось — в районе взлетно-посадочной полосы бушевала гроза, шёл проливной дождь. Сделав несколько кругов, всепогодный лайнер тем не менее коснулся земли в 16:03. A340 не смог остановиться до конца полосы, пробил ограждение аэродрома и проехал ещё две сотни метров, пока не увяз окончательно в овраге недалеко от крупной автотрассы 401, развалившись надвое. Через несколько минут (по разным данным, от двух до пяти) самолет загорелся. Пострадали 43 человека. Погибших нет.

См. также

• Гамильтон — второй по величине аэропорт в Большом Торонто.

Ссылки

• [www.gtaa.com/en/home/ Официальный сайт аэропорта]

Отрывок, характеризующий Торонто (аэропорт)

«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…


Давно уже Ростов не испытывал такого наслаждения от музыки, как в этот день. Но как только Наташа кончила свою баркароллу, действительность опять вспомнилась ему. Он, ничего не сказав, вышел и пошел вниз в свою комнату. Через четверть часа старый граф, веселый и довольный, приехал из клуба. Николай, услыхав его приезд, пошел к нему.
– Ну что, повеселился? – сказал Илья Андреич, радостно и гордо улыбаясь на своего сына. Николай хотел сказать, что «да», но не мог: он чуть было не зарыдал. Граф раскуривал трубку и не заметил состояния сына.
«Эх, неизбежно!» – подумал Николай в первый и последний раз. И вдруг самым небрежным тоном, таким, что он сам себе гадок казался, как будто он просил экипажа съездить в город, он сказал отцу.
– Папа, а я к вам за делом пришел. Я было и забыл. Мне денег нужно.
– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
– Что? Кому?… Шутишь! – крикнул граф, вдруг апоплексически краснея шеей и затылком, как краснеют старые люди.
– Я обещал заплатить завтра, – сказал Николай.
– Ну!… – сказал старый граф, разводя руками и бессильно опустился на диван.
– Что же делать! С кем это не случалось! – сказал сын развязным, смелым тоном, тогда как в душе своей он считал себя негодяем, подлецом, который целой жизнью не мог искупить своего преступления. Ему хотелось бы целовать руки своего отца, на коленях просить его прощения, а он небрежным и даже грубым тоном говорил, что это со всяким случается.
Граф Илья Андреич опустил глаза, услыхав эти слова сына и заторопился, отыскивая что то.
– Да, да, – проговорил он, – трудно, я боюсь, трудно достать…с кем не бывало! да, с кем не бывало… – И граф мельком взглянул в лицо сыну и пошел вон из комнаты… Николай готовился на отпор, но никак не ожидал этого.
– Папенька! па…пенька! – закричал он ему вслед, рыдая; простите меня! – И, схватив руку отца, он прижался к ней губами и заплакал.

В то время, как отец объяснялся с сыном, у матери с дочерью происходило не менее важное объяснение. Наташа взволнованная прибежала к матери.
– Мама!… Мама!… он мне сделал…
– Что сделал?
– Сделал, сделал предложение. Мама! Мама! – кричала она. Графиня не верила своим ушам. Денисов сделал предложение. Кому? Этой крошечной девочке Наташе, которая еще недавно играла в куклы и теперь еще брала уроки.
– Наташа, полно, глупости! – сказала она, еще надеясь, что это была шутка.
– Ну вот, глупости! – Я вам дело говорю, – сердито сказала Наташа. – Я пришла спросить, что делать, а вы мне говорите: «глупости»…
Графиня пожала плечами.
– Ежели правда, что мосьё Денисов сделал тебе предложение, то скажи ему, что он дурак, вот и всё.
– Нет, он не дурак, – обиженно и серьезно сказала Наташа.
– Ну так что ж ты хочешь? Вы нынче ведь все влюблены. Ну, влюблена, так выходи за него замуж! – сердито смеясь, проговорила графиня. – С Богом!
– Нет, мама, я не влюблена в него, должно быть не влюблена в него.
– Ну, так так и скажи ему.
– Мама, вы сердитесь? Вы не сердитесь, голубушка, ну в чем же я виновата?
– Нет, да что же, мой друг? Хочешь, я пойду скажу ему, – сказала графиня, улыбаясь.
– Нет, я сама, только научите. Вам всё легко, – прибавила она, отвечая на ее улыбку. – А коли бы видели вы, как он мне это сказал! Ведь я знаю, что он не хотел этого сказать, да уж нечаянно сказал.
– Ну всё таки надо отказать.
– Нет, не надо. Мне так его жалко! Он такой милый.
– Ну, так прими предложение. И то пора замуж итти, – сердито и насмешливо сказала мать.
– Нет, мама, мне так жалко его. Я не знаю, как я скажу.
– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.
– Нет, ни за что, я сама, а вы слушайте у двери, – и Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов. Он вскочил на звук ее легких шагов.
– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.
– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.

На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.
После отъезда Денисова, Ростов, дожидаясь денег, которые не вдруг мог собрать старый граф, провел еще две недели в Москве, не выезжая из дому, и преимущественно в комнате барышень.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.



