Трапезников, Сергей Павлович

Сергей Павлович Трапезников
Научная сфера:	история
Учёная степень:	доктор исторических наук
Учёное звание:	член-корреспондент АН СССР
Известен как:
Награды и премии:

Сергей Павлович Трапезников (6(19).2.1912, Астрахань — 12.03.1984, Москва) — советский партийный деятель и историк. Член ЦК КПСС (1966—1984). Депутат Верховного Совета СССР 7—10-го созывов. Доктор исторических наук (1957), профессор (1960), член-корреспондент Академии наук СССР по Отделению истории (история СССР) (23.12.1976).

Биография

В 1929—1934 годах на комсомольской работе в Средневолжском крае. Член ВКП(б) с 1931 года. В 1935—1942 годах секретарь районных комитетов ВКП(б) Молотовской области. В 1942—1944 годах заведующий сельскохозяйственным отделом Молотовского областного комитета ВКП(б). В 1946 году окончил экстерном исторический факультет Московского педагогического института им. В. И. Ленина и Высшую партийную школу при ЦК ВКП(б) (учился в ВПШ при ЦК ВКП(б) в 1944—1946 годах). В 1946—1948 годах аспирант Академии общественных наук при ЦК ВКП(б).

В 1948—1956 годах — директор Республиканской партийной школы при ЦК КП Молдавии, одновременно главный редактор журнала «Коммунист Молдавии». В 1956—1960 годах — помощник секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежнева. В 1960—1965 годах — проректор Высшей партийной школы при ЦК КПСС по научной работе.

В 1965—1983 годах — заведующий Отделом науки и учебных заведений ЦК КПСС. С августа 1983 года на пенсии.

В воспоминаниях академика Сахарова упоминается об эпизоде, ставшем ему известным со слов самого Трапезникова, предположительно раскрывающим причины опеки последнего со стороны Брежнева.

Согласно некоторым утверждениям, возглавил кампанию по реабилитации Сталина, которая все интенсивнее проводилась в 1965—1966 годах.

Известен эпизод с провалом его избрания в члены АН СССР в 1967 году. Утверждается, что его избрание в члены-корреспонденты состоялось после получения заверения, что он никогда не будет претендовать на звание академика, хотя уже на следующих выборах в 1979 году он выставил свою кандидатуру в академики.

Интересно, что по свидетельству Гавриила Попова, Трапезников «хорошо разбирался в истории греков». Попов, грек по национальности, вспоминал: «Когда возникал вопрос о моей работе в ЦК партии, я пришел к Трапезникову… Он мне сказал: „Скорей всего, предки мариупольских греков, ныне живущих в Советском Союзе, никогда не жили в Греции. Они были выходцами из Трои и Милета и оттуда приехали в Крым. Две тысячи лет назад. Зачем вы пишетесь греками? Языка-то греческого вы не знаете…“».

«Человек крайне невежественный, явный сталинист, он был тогда одиозной фигурой, его дважды провалили на выборах в члены-корреспонденты Академии наук», — так характеризовал его в своих воспоминаниях Рой Медведев. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.

Награждён двумя орденами Ленина, тремя другими орденами, а также медалями.

Ссылки

• Трапезников Сергей Павлович — статья из Большой советской энциклопедии.
• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-52401.ln-ru Профиль Сергея Павловича Трапезникова] на официальном сайте РАН
• [www.knowbysight.info/TTT/05259.asp Биография] в Справочнике по истории КПСС
• [www.alexanderyakovlev.org/almanah/inside/almanah-doc/person/1003737 Документы] на мемориальном сайте А. Н. Яковлева
• [isaran.ru/?q=ru/fund&guid=3A2450D9-6707-558D-8BB0-E8010E596FD2&ida=1 Историческая справка] на сайте Архива РАН
• [magazines.russ.ru/nz/2007/55/na3-pr.html Это подло — политизировать науку] (интервью д.и.н. В. М. Иванова)

Отрывок, характеризующий Трапезников, Сергей Павлович

– У него их двадцать незаконных, я думаю.
Княгиня Анна Михайловна вмешалась в разговор, видимо, желая выказать свои связи и свое знание всех светских обстоятельств.
– Вот в чем дело, – сказала она значительно и тоже полушопотом. – Репутация графа Кирилла Владимировича известна… Детям своим он и счет потерял, но этот Пьер любимый был.
– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.


Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.
Граф вскочил и, раскачиваясь, широко расставил руки вокруг бежавшей девочки.
– А, вот она! – смеясь закричал он. – Именинница! Ma chere, именинница!
– Ma chere, il y a un temps pour tout, [Милая, на все есть время,] – сказала графиня, притворяясь строгою. – Ты ее все балуешь, Elie, – прибавила она мужу.
– Bonjour, ma chere, je vous felicite, [Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас,] – сказала гостья. – Quelle delicuse enfant! [Какое прелестное дитя!] – прибавила она, обращаясь к матери.
Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, которые, сжимаясь, двигались в своем корсаже от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка. Вывернувшись от отца, она подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась. Она смеялась чему то, толкуя отрывисто про куклу, которую вынула из под юбочки.
– Видите?… Кукла… Мими… Видите.
И Наташа не могла больше говорить (ей всё смешно казалось). Она упала на мать и расхохоталась так громко и звонко, что все, даже чопорная гостья, против воли засмеялись.
– Ну, поди, поди с своим уродом! – сказала мать, притворно сердито отталкивая дочь. – Это моя меньшая, – обратилась она к гостье.
Наташа, оторвав на минуту лицо от кружевной косынки матери, взглянула на нее снизу сквозь слезы смеха и опять спрятала лицо.
Гостья, принужденная любоваться семейною сценой, сочла нужным принять в ней какое нибудь участие.
– Скажите, моя милая, – сказала она, обращаясь к Наташе, – как же вам приходится эта Мими? Дочь, верно?
Наташе не понравился тон снисхождения до детского разговора, с которым гостья обратилась к ней. Она ничего не ответила и серьезно посмотрела на гостью.
Между тем всё это молодое поколение: Борис – офицер, сын княгини Анны Михайловны, Николай – студент, старший сын графа, Соня – пятнадцатилетняя племянница графа, и маленький Петруша – меньшой сын, все разместились в гостиной и, видимо, старались удержать в границах приличия оживление и веселость, которыми еще дышала каждая их черта. Видно было, что там, в задних комнатах, откуда они все так стремительно прибежали, у них были разговоры веселее, чем здесь о городских сплетнях, погоде и comtesse Apraksine. [о графине Апраксиной.] Изредка они взглядывали друг на друга и едва удерживались от смеха.
Два молодые человека, студент и офицер, друзья с детства, были одних лет и оба красивы, но не похожи друг на друга. Борис был высокий белокурый юноша с правильными тонкими чертами спокойного и красивого лица; Николай был невысокий курчавый молодой человек с открытым выражением лица. На верхней губе его уже показывались черные волосики, и во всем лице выражались стремительность и восторженность.