Тороп, Пеэтер
Пеэтер Тороп (эст. Peeter Torop; род. 28 ноября 1950, Таллин) — эстонский литературовед, культуролог, семиотик. Представитель Тартуско-московской семиотической школы.
Сотрудничал с Ю. М. Лотманом в процессе издания альманаха «Труды по знаковым системам» (входил в редакционную коллегию). Научное значение имеет его статья «Симультанность и диалогизм в поэтике Достоевского» (1984, вып. XVII, с. 138—158), в которой сформулирована теория трех хронотопов литературного произведения — «топографического», «психологического» и «метафизического» (положения этой статьи отражены в издании «Материалы к словарю терминологии тартуско-московской семиотической школы»[1], Тарту, 1999).
В 1995 году в издательстве Тартуского университета опубликована монография «Тотальный перевод», обобщившая многолетние исследования Торопа в области переводоведения. В 2000 году в Модене издан её итальянский перевод (Torop P. La traduzione totale. Modena: Guaraldi — Logos, 2000; 2-е изд. — 2010)[2].
Напишите отзыв о статье "Тороп, Пеэтер"
Примечания
Ссылки
- [www.ut.ee/SOSE/peeter_torop/eng.html Профиль на официальном сайте Тартуского университета]
- П. Тороп. [www.ruthenia.ru/lotman/txt/torop95.html Тартуская школа как школа] // Лотмановский сборник. Вып. 1. — М., 1995. — С. 223—239.
- [rus.err.ee/etv2/751c9bc5-3381-4fa7-973c-6fd5d111fd95 Пеэтер Тороп: хороший перевод — это когда читателю комфортно]
Отрывок, характеризующий Тороп, Пеэтер
– Так я тебе говорила, Andre, будь добр и великодушен, каким ты всегда был. Не суди строго Lise, – начала она. – Она так мила, так добра, и положение ее очень тяжело теперь.– Кажется, я ничего не говорил тебе, Маша, чтоб я упрекал в чем нибудь свою жену или был недоволен ею. К чему ты всё это говоришь мне?
Княжна Марья покраснела пятнами и замолчала, как будто она чувствовала себя виноватою.
– Я ничего не говорил тебе, а тебе уж говорили . И мне это грустно.
Красные пятна еще сильнее выступили на лбу, шее и щеках княжны Марьи. Она хотела сказать что то и не могла выговорить. Брат угадал: маленькая княгиня после обеда плакала, говорила, что предчувствует несчастные роды, боится их, и жаловалась на свою судьбу, на свекра и на мужа. После слёз она заснула. Князю Андрею жалко стало сестру.
– Знай одно, Маша, я ни в чем не могу упрекнуть, не упрекал и никогда не упрекну мою жену , и сам ни в чем себя не могу упрекнуть в отношении к ней; и это всегда так будет, в каких бы я ни был обстоятельствах. Но ежели ты хочешь знать правду… хочешь знать, счастлив ли я? Нет. Счастлива ли она? Нет. Отчего это? Не знаю…
Говоря это, он встал, подошел к сестре и, нагнувшись, поцеловал ее в лоб. Прекрасные глаза его светились умным и добрым, непривычным блеском, но он смотрел не на сестру, а в темноту отворенной двери, через ее голову.
– Пойдем к ней, надо проститься. Или иди одна, разбуди ее, а я сейчас приду. Петрушка! – крикнул он камердинеру, – поди сюда, убирай. Это в сиденье, это на правую сторону.
Княжна Марья встала и направилась к двери. Она остановилась.
– Andre, si vous avez. la foi, vous vous seriez adresse a Dieu, pour qu'il vous donne l'amour, que vous ne sentez pas et votre priere aurait ete exaucee. [Если бы ты имел веру, то обратился бы к Богу с молитвою, чтоб Он даровал тебе любовь, которую ты не чувствуешь, и молитва твоя была бы услышана.]
