Трахея

Трахея (от др.-греч. τραχεῖα (ἀρτηρία) букв. «шероховатое (дыхательное горло)») — орган, являющийся частью воздухоносных путей.

У позвоночных

У позвоночных животных и человека трахея расположена между гортанью и бронхами.

У некоторых хвостатых амфибий трахея имеется в виде довольно длинной трубки; обычно стенки трубки укрепляются неравномерно разбросанными небольшими хрящами, которые иногда соединены между собой по бокам. Эти хрящи обнаруживают известную связь с гортанными хрящами, и поэтому им приписывают такое же висцеральное происхождение (предположительно за счет пятой жаберной дуги), как и последним. У земноводных трахея не разделяется на бронхи, (лёгкие начинаются от трахеи) и не у всех обособлена от гортани (у бесхвостых земноводных трахея отсутствует; лёгкие начинаются от гортани). У хвостатых земноводных трахея обычно длинная, с парными хрящиками, которые иногда срастаются.

У пресмыкающихся, птиц и млекопитающих трахея хорошо обособлена от гортани и делится на бронхи. Длина трахеи прямо пропорциональна длине шеи и обратно пропорциональна длине бронхов.

У пресмыкающихся скелет трахеи состоит из полных или неполных хрящевых колец, у птиц — обычно из цельных окостеневающих колец, образуя у некоторых из них многочисленные извивы и расширения, играющие роль резонаторов. У многих птиц нижние кольца участвуют в образовании так называемой нижней гортани. Скелет трахеи млекопитающих образован хрящевыми полукольцами (замкнутые кольца есть у бобра, агути, шерстокрыла, лемуров).

Спинная сторона трахеи обычно перепончатая; к ней прилегает пищевод. У китообразных и сирен хрящи трахеи частично сливаются между собой, образуя подобие спирали. Трахея обычно разделяется на 2 бронха в грудной полости; у некоторых животных от трахеи отходит добавочный бронх (зубатые киты, жвачные, свиньи).

Трахея человека — дыхательное горло, непосредственное продолжение гортани. Имеет вид трубки длиной 11—13 см, состоящей из 16—20 хрящевых полуколец, соединённых плотной волокнистой соединительной тканью. Задняя стенка трахеи, освобожденная от хрящевой ткани, создана из соединительной ткани, в которой находятся гладкие мышечные волокна. Такое строение помогает прохождению пищи по пищеводу, который находится сзади трахеи. Трахея выстлана слизистой оболочкой. В подслизистом слое много смешанных слизистых желез.

Трахеи паукообразных и насекомых

Трахеи (псевдотрахея) — органы дыхания насекомых и паукообразных, по-видимому, независимо возникшие у этих групп при переходе к наземному образу жизни. Имеют эктодермальное происхождение (представляют собой впячивание покровов). Трахеи — тонкие, обычно ветвящиеся трубочки с тонкой хитиновой выстилкой, укрепленной более толстыми хитиновыми кольцами. Наружу открываются парными отверстиями — дыхальцами, которые у некоторых насекомых имеют сложный запирательный аппарат, позволяющий регулировать потерю влаги при дыхании. У большинства членистоногих дыхальца расположены на брюшных сегментах, хотя встречаются и на грудных и, реже, головных. Трахеи паукообразных обычно не сливаются и ветвятся относительно слабо, кислород через их стенки поступает в гемолимфу. У насекомых трахеи обычно сливаются (анастомозируют), а их тонкие веточки заходят внутрь отдельных клеток, доставляя кислород к клеткам без участия гемолимфы.

Травмы трахеи

Переломы трахеи могут возникать в результате ушиба или внезапного сильного вдоха, резко повышающего внутритрахеальное давление воздуха. В первом случае возникают продольные переломы нескольких хрящей по средней линии их дужек, во втором случае происходит разрыв межкольцевой связки. Быстро развиваются гематома и эмфизема средостения, а также нередко — асфиксия. Оказание экстренной помощи в таких случаях заключается в интубации трахеи или нижней трахеотомии.

См. также

• Трахеотомия
• Трахеит — воспаление слизистой оболочки трахеи
• Интубация трахеи

Литература

• Шмальгаузен И. И. Основы сравнительной анатомии позвоночных животных. М.: «Советская наука», 1947.
• Трахея — статья из Большой советской энциклопедии.
• Иванов А. В. Трахея — статья из Большой советской энциклопедии.

