Традиционная тибетская медицина

Традиционная тибетская медицина — традиционная буддийская система врачевания, появившаяся и распространившаяся на территории Тибета в 5-7 вв. Сложилась под влиянием древнеиндийской и древнекитайской медицины, текстов тантры и абхидхармы.

В современной медицинской науке оценки тибетской медицины неоднозначны.

Описание

Основу тибетской медицины составляет учение о трех ньепа («виновниках»):

• лунг (Вайли: rLung) — ветер
• три (Вайли: mKhris-pa) — желчь
• бадкан (Вайли: Bad-kan) — слизь

Жизнь в тибетской медицине определяется как «пульсация», а здоровье и болезни считаются зависящими от «пульсирующих» сущностей — «ветра», «желчи», «слизи».

Большое значение в тибетской медицине придаётся воздействию на организм чистого воздуха и солнечных лучей, диететике. В основу терапии было заложено использование природных средств растительного и животного происхождения (до 1000 наименований лекарств): «Нет в природе такого вещества, которое не годилось бы в качестве лекарственного средства». Учение о лекарствах подразделяется на отдельные дисциплины: вкус лекарств, их усвоение организмом, их действие, принцип их приготовления.

Чжудши

Теоретические основы тибетской медицины сформировались во время периода распространения буддизма на территории Тибета (5 в.). Основной текст — «Чжудши» («Четыре основы», также Жуд-Ши, Чжуд-Ши) — составляет предмет тибетской медицины. Текст написан по сочинениям индийских авторов Вабхати-младшего и Чандрананды, а в теоретическом осмыслении восходит к текстам тантры и абхидхармы.

Чжудши состоит из следующих частей:

• «Ца-чжуд» («Дефиниция, или определение медицины»),
• «Шед-чжуд» («Теоретическая медицина»),
• «Маннаг-чжуд» («Клиническая медицина»),
• «Чи-чжуд» («Фармацея», или «Инструментарий медицины»).

Дальнейшее развитие тибетской медицины связано с такими тибетскими медиками как Ютогба Йондан-гомбо младший (1112—1209), написавший «Восемнадцатичленный» комментарий на «Чжудши», Десрид Санчжай Джамцхо (1653—1705), написавший труд «Лхантхаб» («Руководства по терапии») в качестве дополнения к 3-й части «Чжудши» и «Вайдурья-онбо» (комментарий к «Чжудши»).

В России трактат Чжудши впервые был опубликован в 1988 году.

Изучение и использование тибетской медицины

Первые сведения о тибетской медицине в Европе сообщил венгерский тибетолог А. Чома де Керёши. В России её изучением до октябрьской революции занимались Позднеев А. М., Бадмаев П. А. и другие. В 1875 году в Петербурге была открыта клиника и амбулатория тибетской медицины. В дальнейшем исследованием занимались Гаммерман А. Ф., Семичов Б. В., Обермиллер Е. Е., Чойжинимаева С. Г., в Институте лекарственных растений в Москве, Санкт-Петербургском химико-фармацевтическом институте, Бурятском филиале Сибирского отделения РАН.

Традиционная тибетская медицина наиболее широко применяется на Тибете. Популяризация этого направления медицины считается одной из важных задач правительства этой страны. Знания в области традиционной тибетской медицины первоначально хранились и накапливались в тибетских монастырях, часто под покровом тайны. Сегодня крупнейшие университеты Тибета (Tibet University of Traditional Tibetan Medicine, the Qinghai University Medical School) предлагают курсы, доступные всем желающим.

В настоящее время традиционная тибетская медицина продолжает использоваться на Тибете, в Индии, Непале, Бутане, России (Сибирь), Китае и Монголии. Кроме этого, в последние десятилетия она приобрела некоторую популярность также в Европе, Северной Америке и других регионах.

