Траньков, Максим Леонидович

Максим Траньков

Максим Траньков и Татьяна Волосожар с серебряными медалями чемпионата мира 2011
Персональные данные
Представляет	Россия Россия
Дата рождения	7 октября 1983(1983-10-07) (40 лет)
Место рождения	Пермь, РСФСР, СССР
Рост	187 см
Партнёрша	Татьяна Волосожар
Бывшие партнёры	Мария Мухортова Наталья Шестакова Ирина Уланова Ирина Богомолова Ксения Васильева Алеся Корчагина
Тренер	Нина Мозер Станислав Морозов
Бывшие тренеры	Олег Васильев Артур Дмитриев Тамара Москвина Николай Великов Людмила Смирнова Валерий Тюков Валентина Тюкова Валерий Домрачев
Хореограф	Николай Морозов Алла Капранова
Место проживания	Москва
Награды
Спортивные достижения Лучшие результаты по системе ИСУ (на международных любительских соревнованиях) Сумма: 237.71 Короткая: 84.17 Произвольная: 154.66 Карточка обновлялась последний раз: 11.02.2014 Олимпийские игры Золото Сочи 2014 командные соревнования Золото Сочи 2014 парное катание Чемпионаты мира Серебро Москва 2011 парное катание Серебро Ницца 2012 парное катание Золото Лондон 2013 парное катание Чемпионаты Европы Серебро Загреб 2008 парное катание Бронза Хельсинки 2009 парное катание Бронза Таллин 2010 парное катание Золото Шеффилд 2012 парное катание Золото Загреб 2013 парное катание Золото Будапешт 2014 парное катание Золото Братислава 2016 парное катание Универсиады Бронза Инсбрук 2005 парное катание Финалы серии Гран-при Серебро Квебек 2011 парное катание Золото Сочи 2012 парное катание Серебро Фукуока 2013 парное катание

Макси́м Леони́дович Транько́в (7 октября 1983, Пермь) — российский фигурист, выступающий в парном катании. Заслуженный мастер спорта России. На церемонии закрытия зимних Олимпийских игр в Сочи был знаменосцем сборной России.

В паре с Татьяной Волосожар:

• двукратный олимпийский чемпион 2014 года (в личных и командных соревнованиях);
• чемпион мира 2013 года, двукратный серебряный призер чемпионатов мира (2011, 2012);
• четырёхкратный чемпион Европы (2012, 2013, 2014, 2016);
• трёхкратный чемпион России (2011, 2013, 2016)

В паре с Марией Мухортовой:

• серебряный (2008) и двукратный бронзовый (2009, 2010) призёр чемпионатов Европы;
• чемпион России (2007);
• чемпион мира среди юниоров (2005).

По состоянию на февраль 2016 года Волосожар и Траньков занимают 7-е место в рейтинге Международного союза конькобежцев.

Биография

Максим родился в семье профессиональных спортсменов. Отец — первый на Урале мастер спорта по конному спорту Леонид Траньков, несколько раз прерывавший спортивную карьеру. Мать — педагог-физкультурник Валентина Транькова, тренер по легкой атлетике, после рождения детей работала дошкольным педагогом. Их знакомство произошло, когда они были спортивными функционерами Пермского отделения Всесоюзного общества «Спартак». Максим неоднократно подчёркивал важную роль, которую сыграл отец в его становлении как спортсмена.

Начало занятий фигурным катанием

Максима Транькова на каток привели родители осенью 1987 года (старший брат Алексей увидел объявление о наборе в группу фигурного катания). Особого желания и стремления Максим не показывал, но мать и отец, будучи спортсменами в прошлом, настаивали на спортивной карьере. Катался лет до восьми без особых успехов и мечтал бросить это дело. Мечта сбылась, и год Максим не катался. Но первый тренер Транькова Валерий Домрачев позвонил родителям и предложил им вернуть Максима в спорт, к тренерам Валентине и Валерию Тюковым. Так Максим попал в группу парного катания, где катался два года в одиночку. В 11 лет встал в пару с Алесей Корчагиной, выполнил первый взрослый разряд уже в паре. После двух лет совместного катания пара распалась. Максим стал кататься с Ксенией Васильевой, с ней он добился седьмого места на юниорском первенстве. Ещё через два года Траньков уже катался с Богомоловой Ириной.

Переезд в Санкт-Петербург

Летом 1999 года Максим получил приглашение от Людмилы Смирновой, переехал в Санкт-Петербург и встал в пару с её дочерью Ириной Улановой, с которой они прокатались три года и добились пятого места на национальном юниорском первенстве.

В 2002 года Максим Траньков перешёл в группу Великовых и встал в пару с Натальей Шестаковой.

Выступления с Марией Мухортовой

В 2003 Максим начал кататься с Марией Мухортовой, а в 2005 году пара выиграла чемпионат мира среди юниоров. Финальный юниорский год был для пары «золотым»: они выиграли все возможные международные соревнования и добились первой позиции в мировом юниорском рейтинге ISU.

Переход во «взрослый» разряд дался паре нелегко. Они много конфликтовали между собой, часто меняли тренеров. Работали с Тамарой Москвиной, Артуром Дмитриевым. В 2006 году вообще расстались и не катались вместе несколько месяцев. Выступление на чемпионате России пришлось прервать из-за травмы плеча, которая проявилась у Максима уже тогда. Короткую программу дважды пытались возобновить, но в итоге её отменили и костюм пришлось снимать прямо на льду, путём разрезания рукава. Артур Дмитриев наблюдал эту ситуацию из-за бортика, будучи не первый день в нетрезвом состоянии.

