Тото
Тото | |
Totò | |
Место рождения: | |
---|---|
Место смерти: |
Рим, Италия |
Гражданство: | |
Профессия: | |
Карьера: |
1922—1967 |
Тото́ (итал. Totò, настоящее имя при рождении Антонио Винченцо Стефано Клементе, итал. Antonio Vincenzo Stefano Clemente, впоследствии изменено на Фокас Флавио Анджело Дукас Комнено Де Куртис ди Бизанцьо Гальярди[1], итал. Antonio Focas Flavio Angelo Ducas Comneno De Curtis di Bisanzio Gagliardi; 15 февраля 1898 — 15 апреля 1967) — итальянский комик. Играл в театрах Неаполя и Рима, выступал в варьете. В кино с 1936 года.
Содержание
Биография
Тото родился в Саните — бедном квартале Неаполя. Его матерью была Анна Клементе, отцом — маркиз Джузеппе де Куртиз, признавший отцовство только в 1928 году. После смерти отца в 1933 году Тото усыновил маркиз Франческо Гальярди Фокас.
Имел множество романов, но не был женат. От известной актрисы Франки Фальдини (род. в 1931) родился ребёнок, умерший через несколько часов после родов.
Скончался в Риме, после серии сердечных приступов.
Тото в масонстве
В 1944 году Тото стал масоном, пройдя посвящение в ложе «Палиндженези» (ВЛИ). Он был одним из основателей ложи «Искусство и Труд», являлся её Досточтимым мастером. Он был посвящён в 30-ю степень Древнего и принятого шотландского устава — Рыцарь Кадош[2].
Замечательным стихотворным произведением Тото является поэтический сборник на неаполитанском диалекте «Весы» («'A livella»), что иногда неверно переводят как итальянское «По уровню». В поэтической форме Тото говорит о равенстве людей перед смертью. Поскольку в масонстве «уровень» является символом равенства, лирические стихотворения Тото иногда воспринимаются сквозь призму масонской символики.
Фильмография
- 1937 — Руки прочь!
- 1939 — Сумасшедшие животные
- 1940 — Святой Иоанн Обезглавленный
- 1941 — Веселое привидение
- 1943 — Два сердца среди зверей (Тото в яме со львами)
- 1945 — Похищение сабинянок (переснят в 1950 как «Профессор Тромбони»)
- 1947 — Две сиротки
- 1948 — Страх и арена
- 1948 — Тото на велогонке в Италии
- 1949 — Пожарные Viggiù
- 1949 — Yvonne la nuit
- 1949 — Тото ищет квартиру
- 1949 — Тото ле Моко
- 1949 — Император Капри
- 1950 — Тото ищет жену
- 1950 — Неаполь-миллионер
- 1950 — Тото — Тарзан
- 1950 — Шесть жён Синей Бороды
- 1950 — Профессор Тромбони (сделан из отснятого в 1945 «Похищение сабинянок»)
- 1950 —Фигаро здесь, Фигаро там
- 1951 — Полицейские и воры
- 1951 — Тото и короли Рима
- 1951 — Тото — третий человек
- 1952 — Тото в цвете
- 1952 — Тото и женщины
- 1954 — Там, где свобода
- 1954 — Бедность и благородство
- 1954 — Наши времена
- 1954 — Три вора
- 1954 — Золото Неаполя
- 1955 — Тото и Каролина
- 1955 — Пункт назначения Дождинелло
- 1958 — Закон есть закон
- 1958 — Злоумышленники, как всегда, остались неизвестны
- 1958 — Тото в Париже
- 1958 — Тото на Луне
- 1958 — Банда честных
- 1959 — Воры
- 1959 — Прохвосты
- 1959 — Тото в Мадриде
- 1960 — Смех радости
- 1961 — Тото, Пепино и сладкая жизнь
- 1962 — Дьявольский Тото
- 1962 — Самый короткий день
- 1962 — Потерявший память из Коленьо
- 1962 — Тото против Богатыря
- 1963 — Полковник
- 1963 — Монах из Монцы
- 1963 — Тото и Клеопатра / Totò e Cleopatra
- 1963 — Тото ночью
- 1964 — Тото Аравийский
- 1964 — Что случилось с крошкой Тото?
