Трансформеры (мультфильм, 1986)

Трансформеры
Transformers: The Movie
Режиссёр	Нельсон Шин
Автор сценария	Рон Фридмен
Студия	Hasbro Toei Animation
Страна	США США
Длительность	86 мин.
Премьера	1986
IMDb	ID 0092106

«Трансформеры» (англ. Transformers: The Movie) — анимационный фильм, созданный в 1986 году. Является прямым продолжением мультсериала 1984 − 1985 гг. Его сюжетная линия, в свою очередь, получает продолжение и развитие в 3-м сезоне мультсериала.

Заглавный саундтрек мультфильма — песня «The Touch» исполнителя Стэна Буша.

Сюжет

В космосе появилась новая угроза. Огромная механическая планета Юникрон странствует по Галактике, попутно поглощая все встреченные планеты. Очередной её жертвой стала планета Литон, и лишь нескольким жителям удалось спастись на кораблях.

Идет 2005 год. С момента прибытия трансформеров на Землю прошёл 21 год, но война между автоботами и десептиконами продолжается. Десептиконы, как и прежде, владеют родной планетой трансформеров — Кибертроном, но автоботы закрепились на двух его спутниках, где готовят контрнаступление. Оптимус Прайм отправляет Броневика и ещё нескольких бойцов на Землю, в город автоботов, за энергоном для полномасштабной атаки на Кибертрон. Сразу после их отлёта подслушавший всё «кассетник» Лазерник возвращается на Кибертрон и докладывает обо всем Мегатрону. Отряд десептиконов во главе с самим Мегатроном перехватывает шаттл автоботов, чтобы проникнуть в город, миновав системы раннего обнаружения; в стычке погибает весь экипаж шаттла, в том числе лучший медик автоботов — Храповик.

На Земле Патрон и Дэнни Уитвики видят приближающийся шаттл. Наблюдая за ним с обзорной горы, Дэнни замечает в его корпусе пробоину. Патрон, просканировав шаттл, обнаруживает на его борту десептиконов и открывает по ним огонь, заставив Мегатрона перейти в наступление раньше запланированного срока. Десептикон-«трёхрежимник» Разряд, трансформировавшись в танк, пытается убить Патрона, но Ворчун отклоняет его дуло вверх, тем самым спасая жизнь Патрону и Дэнни.

Командующий гарнизона Ультра Магнус приказывает Спринтеру и Арси активировать оборонительную систему города. Пока они этим занимаются, их атакует Скандалист, но ему не удаётся прорваться в город, и он сам едва избегает опасности быть раздавленным, пока город трансформируется в боевой режим. (К этому моменту Патрон с Дэнни и Ворчун как раз успели вернуться в город). Затем Ультра Магнус отправляет Микроскопа с поручением к Бластеру вызвать подкрепление из штаба. Мегатрон заметил передачу сигнала, и приказал Бархану прервать трансляцию; тот выпустил своих «кассетников», которые сломали антенну и устроили драку в центре связи. Тем не менее, сигнал дошёл до штаба, и Оптимус Прайм вылетел на Землю с отрядом Диноботов и ещё несколькими автоботами.
Между тем Мегатрон распорядился начать штурм города. Перестрелка длилась всю ночь, многие автоботы погибли или были ранены (среди них — Гонщик и Разрядник).

Под утро с помощью Разрушителя оборона автоботов была прорвана. Мегатрон уже приготовился торжествовать победу, но в это время к автоботам прибыло подкрепление. Пока Диноботы разбирались с Разрушителем, Оптимус Прайм помчался на поиски Мегатрона, попутно серьёзно ранив несколько десептиконов. Наконец, лидеры враждующих сторон сошлись в поединке, в результате которого оба получили тяжёлые повреждения. Прайму всё же повезло больше — он смог обезоружить Мегатрона. Однако тот, заметив под обломками брошенный кем-то бластер, пошёл на хитрость: он стал умолять Прайма о пощаде, чтобы отвлечь тем самым его внимание и завладеть оружием. Увидев это, Патрон бросился на Мегатрона, но только помешал своему командиру: пока тот медлил, не решаясь выстрелить, из опасения попасть в Хот Рода, Мегатрон сумел схватить бластер и расстрелять Прайма. Но Оптимусу удалось последним усилием сбросить его с платформы, на которой они сражались, на землю. Скандалист, злорадствуя, сначала осведомился о самочувствии Мегатрона (хотя и так было ясно, что дела его плохи), а затем, дав ему пинка, скомандовал отступление; все уцелевшие десептиконы спешно погрузились на Астропоезд и убрались восвояси.

Оптимус Прайм вскоре умер от ран, перед смертью передав Матрицу лидерства Ультра Магнусу, как наиболее достойному и сказав, что Матрица откроется, чтобы осветить самый чёрный день автоботов. Это увидел Юникрон.

Тем временем возвращавшийся на Кибертрон Астропоезд заявил, что перегружен, и потребовал облегчить вес. Конструктиконы предложили выбросить раненых десептиконов, чем не преминул воспользоваться Скандалист, выбросив заодно и еле живого Мегатрона. После этого Скандалист объявил себя новым вождём; ему возразили конструктиконы, им возразил Бархан со своими «кассетниками», и началась всеобщая драка, но в итоге десептиконам всё-таки пришлось согласиться с лидерством Скандалиста.

Мегатрона и других раненых десептиконов (Деформера, Громовержца и инсектиконов) притянуло к Юникрону. Юникрон предложил Мегатрону сделку, которую тот, хоть и без особой охоты, вынужден был принять перед лицом неизбежной смерти: Юникрон даст Мегатрону новое тело и новое войско, Мегатрон же, в свою очередь, уничтожит Матрицу автоботов — единственное, что способно противостоять Юникрону. Юникрон превратил Мегатрона в Гальватрона, а других десептиконов — в Кнута, Циклона и Свипов, которые стали личной гвардией Гальватрона. На новом корабле, тоже полученном от Юникрона, Гальватрон немедленно отправился на Кибертрон, где как раз шла коронация Скандалиста. Едва только новоиспечённый лидер десептиконов собрался произнести тронную речь, Гальватрон выстрелом в упор уничтожил его. Тем самым он непоправимо испортил бедному Сканди лучший день его жизни, но зато восстановил свою власть над десептиконами.

Между тем Юникрон направляется к Кибертрону. Он поглощает сначала первый спутник. Джаз и Скалолаз пытаются улететь, но их засасывает внутрь. Это происходит на глазах Спайка и Шершня, которые со второго спутника передают сигнал бедствия на Землю. Когда Юникрон начинает поглощать второй спутник, Спайк и Шершень активируют систему самоуничтожения спутника в надежде подорвать чудовище изнутри, но взрыв не причиняет ему вреда, и их также засасывает в его жерло. Увидев это, возмущённый Гальватрон пытается протестовать, заявив, что все луны Кибертрона принадлежат ему, но под действием мощного болевого излучения Юникрона вынужден смириться. Юникрон приказывает ему лететь за Матрицей на Землю.

