Трансгуманизм

Трансгуманизм
Основы
Список важнейших понятий Трансчеловек
Течения
Сингулярианство Экстропианство Постгендеризм Постгуманизм Иммортализм
Организации
Foresight Institute Humanity+ Machine Intelligence Research Institute
Портал трансгуманизм

Трансгумани́зм (от лат. trans — сквозь, через, за и homo — человек) — философская концепция, а также международное движение, поддерживающие использование достижений науки и технологии для улучшения умственных и физических возможностей человека с целью устранения тех аспектов человеческого существования, которые трансгуманисты считают нежелательными — страданий, болезней, старения и даже смерти. Трансгуманисты изучают возможности и последствия применения таких технологий, опасности и преимущества их использования. Частью трансгуманизма является идея конвергенции биологических, информационных, когнитивных и нанотехнологий.

История

Идеи в форме желаний или мнений, которые сегодня могут быть интерпретированы как трансгуманистические, присутствовали в человеческой культуре на протяжении всей истории.

Впервые слово «transhumane» использовал Данте Алигьери в «Божественной комедии» (1312), но в современном смысле это слово встречается впервые только у биолога-эволюциониста Джулиана Хаксли в его работе «Религия без откровения» (1927). В духе своей эпохи, ознаменованной, в частности, проникновением методов естественных наук в биологию, становлением генетики как самостоятельного научного направления и началом освобождения повседневной жизни людей от влияния религии, Хаксли представлял «трансгуманизм» как новую идеологию, «веру» для Человечества, входящего в новую волну научно-технической революции. Близкие к Хаксли взгляды в это же время развивал генетик Дж. Б. С. Холдейн, фантаст О.Стэплдон и русские космисты. Крах надежд на появление реальных способов радикального изменения биологической природы человека быстро привел к угасанию широкого интереса к идеям в этой области.

Первым на практике к перспективе усиления возможностей разума человека с помощью специальных устройств, разработанных на научной основе, подошел русский изобретатель С. Н. Корсаков (1787—1853). В конце XIX века о дальнейшей эволюции человечества через преодоление ограничений человеческого тела, как о желанной перспективе, говорили, в частности, такие философы как Фрэнсис Виллард, Николай Фёдоров и Фридрих Ницше.

Современная волна научно-технической революции возрождает интерес к идеям трансгуманизма. Хаксли вновь обращается к этой теме в 1957 году. (Этот год принято считать датой официального рождения термина «трансгуманизм».) В 1962 году выходят в свет работы Роберта Эттингера и Эвана Купера, положившие начало становления крионики как практической области деятельности. В 1972 году Эттингер расширяет эти идеи в более широком трансгуманистическом контексте.

С 1966 года активно продвигает трансгуманистические идеи ирано-американский футуролог ФМ-2030 (Ферейдун М. Эсфендиари). Ему принадлежит определение трансгуманистов как людей, имеющих особое мировоззрение и направленный на самосовершенствование стиль жизни; людей, которые используют современные достижения науки и техники для перехода к «постчеловеческой» форме существования. Ряд его книг содержат размышления о различных аспектах предполагаемого будущего и выливаются в его собственную концепцию трансгуманизма, изложенную им в 1989 году.

Важно отметить, что как идеи Р. Эттингера, так и ФМ2030 были практически ориентированы, однако не получили широкой поддержки в обществе.

Значительное влияние на следующую волну в истории трансгуманизма оказали, в частности, концепции, созданные в 1950-е, 1960-е, 1970-е и 1980-е годы Тоффлером о футурошоке (1970), Тьюрингом и фон Нейманом о перспективах «мыслящих машин» (1950), которые впоследствии легли в основу идеи о технологической сингулярности, Фейнманом и Дрехлером о молекулярном производстве (1960), (1985) и принятии решений о неопределенности.

Одно из первых определений трансгуманизма ввел философ [ru.science.wikia.com/wiki/Макс_Мор Макс Мор].

В 1998 году философы Ник Бостром и Девид Пирс основали Всемирную ассоциацию трансгуманистов.

В 2000 году начало образования Российского трансгуманистического движения,

В 2005 году Российское трансгуманистическое движение провело первый междисциплинарный семинар по трансгуманизму и иммортализму в Москве.

В 2012 году появилась первая активность в области трансгуманистической политики: было начато формирование «Партии продления жизни».

В 2013 году Аннали Ньюиц предложила создать Космическую Партию, и в 2014 году было создано политическое движение, называющее себя Космической Партией и считающее себя трансгуманистами.