- 1966 — Операция «Святой Януарий»
- 1966 — Птицы большие и малые
- 1967 — Ведьмы
- 1968 — Каприз по-итальянски (новелла «Облака — что это?»)
Творчество Тото
Стихи
- 'A livella (La livella)
- Ricunuscenza (Riconoscenza)
- 'A mundana (La prostituta)
- Dick
- Zuoccole, tammorre e femmene (Zoccoli, tamburi e donne)
- Si fosse n’auciello (Se fossi un uccello)
- 'Ngiulina (Angelina)
- Balcune e lloggie (Balconi e logge)
- Ll’ammore (L’amore)
- Uocchie ca mme parlate (Occhi che mi parlate)
- 'A statuetta (La statuetta)
- 'A cunzegna (La consegna)
- Ammore perduto (Amore perduto)
- 'A nnammurata mia (La mia fidanzata)
- Core analfabeta (Cuore analfabeta)
- 'E ccorna (Le corna)
- 'O schiattamuorto (Il becchino)
- Felicità
- 'A vita (La vita)
- Il fine dicitore
- Bianchina
- 'E pezziente (I pezzenti)
- 'A speranza (La speranza)
- Il cimitero della civiltà
- Sarchiapone e Ludovico
- L’indesiderabile
Песни
- Margherita (1935)
- Ddoje strade (1944)
- Dincello, mamma mia (1945)
- Ischia mia (1946)
- Margellina blu (1947)
- Napule, tu e io (1948)
- La mazurka di Totò (1949)
- L’ammore avesse 'a essere (1949)
- Casa mia (1950)
- Che me diciste a ffà (1951)
- Malafemmena (1951)[3]
- Nun si 'na femmena (1951)
- Carme'… Carme' (1953)
- Luntano a te (1953)
- Con te (1954 — presentata al Festival di Sanremo 1954|Festival di Sanremo)
- Tapioca (1954)
- Core analfabeta (1955)
- Sulo (1955)
- Mammarella (1958)
- Miss… mia cara miss (1958)
- Aggio perduto ammore (1959)
- Nemica (1959)
- Filomè (1960)
- Scettico napulitano (1961)
- I voglio bene 'e femmene (1962)
- Le Lavandou (1962)
- Uocchie ca me parlate (1963)
- Baciami (1965)
Библиография
- Antonio De Curtis. 'A Livella. Napoli, Gremese Editore, 1997. ISBN 88-7742-105-3.
- Franca Faldini (a cura di). Antonio De Curtis. Dedicate all’amore. Napoli, Edizioni Colonnese, 1981.
- Alberto Anile. Il cinema di Totò (1930—1945). L’estro funambolo e l’ameno spettro. Genova, Le Mani, 1995. ISBN 88-8012-051-4.
- Alberto Anile. I film di Totò (1946—1967). La maschera tradita. Genova, Le Mani, 1997. ISBN 88-8012-080-8.
- Alberto Anile. Totò e Peppino, fratelli d’Italia, in Lello Arena (a cura di). Totò, Peppino e… (ho detto tutto). Libro + VHS. Torino, Einaudi, 2001. ISBN 978-88-06-15944-3.
- Alberto Anile. Totò proibito. Storia puntigliosa e grottesca sui rapporti tra il principe de Curtis e la censura. Torino, Lindau, 2005. ISBN 978-88-7180-527-6.
- Liliana De Curtis e Matilde Amorosi. Totò, mio padre. Mondadori, 1990. ISBN 88-04-33680-3.
- Liliana De Curtis e Matilde Amorosi. Totò, a prescindere. Mondadori, 1992. ISBN 88-04-35748-7.
- Liliana De Curtis e Matilde Amorosi. Totò, ogni limite ha una pazienza. Rizzoli, 1995. ISBN 88-17-84412-8.
