Травин, Глеб Леонтьевич

Глеб Леонтьевич Травин
Путешественник
Место рождения:	село Касьево, Псковский уезд, Российская империя

Глеб Леонтьевич Травин (28 апреля 1902, Псковский уезд — октябрь 1979, Псков) — советский путешественник.

Уроженец Псковщины. В 1928—1931 годах совершил путешествие на велосипеде вдоль границ СССР, включая арктическое побережье общей протяжённостью 27-30^{[неприемлемо 3430 дней]} тысяч километров.

Семья

Родился 28 апреля 1902 года в с. Касьево Псковского уезда.

Отец — лесник. Семья переехала в Псков в 1913 году.

Путешествие

Предпосылки велоперехода

Травин любил природу, в юности руководил кружком «охотников-следопытов». Отец научил его науке выживания — находить еду и ночлег в лесу и в поле, питаться, по необходимости, сырым мясом. В 1923 году в Псков прибывает голландский велосипедист, объехавший всю Европу. Тогда Травин задумывает совершить более длительное и более тяжёлое по условиям путешествие.

Подготовка к путешествию

На подготовку к велопереходу ушло 5 лет, во время которых Травин проехал тысячи километров по Псковской земле. Изучал географию, геодезию, зоологию, ботанику, фотодело и слесарное дело во время службы в армии. После окончания службы отправился на Камчатку, где продолжил свои тренировки на армейском складном велосипеде «Лейтнер».

Велопереход

В велопутешествие Глеб Травин отправился 10 октября 1928 года. До Владивостока он доплыл пароходом, затем по суше на велосипеде через Дальний восток, Сибирь, Среднюю Азию, Закавказье, Украину, Центральную и Северо-западную часть России — 17 тысяч^{[неприемлемо 3430 дней]} километров вдоль сухопутных границ.

Всю арктическую часть границы вдоль Северного Ледовитого океана от Кольского полуострова до мыса Дежнёва на Чукотке Травин преодолел на велосипеде, охотничьих лыжах, собачьей упряжке, пешком — 10-13 тысяч^{[неприемлемо 3430 дней]} километров. Побывал в Мурманске и Архангельске, на островах Вайгач и Диксон, в селениях Хатанга, Русское Устье, Уэлен и других. Закончилось путешествие возвращением на Камчатку.

Ошибочные оценки протяжённости маршрута

В произведении А. Харитановского «Человек с железным оленем», изданном в 1959 и 1965 годах, маршрут Травина оценивается в 85 тысяч километров, однако при такой протяжённости Травин должен был проезжать ежедневно в течение трёх лет в среднем по 77 км, что не согласуется с цифрами, полученными при восстановлении маршрута на основании данных маршрутной книжки-регистратора^{[неавторитетный источник? 3430 дней]}.

В короткой заметке газеты «Псковский Набат» от 13 октября 1929 года указывается протяжённость уже пройденного маршрута 80 тысяч километров, однако на момент написания газетной заметки продолжительность путешествия составляла одну треть всего затраченного времени (12 месяцев), что даёт средний дневной пробег 220 км в день.

Участки маршрута, пройденные на кораблях

На основании данных Регистратора Травина, хранящегося в Псковском государственном музее-заповеднике, на кораблях были пройдены следующие участки маршрута:

• Петропавловск-Камчатский — Владивосток, 10 — 23 октября 1928 года, 2600 км.
• Красноводск — Баку, 26 — 28 июля 1929 года, 280 км.
• Ростов-на-Дону — Ялта, 22 — 26 августа 1929 года, 580 км.
• Остров Вайгач — остров Диксон, 20 августа — 11 сентября 1930 года, 850 км.
• Залив Лаврентия — Усть-Камчатск, 30 сентября — 17 октября 1931 года, 1900 км

Всего на кораблях пройдено 6210 км.

Возможно преодолёнными на кораблях являются участки:

• Мурманск — Архангельск, 21 ноября — 5 декабря 1929 года, 820 км. Для прохождения этого участка Травин должен переправиться через пролив Горло, отделяющий Белое море от Баренцева, однако пролив большую часть зимнего времени года покрыт дрейфующим льдом, также через этот пролив осуществляется навигация судов с портом города Архангельск, в зимний период проводка судов осуществляется с помощью ледоколов.
• Усть-Камчатск — Петропавловск-Камчатский, 17 — 24 октября 1931 года, расстояние по береговой линии 560 км, по дороге 737 км^{[неприемлемо 3430 дней]}.

