Трагическое положение. Коса времени
| Трагическое положение. Коса времени | |
| A Predicament | |
| Жанр: | |
|---|---|
| Автор: | |
| Язык оригинала: | |
| Дата первой публикации: |
1838 |
 Текст произведения в Викитеке | |
«Траги́ческое положе́ние» (англ. A Predicament) — юмористический рассказ Эдгара Аллана По 1838 года. Традиционно, начиная с самой первой публикации, печатается вместе с новеллой «Как писать рассказ для Блэквуда». Первоначальное название «Коса́ вре́мени» (англ. The Scythe of Time), на русском языке часто издаётся с таким подзаголовком или под двойным названием.
Содержание
Сюжет
Эта крайне причудливая и бессмысленная история, как и предваряющая её и парная к ней «Как писать рассказ для Блэквуда», написана, что само по себе необычно для Эдгара По, от лица женщины[1] — писательницы синьоры Психеи Зенобии, пишущей для «Blackwood's Magazine». В её лице автор высмеивает бездарных, но плодовитых писательниц того времени, заполонивших своими невежественными, надуманными и высокопарными опусами книжные магазины Америки. А также высмеивает журнал, охотно печатавший подобные рассказы.
Синьора Зенобия прогуливается по Эдинбургу со своим любимым одноглазым пуделем Дианой пяти дюймов вышины и старым слугой-негром Помпеем[2] трёх футов ростом.
Эта троица, ведомая госпожой Зенобией, заходит в большой готический кафедральный собор, и писательница, в приступе вдохновения увлекает их за собой, вверх, под самый купол по винтовой лестнице. Во время этого подъёма ей в голову приходят грандиозные, но до ужаса банальные мысли о ступенях, как о символе человеческой жизни.
Поднявшись в башню, синьора Зенобия видит маленькое окошко высоко над полом и не может сдержаться, чтобы не полюбоваться из него видом города. Она приказывает пуделю смирно сидеть в углу, а слуге подставить ей плечи, чтобы она могла взобраться и выглянуть в окошко. Синьора созерцает открывшийся вид, в это время её снова посещают глубокие мысли.
Простояв так достаточно долго, чтобы утомить слугу, она вдруг чувствует прикосновение металла к своей шее. Оказывается, она выглядывала из циферблата башенных часов, и минутная стрелка прищемила ей голову. Спасения нет, острая стрелка («коса времени», о которой так долго говорили поэты и философы!) медленно врезается ей в шею. Во время этой экзекуции синьора обильно цитирует классиков, путаясь в именах, перевирая цитаты и выдумывая фразы на несуществующих языках, прислушивается к собственным ощущениям и транслирует их «высоким штилем». Сначала из орбит по очереди выскакивают её глаза, а затем голова вслед за ними скатывается по покатой крыше к водосточному жёлобу. Синьора Зенобия, освободившись, таким образом, от мешавших ей частей тела, слезает с плеч слуги и обнаруживает, что её пуделя съели крысы. Помпей при виде хозяйки в ужасе сбегает. Синьора Зенобия остаётся совсем одна, всеми покинутая и без головы. На этом история заканчивается.
Публикация
Впервые истории под заголовками «Психея Зенобия» (The Psyche Zenobia) и «Коса времени» (The Scythe of Time) были опубликованы в балтиморском «American Museum» в ноябре 1838 года.[3] Под ставшими традиционными названиями они были включены Эдгаром По в сборник «Гротески и арабески» в 1840 году.
Напишите отзыв о статье "Трагическое положение. Коса времени"
Примечания
- ↑ Существует только ещё одно произведение По, написанное от лица женщины — поэма «Подвенечная баллада» (Bridal Ballad, 1837)
- ↑ В 1839 году был опубликован ещё один рассказ По, в котором появляется негр с таким же именем, и тоже слуга — «Человек, которого изрубили в куски».