В том же 2006 году спортсмены в очередной раз сменили тренера, благодаря Татьяне Тарасовой. Новым наставником, после её переговоров с руководством Федерации, стал Олег Васильев. Сразу после этого они уверенно выиграли чемпионат России 2007 года, на чемпионат Европы того же года они не поехали из-за травмы Марии, а на чемпионате мира стали 11.

В сезоне 2007-2008 года пара стала серебряными призёрами чемпионата России, уступив Юко Кавагути и Александру Смирнову. Этот расклад вызвал шквал критики в околоспортивных кругах. Тамару Москвину открыто обвиняли в протекции Юко Кавагути, которой нужно было устраивать российское гражданство. По одной из версий, тогдашний президент Федерации Писеев, вешая серебряную медаль, сказал Транькову «Прости, Максим», а Марию пришлось успокаивать отдельно. Позже на чемпионате Европы пара обыграла их, став второй следом за Алёной Савченко и Робином Шолковы. На чемпионате мира 2008 года, сорвав несколько элементов и в короткой и в произвольной программе, спортсмены заняли только 7-е место.

В сезоне 2008-2009 пара заняла третье место на турнире «Skate America» и стала второй на Trophee Eric Bompard, впервые в своей карьере отобравшись для участия в финале Гран-при по фигурному катанию. Там они заняли шестое, последнее место, плохо выступив в произвольной программе. Одной из причин неудачного выступления стало плохое самочувствие Максима в связи с острым пищевым отравлением (на этом финале отравились несколько спортсменов и судей). Сразу после окончания соревнований Максим был доставлен в больницу. Спустя две недели, на чемпионате России, будучи лидерами после исполнения короткой программы, в произвольной Максим не выполнил оба прыжковых элемента. Позже, комментируя неудачное выступление, спортсмен и его тренер утверждали что причиной срыва был стресс, полученный при исполнении программы в Корее. В итоге пара вновь стала серебряными медалистами национального первенства. На чемпионате Европы после исполнения короткой программы были первыми, опережая Алену Савченко и Робина Шелковы почти на три балла, но в произвольной программе снова допустили ряд ошибок, заняли четвёртое место и в итоге стали только третьими. На чемпионате мира заняли пятое место.

В октябре 2009 года впервые в карьере выиграли этап «взрослой» серии Гран-при — «Trophee Eric Bompard». В финале Гран-при заняли 4-е место. Затем повторили свои прошлогодние результаты на чемпионатах России и Европы.

На Олимпийских играх 2010, в короткой программе, Максим упал при исполнении тройного тулупа, пара допустила ещё несколько помарок и оказалась на 8-м месте. В произвольной программе они были 5-ми, а в итоге смогли занять лишь 7-е место.

На послеолимпийском чемпионате мира дуэт допустил курьёзную ошибку — при исполнении выброса в произвольной программе упал партнёр. Они заняли 4-е место.

После чемпионата мира Максим Траньков сообщил о распаде своей пары с Марией Мухортовой и уходе от тренера Олега Васильева. Разрыв произошёл по инициативе Транькова. Среди причин, которые побудили Максима принять такое решение, он выделил отсутствие взаимопонимания с партнёршей и предвзятое отношение тренера.

Выступления с Татьяной Волосожар

После завершения спортивной карьеры своего партнёра Станислава Морозова Татьяна Волосожар получила предложение встать в пару с оставшимся без партнёрши Максимом Траньковым, которое спортсменка приняла. Тренером дуэта стала Нина Мозер, помогает которой в работе Станислав Морозов, а Николай Морозов, вернувшийся из США, помог в постановке новых программ.

И Татьяне, и Максиму пришлось переучивать технику исполнения многих элементов, подстраиваться друг под друга.

Официальный дебют пары на российских соревнованиях состоялся в октябре 2010 года на третьем этапе Кубка России в Перми, который они выиграли. В условиях серьёзной конкуренции пара выиграла чемпионат России 2011 года, лидируя в обеих программах.

По правилам Международного союза конькобежцев спортсмены, перешедшие в сборную другой страны, должны отбыть годичный «карантин». Так как у Татьяны последним стартом за Украину была Олимпиада-2010, то новая пара не могла выйти на международную арену до 16 февраля 2011 года и они пропустили чемпионат Европы (24-30 января 2011 года).

Для участия в чемпионате мира 2011 года Татьяне и Максиму, как новой паре, нужно было набрать минимальный технический результат (в парах он составляет 17 баллов в короткой программе и 30 баллов — в произвольной). Для достижения этой цели пара приняла участие в турнире Mont Blanc Trophy в феврале 2011 года (проходил в Курмайоре, Италия), сразу же после окончания «карантина». Татьяна и Максим не только без труда набрали необходимую сумму баллов, но и стали безоговорочными лидерами турнира, выиграв оба вида программы.

Чемпионат мира 2011 поначалу должен был пройти в Токио. Татьяна и Максим вылетели в Японию заранее, чтобы акклиматизироваться и провести несколько тренировок. Пара прибыла в Токио за несколько часов до землетрясения 11 марта 2011 года. С фигуристами была потеряна связь. Чуть позже выяснилось, что они, к счастью, не пострадали. Фигуристы и тренеры некоторое время находились на сборе в Фукуоке довольно далеко от эпицентра землетрясения, но из-за возрастающей опасности и из-за неясной судьбы чемпионата было принято решение эвакуировать всю бригаду домой, в Россию.. В итоге чемпионат мира состоялся в Москве. Он стал первым крупным совместным международным стартом для Татьяны и Максима, но они сразу же смогли подняться на пьедестал, заняв 2 место.

