Тост

Тост — краткая речь, перед собравшимися, предшествующая распитию спиртных напитков, предназначенная подчеркнуть важность момента.

Традиция произносить тост существует, пожалуй, во всех культурах, в которых употребляется алкоголь. Однако можно выделить лишь общие тенденции. Так, например, тосты реже произносят или не произносят вообще в повседневном употреблении алкоголя. В то же время если люди собираются компанией, тосты являются неотъемлемой частью действа. И если поводом стал праздник или важное событие, то обычно произносят речь. Если же люди собираются вместе без особого повода, или случайно (в путешествиях, случайные знакомства и так далее) то чаще просто говорят здравницы. То есть пожелания «За здоровье». Причем не о ком-то конкретном, а все желают всем. Зачастую, это непереводимые традиционные слова или фразы, не несущие смысловой нагрузки, но призванные поддержать и усилить дух единения людей собравшихся вместе. Независимо от национальности и вероисповедания всеми людьми ценится здоровье близких. Именно его и желают все собравшиеся всем собравшимся.

Отсюда идет традиция чокаться (бокалами, кружками, рогами). Люди как бы объединяют все бокалы в один, символизируя тем самым единство собравшихся. Правила в какой последовательности и каким образом чокаться меняются сообразно правилам хорошего тона в обществе, и варьируется от скромного поднятия бокалов, до дружного удара кружками при котором содержимое кружек бьет вверх чуть ли не фонтаном и обильно поливает окружающее пространство, полы и присутствующих.

Так же традицию чокаться соотносят с древним обычаем передавать по кругу чашу с напитком, который по сути является простейшим и в то же время одним из сильнейших ритуалов знакомства. Так же, в старину, после переливания вина из бокала в бокал тоже чокались, тем самым показывая своё доверие, и то, что вино не отравлено.

Этимология слова

Отдельного внимания заслуживает этимология слова тост, которая на сегодняшний день вызывает множество споров.

Версия тюркского происхождения слова, по мнению ряда филологов, представляется более предпочтительной.

Как известно, в русской истории слово достаканъ встречается в русской грамоте 1356 года и в Духовной грамоте Ивана Калиты (умер в 1340 году). Предполагается, что это – заимствование от тюркской деревянной посуды — tostakan (низкая круглая посуда типа пиалы). По мнению ряда филологов, именно от слова тостакан происходит слово тост, а не от английского toast. Ведь тост произносился, когда поднимали сосуд с питьем, а это был ТОСТакан, позже названный стакан. Представляется маловероятным, что это слово произошло от названия поджаренного хлеба. Таким образом, и стакан и тост предположительно происходят от слова тостакан. В настоящее время тостаган достаточно широко распространен в Казахстане, используется чаще для подачи кумыса и представляет собой деревянную посуду по форме напоминающее нечто между пиалой и миской.

Другая версия связана со словом тостус - хлеб. Так, например, в романских языках распространены производные латинского tostus — жареный. При этом обычно это омонимы. То есть одновременно означают и кусочек жареного хлеба, и речь за праздничным столом. Некоторые исследователи предполагают, что существовали обычаи, связывающие два понятия. Рассмотрим некоторые из них.

Вариант первый. В старину древние римляне, прежде чем выпить вино или какой-либо более крепкий напиток, окунали в него поджаренный на огне ломтик хлеба, чтобы напиток впитал в себя также и хлебный аромат. Впоследствии традиция окунать хлеб в вино забылась, но возникла другая: произносить тост, перед тем как выпить вино.

Вероятность появления более крепких, чем вино, напитков в древнем Риме была крайне низкой, по причине распада Римской Империи задолго до того как арабы получили первый спирт в начале VII века Н. Э. Хлеб и вино были условным «потребительским минимумом» (Что примерно соответствует русскому «Хлеб да соль»). При этом, даже учитывая что просвещенные греки и римляне предпочитали разбавленное вино (питие чистого вина — своеобразный маркер, указывающий либо на бесшабашность и брутальный нрав персонажа, либо на переживаемый им душевный кризис), и то что вино весьма доступный античному обывателю продукт, позволить его себе, скорее всего, могли не все. И здесь скорее возможен вариант, когда беднякам (например, в честь торжеств) давали хлеб, слегка политый вином. А насыщение вина ароматом жареного хлебам посредством окунания выглядит весьма сомнительным. Не говоря о том каким же образом все таки связано внезапное исчезновение одной традиции и возникновение другой.

Вариант второй.