На Земле Бластер получил сигнал бедствия от Джаза, после чего Ультра Магнус отдал команду возвращаться на опорную базу. Началась посадка на шаттлы, но из-за упрямых Диноботов, которых никак не удавалось затащить на корабль, автоботы замешкались и оставались ещё на Земле, когда появился Гальватрон со своим воинством. Кое-как автоботам всё же удалось стартовать, но Гальватрон догнал их в космосе. По его приказу Циклониус сбил один из шаттлов (тот, в котором находились Патрон, Ворчун и Диноботы), и его обломки упали на планету Квинтесса. Однако Ультра Магнус на втором шаттле сумел обмануть Гальватрона, отстыковав часть корабля. Гальватрон уверен, что уничтожил Ультра Магнуса вместе с Матрицей, но вскоре узнаёт от Юникрона, что это вовсе не так.

…Патрон, Ворчун и Диноботы оказались разбросаны по планете. Патрон очутился в море; здесь он спасает Ворчуна, пойманного громадным робо-кальмаром, выносит его на берег и ремонтирует. В это время Ультра Магнус понимает, что с такими повреждениями они до Кибертрона не доберутся, и решает отремонтировать шаттл на ближайшей по курсу планете — Джанк. Туда же Юникрон отправляет Гальватрона.

Ворчун и Патрон ищут Диноботов, но натыкаются на неизвестных роботов. Ворчун старается установить с ними контакт, и вначале это даже удаётся; но когда у него кончаются кусочки энергона, которыми тот угощает роботов, те нападают на них и отводят их на свою базу. Там они оказываются свидетелями суда над каким-то роботом, который закончился тем, что осуждённый был сброшен в яму, где его разорвали шарктиконы. Когда Патрона и Ворчуна запирают в камеру, они обнаруживают там Краникса, последнего выжившего литонца. Он рассказывает им об Юникроне и о том, что планета, на которой они находятся, принадлежит коварным квинтессонам, но разговор прерывается, когда за ним вбегают охранники и уводят. Его постигла та же участь, что и его собрата.

…На планете Джанк на Ультра Магнуса и автоботов напал Гальватрон. Ультра Магнус, отослав своих товарищей в укрытие, попытался открыть Матрицу, но не смог этого сделать. Тем не менее, он отказался отдавать Матрицу Гальватрону добровольно, за что Свипы расстреляли его на части. Гальватрон забирает Матрицу, но, вместо того, чтобы отдавать её Юникрону, решает с её помощью подчинить Юникрона себе.

…На Квинтессе Патрона и Ворчуна приводят на суд и приговаривают к смерти. Однако они решили не сдаваться и дали бой шарктиконам. Когда их начали давить числом, появились Диноботы и «навели порядок», после чего Смельчак приказал шарктиконам атаковать квинтессонов. Избавившись таким образом от врагов, все автоботы улетели на их корабле.

…На мусорной планете на оставшихся автоботов нападают джанкионы во главе с Ремонтником. Они не разрушаются никаким образом, но обстановку разрядил прилетевший корабль квинтессонов, и вышедший из него Патрон заключил мир с джанкионами. Они восстановили Ультра Магнуса, и тот рассказал им, где Матрица. Автоботы и джанкионы отправились за Гальватроном на Юникрон.

…Гальватрон угрожает Юникрону и пытается открыть Матрицу, но безуспешно. Юникрон, не обратив на него внимания, трансформируется в громадного робота и начинает крушить Кибертрон. Все, кто находился в тот момент на Кибертроне, бросаются отбивать атаку, но не могут остановить Юникрона. Гальватрон в ярости пытается расстрелять громилу в упор, но Юникрон просто-напросто проглатывает его.

Подоспевшие к месту событий автоботы сразу же вступают в бой. Пока джанкионы и Диноботы отвлекали Юникрона, автоботам удалось проникнуть внутрь Юникрона, выбив ему глаз. Там они оказались разъединены: на Дэнни, Арси, Спринтера и Ворчуна напала защитная система Юникрона, Патрон же проник в чрево Юникрона и встретил там Гальватрона с Матрицей. Гальватрон сначала предлагает Патрону объединиться против Юникрона, но Юникрон, воздействуя своим болевым излучением, приказывает ему уничтожить автобота; после этого между Гальватроном и Патроном завязалась драка.

Остальные автоботы, отбиваясь от щупалец системы защиты, случайно проделали дыру в стене, и из неё хлынула вода. Дэнни унесло дальше остальных, прямо к огромному баку с кислотой, куда сбрасывались пленные трансформеры для последующей переработки и потребления Юникроном. Там же оказались Спайк, Шершень, Джаз и Скалолаз, подвешенные к конвейеру, транспортирующему жертвы к баку. Дэнни по просьбе отца стреляет в перегородку бака, тем самым закрыв крышку.

…Патрон и Гальватрон продолжают драться. В конце концов Патрону удается отнять у Гальватрона Матрицу. В его руках она испускает ослепительное сияние, превращая Патрона в Родаймеса Прайма — нового лидера автоботов. Он выбрасывает Гальватрона в космос и открывает Матрицу. Юникрон начинает разваливаться, автоботы бегут с него (заодно выбив ему оставшийся глаз).

На Кибертроне Родаймес объявляет об окончании войны и начале эпохи мира и процветания. На орбите планеты же осталась летать голова Юникрона.