После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого .внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Смотритель, смотрительша, камердинер, баба с торжковским шитьем заходили в комнату, предлагая свои услуги. Пьер, не переменяя своего положения задранных ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив тех вопросов, которые занимали его. А его занимали всё одни и те же вопросы с самого того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь в уединении путешествия, они с особенной силой овладели им. О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.
Вошел смотритель и униженно стал просить его сиятельство подождать только два часика, после которых он для его сиятельства (что будет, то будет) даст курьерских. Смотритель очевидно врал и хотел только получить с проезжего лишние деньги. «Дурно ли это было или хорошо?», спрашивал себя Пьер. «Для меня хорошо, для другого проезжающего дурно, а для него самого неизбежно, потому что ему есть нечего: он говорил, что его прибил за это офицер. А офицер прибил за то, что ему ехать надо было скорее. А я стрелял в Долохова за то, что я счел себя оскорбленным, а Людовика XVI казнили за то, что его считали преступником, а через год убили тех, кто его казнил, тоже за что то. Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?», спрашивал он себя. И не было ответа ни на один из этих вопросов, кроме одного, не логического ответа, вовсе не на эти вопросы. Ответ этот был: «умрешь – всё кончится. Умрешь и всё узнаешь, или перестанешь спрашивать». Но и умереть было страшно.
Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.
Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».
Всё в нем самом и вокруг него представлялось ему запутанным, бессмысленным и отвратительным. Но в этом самом отвращении ко всему окружающему Пьер находил своего рода раздражающее наслаждение.
– Осмелюсь просить ваше сиятельство потесниться крошечку, вот для них, – сказал смотритель, входя в комнату и вводя за собой другого, остановленного за недостатком лошадей проезжающего. Проезжающий был приземистый, ширококостый, желтый, морщинистый старик с седыми нависшими бровями над блестящими, неопределенного сероватого цвета, глазами.
Пьер снял ноги со стола, встал и перелег на приготовленную для него кровать, изредка поглядывая на вошедшего, который с угрюмо усталым видом, не глядя на Пьера, тяжело раздевался с помощью слуги. Оставшись в заношенном крытом нанкой тулупчике и в валеных сапогах на худых костлявых ногах, проезжий сел на диван, прислонив к спинке свою очень большую и широкую в висках, коротко обстриженную голову и взглянул на Безухого. Строгое, умное и проницательное выражение этого взгляда поразило Пьера. Ему захотелось заговорить с проезжающим, но когда он собрался обратиться к нему с вопросом о дороге, проезжающий уже закрыл глаза и сложив сморщенные старые руки, на пальце одной из которых был большой чугунный перстень с изображением Адамовой головы, неподвижно сидел, или отдыхая, или о чем то глубокомысленно и спокойно размышляя, как показалось Пьеру. Слуга проезжающего был весь покрытый морщинами, тоже желтый старичек, без усов и бороды, которые видимо не были сбриты, а никогда и не росли у него. Поворотливый старичек слуга разбирал погребец, приготовлял чайный стол, и принес кипящий самовар. Когда всё было готово, проезжающий открыл глаза, придвинулся к столу и налив себе один стакан чаю, налил другой безбородому старичку и подал ему. Пьер начинал чувствовать беспокойство и необходимость, и даже неизбежность вступления в разговор с этим проезжающим.
Слуга принес назад свой пустой, перевернутый стакан с недокусанным кусочком сахара и спросил, не нужно ли чего.
– Ничего. Подай книгу, – сказал проезжающий. Слуга подал книгу, которая показалась Пьеру духовною, и проезжающий углубился в чтение. Пьер смотрел на него. Вдруг проезжающий отложил книгу, заложив закрыл ее и, опять закрыв глаза и облокотившись на спинку, сел в свое прежнее положение. Пьер смотрел на него и не успел отвернуться, как старик открыл глаза и уставил свой твердый и строгий взгляд прямо в лицо Пьеру.
Пьер чувствовал себя смущенным и хотел отклониться от этого взгляда, но блестящие, старческие глаза неотразимо притягивали его к себе.


– Имею удовольствие говорить с графом Безухим, ежели я не ошибаюсь, – сказал проезжающий неторопливо и громко. Пьер молча, вопросительно смотрел через очки на своего собеседника.
– Я слышал про вас, – продолжал проезжающий, – и про постигшее вас, государь мой, несчастье. – Он как бы подчеркнул последнее слово, как будто он сказал: «да, несчастье, как вы ни называйте, я знаю, что то, что случилось с вами в Москве, было несчастье». – Весьма сожалею о том, государь мой.
Пьер покраснел и, поспешно спустив ноги с постели, нагнулся к старику, неестественно и робко улыбаясь.
– Я не из любопытства упомянул вам об этом, государь мой, но по более важным причинам. – Он помолчал, не выпуская Пьера из своего взгляда, и подвинулся на диване, приглашая этим жестом Пьера сесть подле себя. Пьеру неприятно было вступать в разговор с этим стариком, но он, невольно покоряясь ему, подошел и сел подле него.
– Вы несчастливы, государь мой, – продолжал он. – Вы молоды, я стар. Я бы желал по мере моих сил помочь вам.
– Ах, да, – с неестественной улыбкой сказал Пьер. – Очень вам благодарен… Вы откуда изволите проезжать? – Лицо проезжающего было не ласково, даже холодно и строго, но несмотря на то, и речь и лицо нового знакомца неотразимо привлекательно действовали на Пьера.
– Но если по каким либо причинам вам неприятен разговор со мною, – сказал старик, – то вы так и скажите, государь мой. – И он вдруг улыбнулся неожиданно, отечески нежной улыбкой.
– Ах нет, совсем нет, напротив, я очень рад познакомиться с вами, – сказал Пьер, и, взглянув еще раз на руки нового знакомца, ближе рассмотрел перстень. Он увидал на нем Адамову голову, знак масонства.
– Позвольте мне спросить, – сказал он. – Вы масон?
– Да, я принадлежу к братству свободных каменьщиков, сказал проезжий, все глубже и глубже вглядываясь в глаза Пьеру. – И от себя и от их имени протягиваю вам братскую руку.