- ↑ Sova, Dawn B. Edgar Allan Poe: A to Z. New York: Checkmark Books, 2001. p. 200
Ссылки
Отрывок, характеризующий Трагическое положение. Коса времени
Через неделю князь вышел и начал опять прежнюю жизнь, с особенной деятельностью занимаясь постройками и садами и прекратив все прежние отношения с m lle Bourienne. Вид его и холодный тон с княжной Марьей как будто говорил ей: «Вот видишь, ты выдумала на меня налгала князю Андрею про отношения мои с этой француженкой и поссорила меня с ним; а ты видишь, что мне не нужны ни ты, ни француженка».Одну половину дня княжна Марья проводила у Николушки, следя за его уроками, сама давала ему уроки русского языка и музыки, и разговаривая с Десалем; другую часть дня она проводила в своей половине с книгами, старухой няней и с божьими людьми, которые иногда с заднего крыльца приходили к ней.
О войне княжна Марья думала так, как думают о войне женщины. Она боялась за брата, который был там, ужасалась, не понимая ее, перед людской жестокостью, заставлявшей их убивать друг друга; но не понимала значения этой войны, казавшейся ей такою же, как и все прежние войны. Она не понимала значения этой войны, несмотря на то, что Десаль, ее постоянный собеседник, страстно интересовавшийся ходом войны, старался ей растолковать свои соображения, и несмотря на то, что приходившие к ней божьи люди все по своему с ужасом говорили о народных слухах про нашествие антихриста, и несмотря на то, что Жюли, теперь княгиня Друбецкая, опять вступившая с ней в переписку, писала ей из Москвы патриотические письма.
«Я вам пишу по русски, мой добрый друг, – писала Жюли, – потому что я имею ненависть ко всем французам, равно и к языку их, который я не могу слышать говорить… Мы в Москве все восторжены через энтузиазм к нашему обожаемому императору.
Бедный муж мой переносит труды и голод в жидовских корчмах; но новости, которые я имею, еще более воодушевляют меня.
Вы слышали, верно, о героическом подвиге Раевского, обнявшего двух сыновей и сказавшего: «Погибну с ними, но не поколеблемся!И действительно, хотя неприятель был вдвое сильнее нас, мы не колебнулись. Мы проводим время, как можем; но на войне, как на войне. Княжна Алина и Sophie сидят со мною целые дни, и мы, несчастные вдовы живых мужей, за корпией делаем прекрасные разговоры; только вас, мой друг, недостает… и т. д.
Преимущественно не понимала княжна Марья всего значения этой войны потому, что старый князь никогда не говорил про нее, не признавал ее и смеялся за обедом над Десалем, говорившим об этой войне. Тон князя был так спокоен и уверен, что княжна Марья, не рассуждая, верила ему.
Весь июль месяц старый князь был чрезвычайно деятелен и даже оживлен. Он заложил еще новый сад и новый корпус, строение для дворовых. Одно, что беспокоило княжну Марью, было то, что он мало спал и, изменив свою привычку спать в кабинете, каждый день менял место своих ночлегов. То он приказывал разбить свою походную кровать в галерее, то он оставался на диване или в вольтеровском кресле в гостиной и дремал не раздеваясь, между тем как не m lle Bourienne, a мальчик Петруша читал ему; то он ночевал в столовой.
Первого августа было получено второе письмо от кня зя Андрея. В первом письме, полученном вскоре после его отъезда, князь Андрей просил с покорностью прощения у своего отца за то, что он позволил себе сказать ему, и просил его возвратить ему свою милость. На это письмо старый князь отвечал ласковым письмом и после этого письма отдалил от себя француженку. Второе письмо князя Андрея, писанное из под Витебска, после того как французы заняли его, состояло из краткого описания всей кампании с планом, нарисованным в письме, и из соображений о дальнейшем ходе кампании. В письме этом князь Андрей представлял отцу неудобства его положения вблизи от театра войны, на самой линии движения войск, и советовал ехать в Москву.