Персонажи

Автоботы

• Оптимус Прайм — лидер автоботов.
• Айронхайд/Броневик — один из ближайших соратников Прайма. Вместе с Проулом, Броуном и Рэтчетом по распоряжению Прайма вылетел на Землю за энергоном и был ранен во время нападения десептиконов на шаттл. Услышав о плане Мегатрона проникнуть в город автоботов «под прикрытием» их же собственного корабля, попытался помешать ему, но Мегатрон пристрелил его.
• Броун/Силач — опытный воин, третий по силе (после Оптимуса и Гримлока) автобот. Во время атаки десептиконов на шаттл был убит Старскримом.
• Проул/Сыщик — участник экспедиции за энергией. Во время атаки десептиконов погиб вторым — сражён выстрелом Скреппера.
• Хот Род/Патрон, впоследствии Родаймес Прайм* — молодой и горячий, зачастую действует, повинуясь больше эмоциям, чем разуму, вследствие чего становится невольным виновником гибели своего командира; в дальнейшем, однако, делом доказывает свои качества лидера и по общему согласию замещает на этом посту Прайма.
• Бластер — начальник связи на базе автоботов на Земле.
• Ультра Магнус* — комендант города Автоботов, лучший друг Оптимуса Прайма. После его смерти становится обладателем Матрицы Лидерства; однако он не смог открыть её, и поэтому не стал новым Праймом.
• Уили/Вили* — беспризорный мальчик-трансформер; найденный Диноботами на Квинтессе, подружился с ними. Помог автоботам найти космический корабль, на котором те смогли улететь с Квинтесса, и сам отправился в путешествие вместе с ними.Говорит стихами.
• Бамблби/Шершень — лучший друг и напарник Спайка Уитвики.
• Джаз — командует базой автоботов на одном из спутников Кибертрона.
• Спрингер/Спринтер* — автобот-«трёхрежимник», превращающийся в автомобиль и вертолёт.
• Арси* — девушка-трансформер
• Кап/Ворчун* — автобот-ветеран; любит предаваться воспоминаниям о прошлом, и иногда от этого даже бывает польза.
• Блэр* — самый проворный из автоботов; двигается с невероятной скоростью, а говорит ещё быстрее.
• Диноботы (Гримлок/Смельчак, Слэг, Сладж, Свуп и Снарл) — трансформируются в механических динозавров. Являются едва ли не самыми сильными из автоботов — каждый из них может в одиночку сразиться с самим Девастатором, и даже пробить броню Юникрона.
• Клиффджампер/Скалолаз — автобот, внешне напоминающий Бамблби, только красного цвета; напарник Джаза.
• Персептор/Микроскоп — ужасный зануда, но талантливый учёный и изобретатель; после гибели Рэтчета заменяет его в качестве врача автоботов, но оказывается не в силах спасти умирающего Оптимуса.
• Санстрикер/Мерцатель — пилотирует шаттл, на котором Оптимус Прайм вместе с Диноботами вылетает на Землю, чтобы помочь Ультра Магнусу и его команде отбить атаку десептиконов.
• Уилджек/Гонщик — участвовал в обороне города Автоботов, где он и погиб.
• Хаунд/Охотник — Показан вместе с Капом когда Хот Род атокавал шатл на котором прилетели Десептиконы. Потом показан вместе с Праймом когда он говорил: "Мегатрона нужно остановить. Не важно какой ценой!"
• Уиндчарджер/Разрядник — вместе с Уилджеком участвовал в обороне города Автоботов, однако этот бой кончается гибелью обоих.
• Грэпл/Гранит - во время нападения десептиконов отстреливался от них вместе с Персептором.
• Джанкионы* — раса трансформеров, живущих на планете Джанк. Выглядят как ходячие кучи металлолома и разговаривают на каком-то тарабарском языке, состоящем из обрывков рекламных фраз и слоганов, но являются храбрыми и ловкими воинами.
• Рек-Гар/Ремонтник* — предводитель джанкионов.

Шезлонг- Геолог автоботов. Не был показзан в фильме, но в третьем сезоне присутствует.

Десептиконы

• Мегатрон — лидер десептиконов.
• Старскрим/Скандалист — командир десептиконских ВВС; в иерархии десептиконов занимает второе место после Мегатрона, но вечно претендует на первое.
• Девастатор/Разрушитель — гештальт Конструктиконов.
• Астротрэйн/Астропоезд — десептикон-«трёхрежимник»; в штурме города автоботов непосредственно не участвовал, выполняя главным образом функции транспортного средства.
• Тандеркрэкер/Громовержец — десептикон-самолёт; как и три других «самолёта» (Рэмджет/Ревун, Траст/Колун и Скайварп/Деформер), сражался под стенами города автоботов и был тяжело ранен; его доставили на Астропоезд, но потом он был выброшен отступающими десептиконами в космос вместе с Деформером, инсектиконами и Мегатроном.
• Блицвинг/Разряд — «трёхрежимник», как и Астропоезд; участвовал в захвате шаттла автоботов. Когда десептиконы поняли, что их обнаружили, Разряд (в режиме танка) атаковал Хот Рода и Дэнни, и чуть не убил их обоих, но слишком долго целился; в результате Ворчун успел отклонить его дуло в сторону, и вместо Хот Рода он попал в инсектикона Шрапнеля. Оказался одним из немногих десептиконов, которые не пострадали во время штурма города автоботов.
• Скурдж/Кнут* — преобразованный Юникроном Громовержец; является старшим среди Свипов.
• Циклонус/Циклон* — преобразованный Юникроном Скайворп. После того, как Гальватрон прикончил Скандалиста, он стал вторым по рангу среди десептиконов.
• Инсектиконы (Шрапнель, Бомбшелл/Бомбомёт и Кикбэк/Прыгун) — трансформируются в огромных металлических насекомых; впоследствии превращены Юникроном в Свипов — личную гвардию Гальватрона.
• Саундвейв/Бархан — главный разведчик Мегатрона, потом Гальватрона.
• Лазербик/Лазерник, Рэведж/Грабитель, Френзи/Дикий, Рэтбэт/Крысак, Рамбл/Громила — роботы-«кассетники», подчинённые Саундвейва.
• Шоквейв/Взрывала — постоянный «временно исполняющий обязанности» Мегатрона на Кибертроне; пытается организовать оборону Кибертрона во время атаки Юникрона.
• Гальватрон* — видоизменённый Мегатрон; преобразованный Юникроном, стал ещё мощнее и амбициознее, чем прежде. Вместо пистолета превращается теперь в плазменную гаубицу, выстрел которой способен уничтожить практически любого трансформера (что почти сразу и демонстрирует на примере Скандалиста). Обязанный Юникрону жизнью, Гальватрон, тем не менее, не испытывает к нему абсолютно никакой благодарности и при первой же возможности пытается взять над ним верх, однако терпит неудачу, поскольку его сила всё же не идёт ни в какое сравнение с силой Юникрона.

Прочие

• Юникрон* — богоподобный робот-планета, может менять тела роботов на более сильные в обмен на их подчинение ему. Юникрон не принадлежит ни к одной из фракций трансформеров — он сам по себе; транформируется в викинго-подобного робота, по величине лишь немного уступающего планете Кибертрон.
• Краникс* — единственный оставшийся в живых обитатель планеты Литон, встреченный автоботами в тюрьме на Квинтессе. Когда его планета была поглощена Юникроном, ему и ещё нескольким литонцам удалось буквально в последний момент бежать на космическом корабле, но позже они были захвачены в плен квинтессонами и казнены. Та же участь в конце концов постигла и самого Краникса.
• Квинтессоны*
• Шарктиконы* — роботы-прислужники квинтессонов; чрезвычайно сильные и многочисленные, но со слабым интеллектом. Послушно выполняют приказы своих хозяев, но, увидев Диноботов и почувствовав на себе их мощь, тут же признают их власть над собой и по команде Гримлока бросаются на квинтессонов.
• Алликоны* — первые роботы, встретившиеся Хот Роду и Капу на Квинтессе.
• Робо-кальмар — существо, обитающее на Квинтессе, морской хищник гигантских размеров; нападает на Ворчуна и буквально разрывает его на части. Патрону только ценой больших усилий удалось спасти друга.

Люди

• Спайк Уитвики — тот самый подросток из «G1», первый земной друг и союзник автоботов; за прошедшие годы он стал взрослым и успел обзавестись семьёй. Работает в координационном центре автоботов, базирующемся на одной из «лун» Кибертрона.
• Дэниел Уитвики* — сын Спайка и Карли; на вид ему 7-9 лет.