В течение промежуточных выборов в США в 2014 году, Gabriel Rothblatt был первым трансгуманистом, который баллотировался в Конгресс США,

В Октябре 2014 года Золтан Иштван (автор книги «The Transhumanist Wager») анонсировал свой план по созданию «Трансгуманистической Партии» в США и заявил, что планирует баллотироваться в президенты США на выборах 2016 года.

В начале 2015 года началось формирование Трансгуманистических Партий в Европе и остальном мире.

Основные цели и задачи трансгуманизма

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Главной целью трансгуманизма является бесконечное совершенствование человека, основанное на новейших открытиях научно-технического прогресса. Для достижения этой цели трансгуманизм предлагает:

• всячески поддерживать технический прогресс;
• изучать достижения науки и техники, вовремя предотвращать опасности и нравственные проблемы, которые могут сопутствовать внедрению этих достижений;
• расширять свободу каждого отдельно взятого человека, используя научно-технические достижения;
• как можно более отдалить, а в идеале — отменить старение и смерть человека, дать ему право самому решать, когда умирать и умирать ли вообще;
• противостоять учениям и организациям, имеющим цели, противоположные идеям трансгуманизма — энвайронментализм в фанатичной форме (отказ от технического развития, «возвращение к природе»), религиозный фундаментализм, традиционализм, и прочие формы идеологий антимодернизма и антипрогрессизма.

Трансгуманисты поддерживают разработку новых технологий; особенно перспективными они считают нанотехнологию, биотехнологию, информационные технологии, разработки в области искусственного интеллекта, загрузки сознания в память компьютера и крионику.

Многие трансгуманисты (в частности, Рэймонд Курцвейл) считают, что непрерывно ускоряющийся технический прогресс уже к 2050 годам позволит создать постчеловека, способности которого будут принципиально отличаться от способностей современных людей. Особенно в этом помогут генная инженерия, молекулярная нанотехнология, создание нейропротезов и прямых интерфейсов «компьютер—мозг».

Технологии

Технологии улучшения человека — технологии, которые могут быть использованы не просто как компенсирующие или восполняющие недостатки функций инвалидов и больных людей, но также могут повысить способности и возможности человека на новый, недосягаемый ранее уровень.

Существующие технологии

• Искусственные органы
• Нейропротезирование
  • Выращивание органов (раздел регенеративной медицины)
• Клонирование
  • Протезирование
• Репродуктивные технологии:
  • Преимплантационная генетическая диагностика и отбор эмбрионов
• Нейрокомпьютерный интерфейс
• Допинг
  • Ноотропы
  • Средства, улучшающие производительность ( (англ.) Performance-enhancing drugs)
• Пластическая хирургия
• Экзоскелет

Ожидаемые технологии

• Генная инженерия человека
• Загрузка сознания
• Экзокортекс
• Изолированный мозг
• Крионика (восстановление после размораживание)

Критика трансгуманизма

Необходимо отметить, что разнообразие взглядов внутри самого́ трансгуманистического сообщества не позволяет адресовать доводы его противников ко всем существующим сценариям постчеловеческого будущего. Фактически симпатии некоторых групп трансгуманистов к «мягким» вариантам трансгуманизма является скрытой критикой его радикальных вариантов.

Соотношение гуманизма, трансгуманизма и постгуманизма

Для большинства трансгуманистов и сочувствующих этим взглядам лиц их убеждения неотличимы от гуманизма. Как ясно показал Э. Юдковски, при некоторых допущениях убеждения трансгуманистов превращаются в классическую форму гуманизма: там, где приверженцы классического гуманизма видят сложные моральные дилеммы, возникающие в силу ограниченности наших возможностей и доступных ресурсов, сторонники трансгуманистических взглядов предполагают скорый прогресс технологий до уровня, достаточного для разрешения существующих проблем.. Таким образом, в большинстве случаев там, где классический гуманизм ставит человека перед моральным выбором, трансгуманизм предлагает всячески способствовать технологическому прогрессу.

Расхождения гуманизма и трансгуманизма существуют и концентрируются вокруг двух проблем:

• Поскольку постчеловек не является некой законченной формой — под этим термином понимается непрерывно совершенствующееся существо, в которое превратится современный человек — существует реальная возможность добавить к существующим в обществе формам неравенства между людьми новые, не существовавшие ранее.
• Трансгуманисты не только допускают возможность создания искусственных существ, превосходящих человека, но и стремятся к этому.