Сезон 2011—2012 начался для пары непросто. Максима преследовали травмы. Сначала, неудачно упав на тренировке во время летней подготовки к сезону, он получил травму плеча, а осенью у него обострилась травма паха. Тем не менее, пара смогла выиграть два международных турнира так называемой категории B (Nebelhorn Trophy 2011 и Мемориал Ондрея Непелы 2011) и оба своих этапа серии Гран-При (Skate Canada International 2011 и Trophée Eric Bompard 2011). Причем, когда в межсезонье распределялись этапы, у Татьяны и Максима была возможность взять третий дополнительный этап, но они ограничились двумя, посчитав, что для попадания в финал этого будет достаточно. Несмотря на отсутствие оптимальной формы из-за постоянной борьбы с травмами пара без труда вышла в Финал Гран-При, занимая первое место в рейтинге после окончания всех этапов. В Финале Гран-При, лидируя после короткой программы, пара допустила несколько мелких ошибок в произвольной и в итоге заняла 2 место, в общей сумме уступив всего лишь 0,18 балла своим основным конкурентам Савченко-Шолковы. Как выяснилось, в финале Гран-При с травмой выступал не только Максим, но и Татьяна (травма мышц бедра). Пара решила пропустить чемпионат России, чтобы успеть восстановиться к основным стартам сезона. При этом им было гарантировано место в составе сборной России, несмотря на пропуск национального чемпионата. И Татьяна, и Максим проходили курс лечения в Нью-Йоркской клинике, одной из немногих в мире, специализирующихся на лечении таких спортивных травм.

Татьяна и Максим, лидируя в обеих программах, уверенно выиграли свой первый совместный чемпионат Европы, правда, по их словам, победа принесла бы им гораздо больше удовольствия, если бы с турнира из-за травмы партнерши не снялись их основные конкуренты Савченко-Шолковы. Татьяна и Максим сказали, что после снятия немецкой пары у них в какой-то мере пропала мотивация. К тому же, Татьяна ещё не до конца залечила травму. Из-за этих причин спортсмены не стремились показывать свой максимум на данном турнире..

Триумфальным стал для пары сезон 2012—2013 годов. Достигнуты высшее качество и сложность (включая два разных тройных прыжка), впервые судьи поставили высший 4-й уровень сложности абсолютно за все элементы, многие из которых оценены максимальной надбавкой за качество +3, а также практически максимальные оценки за компоненты 9-10 баллов, что позволило выиграть все 8 соревнований в которых они участвовали. В пути на чемпионат Европы 2013 Траньков получил известие о смерти отца, однако нашел в себе силы выиграть соревнования с большим преимуществом. На чемпионате мира 2013 года в канадском Лондоне с большим преимуществом в 20 баллов впервые стал чемпионом мира.

18 декабря 2013 года Федерация спортивных журналистов России наградила обоих «Серебряной ланью» как лучших спортсменов года.

В 2014 году на Зимних Олимпийских играх Татьяна и Максим стали чемпионами в командных соревнованиях; в частности, за короткую программу они набрали 83.79 балла (обойдя ближайших соперников почти на 10 баллов) и принесли сборной 10 очков.

11 февраля 2014 года пара уже в личных соревнованиях одержала победу в короткой программе, по сумме баллов побив свой же мировой рекорд на 0,19 балла. Олимпийские чемпионы Сочи-2014 в парном катании. 12 февраля 2014 пара завоевала золотую олимпийскую медаль в личном зачете.

После этого спортсмены сделали перерыв в полтора года. Максим лечился. Вновь пара появилась в Германии на турнире Небельхорн, где они стали победителями. Далее пара выступала на этапе Гран-при Trophée Bompard, однако, после коротких программ (где фигуристы лидировали), соревнования были отменены из соображений безопасности (в столице Франции произошла серия терактов). Со следующего этапа пара снялась из-за травмы Татьяны. На национальном чемпионате фигуристы уверенно завоевали золотые медали. В Братиславе на континентальном чемпионате пара уверенно завоевала золотые медали. В начале апреля в Бостоне на мировом чемпионате российская пара сумела занять лишь шестое место.

Образование

В 2014 году получил высшее педагогическое образование в Московском государственном гуманитарном университете им. М. А. Шолохова.

Личная жизнь

18 августа 2015 года женился на своей партнёрше Татьяне Волосожар. В сентябре 2016 пара объявила, что ждёт ребёнка.

Программы

(с Т. Волосожар)

Сезон	Короткая программа	Произвольная программа	Показательные выступления
2013—2014	Вальс из балета «Маскарад» Арам Хачатурян	«Иисус Христос — суперзвезда» Эндрю Ллойд Уэббер	«Skyfall» Адель «Somebody to die for» Hurts «Концерт № 2. Часть 2» Рахманинов «Опять метель» из саундтрека к фильму «Ирония судьбы. Продолжение» Алла Пугачёва & Кристина Орбакайте (хореограф Александр Жулин)
2012—2013	«Тема любви» из саундтрека к фильму «Крестный отец» Нино Рота (джазовая версия) (хореографы Николай Морозов, Эллен Миллер)	«Violin Muse»: Партита № 2 для скрипки соло Иоганн Себастьян Бах Чакона Томазо Витали исп. Икуко Каваи (хореограф Николай Морозов)	«Опять метель» из саундтрека к фильму «Ирония судьбы. Продолжение» Алла Пугачёва & Кристина Орбакайте (хореограф Александр Жулин)
2011—2012	«Bring Me to Life» Evanescence аранжировка Алекса Голдштейна (хореограф Джермейн Браун)	Саундтрек к фильму «Чёрный лебедь» Клинт Мэнселл, Пётр Чайковский (хореограф Николай Морозов)	«Bring Me to Life» Evanescence «I Will Always Love You» Уитни Хьюстон «Yeah Right» Дион Бромфилд «Aimer» из мюзикла «Ромео и Джульетта»
2010—2011	«Carmina Burana» Карл Орф (хореограф Игорь Чиняев)	«Ромео и Джульетта» Сергей Прокофьев (хореограф Николай Морозов)	«Этюд As-dur опус 25 № 1» Шопен (хореограф Николай Морозов) Саундтрек к видеоигре «Super Mario Bros.» (хореограф Николай Морозов) «L’Amore Sei Tu» Кэтрин Дженкинс (хореограф Николай Морозов) Саундтрек «Опять метель» к фильму «Ирония судьбы. Продолжение» Алла Пугачёва & Кристина Орбакайте (хореограф Александр Жулин) "One Man’s Dream" Yanni (хореограф Александр Жулин)