Саундтрек

</td></tr>

Transformers: The Movie 1986 - OST
Soundtrack (Различные исполнители)
Дата выпуска	1986
Жанр	альтернативный рок хард-рок
Лейбл	Scotti Bros. Records

Transformers: The Movie 1986 - OST
№	Название	Автор	Длительность
1.	«Transformers»	Lion	03:33
2.	«Unicron's Theme»	Винс ДиКола	02:25
3.	«The Touch»	Стэн Буш	03:55
4.	«Instruments of Destruction»	N.R.G.	03:22
5.	«2005»	Винс ДиКола	02:36
6.	«Dare»	Стэн Буш	04:02
7.	«Death of Optimus Prime»	Винс ДиКола	02:57
8.	«Nothing Gonna Stay in Our Way»	Spectre General	03:39
9.	«Escape»	Винс ДиКола	04:17
10.	«Hunger»	Spectre General	03:46
11.	«Autobots and Decepticons Battle»	Винс ДиКола	04:46
12.	«Dare to be Stupid»	Weird Al' Yankovic	03:25

Критика

Полнометражный мультфильм получил довольно противоречивые отзывы критиков и зрителей, так как очень отличался от телесериала. Полнометражная версия оказалась более мрачной и серьезной и в результате получила более строгий рейтинг PG. Убийства нескольких главных персонажей вызвали неоднозначную реакцию поклонников. Критики отмечали, что «жестокость, показанная в мультфильме, и убийства нескольких главных персонажей плохо сочетаются с сюжетом, который будет интересен разве только маленьким детям». Неизвестно, каков был бюджет фильма. Его сборы составили только 5 миллионов долларов.

Несмотря на критику, все подмечали высококачественный саундтрек, особенно положительно отзываясь о работе композитора Винса Диколы, до этого писавшего музыку к «Рокки 4».

Спустя годы негативная реакция публики на мультфильм сменилась на полностью противоположную, и на данный момент The Movie является культовой классикой среди фанатов трансформеров и любителей западной анимации 80-х.

Интересные факты

• И Нельсон Шин (режиссёр), и Флинт Дайл (сюжетный консультант) подтвердили факт того, что Орсон Уэллс имел большие сложности в ходе процесса озвучки Юникрона (запись проходила незадолго до смерти актёра). Дело в том, что запись содержала тяжелые вздохи и всхлипывания. Шин признал всю запись Уэллса непригодной для использования в фильме, однако решил исправить ситуацию, пропустив запись через синтезатор. Этим он придал голосу Уэллса более зловещий тон, после чего использовал обновлённую запись в фильме.
• Когда Смельчак говорит Ворчуну: «Расскажи Смельчаку о Петро-кроликах опять» это является ссылкой на фильм Джона Штейнбека «О мышах и людях» (1939), где Ленни постоянно говорил Джорджу: «Расскажи мне о кроликах»
• Несмотря на то, что «The Movie» имел рейтинг PG, в нём встретили свою смерть большинство персонажей сериала: Оптимус Прайм, Броневик, Храповик, Силач, Сыщик, Гонщик, Разрядник и Скандалист. В третьем сезоне становится известно, что Нытик тоже погиб.
• Это последний фильм Орсона Уэллса.
• Это был последний фильм Скатмана Кроверса.
• Преврашение из Мегатрона в Гальватрона и гибель Оптимуса Прайма стало одним из главных традиций трансформеров. А 2013 был снят фильм «Трансформеры: Прайм—Охотники за чудовищами. Восстание Предаконов», который почти в точности (за исключением многих сцен) копирует этом фильм.
• Такие персонажи второго сезона, как Эффектиконы и Аэроботы не появлялись в «The Movie» по причине того, что на время написания его сценария они ещё не были придуманы: сценарий к «The Movie» писался в период с 1984 по 1985 год, в то время как производство 2-го сезона началось лишь в начале 1985 года.
• Из первых 18-ти Автоботов, участвовавших в первой серии мультсериала («Не всё так просто»), 15 фигурируют в фильме. Однако Мираж, Следопыт, Апперкот, Водомёт и Крах отсутствуют в «The Movie», несмотря на то, что в сценарии есть сцены с их участием на Земле. В то же время появилось 8 новых автоботов, которые впоследствии стали основными действующими лицами в третьем сезоне мультсериала.
• В «The Movie» было создано два идентичных робота с лицом Циклона: один из тела Бомбомёта, а другой — из тела Деформера. Многие фаны в дальнейшем долго обыгрывали этот вопрос, пытаясь выяснить, какой Циклон «настоящий», а какой являлся одним из его «дублей» находящихся под его командованием (так же, как Свипы у Кнута). Однако только один дубликат был создан в ходе сцены, при том, что больше ни в «The Movie» ни мультсериале его не было. Большинство склоняется к тому, что «второй Циклон» был всего лишь анимационным ляпом. Тем не менее, это привело поклонников к публикации фанфиков о «втором Циклоне».
• В мультфильме Диноботов четверо, а не пятеро (отсутствует Снарл), хотя сам Снарл был замечен в разрушенном Городе автоботов.
• В эпизоде, где Арси выносит тела погибших автоботов, можно заметить, что у лежащего безжизненного тела Гонщика корпус окрашен в красный цвет.
• В то время, когда десептиконы приземляются на планету Джанк, среди них можно заметить Шрапнеля, хотя он и был преобразован в одного из Свипов.
• В играх «Transformers: War for Cybertron», «Transformers: Fall of Cybertron» и «Transformers: Rise of the Dark Spark» имеются множество отсылок к событиям «The Movie».
• В ранней версии сценария к мультфильму, Кибертрон должен был трансформироваться в гигантского робота, чтобы противостоять Юникрону, однако от этой затеи решили отказаться.

Ссылки

• [tfwiki.net/wiki/The_Transformers:_The_Movie The Transformers: The Movie at Transformers Wiki]
• [www.transformersthemoviedvd.com/ Transformers The Movie 20th Anniversary Edition DVD by Sony BMG ] — Region 1
• [www.transformersdvd.com/ Transformers The Movie DVD by Metrodome] — Region 2
• The Transformers: The Movie (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [www.allmovie.com/movie/v50779 The Transformers: The Movie] (англ.) на сайте allmovie
• [www.rottentomatoes.com/m/transformers_the_the_movie/ The Transformers: The Movie] (англ.) на сайте Rotten Tomatoes
• [www.boxofficemojo.com/movies/?id=transformers.htm «The Transformers: The Movie»] (англ.) на сайте Box Office Mojo
• [www.wombatking.com/coppermine/thumbnails.php?album=4 Storyboards from Transformers The Movie not included on the DVD]
• [dreampresent.com.ua/transformery/transformers-generation-1-2/ Статья Transformers — Generation 1 and 2]

См. также

Битва в городе автоботов

Отрывок, характеризующий Трансформеры (мультфильм, 1986)