Последующие годы жизни

После возвращения Травин тренировал велосипедистов, мотоциклистов и автомобилистов, продолжал заниматься спортом сам и вовлекал в спорт молодёжь. В годы Великой Отечественной войны работал преподавателем военного дела в Камчатском моррыбтехникуме.
В 1962 году вернулся в Псков.

Г. Л. Травин умер в октябре 1979 года.

Личная жизнь

Женился на Вере Шантиной (ум. 1959) после возвращения из путешествия. Имел пять детей: трёх дочек и двух сыновей.

Путешествие Травина в искусстве

Путешествию Травина посвящён очерк Вивиана Итина «Земля стала своей», опубликованный в журнале «Сибирские огни» и книге «Выход к морю» в 1935 году.

В 1960 году вышла книга А. Харитановского «Человек с железным оленем. Повесть о забытом подвиге», выдержавшая несколько переизданий.

В 1981 году режиссёром Центрнаучфильма Владленом Крючкиным снят документальный фильм о Травине.

Память

• В честь арктического велоперехода Травина комсомольцы Чукотки в июле 1931 года установили памятный знак на мысе Дежнёва.
• Именем Глеба Травина названы клубы путешественников в Лозовой, во Львове, в Петропавловске-Камчатском, а также за рубежом — в городах Гера и Берлине.
• Велосипед, винчестер, компас, документы и фотоматериалы Травина хранятся в Псковском музее-заповеднике.

Литература

• А. Харитановский. [www.kamchatsky-krai.ru/library/about_kamchatka/haritanovsky/main.htm Человек с железным оленем (Повесть о забытом подвиге)] / А. Б. Сомах. — Петропавловская типография Камчатского облполиграфиздата, 1959.

Ссылки

• [maps.yandex.ru/?um=bgjvrCPbyX84qaot4iMJlaU7bzNqyqJX&l=map Реконструкция маршрута Травина, на основании данных маршрутной книжки]^{[неавторитетный источник? 3430 дней]}
• Т. И. Быкова. [www.pskovcity.ru/hron20025.htm Путешественник Глеб Травин: к 100-летию со дня рождения]. Газета «Псковские хроники», № 5 (38) (2001). Проверено 28 ноября 2014.
• Вивиан Итин. [kciroohs.info/travin/itin_travin.htm Земля стала своей] // Выход к морю. — Новосибирск: Западно-Сибирское краевое издательство, 1935.
• [www.culture.pskov.ru/excursions/ru/21 Глеб Травин: 85 000 км на «железном олене»]. Культура Псковской земли. Администрация Псковской области. Проверено 28 ноября 2014.
• О. Чечин [www.vokrugsveta.ru/vs/article/5385/ Без скидки на время] // Вокруг света : Журнал. — 1975. — № 11 (2602).
• В. Крючкин [www.vokrugsveta.ru/vs/article/3158/ Ещё раз о «человеке с железным оленем»] // Вокруг света : Журнал. — 1984. — № 9 (2528).
• Документальный фильм о Глебе Травине из серии «Альманах кинопутешествий» (1981)[www.youtube.com/watch?v=b0ZIge_6my0].

