Торседор

Торседор (исп. torcedor) — крутильщик сигар, специалист, который на фабрике вручную из листьев табака скручивает сигары. В день торседор успевает изготовить до 200 сигар.

У торседоров есть свои разряды, которые показывают уровень их мастерства. Считается, что 1-й и 2-й разряды — это ученики. Обладателями 3-го и 4-го разряда являются большинство торседоров. Более старшие разряды встречаются реже, т.к. от них требуется выполнения более сложных работ. Торседоры 5-го и 6-го разрядов выполняют сигары сложных форм, например figurado.

Торседор среднего уровня способен за один рабочий день сделать 120 сигар. Для приготовления начинки используется от 3 до 5 листов. Количество применяемых листов зависит от нескольких факторов, в частности, от размеров сигары и от того, какой вид табака применяется для данного сорта сигар.

Стоит сказать, что если сигара имеет простую форму, то разряд торседора на качество её скрутки не влияет.

См. также

• Сигара

Ссылки

• [el-tabaco.ru/site/86 «Как создается кубинская сигара»]
• [www.hechoamano.ru/article/technology/ «Технология производства сигар», журнал «hecho a mano» № 1]

Отрывок, характеризующий Торседор

«Жизнь есть всё. Жизнь есть бог. Все перемещается и движется, и это движение есть бог. И пока есть жизнь, есть наслаждение самосознания божества. Любить жизнь, любить бога. Труднее и блаженнее всего любить эту жизнь в своих страданиях, в безвинности страданий».
«Каратаев» – вспомнилось Пьеру.
И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый, кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. «Постой», – сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали ее, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.
– Вот жизнь, – сказал старичок учитель.
«Как это просто и ясно, – подумал Пьер. – Как я мог не знать этого прежде».
– В середине бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать его. И растет, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает. Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез. – Vous avez compris, mon enfant, [Понимаешь ты.] – сказал учитель.