(с М. Мухортовой)

Сезон	Короткая программа	Произвольная программа	Показательные выступления
2009—2010	«Appassionata» Secret Garden	Саундтрек к фильму «История Любви» Франсис Лэй	«Une Vie d’Amour» Мирей Матье и Шарль Азнавур
2008—2009	«Nobody Home» Pink Floyd в исполнении Лондонского симфонического оркестра	«Барышня и хулиган» Дмитрий Шостакович	«Соглашайся хотя бы на рай в шалаше…» Диана Арбенина и Евгений Дятлов
2007—2008	«Otonal» Рауль ди Бласио	Прелюдия в Си минор Сергей Рахманинов	«Adagio» Secret Garden
2006—2007	Музыка из кинофильмов Альфред Шнитке	«Элегия» Сергей Рахманинов	«Сказка странствий» Альфред Шнитке
2005—2006	Baxter	Рапсодия на тему Паганини Сергей Рахманинов	«Дождик осенний» из фильма «Турецкий гамбит» Ольга Красько
2004—2005	Quidam из Cirque du Soleil Рене Дюпере	«El dia que me quieras» Рауль ди Бласио	«Дождик осенний» из фильма «Турецкий гамбит» Ольга Красько
2003—2004	Саундтрек к фильму «Мелодии белой ночи» Исаак Шварц	«The Day when Loving You» Рауль ди Бласио	Safri Duo

Спортивные достижения

(с Т. Волосожар)

Соревнования/Сезон	2010—2011	2011—2012	2012—2013	2013—2014	2015—2016
Зимние Олимпийские игры. Индивидуальные соревнования				1
Зимние Олимпийские игры. Командные соревнования				1
Чемпионаты мира. Индивидуальные соревнования	2	2	1		6
Чемпионаты мира. Командные соревнования			4/1
Чемпионаты Европы		1	1	1	1
Чемпионаты России	1		1		1
Финалы Гран-при		2	1	2
Этапы Гран-при: Skate America			1	1
Этапы Гран-при: Skate Canada		1
Этапы Гран-при: Cup of Russia			1
Этапы Гран-при: NHK Trophy				1
Этапы Гран-при: Trophee Eric Bompard		1			С
Мемориал Ондрея Непелы		1
Nebelhorn Trophy		1	1	1	1
Mont Blanc Trophy	1

• С — соревнование не было завершено.

(с М. Мухортовой)

Соревнования/Сезон	2003—2004	2004—2005	2005—2006	2006—2007	2007—2008	2008—2009	2009—2010
Зимние Олимпийские игры							7
Чемпионаты мира			12	11	7	5	4
Чемпионаты Европы					2	3	3
Чемпионаты мира среди юниоров	3	1
Чемпионаты России	1J.		3	1	2	2	2
Финалы Гран-при						6	4
Этапы Гран-при: Trophee Eric Bompard					3	2	1
Этапы Гран-при: Cup of Russia		6	4	7	4
Этапы Гран-при: Skate America				5		3
Этапы Гран-при: Skate Canada			7				2
Finlandia Trophy					1
Nebelhorn Trophy						2

• J = Юниорский уровень

Награды и звания

• Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (24 февраля 2014 года) — за большой вклад в развитие физической культуры и спорта, высокие спортивные достижения на XXII Олимпийских зимних играх 2014 года в городе Сочи.
• Заслуженный мастер спорта России (2011).

Ссылки

• [www.isuresults.com/bios/isufs00013149.htm Т. Волосожар и М. Траньков] (англ.) на официальном сайте Международного союза конькобежцев.
• [www.sports.ru/tribuna/blogs/volosozhartrankov Блог Т. Волосожар и М. Транькова «Свой след»]
• [volosozhar.trankov.com/ Официальная страница Т. Волосожар и М. Транькова]
• * [tanya-maxim-fs.livejournal.com/ tanya-maxim-fs] — сообщество « о Т. Волосожар и М. Транькове» в «Живом Журнале»
• [www.isuresults.com/bios/isufs00007094.htm М. Мухортова и М. Траньков] (англ.) на официальном сайте Международного союза конькобежцев.
• [www.sports.ru/blog/muhortova-trankov Блог М. Транькова и М. Мухортовой «Двойное вращение»]

