В Википедии есть статьи о других людях с именем
Торос.
Торос Таронаци (или Мшеци) — армянский миниатюрист начала XIV века, представитель гладзорской школы миниатюры.
Биография
Торос Таронаци (Мшеци) жил и творил в первых десятилетиях XIV века в Гладзоре (Вайоцдзорская область). Творческая деятельность армянского миниатюриста пришлась на период процветания прославленной высшей школы — Гладзорского университета, которую современники называли «Вторыми Афинами». В те времена для усовершенствования своих знаний в Гладзор съезжались из различных областей Армении и Киликии. Здесь под руководством ректора Гладзорского университета, Есаи Нчеци, также получил своё образование Торос Таронаци. Помимо того, что Торос был талантливым художником, он был также ученым, обладавшим глубокими знаниями, признанным поэтом, умелым каллиграфом-переписчиком. Его современник Мхитар Ерзнкаци говоря о нём называл его:
|
добромыслящим и благообразным..., исполненным всякой премудрости и особенно сведущим в литературе и живописи...[1]
|
|
Торос Таронаци был приверженцем старых местных традиций и усвоения достижений киликийской школы миниатюры. Иллюстрированные им рукописи отличаются многообразием орнаментальных украшений, их исключительным богатством. С различными растительными и геометрическими мотивами, в работах Таронаци видим и многочисленных представителей животного мира, как реальных, так и фантастических, связанных своим происхождением с древними, ещё языческими представлениями, которые в средневековье получали однако иное осмысление, обусловленное новой христианской идеологией. Сюжеты его изображений подчинялись нормам современного искусства, при этом сохраняли своеобразие, идущее от местного народного творчества[1].
Художественное наследие Тороса Таронаци является значительным вкладом в сокровищницу армянского средневекового искусства. В его миниатюрах особое впечатление производят образы персонажей, с выразительными, красивыми миндалевидными глазами, оттененными темными дугами бровей. Яркий и насыщенный колорит красок придает миниатюрам художника особую нарядность. Торос Таронаци переписал и иллюстрировал немало рукописей, значительная часть которых дошла до наших дней[1]. Им была продолжена иллюстрация книги, начатая Момиком, в памятной записи одной из его рукописных книг, сделанной самим Момиком, говорится, что болезнь глаз помешала ему продолжить работу над иллюстрациями и закончил их другой миниатюрист Гладзорской школы — Торос Таронаци[2]
Многие разбросаны по различным собраниям армянских рукописей. В Матенадаране хранятся сейчас 7 рукописей Тороса Таронаци, среди которых имеется такой шедевр Гладзорской школы письменности, как Библия Есаи Нчеци, созданная в 1318 году (Матенадаран, рук. № 206), а также богато украшенное Евангелие 1323 года (Матенадаран, рук. № 6289)[1].
</center>
The Bible (Maten. MS206).jpg
The Bible (Maten. MS 206).jpg
Напишите отзыв о статье "Торос Таронаци"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 [vsprogress.ru/page/?p=28 Эмма Корхмазян «Самобытные армянские художники XIII—XIV веков: Торос Таронаци»]
- ↑ «Голос Армении» № 142 от 26.12.2009// Мэри Чолакян [www.golos.am/index.php?option=com_content&task=view&id=12333&Itemid=53 «Момик: Золотая страница цивилизации»]
Ссылки
- [www.armenica.org/cgi-bin/armenica.cgi?219617306095646=2=la=1====laz0001 The Bible (MS206)]
См.Также
Армянская миниатюра |
---|
| общее | | |
---|
| художественные школы | </div> | <tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group" style="background:#FFCFAF">важнейшие рукописи (IX—XIII века)</th><td class="navbox-list navbox-odd" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px"></td></tr><tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group" style="background:#FFCFAF">художники (XI—XVI века)</th><td class="navbox-list navbox-even" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px;background:#f0f0f0;"></td></tr></table></td></tr></table>
Отрывок, характеризующий Торос ТаронациРостов, улыбаясь, успокоил драгуна и дал ему денег.