- Liliana De Curtis e Matilde Amorosi. Totò, femmine e malafemmine. Rizzoli, 2003. ISBN 978-88-17-10817-1.
- Roberto Escobar. Totò. Avventure di una marionetta. Il Mulino, 1998. ISBN 88-15-06302-1.
- Dario Fo. Totò: Manuale dell’attor comico. Firenze, Vallecchi, 1995. ISBN 88-8252-028-5.
- Enrico Giacovelli. Poi dice che uno si butta a sinistra!. 1ª ed. Roma, Gremese Editore (collana «I Flap»), 1994. ISBN 88-7605-838-9.
- Marco Giusti (a cura di). Antonio de Curtis. Totò si nasce. 1ª ed. Milano, Arnoldo Mondadori Editore (collana «Biblioteca Umoristica Mondadori — I Maestri della comicità»), 2000. ISBN 88-04-47918-3.
- Marco Giusti. Totò rubato. Un carosello scomparso, in Il grande libro di Carosello, Frassinelli, 2004. ISBN 88-7684-785-5.
- Camillo Moscati. Totò. Imperatore di Capri. Editore Lo Vecchio, 2005. ISBN 88-7333-077-0.
Напишите отзыв о статье "Тото"
Примечания
- ↑ Orio Caldiron, Il principe Totò, Gremese Editore, 2002, p. 159, ISBN 88-8440-216-6.
- ↑ [www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/Moram/13.php Морамарко М. Масонство в прошлом и настоящем БИОГРАФИИ МАСОНОВ — Электронная Библиотека истории масонства]
- ↑ [pamabu.altervista.org/canzonitoto.html Le lista completa delle canzoni di Totò e i relativi interpreti]
Ссылки
- [www.lapatriagrande.net/06_cultura/Toto/vota_antonio_la_trippa!.htm Totò en La Patria Grande de Caracas (español e italiano)]
- [www.antoniodecurtis.org «Il pianeta Totò»]
- [www.delteatro.it/dizionario_dello_spettacolo_del_900/t/toto.php Dizionario dello spettacolo — Totò]
- [pamabu.altervista.org/totohomepage.html Il principe mascherato — Sito su Totò]
- [www.antoniodecurtis.com/ Omaggio a Antonio de Curtis in arte Totò — Sito su Totò]
- [www.teatro.org/grandi/antonio_de_curtis/biografia_antonio_de_curtis.asp Teatro.org — Totò]
- [www.votantonio.sm/ Votantonio — Sito su Totò]
- [www.xn--tot-ena.com/ Totò.com — Vita e opere di Antonio De Curtis, Principe della risata]
Отрывок, характеризующий Тото
Извозчик рассказал ему, что нынешний день разбирают в Кремле оружие, и что на завтрашний народ выгоняют весь за Трехгорную заставу, и что там будет большое сражение.Приехав на Патриаршие пруды, Пьер отыскал дом Баздеева, в котором он давно не бывал. Он подошел к калитке. Герасим, тот самый желтый безбородый старичок, которого Пьер видел пять лет тому назад в Торжке с Иосифом Алексеевичем, вышел на его стук.
– Дома? – спросил Пьер.
– По обстоятельствам нынешним, Софья Даниловна с детьми уехали в торжковскую деревню, ваше сиятельство.
– Я все таки войду, мне надо книги разобрать, – сказал Пьер.
– Пожалуйте, милости просим, братец покойника, – царство небесное! – Макар Алексеевич остались, да, как изволите знать, они в слабости, – сказал старый слуга.
Макар Алексеевич был, как знал Пьер, полусумасшедший, пивший запоем брат Иосифа Алексеевича.
– Да, да, знаю. Пойдем, пойдем… – сказал Пьер и вошел в дом. Высокий плешивый старый человек в халате, с красным носом, в калошах на босу ногу, стоял в передней; увидав Пьера, он сердито пробормотал что то и ушел в коридор.