См. также

• Институт тибетской медицины и астрологии Мен-ци-кханг

Литература

Книги

• «Чжуд-ши»: Канон тибетской медицины / пер. с тиб., предисл., примеч., указатели Д. Б. Дашиева; отв. ред. С. М. Николаев. — М.: Изд. фирма «Восточная литература» РАН, 2001. — 766 с. — ISBN 5-02-018033-5.
• Бадмаев П. А. Основы врачебной науки Тибета. Жуд-Ши. (Репринтное воспроизведение издания «Главное руководство по врачебной науке Тибета. Жуд-Ши». Санкт-Петербург, 1903.) / Пётр Бадмаев. — М. : Наука, 1991. — 256 с. — ISBN 5020041343.</span>
• Донден Е. Введение в тибетскую медицину: здоровье и равновесие / Еши Донден. — СПб.: Уддияна, 2005. — 272 с. — ISBN 594121028X.
• Рапгэй Л. Тибетская книга целительства. — М.: ФАИР-ПРЕСС, 2003. — 240 с. — ISBN 9785818304671.
• Дунчжи Ч., Баяндуров С. Э. Основы Тибетской медицины (ознакомительный курс для системы последипломного образования врачей) / Чжома Дунчжи, С. Э. Баяндуров. — М.: ФГОУ «ВУНМЦ» Росздрава, 2006. — 187 с.
• Дунчжи Ч., Баяндуров С. Э. «Тибетская медицина» (учебное пособие для врачей) / Чжома Дунчжи, С. Э. Баяндуров. — Днепропетровск, 2009. — 375 с.
• Donden Y. [books.google.ru/books?id=21_ic49LiNIC&printsec=frontcover#v=onepage&q&f=false Health Through Balance: An Introduction to Tibetan Medicine] / Yeshi Donden. — New York : Snow Lion Publications, 1986.</span> (англ.)
• Schrempf M. [books.google.ru/books?id=eLEqGQ6BTEkC&printsec=frontcover&hl=ru#v=onepage&q&f=false Soundings in Tibetan Medicine: Anthropological and Historical Perspectives] / Mona Schrempf. — BRILL, 2007. — 449 p. — ISBN 9789004155503.</span> (англ.)

Статьи

• Леднева И. П. [elibrary.ru/item.asp?id=17024246 О теоретических основах тибетской медицины] // Вестник Бурятского государственного университета. — Улан-Удэ : Бурятский государственный университет, 2011. — № 12. — С. 14—15. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=1994–0866&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 1994–0866].</span>
• [www.nytimes.com/1981/01/11/magazine/exploring-the-mysteries-of-tibetan-medicine.html Exploring the mysteries of tibetan medicine] // The New York Times. — 11 January 1981. (англ.)

Звукозаписи

• [vcenter.iis.sinica.edu.tw/watch.php?val=aWQ9TWx0Yk5qTT0= Dr. Donden on Tibetan Medicine]. (Лекция Еши Дондена в университете Вирджинии). — 1980.  (англ.)

Ссылки

• [www.tibetanmedicine.com Tibetanmedicine.com] (англ.). Проверено 17 февраля 2012. [www.webcitation.org/67vPxEZQ1 Архивировано из первоисточника 25 мая 2012].
• [www.tibmedcouncil.org Central Council of Tibetan Medicine] (англ.). Проверено 17 февраля 2012. [www.webcitation.org/67vPxfSin Архивировано из первоисточника 25 мая 2012].

Отрывок, характеризующий Традиционная тибетская медицина

– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.
Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все ото время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.
«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего то недоставало в них, что то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.
Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем то ненужном. Они сбираются ехать куда то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно неловко подползает к двери, это что то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.
Еще раз оно надавило оттуда. Последние, сверхъестественные усилия тщетны, и обе половинки отворились беззвучно. Оно вошло, и оно есть смерть. И князь Андрей умер.
Но в то же мгновение, как он умер, князь Андрей вспомнил, что он спит, и в то же мгновение, как он умер, он, сделав над собою усилие, проснулся.
«Да, это была смерть. Я умер – я проснулся. Да, смерть – пробуждение!» – вдруг просветлело в его душе, и завеса, скрывавшая до сих пор неведомое, была приподнята перед его душевным взором. Он почувствовал как бы освобождение прежде связанной в нем силы и ту странную легкость, которая с тех пор не оставляла его.
Когда он, очнувшись в холодном поту, зашевелился на диване, Наташа подошла к нему и спросила, что с ним. Он не ответил ей и, не понимая ее, посмотрел на нее странным взглядом.
Это то было то, что случилось с ним за два дня до приезда княжны Марьи. С этого же дня, как говорил доктор, изнурительная лихорадка приняла дурной характер, но Наташа не интересовалась тем, что говорил доктор: она видела эти страшные, более для нее несомненные, нравственные признаки.
С этого дня началось для князя Андрея вместе с пробуждением от сна – пробуждение от жизни. И относительно продолжительности жизни оно не казалось ему более медленно, чем пробуждение от сна относительно продолжительности сновидения.