– Алё! Алё! – сказал казак, трогая за руку пленного, чтобы он шел дальше.
– Государь! Государь! – вдруг послышалось между гусарами.
Всё побежало, заторопилось, и Ростов увидал сзади по дороге несколько подъезжающих всадников с белыми султанами на шляпах. В одну минуту все были на местах и ждали. Ростов не помнил и не чувствовал, как он добежал до своего места и сел на лошадь. Мгновенно прошло его сожаление о неучастии в деле, его будничное расположение духа в кругу приглядевшихся лиц, мгновенно исчезла всякая мысль о себе: он весь поглощен был чувством счастия, происходящего от близости государя. Он чувствовал себя одною этою близостью вознагражденным за потерю нынешнего дня. Он был счастлив, как любовник, дождавшийся ожидаемого свидания. Не смея оглядываться во фронте и не оглядываясь, он чувствовал восторженным чутьем его приближение. И он чувствовал это не по одному звуку копыт лошадей приближавшейся кавалькады, но он чувствовал это потому, что, по мере приближения, всё светлее, радостнее и значительнее и праздничнее делалось вокруг него. Всё ближе и ближе подвигалось это солнце для Ростова, распространяя вокруг себя лучи кроткого и величественного света, и вот он уже чувствует себя захваченным этими лучами, он слышит его голос – этот ласковый, спокойный, величественный и вместе с тем столь простой голос. Как и должно было быть по чувству Ростова, наступила мертвая тишина, и в этой тишине раздались звуки голоса государя.
– Les huzards de Pavlograd? [Павлоградские гусары?] – вопросительно сказал он.
– La reserve, sire! [Резерв, ваше величество!] – отвечал чей то другой голос, столь человеческий после того нечеловеческого голоса, который сказал: Les huzards de Pavlograd?
Государь поровнялся с Ростовым и остановился. Лицо Александра было еще прекраснее, чем на смотру три дня тому назад. Оно сияло такою веселостью и молодостью, такою невинною молодостью, что напоминало ребяческую четырнадцатилетнюю резвость, и вместе с тем это было всё таки лицо величественного императора. Случайно оглядывая эскадрон, глаза государя встретились с глазами Ростова и не более как на две секунды остановились на них. Понял ли государь, что делалось в душе Ростова (Ростову казалось, что он всё понял), но он посмотрел секунды две своими голубыми глазами в лицо Ростова. (Мягко и кротко лился из них свет.) Потом вдруг он приподнял брови, резким движением ударил левой ногой лошадь и галопом поехал вперед.
Молодой император не мог воздержаться от желания присутствовать при сражении и, несмотря на все представления придворных, в 12 часов, отделившись от 3 й колонны, при которой он следовал, поскакал к авангарду. Еще не доезжая до гусар, несколько адъютантов встретили его с известием о счастливом исходе дела.
Сражение, состоявшее только в том, что захвачен эскадрон французов, было представлено как блестящая победа над французами, и потому государь и вся армия, особенно после того, как не разошелся еще пороховой дым на поле сражения, верили, что французы побеждены и отступают против своей воли. Несколько минут после того, как проехал государь, дивизион павлоградцев потребовали вперед. В самом Вишау, маленьком немецком городке, Ростов еще раз увидал государя. На площади города, на которой была до приезда государя довольно сильная перестрелка, лежало несколько человек убитых и раненых, которых не успели подобрать. Государь, окруженный свитою военных и невоенных, был на рыжей, уже другой, чем на смотру, энглизированной кобыле и, склонившись на бок, грациозным жестом держа золотой лорнет у глаза, смотрел в него на лежащего ничком, без кивера, с окровавленною головою солдата. Солдат раненый был так нечист, груб и гадок, что Ростова оскорбила близость его к государю. Ростов видел, как содрогнулись, как бы от пробежавшего мороза, сутуловатые плечи государя, как левая нога его судорожно стала бить шпорой бок лошади, и как приученная лошадь равнодушно оглядывалась и не трогалась с места. Слезший с лошади адъютант взял под руки солдата и стал класть на появившиеся носилки. Солдат застонал.
|