Транскрипционная система Уэйда — Джайлза

</div>

Транскрипцио́нная систе́ма Уэ́йда — Джа́йлза (или просто Уэйд, иногда Вейд-Жиль, англ. Wade-Giles, кит. 威妥玛拼音 или 韦氏拼音) — система романизации стандартного китайского языка (путунхуа), широко распространённая в странах Запада до введения китайской системы пиньинь.

Разработана английским дипломатом и лингвистом Томасом Уэйдом во второй половине XIX века. Получила повсеместное использование после выхода китайско-английского словаря Герберта Джайлза в 1892 году, сменив более раннюю систему, созданную на базе нанкинского диалекта. Последние изменения в систему были внесены в 1912 году.

Используются k k' p p' t t' и т.д. вместо g k b p d t . В прошлом – практически единственная система для англоговорящих стран. Остается де-факто системой транскрибирования для имен собственных на Тайване (с 2009 года там официально используется пиньинь).

Перевод системы Уэйда — Джайлза в систему Палладия

A
a — а	ai — ай	an — ань	ang — ан
ao — ао
C
cha — чжа	chah — чжа	chai — чжай	chan — чжань
chang — чжан	chao — чжао	che — чжэ	chei — чжэй
chen — чжэнь	cheng — чжэн	chi — цзи	chia — цзя
chiang — цзян	chiao — цзяо	chieh — цзе	chien — цзянь
chih — чжи	chin — цзинь	ching — цзин	chiu — цзю
chiung — цзюн	cho — чжо	chou — чжоу	chu — чжу
chü — цзюй	chua — чжуа	chuai — чжуай	chuan — чжуань
chüan — цзюань	chuang — чжуан	chüeh — цзюэ	chun — чжунь
chün — цзюнь	chung — чжун	chwa — чжуа	chwai — чжуай
chwan — чжуань	chwang — чжуан	chwei — чжуй
ch'a — ча	ch'ah — ча	ch'ai — чай	ch'an — чань
ch'ang — чан	ch'ao — чао	ch'e — чэ	ch'ei — чэй
ch'en — чэнь	ch'eng — чэн	ch'i — ци	ch'ia — ця
ch'iang — цян	ch'iao — цяо	ch'ieh — це	ch'ien — цянь
ch'ih — чи	ch'in — цинь	ch'ing — цин	ch'iu — цю
ch'iung — цюн	ch'o — чо	ch'ou — чоу	ch'u — чу
ch'ün — цюнь	ch'ung — чун	ch'wa — чуа	ch'wai — чуай
ch'wan — чуань	ch'wang — чуан	ch'wei — чуй
E
e — э	er — эр
F
fa — фа	fan — фань	fang — фан	fo — фо
foo — фу	fou — фоу	fu — фу
H
ha — ха	hai — хай	han — хань	hang — хан
hao — хао	ho — хэ	hou — хоу	hsi — си
hsia — ся	hsiang — сян	hsiao — сяо	hsieh — се
hsien — сянь	hsih — си	hsin — синь	hsing — син
hsiu — сю	hsiung — сюн	hsü — сюй	hsüan — сюань
hsüeh — сюэ	hsün — сюнь	hu — ху	hua — хуа
huai — хуай	huan — хуань	huang — хуан	hui — хой (хуэй)
hun — хунь	hung — хун	huo — хо	hwa — хуа
hwai — хуай	hwan — хуань	hwang — хуан	hwei — хуэй
hwo — хо
I
i — и
J
jan — жань	jang — жан	jao — жао	je — жэ
jen — жэнь	jeng — жэн	jih — жи	jo — жо
jou — жоу	ju — жу	juan — жуань	jui — жуй
jun — жунь	jung — жун	jwan — жуань	jwei — жуй
K
ka — га	kai — гай	kan — гань	kang — ган
kao — гао	ki — цзи	kia — цзя	kiang — цзян
kiao — цзяо	kieh — цзэ	kien — цзянь	kin — цзинь
king — цзин	kiu — цзю	kiung — цзюн	ko — гэ
kou — гоу	ku — гу	kü — цзюй	kua — гуа
kuai — гуай	kuan — гуань	küan — цзюань	kuang — гуан
küeh — цзюэ	kuei — гуй	kun — гунь	kün — цзюнь
kung — гун	kuo — го	kwa — гуа	kwai — гуай
kwan — гуань	kwang — гуан	kwei — гуй	kwo — го
k'a — ка	k'ai — кай	k'an — кань	k'ang — кан
k'ao — као	k'o — кэ	k'ou — коу	k'u — ку
k'ua — куа	k'uai — куай	k'uan — куань	k'uang — куан
k'uei — куй	k'un — кунь	k'ung — кун	k'uo — ко
k'wa — куа	k'wai — куай	k'wan — куань	k'wang — куан
k'wei — куй	k'wo — ко
L
la — ла	lai — лай	lan — лань	lang — лан
lao — лао	le — лэ	leng — лэн	li — ли