– Большого ума были, а теперь, как изволите видеть, ослабели, – сказал Герасим. – В кабинет угодно? – Пьер кивнул головой. – Кабинет как был запечатан, так и остался. Софья Даниловна приказывали, ежели от вас придут, то отпустить книги.
Пьер вошел в тот самый мрачный кабинет, в который он еще при жизни благодетеля входил с таким трепетом. Кабинет этот, теперь запыленный и нетронутый со времени кончины Иосифа Алексеевича, был еще мрачнее.
Герасим открыл один ставень и на цыпочках вышел из комнаты. Пьер обошел кабинет, подошел к шкафу, в котором лежали рукописи, и достал одну из важнейших когда то святынь ордена. Это были подлинные шотландские акты с примечаниями и объяснениями благодетеля. Он сел за письменный запыленный стол и положил перед собой рукописи, раскрывал, закрывал их и, наконец, отодвинув их от себя, облокотившись головой на руки, задумался.
Несколько раз Герасим осторожно заглядывал в кабинет и видел, что Пьер сидел в том же положении. Прошло более двух часов. Герасим позволил себе пошуметь в дверях, чтоб обратить на себя внимание Пьера. Пьер не слышал его.
– Извозчика отпустить прикажете?
– Ах, да, – очнувшись, сказал Пьер, поспешно вставая. – Послушай, – сказал он, взяв Герасима за пуговицу сюртука и сверху вниз блестящими, влажными восторженными глазами глядя на старичка. – Послушай, ты знаешь, что завтра будет сражение?..
– Сказывали, – отвечал Герасим.
– Я прошу тебя никому не говорить, кто я. И сделай, что я скажу…
– Слушаюсь, – сказал Герасим. – Кушать прикажете?
– Нет, но мне другое нужно. Мне нужно крестьянское платье и пистолет, – сказал Пьер, неожиданно покраснев.
– Слушаю с, – подумав, сказал Герасим.
Весь остаток этого дня Пьер провел один в кабинете благодетеля, беспокойно шагая из одного угла в другой, как слышал Герасим, и что то сам с собой разговаривая, и ночевал на приготовленной ему тут же постели.
Герасим с привычкой слуги, видавшего много странных вещей на своем веку, принял переселение Пьера без удивления и, казалось, был доволен тем, что ему было кому услуживать. Он в тот же вечер, не спрашивая даже и самого себя, для чего это было нужно, достал Пьеру кафтан и шапку и обещал на другой день приобрести требуемый пистолет. Макар Алексеевич в этот вечер два раза, шлепая своими калошами, подходил к двери и останавливался, заискивающе глядя на Пьера. Но как только Пьер оборачивался к нему, он стыдливо и сердито запахивал свой халат и поспешно удалялся. В то время как Пьер в кучерском кафтане, приобретенном и выпаренном для него Герасимом, ходил с ним покупать пистолет у Сухаревой башни, он встретил Ростовых.
1 го сентября в ночь отдан приказ Кутузова об отступлении русских войск через Москву на Рязанскую дорогу.
Первые войска двинулись в ночь. Войска, шедшие ночью, не торопились и двигались медленно и степенно; но на рассвете двигавшиеся войска, подходя к Дорогомиловскому мосту, увидали впереди себя, на другой стороне, теснящиеся, спешащие по мосту и на той стороне поднимающиеся и запружающие улицы и переулки, и позади себя – напирающие, бесконечные массы войск. И беспричинная поспешность и тревога овладели войсками. Все бросилось вперед к мосту, на мост, в броды и в лодки. Кутузов велел обвезти себя задними улицами на ту сторону Москвы.
К десяти часам утра 2 го сентября в Дорогомиловском предместье оставались на просторе одни войска ариергарда. Армия была уже на той стороне Москвы и за Москвою.