Ничего не было страшного и резкого в этом, относительно медленном, пробуждении.
Последние дни и часы его прошли обыкновенно и просто. И княжна Марья и Наташа, не отходившие от него, чувствовали это. Они не плакали, не содрогались и последнее время, сами чувствуя это, ходили уже не за ним (его уже не было, он ушел от них), а за самым близким воспоминанием о нем – за его телом. Чувства обеих были так сильны, что на них не действовала внешняя, страшная сторона смерти, и они не находили нужным растравлять свое горе. Они не плакали ни при нем, ни без него, но и никогда не говорили про него между собой. Они чувствовали, что не могли выразить словами того, что они понимали.
Они обе видели, как он глубже и глубже, медленно и спокойно, опускался от них куда то туда, и обе знали, что это так должно быть и что это хорошо.
Его исповедовали, причастили; все приходили к нему прощаться. Когда ему привели сына, он приложил к нему свои губы и отвернулся, не потому, чтобы ему было тяжело или жалко (княжна Марья и Наташа понимали это), но только потому, что он полагал, что это все, что от него требовали; но когда ему сказали, чтобы он благословил его, он исполнил требуемое и оглянулся, как будто спрашивая, не нужно ли еще что нибудь сделать.
Когда происходили последние содрогания тела, оставляемого духом, княжна Марья и Наташа были тут.
– Кончилось?! – сказала княжна Марья, после того как тело его уже несколько минут неподвижно, холодея, лежало перед ними. Наташа подошла, взглянула в мертвые глаза и поспешила закрыть их. Она закрыла их и не поцеловала их, а приложилась к тому, что было ближайшим воспоминанием о нем.
«Куда он ушел? Где он теперь?..»

Когда одетое, обмытое тело лежало в гробу на столе, все подходили к нему прощаться, и все плакали.
Николушка плакал от страдальческого недоумения, разрывавшего его сердце. Графиня и Соня плакали от жалости к Наташе и о том, что его нет больше. Старый граф плакал о том, что скоро, он чувствовал, и ему предстояло сделать тот же страшный шаг.
Наташа и княжна Марья плакали тоже теперь, но они плакали не от своего личного горя; они плакали от благоговейного умиления, охватившего их души перед сознанием простого и торжественного таинства смерти, совершившегося перед ними.



Для человеческого ума недоступна совокупность причин явлений. Но потребность отыскивать причины вложена в душу человека. И человеческий ум, не вникнувши в бесчисленность и сложность условий явлений, из которых каждое отдельно может представляться причиною, хватается за первое, самое понятное сближение и говорит: вот причина. В исторических событиях (где предметом наблюдения суть действия людей) самым первобытным сближением представляется воля богов, потом воля тех людей, которые стоят на самом видном историческом месте, – исторических героев. Но стоит только вникнуть в сущность каждого исторического события, то есть в деятельность всей массы людей, участвовавших в событии, чтобы убедиться, что воля исторического героя не только не руководит действиями масс, но сама постоянно руководима. Казалось бы, все равно понимать значение исторического события так или иначе. Но между человеком, который говорит, что народы Запада пошли на Восток, потому что Наполеон захотел этого, и человеком, который говорит, что это совершилось, потому что должно было совершиться, существует то же различие, которое существовало между людьми, утверждавшими, что земля стоит твердо и планеты движутся вокруг нее, и теми, которые говорили, что они не знают, на чем держится земля, но знают, что есть законы, управляющие движением и ее, и других планет. Причин исторического события – нет и не может быть, кроме единственной причины всех причин. Но есть законы, управляющие событиями, отчасти неизвестные, отчасти нащупываемые нами. Открытие этих законов возможно только тогда, когда мы вполне отрешимся от отыскиванья причин в воле одного человека, точно так же, как открытие законов движения планет стало возможно только тогда, когда люди отрешились от представления утвержденности земли.