Торре Нильссон, Леопольдо

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Леопольдо Торре Нильссон
Leopoldo Torre Nilsson

Леопольдо Торре Нильссон (слева) и актёр Альфредо Алькон на съемках фильм Мартин Фьерро
Дата рождения:

5 мая 1924(1924-05-05)

Место рождения:

Буэнос-Айрес

Дата смерти:

8 сентября 1978(1978-09-08) (54 года)

Место смерти:

Буэнос-Айрес

Гражданство:

Аргентина Аргентина

Профессия:

кинорежиссёр

Карьера:

19471976

Награды:

премия ФИПРЕССИ Каннского МКФ (1961), Серебряная раковина и специальная премия жюри Сан-Себастьянского МКФ (1974)

Леопольдо Торре Нильссон (исп. Leopoldo Torre Nilsson, 5 мая 1924, Буэнос-Айрес8 сентября 1978, там же) – аргентинский кинорежиссёр, сценарист, продюсер, крупнейший мастер аргентинского кино.





Биография

Сын режиссёра и сценариста Леопольдо Торреса Риоса, одного из основателей аргентинского кинематографа. В 1939-1949 работал в тандеме с отцом. Собственный дебют – короткометражный фильм Стена (1947).

Жена, писатель и сценарист Беатрис Гидо (1924-1988), была постоянной помощницей Торреса Нильссона. Их сын - кинорежиссёр Хавьер Торре (р.1946). Леопольдо Торре Нильссон умер от рака.

Избранная фильмография

Признание

Номинант и лауреат многих национальных и международных премий.

Напишите отзыв о статье "Торре Нильссон, Леопольдо"

Литература

  • Oms M. Leopoldo Torre Nilsson. Lyon: SERDOC, 1962
  • Martín J.A. Los films de Leopoldo Torre Nilsson. Buenos Aires: Corregidor, 1980
  • Peña F.M. Leopoldo Torre Nilsson. Buenos Aires: Centro Editor de América Latina, 1993
  • Martin M. El gran Babsy: un hombre como yo no debería morir nunca: biografía novelada de Leopoldo Torre Nilsson. Buenos Aires: Editorial Sudamericana, 1993
  • Vieites M. Del e.a. Leopoldo Torre Nilsson: una estética de la decadencia. Buenos Aires: Grupo Editor Altamira, 2002

Отрывок, характеризующий Торре Нильссон, Леопольдо

– Я командовал эскадроном, – отвечал Репнин.
– Ваш полк честно исполнил долг свой, – сказал Наполеон.
– Похвала великого полководца есть лучшая награда cолдату, – сказал Репнин.
– С удовольствием отдаю ее вам, – сказал Наполеон. – Кто этот молодой человек подле вас?
Князь Репнин назвал поручика Сухтелена.
Посмотрев на него, Наполеон сказал, улыбаясь:
– II est venu bien jeune se frotter a nous. [Молод же явился он состязаться с нами.]
– Молодость не мешает быть храбрым, – проговорил обрывающимся голосом Сухтелен.
– Прекрасный ответ, – сказал Наполеон. – Молодой человек, вы далеко пойдете!
Князь Андрей, для полноты трофея пленников выставленный также вперед, на глаза императору, не мог не привлечь его внимания. Наполеон, видимо, вспомнил, что он видел его на поле и, обращаясь к нему, употребил то самое наименование молодого человека – jeune homme, под которым Болконский в первый раз отразился в его памяти.
– Et vous, jeune homme? Ну, а вы, молодой человек? – обратился он к нему, – как вы себя чувствуете, mon brave?
Несмотря на то, что за пять минут перед этим князь Андрей мог сказать несколько слов солдатам, переносившим его, он теперь, прямо устремив свои глаза на Наполеона, молчал… Ему так ничтожны казались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался ему сам герой его, с этим мелким тщеславием и радостью победы, в сравнении с тем высоким, справедливым и добрым небом, которое он видел и понял, – что он не мог отвечать ему.
Да и всё казалось так бесполезно и ничтожно в сравнении с тем строгим и величественным строем мысли, который вызывали в нем ослабление сил от истекшей крови, страдание и близкое ожидание смерти. Глядя в глаза Наполеону, князь Андрей думал о ничтожности величия, о ничтожности жизни, которой никто не мог понять значения, и о еще большем ничтожестве смерти, смысл которой никто не мог понять и объяснить из живущих.
Император, не дождавшись ответа, отвернулся и, отъезжая, обратился к одному из начальников:
– Пусть позаботятся об этих господах и свезут их в мой бивуак; пускай мой доктор Ларрей осмотрит их раны. До свидания, князь Репнин, – и он, тронув лошадь, галопом поехал дальше.
На лице его было сиянье самодовольства и счастия.
Солдаты, принесшие князя Андрея и снявшие с него попавшийся им золотой образок, навешенный на брата княжною Марьею, увидав ласковость, с которою обращался император с пленными, поспешили возвратить образок.
Князь Андрей не видал, кто и как надел его опять, но на груди его сверх мундира вдруг очутился образок на мелкой золотой цепочке.
«Хорошо бы это было, – подумал князь Андрей, взглянув на этот образок, который с таким чувством и благоговением навесила на него сестра, – хорошо бы это было, ежели бы всё было так ясно и просто, как оно кажется княжне Марье. Как хорошо бы было знать, где искать помощи в этой жизни и чего ждать после нее, там, за гробом! Как бы счастлив и спокоен я был, ежели бы мог сказать теперь: Господи, помилуй меня!… Но кому я скажу это! Или сила – неопределенная, непостижимая, к которой я не только не могу обращаться, но которой не могу выразить словами, – великое всё или ничего, – говорил он сам себе, – или это тот Бог, который вот здесь зашит, в этой ладонке, княжной Марьей? Ничего, ничего нет верного, кроме ничтожества всего того, что мне понятно, и величия чего то непонятного, но важнейшего!»