Предметом дискуссий остаётся вопрос, является ли трансгуманизм ветвью постгуманизма. Большинство авторов склоняются к тому, чтобы рассматривать трансгуманизм как радикальную форму гуманизма.

Критика с гуманистических позиций

Идея и реальные перспективы практического вмешательства в природу Человека вызвали множество споров и дискуссий. Ряд авторов склоняются к полному отрицанию трансгуманистического мировоззрения.

Наиболее системный критический довод против трансгуманизма заключается в концепции расчеловечивания — постепенной утраты Человеком своей видовой, сексуальной, социальной и духовной самоидентификации ещё до практического вмешательства в природу собственного тела, уже в ходе размышления над самой возможностью этого. В этой концепции сходятся как духовные, так и светские авторы.

Другой широко известный обобщающий довод против трансгуманизма формулировал, к примеру, Фрэнсис Фукуяма, назвавший его «самой опасной идеей в мире» на том основании, что это попытка вступить в бесконечную гонку самоулучшений с недостижимым (по его мнению, по причине постоянной конкуренции с другими индивидами) призом и непредсказуемыми побочными эффектами.

Широко пропагандируемое трансгуманистами в обществе нетерпеливое ожидание новых технологий зачастую наталкивается на пессимистическое ожидание того, что технологии совершенствования Человека, по крайней мере на начальном этапе, лишь усилят существующее неравноправие между людьми в социуме и нациями в мире, рождая новые, более жёсткие, чем до сих пор известные, формы такого неравенства.

Фактором, неизменно присутствующим на заднем плане любой дискуссии сторонников и противников трансгуманизма, является недостаток практического результата — ориентация на больший, чем сейчас, уровень прогресса и умозрительная прогностичность. Наиболее ярко этот фактор проявляет себя в дискуссиях вокруг крионики. Тем не менее, например, уже начала развиваться киборгизация.

Критика с позиции постгуманизма

Центральным тезисом современной формы постгуманизма является принятие равенства Человека, Природы и Общества как трех совместно эволюционирующих сущностей. С этих позиций большая часть течений трансгуманизма рассматриваются как ущербные на том основании, что в них эволюция Человека рассматривается обособленно.

Течения в трансгуманизме

Аболиционизм

Аболиционизм — этическая идеология, основанная на убеждённости в необходимости использования технологии для прекращения непреднамеренных страданий всех чувствующих живых существ.

Либертарианский трансгуманизм

Либертарианский трансгуманизм — политическая идеология, объединяющая либертарианство и трансгуманизм.

Исследователи, называющие себя либертарианскими трансгуманистами (Ronald Bailey из Reason magazine и Гленн Рейнольдс из Instapundit) выступают в защиту права на расширение человеческих возможностей. По их мнению, свободный рынок — лучший гарант этого права, так как дает большую личную свободу и процветание, по сравнению с другими экономическими системами.

Либертарианские трансгуманисты полагают, что принцип самособственности (self-ownership) — фундаментальная идея, объединяющая либертарианство и трансгуманизм. Другие принципы, такие как разумный эгоизм и рациональное отношение к новым технологиям, позволят, по их мнению, достигнуть существенного расширения свобод человека. Благодаря этому станет возможным построить государство, характеризующееся полным физическим, интеллектуальным и социальным благосостоянием, а не просто отсутствием болезней и нищеты.

Как непримиримые защитники гражданских прав, либертарианские трансгуманисты считают, что любая попытка ограничить право на расширение возможностей собственного тела является нарушением гражданских прав и свобод. Одновременно с этим, либертарианские трансгуманисты выступают против вмешательства государства в эту область, так как, по их мнению, любое вмешательство государства такого рода ограничивает возможность их выбора.

Постгендеризм

Постгендеризм — социальная философия, которая стремится к добровольному устранению гендера у людей посредством применения передовых биотехнологий и вспомогательных репродуктивных технологий

Техногайянизм

Техногайянизм (от «techno-» — технология и «gaian» — Гея) — одно из течений защитников природы и трансгуманизма. Техногайянисты также утверждают^[кто?], что создание чистых и безопасных технологий — важная цель всех защитников окружающей среды.

Техногайянисты считают^[кто?], что технологии со временем становятся чище и эффективнее. Более того, такие отрасли как нанотехнология и биотехнология могут дать средства полного восстановления окружающей среды. Например, молекулярная нанотехнология позволит преобразовать скопившийся на свалках мусор в полезные материалы и продукты, биотехнология позволит создать специальные микробы, питающиеся отходами производств.