Багратион окликнул офицера, и Тушин, робким и неловким движением, совсем не так, как салютуют военные, а так, как благословляют священники, приложив три пальца к козырьку, подошел к генералу. Хотя орудия Тушина были назначены для того, чтоб обстреливать лощину, он стрелял брандскугелями по видневшейся впереди деревне Шенграбен, перед которой выдвигались большие массы французов.
Никто не приказывал Тушину, куда и чем стрелять, и он, посоветовавшись с своим фельдфебелем Захарченком, к которому имел большое уважение, решил, что хорошо было бы зажечь деревню. «Хорошо!» сказал Багратион на доклад офицера и стал оглядывать всё открывавшееся перед ним поле сражения, как бы что то соображая. С правой стороны ближе всего подошли французы. Пониже высоты, на которой стоял Киевский полк, в лощине речки слышалась хватающая за душу перекатная трескотня ружей, и гораздо правее, за драгунами, свитский офицер указывал князю на обходившую наш фланг колонну французов. Налево горизонт ограничивался близким лесом. Князь Багратион приказал двум баталионам из центра итти на подкрепление направо. Свитский офицер осмелился заметить князю, что по уходе этих баталионов орудия останутся без прикрытия. Князь Багратион обернулся к свитскому офицеру и тусклыми глазами посмотрел на него молча. Князю Андрею казалось, что замечание свитского офицера было справедливо и что действительно сказать было нечего. Но в это время прискакал адъютант от полкового командира, бывшего в лощине, с известием, что огромные массы французов шли низом, что полк расстроен и отступает к киевским гренадерам. Князь Багратион наклонил голову в знак согласия и одобрения. Шагом поехал он направо и послал адъютанта к драгунам с приказанием атаковать французов. Но посланный туда адъютант приехал через полчаса с известием, что драгунский полковой командир уже отступил за овраг, ибо против него был направлен сильный огонь, и он понапрасну терял людей и потому спешил стрелков в лес.
– Хорошо! – сказал Багратион.
В то время как он отъезжал от батареи, налево тоже послышались выстрелы в лесу, и так как было слишком далеко до левого фланга, чтобы успеть самому приехать во время, князь Багратион послал туда Жеркова сказать старшему генералу, тому самому, который представлял полк Кутузову в Браунау, чтобы он отступил сколь можно поспешнее за овраг, потому что правый фланг, вероятно, не в силах будет долго удерживать неприятеля. Про Тушина же и баталион, прикрывавший его, было забыто. Князь Андрей тщательно прислушивался к разговорам князя Багратиона с начальниками и к отдаваемым им приказаниям и к удивлению замечал, что приказаний никаких отдаваемо не было, а что князь Багратион только старался делать вид, что всё, что делалось по необходимости, случайности и воле частных начальников, что всё это делалось хоть не по его приказанию, но согласно с его намерениями. Благодаря такту, который выказывал князь Багратион, князь Андрей замечал, что, несмотря на эту случайность событий и независимость их от воли начальника, присутствие его сделало чрезвычайно много. Начальники, с расстроенными лицами подъезжавшие к князю Багратиону, становились спокойны, солдаты и офицеры весело приветствовали его и становились оживленнее в его присутствии и, видимо, щеголяли перед ним своею храбростию.