Отрывок, характеризующий Траньков, Максим Леонидович

«Видел сон, от которого проснулся с трепещущимся сердцем. Видел, будто я в Москве, в своем доме, в большой диванной, и из гостиной выходит Иосиф Алексеевич. Будто я тотчас узнал, что с ним уже совершился процесс возрождения, и бросился ему на встречу. Я будто его целую, и руки его, а он говорит: „Приметил ли ты, что у меня лицо другое?“ Я посмотрел на него, продолжая держать его в своих объятиях, и будто вижу, что лицо его молодое, но волос на голове нет, и черты совершенно другие. И будто я ему говорю: „Я бы вас узнал, ежели бы случайно с вами встретился“, и думаю между тем: „Правду ли я сказал?“ И вдруг вижу, что он лежит как труп мертвый; потом понемногу пришел в себя и вошел со мной в большой кабинет, держа большую книгу, писанную, в александрийский лист. И будто я говорю: „это я написал“. И он ответил мне наклонением головы. Я открыл книгу, и в книге этой на всех страницах прекрасно нарисовано. И я будто знаю, что эти картины представляют любовные похождения души с ее возлюбленным. И на страницах будто я вижу прекрасное изображение девицы в прозрачной одежде и с прозрачным телом, возлетающей к облакам. И будто я знаю, что эта девица есть ничто иное, как изображение Песни песней. И будто я, глядя на эти рисунки, чувствую, что я делаю дурно, и не могу оторваться от них. Господи, помоги мне! Боже мой, если это оставление Тобою меня есть действие Твое, то да будет воля Твоя; но ежели же я сам причинил сие, то научи меня, что мне делать. Я погибну от своей развратности, буде Ты меня вовсе оставишь».


Денежные дела Ростовых не поправились в продолжение двух лет, которые они пробыли в деревне.
Несмотря на то, что Николай Ростов, твердо держась своего намерения, продолжал темно служить в глухом полку, расходуя сравнительно мало денег, ход жизни в Отрадном был таков, и в особенности Митенька так вел дела, что долги неудержимо росли с каждым годом. Единственная помощь, которая очевидно представлялась старому графу, это была служба, и он приехал в Петербург искать места; искать места и вместе с тем, как он говорил, в последний раз потешить девчат.
Вскоре после приезда Ростовых в Петербург, Берг сделал предложение Вере, и предложение его было принято.
Несмотря на то, что в Москве Ростовы принадлежали к высшему обществу, сами того не зная и не думая о том, к какому они принадлежали обществу, в Петербурге общество их было смешанное и неопределенное. В Петербурге они были провинциалы, до которых не спускались те самые люди, которых, не спрашивая их к какому они принадлежат обществу, в Москве кормили Ростовы.
Ростовы в Петербурге жили так же гостеприимно, как и в Москве, и на их ужинах сходились самые разнообразные лица: соседи по Отрадному, старые небогатые помещики с дочерьми и фрейлина Перонская, Пьер Безухов и сын уездного почтмейстера, служивший в Петербурге. Из мужчин домашними людьми в доме Ростовых в Петербурге очень скоро сделались Борис, Пьер, которого, встретив на улице, затащил к себе старый граф, и Берг, который целые дни проводил у Ростовых и оказывал старшей графине Вере такое внимание, которое может оказывать молодой человек, намеревающийся сделать предложение.
Берг недаром показывал всем свою раненую в Аустерлицком сражении правую руку и держал совершенно не нужную шпагу в левой. Он так упорно и с такою значительностью рассказывал всем это событие, что все поверили в целесообразность и достоинство этого поступка, и Берг получил за Аустерлиц две награды.
В Финляндской войне ему удалось также отличиться. Он поднял осколок гранаты, которым был убит адъютант подле главнокомандующего и поднес начальнику этот осколок. Так же как и после Аустерлица, он так долго и упорно рассказывал всем про это событие, что все поверили тоже, что надо было это сделать, и за Финляндскую войну Берг получил две награды. В 19 м году он был капитан гвардии с орденами и занимал в Петербурге какие то особенные выгодные места.
Хотя некоторые вольнодумцы и улыбались, когда им говорили про достоинства Берга, нельзя было не согласиться, что Берг был исправный, храбрый офицер, на отличном счету у начальства, и нравственный молодой человек с блестящей карьерой впереди и даже прочным положением в обществе.
Четыре года тому назад, встретившись в партере московского театра с товарищем немцем, Берг указал ему на Веру Ростову и по немецки сказал: «Das soll mein Weib werden», [Она должна быть моей женой,] и с той минуты решил жениться на ней. Теперь, в Петербурге, сообразив положение Ростовых и свое, он решил, что пришло время, и сделал предложение.
Предложение Берга было принято сначала с нелестным для него недоумением. Сначала представилось странно, что сын темного, лифляндского дворянина делает предложение графине Ростовой; но главное свойство характера Берга состояло в таком наивном и добродушном эгоизме, что невольно Ростовы подумали, что это будет хорошо, ежели он сам так твердо убежден, что это хорошо и даже очень хорошо. Притом же дела Ростовых были очень расстроены, чего не мог не знать жених, а главное, Вере было 24 года, она выезжала везде, и, несмотря на то, что она несомненно была хороша и рассудительна, до сих пор никто никогда ей не сделал предложения. Согласие было дано.
– Вот видите ли, – говорил Берг своему товарищу, которого он называл другом только потому, что он знал, что у всех людей бывают друзья. – Вот видите ли, я всё это сообразил, и я бы не женился, ежели бы не обдумал всего, и это почему нибудь было бы неудобно. А теперь напротив, папенька и маменька мои теперь обеспечены, я им устроил эту аренду в Остзейском крае, а мне прожить можно в Петербурге при моем жалованьи, при ее состоянии и при моей аккуратности. Прожить можно хорошо. Я не из за денег женюсь, я считаю это неблагородно, но надо, чтоб жена принесла свое, а муж свое. У меня служба – у нее связи и маленькие средства. Это в наше время что нибудь такое значит, не так ли? А главное она прекрасная, почтенная девушка и любит меня…
Берг покраснел и улыбнулся.
– И я люблю ее, потому что у нее характер рассудительный – очень хороший. Вот другая ее сестра – одной фамилии, а совсем другое, и неприятный характер, и ума нет того, и эдакое, знаете?… Неприятно… А моя невеста… Вот будете приходить к нам… – продолжал Берг, он хотел сказать обедать, но раздумал и сказал: «чай пить», и, проткнув его быстро языком, выпустил круглое, маленькое колечко табачного дыма, олицетворявшее вполне его мечты о счастьи.
Подле первого чувства недоуменья, возбужденного в родителях предложением Берга, в семействе водворилась обычная в таких случаях праздничность и радость, но радость была не искренняя, а внешняя. В чувствах родных относительно этой свадьбы были заметны замешательство и стыдливость. Как будто им совестно было теперь за то, что они мало любили Веру, и теперь так охотно сбывали ее с рук. Больше всех смущен был старый граф. Он вероятно не умел бы назвать того, что было причиной его смущенья, а причина эта была его денежные дела. Он решительно не знал, что у него есть, сколько у него долгов и что он в состоянии будет дать в приданое Вере. Когда родились дочери, каждой было назначено по 300 душ в приданое; но одна из этих деревень была уж продана, другая заложена и так просрочена, что должна была продаваться, поэтому отдать имение было невозможно. Денег тоже не было.
Берг уже более месяца был женихом и только неделя оставалась до свадьбы, а граф еще не решил с собой вопроса о приданом и не говорил об этом с женою. Граф то хотел отделить Вере рязанское именье, то хотел продать лес, то занять денег под вексель. За несколько дней до свадьбы Берг вошел рано утром в кабинет к графу и с приятной улыбкой почтительно попросил будущего тестя объявить ему, что будет дано за графиней Верой. Граф так смутился при этом давно предчувствуемом вопросе, что сказал необдуманно первое, что пришло ему в голову.
– Люблю, что позаботился, люблю, останешься доволен…
И он, похлопав Берга по плечу, встал, желая прекратить разговор. Но Берг, приятно улыбаясь, объяснил, что, ежели он не будет знать верно, что будет дано за Верой, и не получит вперед хотя части того, что назначено ей, то он принужден будет отказаться.
– Потому что рассудите, граф, ежели бы я теперь позволил себе жениться, не имея определенных средств для поддержания своей жены, я поступил бы подло…
Разговор кончился тем, что граф, желая быть великодушным и не подвергаться новым просьбам, сказал, что он выдает вексель в 80 тысяч. Берг кротко улыбнулся, поцеловал графа в плечо и сказал, что он очень благодарен, но никак не может теперь устроиться в новой жизни, не получив чистыми деньгами 30 тысяч. – Хотя бы 20 тысяч, граф, – прибавил он; – а вексель тогда только в 60 тысяч.
– Да, да, хорошо, – скороговоркой заговорил граф, – только уж извини, дружок, 20 тысяч я дам, а вексель кроме того на 80 тысяч дам. Так то, поцелуй меня.