По мнению техногайянистов, человечество в настоящее время в тупике, и единственный путь для развития человеческой цивилизации — принять принципы техногайянизма и ограничить эксплуатацию природных ресурсов. Только наука и техника позволят человечеству выйти из этого тупика в стабильно прогрессивное развитие и избежать катастрофических последствий глобальных рисков.

Трансгресивный трансгуманизм

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Ответвление трансгуманизма превыше всего ставящее биоморфическую свободу. Трансгрессивные трансгуманисты считают возможность изменять своё тело и как следствие, приблизится к субъективному идеалу — самому важному из возможных достижений трансгуманизма. Личное бессмертие для трансгрессивного трансгуманиста является не основным, а побочным явлением. Главная цель — достижение биоморфического, кинестетического и субъективного идеала путём самоизменения.

Исследования философии трансгуманизма

Ряд научных организаций и специалистов занимаются исследованиями в русле философии трансгуманизма. Европейским центром исследований в этом направлении является Оксфордский университет, в США таковым является Университет штата Аризона.

Трансгуманизм в России

С точки зрения философии, трансгуманизм обсуждается также на всероссийских и международных научных конференциях, организуемых Институтом философии РАН и Российским философским обществом. Междисциплинарный семинар по трансгуманизму и научному иммортализму, созданный и проводимый Российским Трансгуманистическим Движением, был зарегистрирован как первичная организация Российского философского общества. В рецензируемых философских журналах публикуются работы по трансгуманистической проблематике. На философском факультете МГУ читался спецкурс «Биотехнологии и трансгуманизм». Российские трансгуманисты иницировали создание международной политической организации трансгуманистов — Партия продления жизни (Longevity party), национальные организации которой существуют в настоящее время более чем в 30 странах мира. Также с 2011 года функционирует стратегическое общественное движение «Россия 2045», пропагандирующее идеи трансгуманизма.

См. также

• Космизм
• Иммортализм
• Технологическая сингулярность
• Футурология
• Шкала Кардашева
• Постчеловек
• Трансчеловек
• Начало бесконечности

Литература

• Хьюз Дж. [ir.nmu.org.ua/bitstream/handle/123456789/138464/00ec34c4bf94f6c32a3629f9637c0bdf.pdf Гражданин киборг: Почему демократические сообщества должны ответить изменённому человеку будущего] = Citizen Cyborg: Why Democratic Societies Must Respond to the Redesigned Human of the Future. — 1st ed. — Боулдер (Колорадо): Westview Press, 2004. — XX, 294 p. — ISBN 978-0-8133-4198-9.
• Dvorsky, George, James Hughes, and C. T. Hartford. [ieet.org/archive/IEET-03-PostGender.pdf Postgenderism: Beyond the Gender Binary]. — Hartford, CT: Institute for Ethics and Emerging Technologies, 2008. — 18 p. — (IEET Monograph Series).

Ссылки

• Трансгуманизм в каталоге ссылок Open Directory Project (dmoz). (англ.)