lia — ля	liang — лян	liao — ляо	lieh — ле
lien — лянь	lin — линь	ling — лин	liu — лю
lo — ло	lou — лоу	lu — лу	lü — люй
luan — луань	lüan — люань	lüeh — люэ	lun — лунь
lung — лун	lwan — луань
M
m — м	ma — ма	mai — май	man — мань
mang — ман	mao — мао	mei — мэй	men — мэнь (мынь)
meng — мэн (мын)	mi — ми	miao — мяо	mieh — ме
mien — мянь	min — минь	ming — мин	miu — мю
mo — мо	mou — моу	mu — му
N
n — н	na — на	nai — най	nan — нань
nang — нан	nao — нао	nei — нэй	nen — нэнь
neng — нэн	ni — ни	niang — нян	niao — няо
nieh — не	nin — нинь	ning — нин	niu — ню
no — но	nou — ноу	nu — ну	nü — нюй
nuan — нуань	nüeh — нюэ	nung — нун	nwan — нуань
O
o — о, е	ou — оу	ow — оу
P
pa — ба	pai — бай	pan — бань	pang — бан
pao — бао	peh — бэй	pei — бэй	pen — бэнь
peng — бэн	pi — би	piao — бяо	pieh — бе
pien — бянь	pin — бинь	ping — бин	po — бо
pou — боу	pu — бу
p'a — па	p'ai — пай	p'an — пань	p'ang — пан
p'ao — пао	p'eh — пэй	p'ei — пэй	p'en — пэнь
p'eng — пэн	p'i — пи	p'iao — пяо	p'ieh — пе
p'ien — пянь	p'in — пинь	p'ing — пин	p'o — по
p'ou — поу	p'u — пу
S
sa — са	sai — сай	san — сань	sang — сан
sao — сао	sei — сэй	sen — сэнь	seng — сен
sha — ша	shai — шай	shan — шань	shang — шан
shao — шао	shay — шэ	she — шэ	shen — шэнь
sheng — шэн	shih — ши	shou — шоу	shu — шу
shua — шуа	shuai — шуай	shuan — шуань	shuang — шуан
shui — шуй	shun — шунь	shuo — шуо	shwa — шуа
shwai — шуай	shwan — шуань	shwang — шуан	shwei — шуй
si — си	sia — ся	siang — сян	siao — сяо
sieh — се	sin — синь	sing — син	siu — сю
siung — сюн	so — со	sou — соу	ssu — сы
su — су	sü — сюй	suan — суань	süan — сюань
sui — суй	sun — сунь	sün — сюнь	sung — сун
swan — суань	swei — суй	szu — сы
T
ta — да	tai — дай	tan — дань	tang — дан
tao — дао	te — дэ	teh — дэ	tei — дэй
teng — дэн	ti — ди	tiao — дяо	tieh — де
tien — дянь	ting — дин	tiu — дю	to — до
tou — доу	tsa — цза	tsai — цзай	tsan — цзань
tsang — цзан	tsao — цзао	tse — цзэ	tseh — цзэ
tsei — цзэй	tsen — цзэнь	tseng — цзэн	tsi — цзи
tsia — цзя	tsiang — цзян	tsiao — цзяо	tsieh — цзе
tsien — цзянь	tsin — цзинь	tsing — цзин	tsiu — цзю
tsiung — цзюн	tso — цзо	tsou — цзоу	tsu — цзу,
tsü — цзюй	tsuan — цзуань	tsüan — цзюань	tsüeh — цзюэ
tsui — цзуй	tsun — цзунь	tsün — цзюнь	tsung — цзун
tswan — цзуань	tswei — цзуй	tu — ду	tuan — дуань
tui — дуй	tun — дунь	tung — дун	twan — дуань
twei — дуй	tzu — цзы
t'a — та	t'ai — тай	t'an — тань	t'ang — тан
t'ao — тао	t'e — тэ	t'eh — тэ	t'ei — тэй
t'eng — тэн	t'i — ти	t'iao — тяо	t'ieh — те
t'ien — тянь	t'ing — тин	t'o — то	t'ou — тоу
ts'a — ца	ts'ai — цай	ts'an — цань	ts'ang — цан
ts'ao — цао	ts'e — цэ	ts'eh — цэ	ts'ei — цэй
ts'en — цэнь	ts'eng — цэн	ts'o — цо	ts'ou — цоу
ts'uan — цуань	ts'ui — цуй	ts'un — цунь	ts'ung — цун
ts'wan — цуань	ts'wei — цуй	t'u — ту	t'uan — туань
t'ui — туй	t'un — тунь	t'ung — тун	t'wan — туань
t'wei — туй	tz'u — цы
W
wa — ва	wai — вай	wan — вань	wang — ван
wei — вэй	wen — вэнь	weng — вэн	wo — во
wu — у
Y
ya — я	yai — яй	yang — ян	yao — яо
yeh — е	yen — янь	yi — и	yin — инь
ying — ин	you — ю	yü — юй	yüan — юань
yüeh — юэ	yün — юнь	yung — юн	yüng — юн

См. также

en:Cyrillization of Chinese from Wade-Giles

Отрывок, характеризующий Транскрипционная система Уэйда — Джайлза

Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.


Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.