Наташе было 16 лет, и был 1809 год, тот самый, до которого она четыре года тому назад по пальцам считала с Борисом после того, как она с ним поцеловалась. С тех пор она ни разу не видала Бориса. Перед Соней и с матерью, когда разговор заходил о Борисе, она совершенно свободно говорила, как о деле решенном, что всё, что было прежде, – было ребячество, про которое не стоило и говорить, и которое давно было забыто. Но в самой тайной глубине ее души, вопрос о том, было ли обязательство к Борису шуткой или важным, связывающим обещанием, мучил ее.
С самых тех пор, как Борис в 1805 году из Москвы уехал в армию, он не видался с Ростовыми. Несколько раз он бывал в Москве, проезжал недалеко от Отрадного, но ни разу не был у Ростовых.
Наташе приходило иногда к голову, что он не хотел видеть ее, и эти догадки ее подтверждались тем грустным тоном, которым говаривали о нем старшие:
– В нынешнем веке не помнят старых друзей, – говорила графиня вслед за упоминанием о Борисе.
Анна Михайловна, в последнее время реже бывавшая у Ростовых, тоже держала себя как то особенно достойно, и всякий раз восторженно и благодарно говорила о достоинствах своего сына и о блестящей карьере, на которой он находился. Когда Ростовы приехали в Петербург, Борис приехал к ним с визитом.
Он ехал к ним не без волнения. Воспоминание о Наташе было самым поэтическим воспоминанием Бориса. Но вместе с тем он ехал с твердым намерением ясно дать почувствовать и ей, и родным ее, что детские отношения между ним и Наташей не могут быть обязательством ни для нее, ни для него. У него было блестящее положение в обществе, благодаря интимности с графиней Безуховой, блестящее положение на службе, благодаря покровительству важного лица, доверием которого он вполне пользовался, и у него были зарождающиеся планы женитьбы на одной из самых богатых невест Петербурга, которые очень легко могли осуществиться. Когда Борис вошел в гостиную Ростовых, Наташа была в своей комнате. Узнав о его приезде, она раскрасневшись почти вбежала в гостиную, сияя более чем ласковой улыбкой.
Борис помнил ту Наташу в коротеньком платье, с черными, блестящими из под локон глазами и с отчаянным, детским смехом, которую он знал 4 года тому назад, и потому, когда вошла совсем другая Наташа, он смутился, и лицо его выразило восторженное удивление. Это выражение его лица обрадовало Наташу.
– Что, узнаешь свою маленькую приятельницу шалунью? – сказала графиня. Борис поцеловал руку Наташи и сказал, что он удивлен происшедшей в ней переменой.
– Как вы похорошели!
«Еще бы!», отвечали смеющиеся глаза Наташи.
– А папа постарел? – спросила она. Наташа села и, не вступая в разговор Бориса с графиней, молча рассматривала своего детского жениха до малейших подробностей. Он чувствовал на себе тяжесть этого упорного, ласкового взгляда и изредка взглядывал на нее.
Мундир, шпоры, галстук, прическа Бориса, всё это было самое модное и сomme il faut [вполне порядочно]. Это сейчас заметила Наташа. Он сидел немножко боком на кресле подле графини, поправляя правой рукой чистейшую, облитую перчатку на левой, говорил с особенным, утонченным поджатием губ об увеселениях высшего петербургского света и с кроткой насмешливостью вспоминал о прежних московских временах и московских знакомых. Не нечаянно, как это чувствовала Наташа, он упомянул, называя высшую аристократию, о бале посланника, на котором он был, о приглашениях к NN и к SS.
Наташа сидела всё время молча, исподлобья глядя на него. Взгляд этот всё больше и больше, и беспокоил, и смущал Бориса. Он чаще оглядывался на Наташу и прерывался в рассказах. Он просидел не больше 10 минут и встал, раскланиваясь. Всё те же любопытные, вызывающие и несколько насмешливые глаза смотрели на него. После первого своего посещения, Борис сказал себе, что Наташа для него точно так же привлекательна, как и прежде, но что он не должен отдаваться этому чувству, потому что женитьба на ней – девушке почти без состояния, – была бы гибелью его карьеры, а возобновление прежних отношений без цели женитьбы было бы неблагородным поступком. Борис решил сам с собою избегать встреч с Наташей, нo, несмотря на это решение, приехал через несколько дней и стал ездить часто и целые дни проводить у Ростовых. Ему представлялось, что ему необходимо было объясниться с Наташей, сказать ей, что всё старое должно быть забыто, что, несмотря на всё… она не может быть его женой, что у него нет состояния, и ее никогда не отдадут за него. Но ему всё не удавалось и неловко было приступить к этому объяснению. С каждым днем он более и более запутывался. Наташа, по замечанию матери и Сони, казалась по старому влюбленной в Бориса. Она пела ему его любимые песни, показывала ему свой альбом, заставляла его писать в него, не позволяла поминать ему о старом, давая понимать, как прекрасно было новое; и каждый день он уезжал в тумане, не сказав того, что намерен был сказать, сам не зная, что он делал и для чего он приезжал, и чем это кончится. Борис перестал бывать у Элен, ежедневно получал укоризненные записки от нее и всё таки целые дни проводил у Ростовых.


