Тоталитарная эстетика

Тоталитарная эстетика — особое проявление эстетики, типичное для тоталитарных режимов XX века, таких как нацизм в Германии, сталинизм в СССР, фашизм в Италии, маоизм в Китае и др. Тоталитарное искусство — особый тип массовой культуры, реализуемой под жёстким контролем государства в соответствии с государственной политикой в области культуры. Целью и смыслом этого искусства является пропаганда идеологии правящей партии.

Основные характеристики

Тоталитарная эстетика характеризуется приверженностью монументальным формам, часто граничащим с гигантоманией, жёсткой стандартизацией форм и техник художественного представления (см. социалистический реализм), преимущественным использованием прямых линий, геометрических форм (часто устремлённых вверх), а также определённого цвета (как правило, красного). Практически полностью отсутствует индивидуализация, люди изображаются как собирательный образ или как однородная масса. Используются массовая хореография, хоровое пение, демонстрации физкультурников и т. п. Подчёркиваются физическая сила, ручной труд, атлетизм.

Тоталитарная эстетика сформировалась во многом под влиянием авангардных художественных течений 1920-х — 1930-х, таких как футуризм, экспрессионизм и конструктивизм. Характерно также обращение к образам древней истории, использование их для подчёркивания связи с великими предками.

Проявления тоталитарной эстетики

Графика

Графика и в особенности искусство плаката широко используются в пропаганде при тоталитарных режимах.

Кинематограф

Кинематограф в значительной степени подвергся влиянию тоталитарной эстетики. Яркими представителями в этой области стали Лени Рифеншталь и Сергей Эйзенштейн.

Архитектура и скульптура

Выразителями идей нацистской эстетики стали Альберт Шпеер в архитектуре и Арно Брекер, Йозеф Торак в скульптуре. Среди советских архитекторов можно выделить Б.Иофана, Д. Чечулина, И.Голосова. В целом, в архитектуре тоталитаризма прослеживается связь с античными, ренессансными и барочными тенденциями^{[неавторитетный источник? 3308 дней]}.

Историк архитектуры Дмитрий Хмельницкий отмечает что тоталитаризм архитектуры данного периода заключался не в стилистических приёмах (как правило, неоклассицизма), использовавшихся и ранее, а в лишении архитекторов право на индивидуализм в работе.

Тоталитарная эстетика в музыке

Тоталитарная и милитаристская эстетика присущи некоторым музыкальным группам, например Laibach, Joy Division, Death in June, Haus Arafna, отчасти Pink Floyd (периода альбома The Wall), Rammstein, Marilyn Manson, Pet Shop Boys, советским рок-исполнителям — Алиса, Nautilus Pompilius и т. д. В лирике этих и других групп можно встретить жёсткую критику тоталитаризма, в том числе тоталитаризма западной массовой культуры. Иногда эта критика подаётся в ироничной форме, и может показаться, что она даже поддерживает тоталитарный строй. Прямые или косвенные отсылки к тоталитаризму характерны для многих индастриал групп, в частности, представителям стиля martial industrial.

Тоталитарная эстетика в XXI веке

В настоящее время массовая культура с элементами тоталитарной эстетики присутствует в КНДР, Китае и Туркменистане.

Кроме того, определённые элементы, присущие тоталитарной эстетике, воспроизводятся в западной поп-культуре. В качестве примера можно привести видеоклип группы Pet Shop Boys на песню Go west.

Подобная эстетика также встречается в компьютерных играх. Так например, игра Rise Of The Triad выполнена в монументальной эстетике, навеянной Третьим рейхом.

См. также

• Сталинский ампир
• Советский монументальный классицизм
• Архитектура эпохи национал-социализма в Германии
• Материалистическая эстетика

Ссылки

• [www.kapitel-spb.ru/index.php/component/content/category/20--2011 MONUMENTALITA & MODERNITA, 2011]. — материалы конференции об архитектурно-художественном наследии тоталитарного периода.
• [www.youtube.com/watch?v=Rts--lWSgvw Similarity of Soviet and Nazi Propaganda Posters]
• [style-epohi.ru/rol-izobrazitelnogo-iskusstva-v-politike-tretego-rejxa.html Роль изобразительного искусства в политике Третьего Рейха] на портале [style-epohi.ru/ Стиль Эпохи]
• [theory.totalarch.com/node/439 В. И. Тасалов. «Тотальная архитектура» — утопия или реальность?]
• [theory.totalarch.com/node/116 Николай Докучаев. «Современная русская архитектура и западные параллели»] (Из статей в журнале «Советское искусство», 1927: № 1, стр. 5—12; № 2, стр. 7—15)
• [www.ruthenia.ru/moskva/origins/design/zelinski.htm К. Зелинский. «Идеология и задачи советской архитектуры»]

Литература

• Голомшток И. Н. Тоталитарное искусство. — М.: «Галарт». — 1994. — 296 стр.