Школьный этимологический словарь русского языка. ТОСТ. Заимств. в первой половине XIX в. из англ. яз., где toast < лат. panis tostus «поджаренный хлеб». От английского обычая ставить перед выступающим с речью стакан воды и поджаренный кусок хлеба.

Здесь можно предположить, что panis — поджаренный, а tostus — хлеб. И действительно в современном английском слово «toast» действительно является омонимом. Однако, как говорилось выше «tostus» — жареный. И если стакан воды чтобы промочить горло ставят перед оратором и по сей день, то оратор, хрустящий перед аудиторией жареным хлебом явление весьма сомнительное.

Существуют ещё несколько версий, но они либо непроверяемы, либо не выдерживают серьезной критики.

Возможно имеет место быть некоторая игра слов, в своё время ставшая популярной, но сохранившая только форму, утратившая содержание. Возможно (но маловероятно) трансформация другого слова из другого языка с последующим объединением смыслов. Примером такой трансформации может стать слово Алкоголь. В переводе с арабского означает сурьма. Каким образом могут быть связаны полуметалл и спирт. Ответ на этот вопрос может дать современный слэнг. Так, например, героин из-за его пагубного воздействия называют «чёрным». Теперь вспомним тот факт, что до открытия возгонки, напитков крепче 14 % не существовало. И эффект оказываемый новой жидкостью, по меркам того времени, действительно был ужасающим. Сурьма же в древности и до наших дней использовалась (в том числе) как чёрный краситель.

Так же есть информация, что сильно зажаренный хлеб добавляли вино чтобы сделать вкус менее кислым.

Этикет тостов

Речь или тост могут включать в себя приветствие в адрес почётного гостя, общую ситуацию, послужившую поводом для встречи, общепринятую форму пожелания гостям счастья-здоровья.

В ответном тосте (речи) почётный гость выражает благодарность за оказанное гостеприимство, а также взаимную заинтересованность во встрече и заверение во взаимности дружественных чувств и т. д.

На официальных приёмах речи и тосты произносятся после десерта, когда налито шампанское, на других приёмах — не ранее 10-15 минут после начала приёма, а иногда и в самом его начале.

Первым речь или тост произносит хозяин дома, а затем гость, в честь которого устроен приём.

На официальных завтраках, обедах, ужинах чокаться не принято, если же чокаются, то мужчины держат свои рюмки ниже рюмок дам.

Во время произнесения речей и тостов недопустимо разговаривать, есть, наливать вино, зажигать сигарету. При произнесении тоста положено, чтобы присутствующие держали в руках рюмки, а в особенно торжественных случаях слушали стоя. Произносящий тост обычно стоит.

Человек, которому посвящён тост, если только это не президент или не какая-либо другая именитая персона, обычно выступает с ответным словом. Женщина, если только это не невеста, обычно принимает комплимент, высказанный в тосте, просто улыбкой, опустив при этом глаза и оставаясь сидеть, в то время как остальные стоят. Она держит свой бокал с вином, не отпивая из него до тех пор, пока не выпьют все. По сути дела, лицо, которому адресован тост, никогда не прикасается к напитку, пока не выпьют все остальные, ведь в противном случае получится, что он или она пьют сами за себя, что по меньшей мере нескромно.

Важные тосты, обращённые к президенту, руководству или молодожёнам, выпиваются сразу до дна. Иногда бокалы после особенно торжественных тостов бросают в камин или разбивают об пол. Между прочим, отказаться выпить тост в чью-либо честь означает проявить неуважение к этому человеку. Если вы не можете выпить, то должны хотя бы сделать вид, что пьёте. Тост с водой вообще не считается тостом, но это решение проблемы было в своё время введено шведским королём Густавом, ставшим убеждённым трезвенником. Поэтому, если вы не можете или не хотите пить вино, налейте в бокал воды и имитируйте тост. Не совсем правильно провозглашать тост с коктейлем, но это можно сделать с пуншем, пивом, элем или виски.

В Англии некоторые напитки по традиции до сих пор пьют только с тостами. Если гость произнёс тост, он должен осушить свой бокал до дна. Традиция тостов насчитывает немало столетий и восходит ко временам цезарей.

