Травин, Дмитрий Яковлевич

Дмитрий Яковлевич Травин
Род деятельности:	экономист, журналист
Дата рождения:	1 мая 1961(1961-05-01) (62 года)
Место рождения:	Ленинград

Дми́трий Я́ковлевич Тра́вин (род. 1 мая 1961, Ленинград) — российский экономист и журналист.

Биография

Отец, Яков Львович Травин (р. 1929), работал заместителем генерального директора Ленинградского кожевенного объединения им. Радищева. Мать, Лина Фёдоровна Травина, работала научным редактором издательства «Химия». В настоящее время оба на пенсии.

Окончил экономический факультет ЛГУ (1983, учился на одном курсе с Андреем Илларионовым и Алексеем Кудриным).

В 1983—1988 годах преподавал экономику в Ленинградском химико-фармацевтическом институте.

В 1988—1990 годах учился в аспирантуре на кафедре экономики современного капитализма (ныне — кафедра экономики зарубежных стран) ЛГУ. Кандидат экономических наук (1990; диссертация посвящена проблемам крупного американского бизнеса, работающего в фармацевтической промышленности).

В 1991 году работал в Комитете по экономической реформе Ленгорисполкома (председателем комитета был А. Б. Чубайс). В тот же период опубликовал несколько статей на тему свободной экономической зоны.

В 1991—2008 основной работой Дмитрия Травина была журналистика:

• 1991—1993 — обозреватель газеты «Час Пик».
• 1993—1996 — обозреватель газеты «Санкт-Петербургское Эхо».
• 1996—2008 — обозреватель еженедельника «Дело», в 2001—2008 — заместитель главного редактора.

Публиковался также в других газетах Санкт-Петербурга, журналах «Звезда» и «Нева». Постоянный участник передачи на радио «Эхо Москвы в Санкт-Петербурге» (с 2009 года — «По делу»).

Преподавал на факультете менеджмента и факультете международных отношений СПбГУ, в Высшей школе экономики (курсы «История западных модернизаций», «История российских экономических реформ»). Доцент факультета журналистики СПбГУ. С 2008 года основная работа — в Европейском университете в Санкт-Петербурге: профессор факультета экономики, научный руководитель центра исследований модернизации.

Жена — Елена Михайловна Травина (Короткова), доцент кафедры международных гуманитарных связей факультета международных отношений СПбГУ, кандидат философских наук, психоаналитик и журналист.

Премии

Лауреат ряда журналистских конкурсов в Санкт-Петербурге и России, в том числе премии:

• Профессиональный конкурс журналистов Санкт-Петербурга и Ленинградской области «Золотое перо»  — обладатель Гран-при по итогам 2003 года – Журналист года. В феврале 2016 года возглавил работу жюри конкурса «Золотое перо» – 2015.

Лауреат Международной Леонтьевской медали «За вклад в реформирование экономики» (2008) — «за выдающиеся заслуги в исследовании вопросов теории и практики модернизации, проблем российской экономики, освещение её реформирования в СМИ и вклад в экономическое образование».

Книги

• Д. Я. Травин. Пути реформ. — СПб.: Журнал «Звезда», 1995. — 95 с.
• М. Э. Дмитриев, Д. Я. Травин. Российские банки: на исходе золотого века. — СПб.: «Норма», 1996. — 144 с.
• Пенсионная реформа в России: причины, содержание, перспективы / Под общей редакцией М. Э. Дмитриева, Д. Я. Травина. — СПб.: «Норма», 1998. — 253 стр.
• Д. Я. Травин, О. Маргания. Европейская модернизация / Серия: Philosophy. — М.: АСТ, Terra Fantastica, 2004. — 672 с. — ISBN 5-17-013538-6, ISBN 5-7921-0685-1
  • т. 1 ISBN 5-17-027096-8, ISBN 5-7921-0662-2
  • т. 2 ISBN 5-17-027097-6, ISBN 5-7921-0672-X

Сборники, написанные на основе статей в периодической печати:

• От Распутина до Путина. 50 петербуржцев XX столетия / Сборник очерков. — СПб.: «Лидер» («Дело»), 2003. — 528 с. — ISBN 5-9900079-1-4 (один из авторов)
• Д. Я. Травин. Железный Винни-Пух и все, все, все. Либерализм и либералы в российских реформах. — СПб.: «Дело», 2004. — 848 с. — ISBN 5-9900079-2-2
• Сборники серии «Рождение современности». — СПб.: «Мидгард», 2005. Автор проекта и составитель серии — Д. Я. Травин.
  • Восстание масс / М. Н. Золотоносов, В. П. Островский, Д. Я. Травин, Е. М. Травина — 320 с. — ISBN 5-91016-001-6
  • СоТворение мира / Н. А. Васильева, Б. З. Докторов, М. Н. Золотоносов, В. П. Островский, Д. Я. Травин, Е. М. Травина — 320 с. — ISBN 5-91016-001-X
• Д. Я. Травин. Путинская Россия: от рассвета до отката. — СПб.: «Дело», 2008. — 464 с. — ISBN 978-5-9900079-3-2