В это же время, в десять часов утра 2 го сентября, Наполеон стоял между своими войсками на Поклонной горе и смотрел на открывавшееся перед ним зрелище. Начиная с 26 го августа и по 2 е сентября, от Бородинского сражения и до вступления неприятеля в Москву, во все дни этой тревожной, этой памятной недели стояла та необычайная, всегда удивляющая людей осенняя погода, когда низкое солнце греет жарче, чем весной, когда все блестит в редком, чистом воздухе так, что глаза режет, когда грудь крепнет и свежеет, вдыхая осенний пахучий воздух, когда ночи даже бывают теплые и когда в темных теплых ночах этих с неба беспрестанно, пугая и радуя, сыплются золотые звезды.
2 го сентября в десять часов утра была такая погода. Блеск утра был волшебный. Москва с Поклонной горы расстилалась просторно с своей рекой, своими садами и церквами и, казалось, жила своей жизнью, трепеща, как звезды, своими куполами в лучах солнца.
При виде странного города с невиданными формами необыкновенной архитектуры Наполеон испытывал то несколько завистливое и беспокойное любопытство, которое испытывают люди при виде форм не знающей о них, чуждой жизни. Очевидно, город этот жил всеми силами своей жизни. По тем неопределимым признакам, по которым на дальнем расстоянии безошибочно узнается живое тело от мертвого. Наполеон с Поклонной горы видел трепетание жизни в городе и чувствовал как бы дыханио этого большого и красивого тела.
– Cette ville asiatique aux innombrables eglises, Moscou la sainte. La voila donc enfin, cette fameuse ville! Il etait temps, [Этот азиатский город с бесчисленными церквами, Москва, святая их Москва! Вот он, наконец, этот знаменитый город! Пора!] – сказал Наполеон и, слезши с лошади, велел разложить перед собою план этой Moscou и подозвал переводчика Lelorgne d'Ideville. «Une ville occupee par l'ennemi ressemble a une fille qui a perdu son honneur, [Город, занятый неприятелем, подобен девушке, потерявшей невинность.] – думал он (как он и говорил это Тучкову в Смоленске). И с этой точки зрения он смотрел на лежавшую перед ним, невиданную еще им восточную красавицу. Ему странно было самому, что, наконец, свершилось его давнишнее, казавшееся ему невозможным, желание. В ясном утреннем свете он смотрел то на город, то на план, проверяя подробности этого города, и уверенность обладания волновала и ужасала его.
«Но разве могло быть иначе? – подумал он. – Вот она, эта столица, у моих ног, ожидая судьбы своей. Где теперь Александр и что думает он? Странный, красивый, величественный город! И странная и величественная эта минута! В каком свете представляюсь я им! – думал он о своих войсках. – Вот она, награда для всех этих маловерных, – думал он, оглядываясь на приближенных и на подходившие и строившиеся войска. – Одно мое слово, одно движение моей руки, и погибла эта древняя столица des Czars. Mais ma clemence est toujours prompte a descendre sur les vaincus. [царей. Но мое милосердие всегда готово низойти к побежденным.] Я должен быть великодушен и истинно велик. Но нет, это не правда, что я в Москве, – вдруг приходило ему в голову. – Однако вот она лежит у моих ног, играя и дрожа золотыми куполами и крестами в лучах солнца. Но я пощажу ее. На древних памятниках варварства и деспотизма я напишу великие слова справедливости и милосердия… Александр больнее всего поймет именно это, я знаю его. (Наполеону казалось, что главное значение того, что совершалось, заключалось в личной борьбе его с Александром.) С высот Кремля, – да, это Кремль, да, – я дам им законы справедливости, я покажу им значение истинной цивилизации, я заставлю поколения бояр с любовью поминать имя своего завоевателя. Я скажу депутации, что я не хотел и не хочу войны; что я вел войну только с ложной политикой их двора, что я люблю и уважаю Александра и что приму условия мира в Москве, достойные меня и моих народов. Я не хочу воспользоваться счастьем войны для унижения уважаемого государя. Бояре – скажу я им: я не хочу войны, а хочу мира и благоденствия всех моих подданных. Впрочем, я знаю, что присутствие их воодушевит меня, и я скажу им, как я всегда говорю: ясно, торжественно и велико. Но неужели это правда, что я в Москве? Да, вот она!»