Отрывок, характеризующий Травин, Глеб Леонтьевич

– Любезные братья, – начал он, краснея и запинаясь и держа в руке написанную речь. – Недостаточно блюсти в тиши ложи наши таинства – нужно действовать… действовать. Мы находимся в усыплении, а нам нужно действовать. – Пьер взял свою тетрадь и начал читать.
«Для распространения чистой истины и доставления торжества добродетели, читал он, должны мы очистить людей от предрассудков, распространить правила, сообразные с духом времени, принять на себя воспитание юношества, соединиться неразрывными узами с умнейшими людьми, смело и вместе благоразумно преодолевать суеверие, неверие и глупость, образовать из преданных нам людей, связанных между собою единством цели и имеющих власть и силу.
«Для достижения сей цели должно доставить добродетели перевес над пороком, должно стараться, чтобы честный человек обретал еще в сем мире вечную награду за свои добродетели. Но в сих великих намерениях препятствуют нам весьма много – нынешние политические учреждения. Что же делать при таковом положении вещей? Благоприятствовать ли революциям, всё ниспровергнуть, изгнать силу силой?… Нет, мы весьма далеки от того. Всякая насильственная реформа достойна порицания, потому что ни мало не исправит зла, пока люди остаются таковы, каковы они есть, и потому что мудрость не имеет нужды в насилии.
«Весь план ордена должен быть основан на том, чтоб образовать людей твердых, добродетельных и связанных единством убеждения, убеждения, состоящего в том, чтобы везде и всеми силами преследовать порок и глупость и покровительствовать таланты и добродетель: извлекать из праха людей достойных, присоединяя их к нашему братству. Тогда только орден наш будет иметь власть – нечувствительно вязать руки покровителям беспорядка и управлять ими так, чтоб они того не примечали. Одним словом, надобно учредить всеобщий владычествующий образ правления, который распространялся бы над целым светом, не разрушая гражданских уз, и при коем все прочие правления могли бы продолжаться обыкновенным своим порядком и делать всё, кроме того только, что препятствует великой цели нашего ордена, то есть доставлению добродетели торжества над пороком. Сию цель предполагало само христианство. Оно учило людей быть мудрыми и добрыми, и для собственной своей выгоды следовать примеру и наставлениям лучших и мудрейших человеков.
«Тогда, когда всё погружено было во мраке, достаточно было, конечно, одного проповедания: новость истины придавала ей особенную силу, но ныне потребны для нас гораздо сильнейшие средства. Теперь нужно, чтобы человек, управляемый своими чувствами, находил в добродетели чувственные прелести. Нельзя искоренить страстей; должно только стараться направить их к благородной цели, и потому надобно, чтобы каждый мог удовлетворять своим страстям в пределах добродетели, и чтобы наш орден доставлял к тому средства.
«Как скоро будет у нас некоторое число достойных людей в каждом государстве, каждый из них образует опять двух других, и все они тесно между собой соединятся – тогда всё будет возможно для ордена, который втайне успел уже сделать многое ко благу человечества».
Речь эта произвела не только сильное впечатление, но и волнение в ложе. Большинство же братьев, видевшее в этой речи опасные замыслы иллюминатства, с удивившею Пьера холодностью приняло его речь. Великий мастер стал возражать Пьеру. Пьер с большим и большим жаром стал развивать свои мысли. Давно не было столь бурного заседания. Составились партии: одни обвиняли Пьера, осуждая его в иллюминатстве; другие поддерживали его. Пьера в первый раз поразило на этом собрании то бесконечное разнообразие умов человеческих, которое делает то, что никакая истина одинаково не представляется двум людям. Даже те из членов, которые казалось были на его стороне, понимали его по своему, с ограничениями, изменениями, на которые он не мог согласиться, так как главная потребность Пьера состояла именно в том, чтобы передать свою мысль другому точно так, как он сам понимал ее.
По окончании заседания великий мастер с недоброжелательством и иронией сделал Безухому замечание о его горячности и о том, что не одна любовь к добродетели, но и увлечение борьбы руководило им в споре. Пьер не отвечал ему и коротко спросил, будет ли принято его предложение. Ему сказали, что нет, и Пьер, не дожидаясь обычных формальностей, вышел из ложи и уехал домой.