Научные и учебные издания:

• Д. Я. Травин. Очерки новейшей истории России. Книга первая: 1985—1999. — СПб.: «Норма», 2010. — (Книга для учителя) — 368 с. — ISBN 978-5-87857-160-9 — 15 000 экз.
• Д. Я. Травин. Модернизация общества и восточная угроза России // Пути модернизации: траектории, развилки, тупики / под ред. В. Я. Гельмана, О. Л. Маргания — СПб.: издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2010. — 408 с. — С. 111—150. — ISBN 978-5-93480-104-4

Ссылки

• [www.eu.spb.ru/index.php?option=com_comprofiler&task=userProfile&user=108&Itemid=231 Личная страница] на сайте Европейского университета в Санкт-Петербурге
• [www.wassily.leontief.net/2009/letters/Travin.zip Письмо — представление к награждению международной Леонтьевской медалью «За вклад в реформирование экономики»] (zip-файл, pdf)
• [www.tomchin.ru/items/38.html Биография, интервью] // Полит.ру. — 3 июля 2006
• [magazines.russ.ru/authors/t/travin/ Публикации] в «Журнальном зале»
• [www.rosbalt.ru/author16 Публикации] на «Росбалте»

Отрывок, характеризующий Травин, Дмитрий Яковлевич

– Улюлюлю! – шопотом, оттопыривая губы, проговорил Ростов. Собаки, дрогнув железками, вскочили, насторожив уши. Карай почесал свою ляжку и встал, насторожив уши и слегка мотнул хвостом, на котором висели войлоки шерсти.
– Пускать – не пускать? – говорил сам себе Николай в то время как волк подвигался к нему, отделяясь от леса. Вдруг вся физиономия волка изменилась; он вздрогнул, увидав еще вероятно никогда не виданные им человеческие глаза, устремленные на него, и слегка поворотив к охотнику голову, остановился – назад или вперед? Э! всё равно, вперед!… видно, – как будто сказал он сам себе, и пустился вперед, уже не оглядываясь, мягким, редким, вольным, но решительным скоком.
– Улюлю!… – не своим голосом закричал Николай, и сама собою стремглав понеслась его добрая лошадь под гору, перескакивая через водомоины в поперечь волку; и еще быстрее, обогнав ее, понеслись собаки. Николай не слыхал своего крика, не чувствовал того, что он скачет, не видал ни собак, ни места, по которому он скачет; он видел только волка, который, усилив свой бег, скакал, не переменяя направления, по лощине. Первая показалась вблизи зверя чернопегая, широкозадая Милка и стала приближаться к зверю. Ближе, ближе… вот она приспела к нему. Но волк чуть покосился на нее, и вместо того, чтобы наддать, как она это всегда делала, Милка вдруг, подняв хвост, стала упираться на передние ноги.
– Улюлюлюлю! – кричал Николай.
Красный Любим выскочил из за Милки, стремительно бросился на волка и схватил его за гачи (ляжки задних ног), но в ту ж секунду испуганно перескочил на другую сторону. Волк присел, щелкнул зубами и опять поднялся и поскакал вперед, провожаемый на аршин расстояния всеми собаками, не приближавшимися к нему.
– Уйдет! Нет, это невозможно! – думал Николай, продолжая кричать охрипнувшим голосом.
– Карай! Улюлю!… – кричал он, отыскивая глазами старого кобеля, единственную свою надежду. Карай из всех своих старых сил, вытянувшись сколько мог, глядя на волка, тяжело скакал в сторону от зверя, наперерез ему. Но по быстроте скока волка и медленности скока собаки было видно, что расчет Карая был ошибочен. Николай уже не далеко впереди себя видел тот лес, до которого добежав, волк уйдет наверное. Впереди показались собаки и охотник, скакавший почти на встречу. Еще была надежда. Незнакомый Николаю, муругий молодой, длинный кобель чужой своры стремительно подлетел спереди к волку и почти опрокинул его. Волк быстро, как нельзя было ожидать от него, приподнялся и бросился к муругому кобелю, щелкнул зубами – и окровавленный, с распоротым боком кобель, пронзительно завизжав, ткнулся головой в землю.
– Караюшка! Отец!.. – плакал Николай…
