Травемюнде

Травемюнде (нем. Travemünde) — район города Любека (Германия), в прошлом самостоятельный город.

География

Травемюнде (или Любек-Травемюнде) является частью города Любек, входящего в федеральную землю Шлезвиг-Гольштейн, и лежит в устье реки Траве при её впадении в Любекский залив Балтийского моря. Травемюнде состоит из 5 городских округов. Расположен на расстоянии 20 километров от центра Любека, большая его часть расположена западнее реки Траве. Площадь Травемюнде составляет 41,3 км². Численность населения равна 13 902 человек (на 2004 год). Плотность населения — 337 чел./км². В отличие от самого Любека, численность населения в Травемюнде постоянно возрастает.

Первоначально Травемюнде развивался как поселение рыбаков и моряков. С 1802 года он — морской курорт, один из самых известных и старинных в Германии. Из Травемюнде осуществляется паромное сообщение по всему Балтийскому морю — в Швецию, Норвегию, Финляндию, Россию, страны Прибалтики.

История

Травемюнде был основан в 1187 году. В 1226 году император Фридрих II (император Священной Римской империи) передал его под управление Любека, окончательно же Травемюнде перешёл под власть этого ганзейского города в 1329 году. Во время правления герцога Генриха Льва город был обнесён мощной крепостной стеной, срытой в лишь 1802 году. В 1872 году Травемюнде сильно пострадал от крупнейшего наводнения. В 1913 году он был административно введён в состав города Любека. В одном из городских округов Травемюнде, в Привалле, в годы Второй мировой войны находился испытательный полигон и крупная база дальней и морской авиации Германии.

Знаменитости

В разные годы в Травемюнде жили писатель Томас Манн, художники Эдвард Мунк, Готхард Кюль, Ульрих Хюбнер, Эрих Думмер.

В Травемюнде, в 1829 году, во время своей первой поездки за границу, жил и лечился русский писатель Н. В. Гоголь (см. его письмо к матери от 13.08.1829).

Отрывок, характеризующий Травемюнде

Влечет меня к покинутым струнам;
Какой огонь ты в сердце заронила,
Какой восторг разлился по перстам!
Пел он страстным голосом, блестя на испуганную и счастливую Наташу своими агатовыми, черными глазами.
– Прекрасно! отлично! – кричала Наташа. – Еще другой куплет, – говорила она, не замечая Николая.
«У них всё то же» – подумал Николай, заглядывая в гостиную, где он увидал Веру и мать с старушкой.
– А! вот и Николенька! – Наташа подбежала к нему.
– Папенька дома? – спросил он.
– Как я рада, что ты приехал! – не отвечая, сказала Наташа, – нам так весело. Василий Дмитрич остался для меня еще день, ты знаешь?
– Нет, еще не приезжал папа, – сказала Соня.
– Коко, ты приехал, поди ко мне, дружок! – сказал голос графини из гостиной. Николай подошел к матери, поцеловал ее руку и, молча подсев к ее столу, стал смотреть на ее руки, раскладывавшие карты. Из залы всё слышались смех и веселые голоса, уговаривавшие Наташу.
– Ну, хорошо, хорошо, – закричал Денисов, – теперь нечего отговариваться, за вами barcarolla, умоляю вас.
Графиня оглянулась на молчаливого сына.
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.