Однажды вечером, когда старая графиня, вздыхая и крехтя, в ночном чепце и кофточке, без накладных буклей, и с одним бедным пучком волос, выступавшим из под белого, коленкорового чепчика, клала на коврике земные поклоны вечерней молитвы, ее дверь скрипнула, и в туфлях на босу ногу, тоже в кофточке и в папильотках, вбежала Наташа. Графиня оглянулась и нахмурилась. Она дочитывала свою последнюю молитву: «Неужели мне одр сей гроб будет?» Молитвенное настроение ее было уничтожено. Наташа, красная, оживленная, увидав мать на молитве, вдруг остановилась на своем бегу, присела и невольно высунула язык, грозясь самой себе. Заметив, что мать продолжала молитву, она на цыпочках подбежала к кровати, быстро скользнув одной маленькой ножкой о другую, скинула туфли и прыгнула на тот одр, за который графиня боялась, как бы он не был ее гробом. Одр этот был высокий, перинный, с пятью всё уменьшающимися подушками. Наташа вскочила, утонула в перине, перевалилась к стенке и начала возиться под одеялом, укладываясь, подгибая коленки к подбородку, брыкая ногами и чуть слышно смеясь, то закрываясь с головой, то взглядывая на мать. Графиня кончила молитву и с строгим лицом подошла к постели; но, увидав, что Наташа закрыта с головой, улыбнулась своей доброй, слабой улыбкой.
– Ну, ну, ну, – сказала мать.
– Мама, можно поговорить, да? – сказала Hаташa. – Ну, в душку один раз, ну еще, и будет. – И она обхватила шею матери и поцеловала ее под подбородок. В обращении своем с матерью Наташа выказывала внешнюю грубость манеры, но так была чутка и ловка, что как бы она ни обхватила руками мать, она всегда умела это сделать так, чтобы матери не было ни больно, ни неприятно, ни неловко.
– Ну, об чем же нынче? – сказала мать, устроившись на подушках и подождав, пока Наташа, также перекатившись раза два через себя, не легла с ней рядом под одним одеялом, выпростав руки и приняв серьезное выражение.
Эти ночные посещения Наташи, совершавшиеся до возвращения графа из клуба, были одним из любимейших наслаждений матери и дочери.
– Об чем же нынче? А мне нужно тебе сказать…
Наташа закрыла рукою рот матери.
– О Борисе… Я знаю, – сказала она серьезно, – я затем и пришла. Не говорите, я знаю. Нет, скажите! – Она отпустила руку. – Скажите, мама. Он мил?
– Наташа, тебе 16 лет, в твои года я была замужем. Ты говоришь, что Боря мил. Он очень мил, и я его люблю как сына, но что же ты хочешь?… Что ты думаешь? Ты ему совсем вскружила голову, я это вижу…
Говоря это, графиня оглянулась на дочь. Наташа лежала, прямо и неподвижно глядя вперед себя на одного из сфинксов красного дерева, вырезанных на углах кровати, так что графиня видела только в профиль лицо дочери. Лицо это поразило графиню своей особенностью серьезного и сосредоточенного выражения.
Наташа слушала и соображала.
– Ну так что ж? – сказала она.
– Ты ему вскружила совсем голову, зачем? Что ты хочешь от него? Ты знаешь, что тебе нельзя выйти за него замуж.
– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.

