Трак

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Трак (англ. track) — звено гусеничной ленты машины с гусеничным ходом (трактора, танка, вездехода и т. п.). Представляет собой фигурную пластину из стали[1][2].

Как правило, траки снабжены грунтозацепами для повышения проходимости, однако, встречаются и гладкие траки. Кроме того, траки могут быть гребневые (в данном случае на траке с внутренней стороны гусеничной ленты расположен один или несколько гребней), либо холостые, когда внутренняя поверхность гладкая.



См. также

Напишите отзыв о статье "Трак"

Примечания

  1. [dic.academic.ru/dic.nsf/dic_fwords/48424/%D1%82%D1%80%D0%B0%D0%BA Трак], Толковый словарь иностранных слов Л. П. Крысина.- М: Русский язык, 1998.
  2. [dic.academic.ru/dic.nsf/mas/70345/%D1%82%D1%80%D0%B0%D0%BA Трак], Малый академический словарь. — М.: Институт русского языка Академии наук СССР. Евгеньева А. П.. 1957—1984.

Ссылки

В Викисловаре есть статья «трак»

Отрывок, характеризующий Трак

– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.