Отрывок, характеризующий Тоталитарная эстетика

– Позвольте мне спросить, – сказал он. – Вы масон?
– Да, я принадлежу к братству свободных каменьщиков, сказал проезжий, все глубже и глубже вглядываясь в глаза Пьеру. – И от себя и от их имени протягиваю вам братскую руку.
– Я боюсь, – сказал Пьер, улыбаясь и колеблясь между доверием, внушаемым ему личностью масона, и привычкой насмешки над верованиями масонов, – я боюсь, что я очень далек от пониманья, как это сказать, я боюсь, что мой образ мыслей насчет всего мироздания так противоположен вашему, что мы не поймем друг друга.
– Мне известен ваш образ мыслей, – сказал масон, – и тот ваш образ мыслей, о котором вы говорите, и который вам кажется произведением вашего мысленного труда, есть образ мыслей большинства людей, есть однообразный плод гордости, лени и невежества. Извините меня, государь мой, ежели бы я не знал его, я бы не заговорил с вами. Ваш образ мыслей есть печальное заблуждение.
– Точно так же, как я могу предполагать, что и вы находитесь в заблуждении, – сказал Пьер, слабо улыбаясь.
– Я никогда не посмею сказать, что я знаю истину, – сказал масон, всё более и более поражая Пьера своею определенностью и твердостью речи. – Никто один не может достигнуть до истины; только камень за камнем, с участием всех, миллионами поколений, от праотца Адама и до нашего времени, воздвигается тот храм, который должен быть достойным жилищем Великого Бога, – сказал масон и закрыл глаза.
– Я должен вам сказать, я не верю, не… верю в Бога, – с сожалением и усилием сказал Пьер, чувствуя необходимость высказать всю правду.
Масон внимательно посмотрел на Пьера и улыбнулся, как улыбнулся бы богач, державший в руках миллионы, бедняку, который бы сказал ему, что нет у него, у бедняка, пяти рублей, могущих сделать его счастие.
– Да, вы не знаете Его, государь мой, – сказал масон. – Вы не можете знать Его. Вы не знаете Его, оттого вы и несчастны.
– Да, да, я несчастен, подтвердил Пьер; – но что ж мне делать?
– Вы не знаете Его, государь мой, и оттого вы очень несчастны. Вы не знаете Его, а Он здесь, Он во мне. Он в моих словах, Он в тебе, и даже в тех кощунствующих речах, которые ты произнес сейчас! – строгим дрожащим голосом сказал масон.
Он помолчал и вздохнул, видимо стараясь успокоиться.
– Ежели бы Его не было, – сказал он тихо, – мы бы с вами не говорили о Нем, государь мой. О чем, о ком мы говорили? Кого ты отрицал? – вдруг сказал он с восторженной строгостью и властью в голосе. – Кто Его выдумал, ежели Его нет? Почему явилось в тебе предположение, что есть такое непонятное существо? Почему ты и весь мир предположили существование такого непостижимого существа, существа всемогущего, вечного и бесконечного во всех своих свойствах?… – Он остановился и долго молчал.
Пьер не мог и не хотел прерывать этого молчания.
– Он есть, но понять Его трудно, – заговорил опять масон, глядя не на лицо Пьера, а перед собою, своими старческими руками, которые от внутреннего волнения не могли оставаться спокойными, перебирая листы книги. – Ежели бы это был человек, в существовании которого ты бы сомневался, я бы привел к тебе этого человека, взял бы его за руку и показал тебе. Но как я, ничтожный смертный, покажу всё всемогущество, всю вечность, всю благость Его тому, кто слеп, или тому, кто закрывает глаза, чтобы не видать, не понимать Его, и не увидать, и не понять всю свою мерзость и порочность? – Он помолчал. – Кто ты? Что ты? Ты мечтаешь о себе, что ты мудрец, потому что ты мог произнести эти кощунственные слова, – сказал он с мрачной и презрительной усмешкой, – а ты глупее и безумнее малого ребенка, который бы, играя частями искусно сделанных часов, осмелился бы говорить, что, потому что он не понимает назначения этих часов, он и не верит в мастера, который их сделал. Познать Его трудно… Мы веками, от праотца Адама и до наших дней, работаем для этого познания и на бесконечность далеки от достижения нашей цели; но в непонимании Его мы видим только нашу слабость и Его величие… – Пьер, с замиранием сердца, блестящими глазами глядя в лицо масона, слушал его, не перебивал, не спрашивал его, а всей душой верил тому, что говорил ему этот чужой человек. Верил ли он тем разумным доводам, которые были в речи масона, или верил, как верят дети интонациям, убежденности и сердечности, которые были в речи масона, дрожанию голоса, которое иногда почти прерывало масона, или этим блестящим, старческим глазам, состарившимся на том же убеждении, или тому спокойствию, твердости и знанию своего назначения, которые светились из всего существа масона, и которые особенно сильно поражали его в сравнении с своей опущенностью и безнадежностью; – но он всей душой желал верить, и верил, и испытывал радостное чувство успокоения, обновления и возвращения к жизни.
– Он не постигается умом, а постигается жизнью, – сказал масон.
– Я не понимаю, – сказал Пьер, со страхом чувствуя поднимающееся в себе сомнение. Он боялся неясности и слабости доводов своего собеседника, он боялся не верить ему. – Я не понимаю, – сказал он, – каким образом ум человеческий не может постигнуть того знания, о котором вы говорите.
Масон улыбнулся своей кроткой, отеческой улыбкой.
– Высшая мудрость и истина есть как бы чистейшая влага, которую мы хотим воспринять в себя, – сказал он. – Могу ли я в нечистый сосуд воспринять эту чистую влагу и судить о чистоте ее? Только внутренним очищением самого себя я могу до известной чистоты довести воспринимаемую влагу.
– Да, да, это так! – радостно сказал Пьер.
– Высшая мудрость основана не на одном разуме, не на тех светских науках физики, истории, химии и т. д., на которые распадается знание умственное. Высшая мудрость одна. Высшая мудрость имеет одну науку – науку всего, науку объясняющую всё мироздание и занимаемое в нем место человека. Для того чтобы вместить в себя эту науку, необходимо очистить и обновить своего внутреннего человека, и потому прежде, чем знать, нужно верить и совершенствоваться. И для достижения этих целей в душе нашей вложен свет Божий, называемый совестью.