Князь Багратион, выехав на самый высокий пункт нашего правого фланга, стал спускаться книзу, где слышалась перекатная стрельба и ничего не видно было от порохового дыма. Чем ближе они спускались к лощине, тем менее им становилось видно, но тем чувствительнее становилась близость самого настоящего поля сражения. Им стали встречаться раненые. Одного с окровавленной головой, без шапки, тащили двое солдат под руки. Он хрипел и плевал. Пуля попала, видно, в рот или в горло. Другой, встретившийся им, бодро шел один, без ружья, громко охая и махая от свежей боли рукою, из которой кровь лилась, как из стклянки, на его шинель. Лицо его казалось больше испуганным, чем страдающим. Он минуту тому назад был ранен. Переехав дорогу, они стали круто спускаться и на спуске увидали несколько человек, которые лежали; им встретилась толпа солдат, в числе которых были и не раненые. Солдаты шли в гору, тяжело дыша, и, несмотря на вид генерала, громко разговаривали и махали руками. Впереди, в дыму, уже были видны ряды серых шинелей, и офицер, увидав Багратиона, с криком побежал за солдатами, шедшими толпой, требуя, чтоб они воротились. Багратион подъехал к рядам, по которым то там, то здесь быстро щелкали выстрелы, заглушая говор и командные крики. Весь воздух пропитан был пороховым дымом. Лица солдат все были закопчены порохом и оживлены. Иные забивали шомполами, другие посыпали на полки, доставали заряды из сумок, третьи стреляли. Но в кого они стреляли, этого не было видно от порохового дыма, не уносимого ветром. Довольно часто слышались приятные звуки жужжанья и свистения. «Что это такое? – думал князь Андрей, подъезжая к этой толпе солдат. – Это не может быть атака, потому что они не двигаются; не может быть карре: они не так стоят».
Худощавый, слабый на вид старичок, полковой командир, с приятною улыбкой, с веками, которые больше чем наполовину закрывали его старческие глаза, придавая ему кроткий вид, подъехал к князю Багратиону и принял его, как хозяин дорогого гостя. Он доложил князю Багратиону, что против его полка была конная атака французов, но что, хотя атака эта отбита, полк потерял больше половины людей. Полковой командир сказал, что атака была отбита, придумав это военное название тому, что происходило в его полку; но он действительно сам не знал, что происходило в эти полчаса во вверенных ему войсках, и не мог с достоверностью сказать, была ли отбита атака или полк его был разбит атакой. В начале действий он знал только то, что по всему его полку стали летать ядра и гранаты и бить людей, что потом кто то закричал: «конница», и наши стали стрелять. И стреляли до сих пор уже не в конницу, которая скрылась, а в пеших французов, которые показались в лощине и стреляли по нашим. Князь Багратион наклонил голову в знак того, что всё это было совершенно так, как он желал и предполагал. Обратившись к адъютанту, он приказал ему привести с горы два баталиона 6 го егерского, мимо которых они сейчас проехали. Князя Андрея поразила в эту минуту перемена, происшедшая в лице князя Багратиона. Лицо его выражало ту сосредоточенную и счастливую решимость, которая бывает у человека, готового в жаркий день броситься в воду и берущего последний разбег. Не было ни невыспавшихся тусклых глаз, ни притворно глубокомысленного вида: круглые, твердые, ястребиные глаза восторженно и несколько презрительно смотрели вперед, очевидно, ни на чем не останавливаясь, хотя в его движениях оставалась прежняя медленность и размеренность.
Полковой командир обратился к князю Багратиону, упрашивая его отъехать назад, так как здесь было слишком опасно. «Помилуйте, ваше сиятельство, ради Бога!» говорил он, за подтверждением взглядывая на свитского офицера, который отвертывался от него. «Вот, изволите видеть!» Он давал заметить пули, которые беспрестанно визжали, пели и свистали около них. Он говорил таким тоном просьбы и упрека, с каким плотник говорит взявшемуся за топор барину: «наше дело привычное, а вы ручки намозолите». Он говорил так, как будто его самого не могли убить эти пули, и его полузакрытые глаза придавали его словам еще более убедительное выражение. Штаб офицер присоединился к увещаниям полкового командира; но князь Багратион не отвечал им и только приказал перестать стрелять и построиться так, чтобы дать место подходившим двум баталионам. В то время как он говорил, будто невидимою рукой потянулся справа налево, от поднявшегося ветра, полог дыма, скрывавший лощину, и противоположная гора с двигающимися по ней французами открылась перед ними. Все глаза были невольно устремлены на эту французскую колонну, подвигавшуюся к нам и извивавшуюся по уступам местности. Уже видны были мохнатые шапки солдат; уже можно было отличить офицеров от рядовых; видно было, как трепалось о древко их знамя.
– Славно идут, – сказал кто то в свите Багратиона.
Голова колонны спустилась уже в лощину. Столкновение должно было произойти на этой стороне спуска…
Остатки нашего полка, бывшего в деле, поспешно строясь, отходили вправо; из за них, разгоняя отставших, подходили стройно два баталиона 6 го егерского. Они еще не поровнялись с Багратионом, а уже слышен был тяжелый, грузный шаг, отбиваемый в ногу всею массой людей. С левого фланга шел ближе всех к Багратиону ротный командир, круглолицый, статный мужчина с глупым, счастливым выражением лица, тот самый, который выбежал из балагана. Он, видимо, ни о чем не думал в эту минуту, кроме того, что он молодцом пройдет мимо начальства.
С фрунтовым самодовольством он шел легко на мускулистых ногах, точно он плыл, без малейшего усилия вытягиваясь и отличаясь этою легкостью от тяжелого шага солдат, шедших по его шагу. Он нес у ноги вынутую тоненькую, узенькую шпагу (гнутую шпажку, не похожую на оружие) и, оглядываясь то на начальство, то назад, не теряя шагу, гибко поворачивался всем своим сильным станом. Казалось, все силы души его были направлены на то,чтобы наилучшим образом пройти мимо начальства, и, чувствуя, что он исполняет это дело хорошо, он был счастлив. «Левой… левой… левой…», казалось, внутренно приговаривал он через каждый шаг, и по этому такту с разно образно строгими лицами двигалась стена солдатских фигур, отягченных ранцами и ружьями, как будто каждый из этих сотен солдат мысленно через шаг приговаривал: «левой… левой… левой…». Толстый майор, пыхтя и разрознивая шаг, обходил куст по дороге; отставший солдат, запыхавшись, с испуганным лицом за свою неисправность, рысью догонял роту; ядро, нажимая воздух, пролетело над головой князя Багратиона и свиты и в такт: «левой – левой!» ударилось в колонну. «Сомкнись!» послышался щеголяющий голос ротного командира. Солдаты дугой обходили что то в том месте, куда упало ядро; старый кавалер, фланговый унтер офицер, отстав около убитых, догнал свой ряд, подпрыгнув, переменил ногу, попал в шаг и сердито оглянулся. «Левой… левой… левой…», казалось, слышалось из за угрожающего молчания и однообразного звука единовременно ударяющих о землю ног.
– Молодцами, ребята! – сказал князь Багратион.
«Ради… ого го го го го!…» раздалось по рядам. Угрюмый солдат, шедший слева, крича, оглянулся глазами на Багратиона с таким выражением, как будто говорил: «сами знаем»; другой, не оглядываясь и как будто боясь развлечься, разинув рот, кричал и проходил.
Велено было остановиться и снять ранцы.
Багратион объехал прошедшие мимо его ряды и слез с лошади. Он отдал казаку поводья, снял и отдал бурку, расправил ноги и поправил на голове картуз. Голова французской колонны, с офицерами впереди, показалась из под горы.
«С Богом!» проговорил Багратион твердым, слышным голосом, на мгновение обернулся к фронту и, слегка размахивая руками, неловким шагом кавалериста, как бы трудясь, пошел вперед по неровному полю. Князь Андрей чувствовал, что какая то непреодолимая сила влечет его вперед, и испытывал большое счастие. [Тут произошла та атака, про которую Тьер говорит: «Les russes se conduisirent vaillamment, et chose rare a la guerre, on vit deux masses d'infanterie Mariecher resolument l'une contre l'autre sans qu'aucune des deux ceda avant d'etre abordee»; а Наполеон на острове Св. Елены сказал: «Quelques bataillons russes montrerent de l'intrepidite„. [Русские вели себя доблестно, и вещь – редкая на войне, две массы пехоты шли решительно одна против другой, и ни одна из двух не уступила до самого столкновения“. Слова Наполеона: [Несколько русских батальонов проявили бесстрашие.]
Уже близко становились французы; уже князь Андрей, шедший рядом с Багратионом, ясно различал перевязи, красные эполеты, даже лица французов. (Он ясно видел одного старого французского офицера, который вывернутыми ногами в штиблетах с трудом шел в гору.) Князь Багратион не давал нового приказания и всё так же молча шел перед рядами. Вдруг между французами треснул один выстрел, другой, третий… и по всем расстроившимся неприятельским рядам разнесся дым и затрещала пальба. Несколько человек наших упало, в том числе и круглолицый офицер, шедший так весело и старательно. Но в то же мгновение как раздался первый выстрел, Багратион оглянулся и закричал: «Ура!»
«Ура а а а!» протяжным криком разнеслось по нашей линии и, обгоняя князя Багратиона и друг друга, нестройною, но веселою и оживленною толпой побежали наши под гору за расстроенными французами.