Отрывок, характеризующий Трансгуманизм

Странница успокоилась и, наведенная опять на разговор, долго потом рассказывала про отца Амфилохия, который был такой святой жизни, что от ручки его ладоном пахло, и о том, как знакомые ей монахи в последнее ее странствие в Киев дали ей ключи от пещер, и как она, взяв с собой сухарики, двое суток провела в пещерах с угодниками. «Помолюсь одному, почитаю, пойду к другому. Сосну, опять пойду приложусь; и такая, матушка, тишина, благодать такая, что и на свет Божий выходить не хочется».
Пьер внимательно и серьезно слушал ее. Князь Андрей вышел из комнаты. И вслед за ним, оставив божьих людей допивать чай, княжна Марья повела Пьера в гостиную.
– Вы очень добры, – сказала она ему.
– Ах, я право не думал оскорбить ее, я так понимаю и высоко ценю эти чувства!
Княжна Марья молча посмотрела на него и нежно улыбнулась. – Ведь я вас давно знаю и люблю как брата, – сказала она. – Как вы нашли Андрея? – спросила она поспешно, не давая ему времени сказать что нибудь в ответ на ее ласковые слова. – Он очень беспокоит меня. Здоровье его зимой лучше, но прошлой весной рана открылась, и доктор сказал, что он должен ехать лечиться. И нравственно я очень боюсь за него. Он не такой характер как мы, женщины, чтобы выстрадать и выплакать свое горе. Он внутри себя носит его. Нынче он весел и оживлен; но это ваш приезд так подействовал на него: он редко бывает таким. Ежели бы вы могли уговорить его поехать за границу! Ему нужна деятельность, а эта ровная, тихая жизнь губит его. Другие не замечают, а я вижу.
В 10 м часу официанты бросились к крыльцу, заслышав бубенчики подъезжавшего экипажа старого князя. Князь Андрей с Пьером тоже вышли на крыльцо.
– Это кто? – спросил старый князь, вылезая из кареты и угадав Пьера.
– AI очень рад! целуй, – сказал он, узнав, кто был незнакомый молодой человек.
Старый князь был в хорошем духе и обласкал Пьера.
Перед ужином князь Андрей, вернувшись назад в кабинет отца, застал старого князя в горячем споре с Пьером.
Пьер доказывал, что придет время, когда не будет больше войны. Старый князь, подтрунивая, но не сердясь, оспаривал его.
– Кровь из жил выпусти, воды налей, тогда войны не будет. Бабьи бредни, бабьи бредни, – проговорил он, но всё таки ласково потрепал Пьера по плечу, и подошел к столу, у которого князь Андрей, видимо не желая вступать в разговор, перебирал бумаги, привезенные князем из города. Старый князь подошел к нему и стал говорить о делах.
– Предводитель, Ростов граф, половины людей не доставил. Приехал в город, вздумал на обед звать, – я ему такой обед задал… А вот просмотри эту… Ну, брат, – обратился князь Николай Андреич к сыну, хлопая по плечу Пьера, – молодец твой приятель, я его полюбил! Разжигает меня. Другой и умные речи говорит, а слушать не хочется, а он и врет да разжигает меня старика. Ну идите, идите, – сказал он, – может быть приду, за ужином вашим посижу. Опять поспорю. Мою дуру, княжну Марью полюби, – прокричал он Пьеру из двери.
Пьер теперь только, в свой приезд в Лысые Горы, оценил всю силу и прелесть своей дружбы с князем Андреем. Эта прелесть выразилась не столько в его отношениях с ним самим, сколько в отношениях со всеми родными и домашними. Пьер с старым, суровым князем и с кроткой и робкой княжной Марьей, несмотря на то, что он их почти не знал, чувствовал себя сразу старым другом. Они все уже любили его. Не только княжна Марья, подкупленная его кроткими отношениями к странницам, самым лучистым взглядом смотрела на него; но маленький, годовой князь Николай, как звал дед, улыбнулся Пьеру и пошел к нему на руки. Михаил Иваныч, m lle Bourienne с радостными улыбками смотрели на него, когда он разговаривал с старым князем.
Старый князь вышел ужинать: это было очевидно для Пьера. Он был с ним оба дня его пребывания в Лысых Горах чрезвычайно ласков, и велел ему приезжать к себе.
Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.


Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.
Вступив снова в эти определенные условия полковой жизни, Ростов испытал радость и успокоение, подобные тем, которые чувствует усталый человек, ложась на отдых. Тем отраднее была в эту кампанию эта полковая жизнь Ростову, что он, после проигрыша Долохову (поступка, которого он, несмотря на все утешения родных, не мог простить себе), решился служить не как прежде, а чтобы загладить свою вину, служить хорошо и быть вполне отличным товарищем и офицером, т. е. прекрасным человеком, что представлялось столь трудным в миру, а в полку столь возможным.
Ростов, со времени своего проигрыша, решил, что он в пять лет заплатит этот долг родителям. Ему посылалось по 10 ти тысяч в год, теперь же он решился брать только две, а остальные предоставлять родителям для уплаты долга.