В одном справочнике об алкогольных напитках в культуре разных народов, вышедшем в 1995 году, сказано: «Тосты — по всей видимости, отголосок древних обрядов возлияния, заключавшийся в принесении священных даров … в жертву богам в обмен на пожелание, то есть молитву, суть которой можно выразить фразой : „Долгих лет!“ или „За твое здоровье!“». Большинство людей не считают тост жестом с религиозным или мистическим смыслом. Всё же обычай поднимать бокалы с вином к небу можно рассматривать как просьбы о благословении, обращённые к «небу», то есть к сверхъестественной силе, что не соответствует тому, чему учит Священное Писание. (Евангелие от Иоанна 14:6,16:23)

• фр. Santé или tchin — «Ваше здоровье!»
• нем. Prost или Prosit — «За Ваше здоровье!»
• исп. Salud
• англ. Cheers
• иврит и идиш Lechaim
• польск. Nazdrowie
• швед. Skål
• укр. Будьмо!
• фин. Kippis !
• рум. «Noroc» (Всех благ) или «Sănătate» (Здоровье)

Тосты народов Кавказа

Народы Кавказа всегда славились умением произнести красивые тосты, они могли быть и длинными, и короткими, но обязательно отличались от традиционных своей изюминкой, умением сказать остро и в точку, с юмором и грустью. Всегда заслуживали аплодисментов.

Примеры тостов народов Кавказа:

• Один старый мудрый грузин говорил:

 — Хочешь быть счастлив один день — напейся.

 — Хочешь быть счастливым один год — женись.

 — Хочешь быть счастливым всю жизнь — будь здоров, дорогой.

• Не пей воды, если можно выпить вина! Не пей вина, если можно выпить хорошего вина! Не пей хорошего вина, если можно выпить очень хорошего вина! А главное, не забудь выпить за то, чтоб у тебя всегда были деньги на то, что лучше! Поднимем бокалы!

См. также

• За царицу полей — пехоту!
• За русский народ!
• Здравица (тост)

Литература

• Этикет. Искусство изысканных манер. М.: АСТРАХАНИ Т, 2005
• . Станислав Журавлев однажды сказал:"Чтобы ваша напористость росла,пропорционально вашему хую."

Отрывок, характеризующий Тост

Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.


Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.
– Мне смешно, – сказал Пьер, – что вы себя, вы себя считаете неспособным, свою жизнь – испорченною жизнью. У вас всё, всё впереди. И вы…
Он не сказал, что вы , но уже тон его показывал, как высоко ценит он друга и как много ждет от него в будущем.
«Как он может это говорить!» думал Пьер. Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить понятием – силы воли. Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми, его необыкновенной памяти, начитанности (он всё читал, всё знал, обо всем имел понятие) и больше всего его способности работать и учиться. Ежели часто Пьера поражало в Андрее отсутствие способности мечтательного философствования (к чему особенно был склонен Пьер), то и в этом он видел не недостаток, а силу.
В самых лучших, дружеских и простых отношениях лесть или похвала необходимы, как подмазка необходима для колес, чтоб они ехали.
– Je suis un homme fini, [Я человек конченный,] – сказал князь Андрей. – Что обо мне говорить? Давай говорить о тебе, – сказал он, помолчав и улыбнувшись своим утешительным мыслям.
Улыбка эта в то же мгновение отразилась на лице Пьера.
– А обо мне что говорить? – сказал Пьер, распуская свой рот в беззаботную, веселую улыбку. – Что я такое? Je suis un batard [Я незаконный сын!] – И он вдруг багрово покраснел. Видно было, что он сделал большое усилие, чтобы сказать это. – Sans nom, sans fortune… [Без имени, без состояния…] И что ж, право… – Но он не сказал, что право . – Я cвободен пока, и мне хорошо. Я только никак не знаю, что мне начать. Я хотел серьезно посоветоваться с вами.
Князь Андрей добрыми глазами смотрел на него. Но во взгляде его, дружеском, ласковом, всё таки выражалось сознание своего превосходства.
– Ты мне дорог, особенно потому, что ты один живой человек среди всего нашего света. Тебе хорошо. Выбери, что хочешь; это всё равно. Ты везде будешь хорош, но одно: перестань ты ездить к этим Курагиным, вести эту жизнь. Так это не идет тебе: все эти кутежи, и гусарство, и всё…
– Que voulez vous, mon cher, – сказал Пьер, пожимая плечами, – les femmes, mon cher, les femmes! [Что вы хотите, дорогой мой, женщины, дорогой мой, женщины!]
– Не понимаю, – отвечал Андрей. – Les femmes comme il faut, [Порядочные женщины,] это другое дело; но les femmes Курагина, les femmes et le vin, [женщины Курагина, женщины и вино,] не понимаю!
Пьер жил y князя Василия Курагина и участвовал в разгульной жизни его сына Анатоля, того самого, которого для исправления собирались женить на сестре князя Андрея.
– Знаете что, – сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль, – серьезно, я давно это думал. С этою жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Голова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.
– Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?
– Честное слово!


Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.
«Хорошо бы было поехать к Курагину», подумал он.
Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.