Атака 6 го егерского обеспечила отступление правого фланга. В центре действие забытой батареи Тушина, успевшего зажечь Шенграбен, останавливало движение французов. Французы тушили пожар, разносимый ветром, и давали время отступать. Отступление центра через овраг совершалось поспешно и шумно; однако войска, отступая, не путались командами. Но левый фланг, который единовременно был атакован и обходим превосходными силами французов под начальством Ланна и который состоял из Азовского и Подольского пехотных и Павлоградского гусарского полков, был расстроен. Багратион послал Жеркова к генералу левого фланга с приказанием немедленно отступать.
Жерков бойко, не отнимая руки от фуражки, тронул лошадь и поскакал. Но едва только он отъехал от Багратиона, как силы изменили ему. На него нашел непреодолимый страх, и он не мог ехать туда, где было опасно.
Подъехав к войскам левого фланга, он поехал не вперед, где была стрельба, а стал отыскивать генерала и начальников там, где их не могло быть, и потому не передал приказания.
Командование левым флангом принадлежало по старшинству полковому командиру того самого полка, который представлялся под Браунау Кутузову и в котором служил солдатом Долохов. Командование же крайнего левого фланга было предназначено командиру Павлоградского полка, где служил Ростов, вследствие чего произошло недоразумение. Оба начальника были сильно раздражены друг против друга, и в то самое время как на правом фланге давно уже шло дело и французы уже начали наступление, оба начальника были заняты переговорами, которые имели целью оскорбить друг друга. Полки же, как кавалерийский, так и пехотный, были весьма мало приготовлены к предстоящему делу. Люди полков, от солдата до генерала, не ждали сражения и спокойно занимались мирными делами: кормлением лошадей в коннице, собиранием дров – в пехоте.
– Есть он, однако, старше моего в чином, – говорил немец, гусарский полковник, краснея и обращаясь к подъехавшему адъютанту, – то оставляяй его делать, как он хочет. Я своих гусар не могу жертвовать. Трубач! Играй отступление!
Но дело становилось к спеху. Канонада и стрельба, сливаясь, гремели справа и в центре, и французские капоты стрелков Ланна проходили уже плотину мельницы и выстраивались на этой стороне в двух ружейных выстрелах. Пехотный полковник вздрагивающею походкой подошел к лошади и, взлезши на нее и сделавшись очень прямым и высоким, поехал к павлоградскому командиру. Полковые командиры съехались с учтивыми поклонами и со скрываемою злобой в сердце.
– Опять таки, полковник, – говорил генерал, – не могу я, однако, оставить половину людей в лесу. Я вас прошу , я вас прошу , – повторил он, – занять позицию и приготовиться к атаке.
– А вас прошу не мешивайтся не свое дело, – отвечал, горячась, полковник. – Коли бы вы был кавалерист…
– Я не кавалерист, полковник, но я русский генерал, и ежели вам это неизвестно…
– Очень известно, ваше превосходительство, – вдруг вскрикнул, трогая лошадь, полковник, и делаясь красно багровым. – Не угодно ли пожаловать в цепи, и вы будете посмотрейть, что этот позиция никуда негодный. Я не хочу истребить своя полка для ваше удовольствие.
– Вы забываетесь, полковник. Я не удовольствие свое соблюдаю и говорить этого не позволю.
Генерал, принимая приглашение полковника на турнир храбрости, выпрямив грудь и нахмурившись, поехал с ним вместе по направлению к цепи, как будто всё их разногласие должно было решиться там, в цепи, под пулями. Они приехали в цепь, несколько пуль пролетело над ними, и они молча остановились. Смотреть в цепи нечего было, так как и с того места, на котором они прежде стояли, ясно было, что по кустам и оврагам кавалерии действовать невозможно, и что французы обходят левое крыло. Генерал и полковник строго и значительно смотрели, как два петуха, готовящиеся к бою, друг на друга, напрасно выжидая признаков трусости. Оба выдержали экзамен. Так как говорить было нечего, и ни тому, ни другому не хотелось подать повод другому сказать, что он первый выехал из под пуль, они долго простояли бы там, взаимно испытывая храбрость, ежели бы в это время в лесу, почти сзади их, не послышались трескотня ружей и глухой сливающийся крик. Французы напали на солдат, находившихся в лесу с дровами. Гусарам уже нельзя было отступать вместе с пехотой. Они были отрезаны от пути отступления налево французскою цепью. Теперь, как ни неудобна была местность, необходимо было атаковать, чтобы проложить себе дорогу.
Эскадрон, где служил Ростов, только что успевший сесть на лошадей, был остановлен лицом к неприятелю. Опять, как и на Энском мосту, между эскадроном и неприятелем никого не было, и между ними, разделяя их, лежала та же страшная черта неизвестности и страха, как бы черта, отделяющая живых от мертвых. Все люди чувствовали эту черту, и вопрос о том, перейдут ли или нет и как перейдут они черту, волновал их.
Ко фронту подъехал полковник, сердито ответил что то на вопросы офицеров и, как человек, отчаянно настаивающий на своем, отдал какое то приказание. Никто ничего определенного не говорил, но по эскадрону пронеслась молва об атаке. Раздалась команда построения, потом визгнули сабли, вынутые из ножен. Но всё еще никто не двигался. Войска левого фланга, и пехота и гусары, чувствовали, что начальство само не знает, что делать, и нерешимость начальников сообщалась войскам.
«Поскорее, поскорее бы», думал Ростов, чувствуя, что наконец то наступило время изведать наслаждение атаки, про которое он так много слышал от товарищей гусаров.
– С Богом, г'ебята, – прозвучал голос Денисова, – г'ысыо, маг'ш!
В переднем ряду заколыхались крупы лошадей. Грачик потянул поводья и сам тронулся.
Справа Ростов видел первые ряды своих гусар, а еще дальше впереди виднелась ему темная полоса, которую он не мог рассмотреть, но считал неприятелем. Выстрелы были слышны, но в отдалении.
– Прибавь рыси! – послышалась команда, и Ростов чувствовал, как поддает задом, перебивая в галоп, его Грачик.
Он вперед угадывал его движения, и ему становилось все веселее и веселее. Он заметил одинокое дерево впереди. Это дерево сначала было впереди, на середине той черты, которая казалась столь страшною. А вот и перешли эту черту, и не только ничего страшного не было, но всё веселее и оживленнее становилось. «Ох, как я рубану его», думал Ростов, сжимая в руке ефес сабли.
– О о о а а а!! – загудели голоса. «Ну, попадись теперь кто бы ни был», думал Ростов, вдавливая шпоры Грачику, и, перегоняя других, выпустил его во весь карьер. Впереди уже виден был неприятель. Вдруг, как широким веником, стегнуло что то по эскадрону. Ростов поднял саблю, готовясь рубить, но в это время впереди скакавший солдат Никитенко отделился от него, и Ростов почувствовал, как во сне, что продолжает нестись с неестественною быстротой вперед и вместе с тем остается на месте. Сзади знакомый гусар Бандарчук наскакал на него и сердито посмотрел. Лошадь Бандарчука шарахнулась, и он обскакал мимо.
«Что же это? я не подвигаюсь? – Я упал, я убит…» в одно мгновение спросил и ответил Ростов. Он был уже один посреди поля. Вместо двигавшихся лошадей и гусарских спин он видел вокруг себя неподвижную землю и жнивье. Теплая кровь была под ним. «Нет, я ранен, и лошадь убита». Грачик поднялся было на передние ноги, но упал, придавив седоку ногу. Из головы лошади текла кровь. Лошадь билась и не могла встать. Ростов хотел подняться и упал тоже: ташка зацепилась за седло. Где были наши, где были французы – он не знал. Никого не было кругом.
Высвободив ногу, он поднялся. «Где, с какой стороны была теперь та черта, которая так резко отделяла два войска?» – он спрашивал себя и не мог ответить. «Уже не дурное ли что нибудь случилось со мной? Бывают ли такие случаи, и что надо делать в таких случаях?» – спросил он сам себя вставая; и в это время почувствовал, что что то лишнее висит на его левой онемевшей руке. Кисть ее была, как чужая. Он оглядывал руку, тщетно отыскивая на ней кровь. «Ну, вот и люди, – подумал он радостно, увидав несколько человек, бежавших к нему. – Они мне помогут!» Впереди этих людей бежал один в странном кивере и в синей шинели, черный, загорелый, с горбатым носом. Еще два и еще много бежало сзади. Один из них проговорил что то странное, нерусское. Между задними такими же людьми, в таких же киверах, стоял один русский гусар. Его держали за руки; позади его держали его лошадь.
«Верно, наш пленный… Да. Неужели и меня возьмут? Что это за люди?» всё думал Ростов, не веря своим глазам. «Неужели французы?» Он смотрел на приближавшихся французов, и, несмотря на то, что за секунду скакал только затем, чтобы настигнуть этих французов и изрубить их, близость их казалась ему теперь так ужасна, что он не верил своим глазам. «Кто они? Зачем они бегут? Неужели ко мне? Неужели ко мне они бегут? И зачем? Убить меня? Меня, кого так любят все?» – Ему вспомнилась любовь к нему его матери, семьи, друзей, и намерение неприятелей убить его показалось невозможно. «А может, – и убить!» Он более десяти секунд стоял, не двигаясь с места и не понимая своего положения. Передний француз с горбатым носом подбежал так близко, что уже видно было выражение его лица. И разгоряченная чуждая физиономия этого человека, который со штыком на перевес, сдерживая дыханье, легко подбегал к нему, испугала Ростова. Он схватил пистолет и, вместо того чтобы стрелять из него, бросил им в француза и побежал к кустам что было силы. Не с тем чувством сомнения и борьбы, с каким он ходил на Энский мост, бежал он, а с чувством зайца, убегающего от собак. Одно нераздельное чувство страха за свою молодую, счастливую жизнь владело всем его существом. Быстро перепрыгивая через межи, с тою стремительностью, с которою он бегал, играя в горелки, он летел по полю, изредка оборачивая свое бледное, доброе, молодое лицо, и холод ужаса пробегал по его спине. «Нет, лучше не смотреть», подумал он, но, подбежав к кустам, оглянулся еще раз. Французы отстали, и даже в ту минуту как он оглянулся, передний только что переменил рысь на шаг и, обернувшись, что то сильно кричал заднему товарищу. Ростов остановился. «Что нибудь не так, – подумал он, – не может быть, чтоб они хотели убить меня». А между тем левая рука его была так тяжела, как будто двухпудовая гиря была привешана к ней. Он не мог бежать дальше. Француз остановился тоже и прицелился. Ростов зажмурился и нагнулся. Одна, другая пуля пролетела, жужжа, мимо него. Он собрал последние силы, взял левую руку в правую и побежал до кустов. В кустах были русские стрелки.