Армия наша после неоднократных отступлений, наступлений и сражений при Пултуске, при Прейсиш Эйлау, сосредоточивалась около Бартенштейна. Ожидали приезда государя к армии и начала новой кампании.
Павлоградский полк, находившийся в той части армии, которая была в походе 1805 года, укомплектовываясь в России, опоздал к первым действиям кампании. Он не был ни под Пултуском, ни под Прейсиш Эйлау и во второй половине кампании, присоединившись к действующей армии, был причислен к отряду Платова.
Отряд Платова действовал независимо от армии. Несколько раз павлоградцы были частями в перестрелках с неприятелем, захватили пленных и однажды отбили даже экипажи маршала Удино. В апреле месяце павлоградцы несколько недель простояли около разоренной до тла немецкой пустой деревни, не трогаясь с места.
Была ростепель, грязь, холод, реки взломало, дороги сделались непроездны; по нескольку дней не выдавали ни лошадям ни людям провианта. Так как подвоз сделался невозможен, то люди рассыпались по заброшенным пустынным деревням отыскивать картофель, но уже и того находили мало. Всё было съедено, и все жители разбежались; те, которые оставались, были хуже нищих, и отнимать у них уж было нечего, и даже мало – жалостливые солдаты часто вместо того, чтобы пользоваться от них, отдавали им свое последнее.
Павлоградский полк в делах потерял только двух раненых; но от голоду и болезней потерял почти половину людей. В госпиталях умирали так верно, что солдаты, больные лихорадкой и опухолью, происходившими от дурной пищи, предпочитали нести службу, через силу волоча ноги во фронте, чем отправляться в больницы. С открытием весны солдаты стали находить показывавшееся из земли растение, похожее на спаржу, которое они называли почему то машкин сладкий корень, и рассыпались по лугам и полям, отыскивая этот машкин сладкий корень (который был очень горек), саблями выкапывали его и ели, несмотря на приказания не есть этого вредного растения.
Весною между солдатами открылась новая болезнь, опухоль рук, ног и лица, причину которой медики полагали в употреблении этого корня. Но несмотря на запрещение, павлоградские солдаты эскадрона Денисова ели преимущественно машкин сладкий корень, потому что уже вторую неделю растягивали последние сухари, выдавали только по полфунта на человека, а картофель в последнюю посылку привезли мерзлый и проросший. Лошади питались тоже вторую неделю соломенными крышами с домов, были безобразно худы и покрыты еще зимнею, клоками сбившеюся шерстью.
Несмотря на такое бедствие, солдаты и офицеры жили точно так же, как и всегда; так же и теперь, хотя и с бледными и опухлыми лицами и в оборванных мундирах, гусары строились к расчетам, ходили на уборку, чистили лошадей, амуницию, таскали вместо корма солому с крыш и ходили обедать к котлам, от которых вставали голодные, подшучивая над своею гадкой пищей и своим голодом. Также как и всегда, в свободное от службы время солдаты жгли костры, парились голые у огней, курили, отбирали и пекли проросший, прелый картофель и рассказывали и слушали рассказы или о Потемкинских и Суворовских походах, или сказки об Алеше пройдохе, и о поповом батраке Миколке.
Офицеры так же, как и обыкновенно, жили по двое, по трое, в раскрытых полуразоренных домах. Старшие заботились о приобретении соломы и картофеля, вообще о средствах пропитания людей, младшие занимались, как всегда, кто картами (денег было много, хотя провианта и не было), кто невинными играми – в свайку и городки. Об общем ходе дел говорили мало, частью оттого, что ничего положительного не знали, частью оттого, что смутно чувствовали, что общее дело войны шло плохо.
Ростов жил, попрежнему, с Денисовым, и дружеская связь их, со времени их отпуска, стала еще теснее. Денисов никогда не говорил про домашних Ростова, но по нежной дружбе, которую командир оказывал своему офицеру, Ростов чувствовал, что несчастная любовь старого гусара к Наташе участвовала в этом усилении дружбы. Денисов видимо старался как можно реже подвергать Ростова опасностям, берег его и после дела особенно радостно встречал его целым и невредимым. На одной из своих командировок Ростов нашел в заброшенной разоренной деревне, куда он приехал за провиантом, семейство старика поляка и его дочери, с грудным ребенком. Они были раздеты, голодны, и не могли уйти, и не имели средств выехать. Ростов привез их в свою стоянку, поместил в своей квартире, и несколько недель, пока старик оправлялся, содержал их. Товарищ Ростова, разговорившись о женщинах, стал смеяться Ростову, говоря, что он всех хитрее, и что ему бы не грех познакомить товарищей с спасенной им хорошенькой полькой. Ростов принял шутку за оскорбление и, вспыхнув, наговорил офицеру таких неприятных вещей, что Денисов с трудом мог удержать обоих от дуэли. Когда офицер ушел и Денисов, сам не знавший отношений Ростова к польке, стал упрекать его за вспыльчивость, Ростов сказал ему:
– Как же ты хочешь… Она мне, как сестра, и я не могу тебе описать, как это обидно мне было… потому что… ну, оттого…
Денисов ударил его по плечу, и быстро стал ходить по комнате, не глядя на Ростова, что он делывал в минуты душевного волнения.
– Экая дуг'ацкая ваша пог'ода Г'остовская, – проговорил он, и Ростов заметил слезы на глазах Денисова.