Старый кобель, с своими мотавшимися на ляжках клоками, благодаря происшедшей остановке, перерезывая дорогу волку, был уже в пяти шагах от него. Как будто почувствовав опасность, волк покосился на Карая, еще дальше спрятав полено (хвост) между ног и наддал скоку. Но тут – Николай видел только, что что то сделалось с Караем – он мгновенно очутился на волке и с ним вместе повалился кубарем в водомоину, которая была перед ними.
Та минута, когда Николай увидал в водомоине копошащихся с волком собак, из под которых виднелась седая шерсть волка, его вытянувшаяся задняя нога, и с прижатыми ушами испуганная и задыхающаяся голова (Карай держал его за горло), минута, когда увидал это Николай, была счастливейшею минутою его жизни. Он взялся уже за луку седла, чтобы слезть и колоть волка, как вдруг из этой массы собак высунулась вверх голова зверя, потом передние ноги стали на край водомоины. Волк ляскнул зубами (Карай уже не держал его за горло), выпрыгнул задними ногами из водомоины и, поджав хвост, опять отделившись от собак, двинулся вперед. Карай с ощетинившейся шерстью, вероятно ушибленный или раненый, с трудом вылезал из водомоины.
– Боже мой! За что?… – с отчаянием закричал Николай.
Охотник дядюшки с другой стороны скакал на перерез волку, и собаки его опять остановили зверя. Опять его окружили.
Николай, его стремянной, дядюшка и его охотник вертелись над зверем, улюлюкая, крича, всякую минуту собираясь слезть, когда волк садился на зад и всякий раз пускаясь вперед, когда волк встряхивался и подвигался к засеке, которая должна была спасти его. Еще в начале этой травли, Данила, услыхав улюлюканье, выскочил на опушку леса. Он видел, как Карай взял волка и остановил лошадь, полагая, что дело было кончено. Но когда охотники не слезли, волк встряхнулся и опять пошел на утек. Данила выпустил своего бурого не к волку, а прямой линией к засеке так же, как Карай, – на перерез зверю. Благодаря этому направлению, он подскакивал к волку в то время, как во второй раз его остановили дядюшкины собаки.
Данила скакал молча, держа вынутый кинжал в левой руке и как цепом молоча своим арапником по подтянутым бокам бурого.
Николай не видал и не слыхал Данилы до тех пор, пока мимо самого его не пропыхтел тяжело дыша бурый, и он услыхал звук паденья тела и увидал, что Данила уже лежит в середине собак на заду волка, стараясь поймать его за уши. Очевидно было и для собак, и для охотников, и для волка, что теперь всё кончено. Зверь, испуганно прижав уши, старался подняться, но собаки облепили его. Данила, привстав, сделал падающий шаг и всей тяжестью, как будто ложась отдыхать, повалился на волка, хватая его за уши. Николай хотел колоть, но Данила прошептал: «Не надо, соструним», – и переменив положение, наступил ногою на шею волку. В пасть волку заложили палку, завязали, как бы взнуздав его сворой, связали ноги, и Данила раза два с одного бока на другой перевалил волка.
С счастливыми, измученными лицами, живого, матерого волка взвалили на шарахающую и фыркающую лошадь и, сопутствуемые визжавшими на него собаками, повезли к тому месту, где должны были все собраться. Молодых двух взяли гончие и трех борзые. Охотники съезжались с своими добычами и рассказами, и все подходили смотреть матёрого волка, который свесив свою лобастую голову с закушенною палкой во рту, большими, стеклянными глазами смотрел на всю эту толпу собак и людей, окружавших его. Когда его трогали, он, вздрагивая завязанными ногами, дико и вместе с тем просто смотрел на всех. Граф Илья Андреич тоже подъехал и потрогал волка.
– О, материщий какой, – сказал он. – Матёрый, а? – спросил он у Данилы, стоявшего подле него.
– Матёрый, ваше сиятельство, – отвечал Данила, поспешно снимая шапку.
Граф вспомнил своего прозеванного волка и свое столкновение с Данилой.
– Однако, брат, ты сердит, – сказал граф. – Данила ничего не сказал и только застенчиво улыбнулся детски кроткой и приятной улыбкой.


Старый граф поехал домой; Наташа с Петей обещались сейчас же приехать. Охота пошла дальше, так как было еще рано. В середине дня гончих пустили в поросший молодым частым лесом овраг. Николай, стоя на жнивье, видел всех своих охотников.