Отрывок, характеризующий Трахея

– Сейчас, голубчик.
Тушин встал и, застегивая шинель и оправляясь, отошел от костра…
Недалеко от костра артиллеристов, в приготовленной для него избе, сидел князь Багратион за обедом, разговаривая с некоторыми начальниками частей, собравшимися у него. Тут был старичок с полузакрытыми глазами, жадно обгладывавший баранью кость, и двадцатидвухлетний безупречный генерал, раскрасневшийся от рюмки водки и обеда, и штаб офицер с именным перстнем, и Жерков, беспокойно оглядывавший всех, и князь Андрей, бледный, с поджатыми губами и лихорадочно блестящими глазами.
В избе стояло прислоненное в углу взятое французское знамя, и аудитор с наивным лицом щупал ткань знамени и, недоумевая, покачивал головой, может быть оттого, что его и в самом деле интересовал вид знамени, а может быть, и оттого, что ему тяжело было голодному смотреть на обед, за которым ему не достало прибора. В соседней избе находился взятый в плен драгунами французский полковник. Около него толпились, рассматривая его, наши офицеры. Князь Багратион благодарил отдельных начальников и расспрашивал о подробностях дела и о потерях. Полковой командир, представлявшийся под Браунау, докладывал князю, что, как только началось дело, он отступил из леса, собрал дроворубов и, пропустив их мимо себя, с двумя баталионами ударил в штыки и опрокинул французов.
– Как я увидал, ваше сиятельство, что первый батальон расстроен, я стал на дороге и думаю: «пропущу этих и встречу батальным огнем»; так и сделал.
Полковому командиру так хотелось сделать это, так он жалел, что не успел этого сделать, что ему казалось, что всё это точно было. Даже, может быть, и в самом деле было? Разве можно было разобрать в этой путанице, что было и чего не было?
– Причем должен заметить, ваше сиятельство, – продолжал он, вспоминая о разговоре Долохова с Кутузовым и о последнем свидании своем с разжалованным, – что рядовой, разжалованный Долохов, на моих глазах взял в плен французского офицера и особенно отличился.
– Здесь то я видел, ваше сиятельство, атаку павлоградцев, – беспокойно оглядываясь, вмешался Жерков, который вовсе не видал в этот день гусар, а только слышал о них от пехотного офицера. – Смяли два каре, ваше сиятельство.
На слова Жеркова некоторые улыбнулись, как и всегда ожидая от него шутки; но, заметив, что то, что он говорил, клонилось тоже к славе нашего оружия и нынешнего дня, приняли серьезное выражение, хотя многие очень хорошо знали, что то, что говорил Жерков, была ложь, ни на чем не основанная. Князь Багратион обратился к старичку полковнику.
– Благодарю всех, господа, все части действовали геройски: пехота, кавалерия и артиллерия. Каким образом в центре оставлены два орудия? – спросил он, ища кого то глазами. (Князь Багратион не спрашивал про орудия левого фланга; он знал уже, что там в самом начале дела были брошены все пушки.) – Я вас, кажется, просил, – обратился он к дежурному штаб офицеру.
– Одно было подбито, – отвечал дежурный штаб офицер, – а другое, я не могу понять; я сам там всё время был и распоряжался и только что отъехал… Жарко было, правда, – прибавил он скромно.
Кто то сказал, что капитан Тушин стоит здесь у самой деревни, и что за ним уже послано.
– Да вот вы были, – сказал князь Багратион, обращаясь к князю Андрею.
– Как же, мы вместе немного не съехались, – сказал дежурный штаб офицер, приятно улыбаясь Болконскому.
– Я не имел удовольствия вас видеть, – холодно и отрывисто сказал князь Андрей.
Все молчали. На пороге показался Тушин, робко пробиравшийся из за спин генералов. Обходя генералов в тесной избе, сконфуженный, как и всегда, при виде начальства, Тушин не рассмотрел древка знамени и спотыкнулся на него. Несколько голосов засмеялось.
– Каким образом орудие оставлено? – спросил Багратион, нахмурившись не столько на капитана, сколько на смеявшихся, в числе которых громче всех слышался голос Жеркова.
Тушину теперь только, при виде грозного начальства, во всем ужасе представилась его вина и позор в том, что он, оставшись жив, потерял два орудия. Он так был взволнован, что до сей минуты не успел подумать об этом. Смех офицеров еще больше сбил его с толку. Он стоял перед Багратионом с дрожащею нижнею челюстью и едва проговорил:
– Не знаю… ваше сиятельство… людей не было, ваше сиятельство.