На Пьера опять нашла та тоска, которой он так боялся. Он три дня после произнесения своей речи в ложе лежал дома на диване, никого не принимая и никуда не выезжая.
В это время он получил письмо от жены, которая умоляла его о свидании, писала о своей грусти по нем и о желании посвятить ему всю свою жизнь.
В конце письма она извещала его, что на днях приедет в Петербург из за границы.
Вслед за письмом в уединение Пьера ворвался один из менее других уважаемых им братьев масонов и, наведя разговор на супружеские отношения Пьера, в виде братского совета, высказал ему мысль о том, что строгость его к жене несправедлива, и что Пьер отступает от первых правил масона, не прощая кающуюся.
В это же самое время теща его, жена князя Василья, присылала за ним, умоляя его хоть на несколько минут посетить ее для переговоров о весьма важном деле. Пьер видел, что был заговор против него, что его хотели соединить с женою, и это было даже не неприятно ему в том состоянии, в котором он находился. Ему было всё равно: Пьер ничто в жизни не считал делом большой важности, и под влиянием тоски, которая теперь овладела им, он не дорожил ни своею свободою, ни своим упорством в наказании жены.
«Никто не прав, никто не виноват, стало быть и она не виновата», думал он. – Ежели Пьер не изъявил тотчас же согласия на соединение с женою, то только потому, что в состоянии тоски, в котором он находился, он не был в силах ничего предпринять. Ежели бы жена приехала к нему, он бы теперь не прогнал ее. Разве не всё равно было в сравнении с тем, что занимало Пьера, жить или не жить с женою?
Не отвечая ничего ни жене, ни теще, Пьер раз поздним вечером собрался в дорогу и уехал в Москву, чтобы повидаться с Иосифом Алексеевичем. Вот что писал Пьер в дневнике своем.
«Москва, 17 го ноября.
Сейчас только приехал от благодетеля, и спешу записать всё, что я испытал при этом. Иосиф Алексеевич живет бедно и страдает третий год мучительною болезнью пузыря. Никто никогда не слыхал от него стона, или слова ропота. С утра и до поздней ночи, за исключением часов, в которые он кушает самую простую пищу, он работает над наукой. Он принял меня милостиво и посадил на кровати, на которой он лежал; я сделал ему знак рыцарей Востока и Иерусалима, он ответил мне тем же, и с кроткой улыбкой спросил меня о том, что я узнал и приобрел в прусских и шотландских ложах. Я рассказал ему всё, как умел, передав те основания, которые я предлагал в нашей петербургской ложе и сообщил о дурном приеме, сделанном мне, и о разрыве, происшедшем между мною и братьями. Иосиф Алексеевич, изрядно помолчав и подумав, на всё это изложил мне свой взгляд, который мгновенно осветил мне всё прошедшее и весь будущий путь, предлежащий мне. Он удивил меня, спросив о том, помню ли я, в чем состоит троякая цель ордена: 1) в хранении и познании таинства; 2) в очищении и исправлении себя для воспринятия оного и 3) в исправлении рода человеческого чрез стремление к таковому очищению. Какая есть главнейшая и первая цель из этих трех? Конечно собственное исправление и очищение. Только к этой цели мы можем всегда стремиться независимо от всех обстоятельств. Но вместе с тем эта то цель и требует от нас наиболее трудов, и потому, заблуждаясь гордостью, мы, упуская эту цель, беремся либо за таинство, которое недостойны воспринять по нечистоте своей, либо беремся за исправление рода человеческого, когда сами из себя являем пример мерзости и разврата. Иллюминатство не есть чистое учение именно потому, что оно увлеклось общественной деятельностью и преисполнено гордости. На этом основании Иосиф Алексеевич осудил мою речь и всю мою деятельность. Я согласился с ним в глубине души своей. По случаю разговора нашего о моих семейных делах, он сказал мне: – Главная обязанность истинного масона, как я сказал вам, состоит в совершенствовании самого себя. Но часто мы думаем, что, удалив от себя все трудности нашей жизни, мы скорее достигнем этой цели; напротив, государь мой, сказал он мне, только в среде светских волнений можем мы достигнуть трех главных целей: 1) самопознания, ибо человек может познавать себя только через сравнение, 2) совершенствования, только борьбой достигается оно, и 3) достигнуть главной добродетели – любви к смерти. Только превратности жизни могут показать нам тщету ее и могут содействовать – нашей врожденной любви к смерти или возрождению к новой жизни. Слова эти тем более замечательны, что Иосиф Алексеевич, несмотря на свои тяжкие физические страдания, никогда не тяготится жизнию, а любит смерть, к которой он, несмотря на всю чистоту и высоту своего внутреннего человека, не чувствует еще себя достаточно готовым. Потом благодетель объяснил мне вполне значение великого квадрата мироздания и указал на то, что тройственное и седьмое число суть основание всего. Он советовал мне не отстраняться от общения с петербургскими братьями и, занимая в ложе только должности 2 го градуса, стараться, отвлекая братьев от увлечений гордости, обращать их на истинный путь самопознания и совершенствования. Кроме того для себя лично советовал мне первее всего следить за самим собою, и с этою целью дал мне тетрадь, ту самую, в которой я пишу и буду вписывать впредь все свои поступки».