Пехотные полки, застигнутые врасплох в лесу, выбегали из леса, и роты, смешиваясь с другими ротами, уходили беспорядочными толпами. Один солдат в испуге проговорил страшное на войне и бессмысленное слово: «отрезали!», и слово вместе с чувством страха сообщилось всей массе.
– Обошли! Отрезали! Пропали! – кричали голоса бегущих.
Полковой командир, в ту самую минуту как он услыхал стрельбу и крик сзади, понял, что случилось что нибудь ужасное с его полком, и мысль, что он, примерный, много лет служивший, ни в чем не виноватый офицер, мог быть виновен перед начальством в оплошности или нераспорядительности, так поразила его, что в ту же минуту, забыв и непокорного кавалериста полковника и свою генеральскую важность, а главное – совершенно забыв про опасность и чувство самосохранения, он, ухватившись за луку седла и шпоря лошадь, поскакал к полку под градом обсыпавших, но счастливо миновавших его пуль. Он желал одного: узнать, в чем дело, и помочь и исправить во что бы то ни стало ошибку, ежели она была с его стороны, и не быть виновным ему, двадцать два года служившему, ни в чем не замеченному, примерному офицеру.
Счастливо проскакав между французами, он подскакал к полю за лесом, через который бежали наши и, не слушаясь команды, спускались под гору. Наступила та минута нравственного колебания, которая решает участь сражений: послушают эти расстроенные толпы солдат голоса своего командира или, оглянувшись на него, побегут дальше. Несмотря на отчаянный крик прежде столь грозного для солдата голоса полкового командира, несмотря на разъяренное, багровое, на себя не похожее лицо полкового командира и маханье шпагой, солдаты всё бежали, разговаривали, стреляли в воздух и не слушали команды. Нравственное колебание, решающее участь сражений, очевидно, разрешалось в пользу страха.
Генерал закашлялся от крика и порохового дыма и остановился в отчаянии. Всё казалось потеряно, но в эту минуту французы, наступавшие на наших, вдруг, без видимой причины, побежали назад, скрылись из опушки леса, и в лесу показались русские стрелки. Это была рота Тимохина, которая одна в лесу удержалась в порядке и, засев в канаву у леса, неожиданно атаковала французов. Тимохин с таким отчаянным криком бросился на французов и с такою безумною и пьяною решительностью, с одною шпажкой, набежал на неприятеля, что французы, не успев опомниться, побросали оружие и побежали. Долохов, бежавший рядом с Тимохиным, в упор убил одного француза и первый взял за воротник сдавшегося офицера. Бегущие возвратились, баталионы собрались, и французы, разделившие было на две части войска левого фланга, на мгновение были оттеснены. Резервные части успели соединиться, и беглецы остановились. Полковой командир стоял с майором Экономовым у моста, пропуская мимо себя отступающие роты, когда к нему подошел солдат, взял его за стремя и почти прислонился к нему. На солдате была синеватая, фабричного сукна шинель, ранца и кивера не было, голова была повязана, и через плечо была надета французская зарядная сумка. Он в руках держал офицерскую шпагу. Солдат был бледен, голубые глаза его нагло смотрели в лицо полковому командиру, а рот улыбался.Несмотря на то,что полковой командир был занят отданием приказания майору Экономову, он не мог не обратить внимания на этого солдата.
– Ваше превосходительство, вот два трофея, – сказал Долохов, указывая на французскую шпагу и сумку. – Мною взят в плен офицер. Я остановил роту. – Долохов тяжело дышал от усталости; он говорил с остановками. – Вся рота может свидетельствовать. Прошу запомнить, ваше превосходительство!
– Хорошо, хорошо, – сказал полковой командир и обратился к майору Экономову.
Но Долохов не отошел; он развязал платок, дернул его и показал запекшуюся в волосах кровь.
– Рана штыком, я остался во фронте. Попомните, ваше превосходительство.

Про батарею Тушина было забыто, и только в самом конце дела, продолжая слышать канонаду в центре, князь Багратион послал туда дежурного штаб офицера и потом князя Андрея, чтобы велеть батарее отступать как можно скорее. Прикрытие, стоявшее подле пушек Тушина, ушло, по чьему то приказанию, в середине дела; но батарея продолжала стрелять и не была взята французами только потому, что неприятель не мог предполагать дерзости стрельбы четырех никем не защищенных пушек. Напротив, по энергичному действию этой батареи он предполагал, что здесь, в центре, сосредоточены главные силы русских, и два раза пытался атаковать этот пункт и оба раза был прогоняем картечными выстрелами одиноко стоявших на этом возвышении четырех пушек.