В апреле месяце войска оживились известием о приезде государя к армии. Ростову не удалось попасть на смотр который делал государь в Бартенштейне: павлоградцы стояли на аванпостах, далеко впереди Бартенштейна.
Они стояли биваками. Денисов с Ростовым жили в вырытой для них солдатами землянке, покрытой сучьями и дерном. Землянка была устроена следующим, вошедшим тогда в моду, способом: прорывалась канава в полтора аршина ширины, два – глубины и три с половиной длины. С одного конца канавы делались ступеньки, и это был сход, крыльцо; сама канава была комната, в которой у счастливых, как у эскадронного командира, в дальней, противуположной ступеням стороне, лежала на кольях, доска – это был стол. С обеих сторон вдоль канавы была снята на аршин земля, и это были две кровати и диваны. Крыша устраивалась так, что в середине можно было стоять, а на кровати даже можно было сидеть, ежели подвинуться ближе к столу. У Денисова, жившего роскошно, потому что солдаты его эскадрона любили его, была еще доска в фронтоне крыши, и в этой доске было разбитое, но склеенное стекло. Когда было очень холодно, то к ступеням (в приемную, как называл Денисов эту часть балагана), приносили на железном загнутом листе жар из солдатских костров, и делалось так тепло, что офицеры, которых много всегда бывало у Денисова и Ростова, сидели в одних рубашках.
В апреле месяце Ростов был дежурным. В 8 м часу утра, вернувшись домой, после бессонной ночи, он велел принести жару, переменил измокшее от дождя белье, помолился Богу, напился чаю, согрелся, убрал в порядок вещи в своем уголке и на столе, и с обветрившимся, горевшим лицом, в одной рубашке, лег на спину, заложив руки под голову. Он приятно размышлял о том, что на днях должен выйти ему следующий чин за последнюю рекогносцировку, и ожидал куда то вышедшего Денисова. Ростову хотелось поговорить с ним.
За шалашом послышался перекатывающийся крик Денисова, очевидно разгорячившегося. Ростов подвинулся к окну посмотреть, с кем он имел дело, и увидал вахмистра Топчеенко.
– Я тебе пг'иказывал не пускать их жг'ать этот ког'ень, машкин какой то! – кричал Денисов. – Ведь я сам видел, Лазаг'чук с поля тащил.
– Я приказывал, ваше высокоблагородие, не слушают, – отвечал вахмистр.
Ростов опять лег на свою кровать и с удовольствием подумал: «пускай его теперь возится, хлопочет, я свое дело отделал и лежу – отлично!» Из за стенки он слышал, что, кроме вахмистра, еще говорил Лаврушка, этот бойкий плутоватый лакей Денисова. Лаврушка что то рассказывал о каких то подводах, сухарях и быках, которых он видел, ездивши за провизией.
За балаганом послышался опять удаляющийся крик Денисова и слова: «Седлай! Второй взвод!»
«Куда это собрались?» подумал Ростов.
Через пять минут Денисов вошел в балаган, влез с грязными ногами на кровать, сердито выкурил трубку, раскидал все свои вещи, надел нагайку и саблю и стал выходить из землянки. На вопрос Ростова, куда? он сердито и неопределенно отвечал, что есть дело.
– Суди меня там Бог и великий государь! – сказал Денисов, выходя; и Ростов услыхал, как за балаганом зашлепали по грязи ноги нескольких лошадей. Ростов не позаботился даже узнать, куда поехал Денисов. Угревшись в своем угле, он заснул и перед вечером только вышел из балагана. Денисов еще не возвращался. Вечер разгулялся; около соседней землянки два офицера с юнкером играли в свайку, с смехом засаживая редьки в рыхлую грязную землю. Ростов присоединился к ним. В середине игры офицеры увидали подъезжавшие к ним повозки: человек 15 гусар на худых лошадях следовали за ними. Повозки, конвоируемые гусарами, подъехали к коновязям, и толпа гусар окружила их.
– Ну вот Денисов всё тужил, – сказал Ростов, – вот и провиант прибыл.
– И то! – сказали офицеры. – То то радешеньки солдаты! – Немного позади гусар ехал Денисов, сопутствуемый двумя пехотными офицерами, с которыми он о чем то разговаривал. Ростов пошел к нему навстречу.
– Я вас предупреждаю, ротмистр, – говорил один из офицеров, худой, маленький ростом и видимо озлобленный.
– Ведь сказал, что не отдам, – отвечал Денисов.
– Вы будете отвечать, ротмистр, это буйство, – у своих транспорты отбивать! Наши два дня не ели.
– А мои две недели не ели, – отвечал Денисов.
– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.
Денисов говорил пренебрежительно о всем этом деле; но Ростов знал его слишком хорошо, чтобы не заметить, что он в душе (скрывая это от других) боялся суда и мучился этим делом, которое, очевидно, должно было иметь дурные последствия. Каждый день стали приходить бумаги запросы, требования к суду, и первого мая предписано было Денисову сдать старшему по себе эскадрон и явиться в штаб девизии для объяснений по делу о буйстве в провиантской комиссии. Накануне этого дня Платов делал рекогносцировку неприятеля с двумя казачьими полками и двумя эскадронами гусар. Денисов, как всегда, выехал вперед цепи, щеголяя своей храбростью. Одна из пуль, пущенных французскими стрелками, попала ему в мякоть верхней части ноги. Может быть, в другое время Денисов с такой легкой раной не уехал бы от полка, но теперь он воспользовался этим случаем, отказался от явки в дивизию и уехал в госпиталь.