На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.


31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.
В 10 часов вечера Ростовы должны были заехать за фрейлиной к Таврическому саду; а между тем было уже без пяти минут десять, а еще барышни не были одеты.
Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в 8 часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее, с самого утра, были устремлены на то, чтобы они все: она, мама, Соня были одеты как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине должно было быть масака бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых, шелковых чехлах с розанами в корсаже. Волоса должны были быть причесаны a la grecque [по гречески].
Все существенное уже было сделано: ноги, руки, шея, уши были уже особенно тщательно, по бальному, вымыты, надушены и напудрены; обуты уже были шелковые, ажурные чулки и белые атласные башмаки с бантиками; прически были почти окончены. Соня кончала одеваться, графиня тоже; но Наташа, хлопотавшая за всех, отстала. Она еще сидела перед зеркалом в накинутом на худенькие плечи пеньюаре. Соня, уже одетая, стояла посреди комнаты и, нажимая до боли маленьким пальцем, прикалывала последнюю визжавшую под булавкой ленту.
– Не так, не так, Соня, – сказала Наташа, поворачивая голову от прически и хватаясь руками за волоса, которые не поспела отпустить державшая их горничная. – Не так бант, поди сюда. – Соня присела. Наташа переколола ленту иначе.
– Позвольте, барышня, нельзя так, – говорила горничная, державшая волоса Наташи.
– Ах, Боже мой, ну после! Вот так, Соня.
– Скоро ли вы? – послышался голос графини, – уж десять сейчас.
– Сейчас, сейчас. – А вы готовы, мама?
– Только току приколоть.
– Не делайте без меня, – крикнула Наташа: – вы не сумеете!
– Да уж десять.
На бале решено было быть в половине одиннадцатого, a надо было еще Наташе одеться и заехать к Таврическому саду.
Окончив прическу, Наташа в коротенькой юбке, из под которой виднелись бальные башмачки, и в материнской кофточке, подбежала к Соне, осмотрела ее и потом побежала к матери. Поворачивая ей голову, она приколола току, и, едва успев поцеловать ее седые волосы, опять побежала к девушкам, подшивавшим ей юбку.
Дело стояло за Наташиной юбкой, которая была слишком длинна; ее подшивали две девушки, обкусывая торопливо нитки. Третья, с булавками в губах и зубах, бегала от графини к Соне; четвертая держала на высоко поднятой руке всё дымковое платье.
– Мавруша, скорее, голубушка!
– Дайте наперсток оттуда, барышня.
– Скоро ли, наконец? – сказал граф, входя из за двери. – Вот вам духи. Перонская уж заждалась.
– Готово, барышня, – говорила горничная, двумя пальцами поднимая подшитое дымковое платье и что то обдувая и потряхивая, высказывая этим жестом сознание воздушности и чистоты того, что она держала.
Наташа стала надевать платье.
– Сейчас, сейчас, не ходи, папа, – крикнула она отцу, отворившему дверь, еще из под дымки юбки, закрывавшей всё ее лицо. Соня захлопнула дверь. Через минуту графа впустили. Он был в синем фраке, чулках и башмаках, надушенный и припомаженный.
– Ах, папа, ты как хорош, прелесть! – сказала Наташа, стоя посреди комнаты и расправляя складки дымки.
– Позвольте, барышня, позвольте, – говорила девушка, стоя на коленях, обдергивая платье и с одной стороны рта на другую переворачивая языком булавки.
– Воля твоя! – с отчаянием в голосе вскрикнула Соня, оглядев платье Наташи, – воля твоя, опять длинно!
Наташа отошла подальше, чтоб осмотреться в трюмо. Платье было длинно.
– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.


Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Наташа смотрела в зеркала и в отражении не могла отличить себя от других. Всё смешивалось в одну блестящую процессию. При входе в первую залу, равномерный гул голосов, шагов, приветствий – оглушил Наташу; свет и блеск еще более ослепил ее. Хозяин и хозяйка, уже полчаса стоявшие у входной двери и говорившие одни и те же слова входившим: «charme de vous voir», [в восхищении, что вижу вас,] так же встретили и Ростовых с Перонской.
Две девочки в белых платьях, с одинаковыми розами в черных волосах, одинаково присели, но невольно хозяйка остановила дольше свой взгляд на тоненькой Наташе. Она посмотрела на нее, и ей одной особенно улыбнулась в придачу к своей хозяйской улыбке. Глядя на нее, хозяйка вспомнила, может быть, и свое золотое, невозвратное девичье время, и свой первый бал. Хозяин тоже проводил глазами Наташу и спросил у графа, которая его дочь?
– Charmante! [Очаровательна!] – сказал он, поцеловав кончики своих пальцев.
В зале стояли гости, теснясь у входной двери, ожидая государя. Графиня поместилась в первых рядах этой толпы. Наташа слышала и чувствовала, что несколько голосов спросили про нее и смотрели на нее. Она поняла, что она понравилась тем, которые обратили на нее внимание, и это наблюдение несколько успокоило ее.
«Есть такие же, как и мы, есть и хуже нас» – подумала она.
Перонская называла графине самых значительных лиц, бывших на бале.
– Вот это голландский посланик, видите, седой, – говорила Перонская, указывая на старичка с серебряной сединой курчавых, обильных волос, окруженного дамами, которых он чему то заставлял смеяться.