В июне месяце произошло Фридландское сражение, в котором не участвовали павлоградцы, и вслед за ним объявлено было перемирие. Ростов, тяжело чувствовавший отсутствие своего друга, не имея со времени его отъезда никаких известий о нем и беспокоясь о ходе его дела и раны, воспользовался перемирием и отпросился в госпиталь проведать Денисова.
Госпиталь находился в маленьком прусском местечке, два раза разоренном русскими и французскими войсками. Именно потому, что это было летом, когда в поле было так хорошо, местечко это с своими разломанными крышами и заборами и своими загаженными улицами, оборванными жителями и пьяными и больными солдатами, бродившими по нем, представляло особенно мрачное зрелище.
В каменном доме, на дворе с остатками разобранного забора, выбитыми частью рамами и стеклами, помещался госпиталь. Несколько перевязанных, бледных и опухших солдат ходили и сидели на дворе на солнушке.
Как только Ростов вошел в двери дома, его обхватил запах гниющего тела и больницы. На лестнице он встретил военного русского доктора с сигарою во рту. За доктором шел русский фельдшер.
– Не могу же я разорваться, – говорил доктор; – приходи вечерком к Макару Алексеевичу, я там буду. – Фельдшер что то еще спросил у него.
– Э! делай как знаешь! Разве не всё равно? – Доктор увидал подымающегося на лестницу Ростова.
– Вы зачем, ваше благородие? – сказал доктор. – Вы зачем? Или пуля вас не брала, так вы тифу набраться хотите? Тут, батюшка, дом прокаженных.
– Отчего? – спросил Ростов.
– Тиф, батюшка. Кто ни взойдет – смерть. Только мы двое с Макеевым (он указал на фельдшера) тут трепемся. Тут уж нашего брата докторов человек пять перемерло. Как поступит новенький, через недельку готов, – с видимым удовольствием сказал доктор. – Прусских докторов вызывали, так не любят союзники то наши.
Ростов объяснил ему, что он желал видеть здесь лежащего гусарского майора Денисова.
– Не знаю, не ведаю, батюшка. Ведь вы подумайте, у меня на одного три госпиталя, 400 больных слишком! Еще хорошо, прусские дамы благодетельницы нам кофе и корпию присылают по два фунта в месяц, а то бы пропали. – Он засмеялся. – 400, батюшка; а мне всё новеньких присылают. Ведь 400 есть? А? – обратился он к фельдшеру.
Фельдшер имел измученный вид. Он, видимо, с досадой дожидался, скоро ли уйдет заболтавшийся доктор.
– Майор Денисов, – повторил Ростов; – он под Молитеном ранен был.
– Кажется, умер. А, Макеев? – равнодушно спросил доктор у фельдшера.
Фельдшер однако не подтвердил слов доктора.
– Что он такой длинный, рыжеватый? – спросил доктор.
Ростов описал наружность Денисова.
– Был, был такой, – как бы радостно проговорил доктор, – этот должно быть умер, а впрочем я справлюсь, у меня списки были. Есть у тебя, Макеев?