Трахтенберг, Давид Михайлович
Поделись знанием:
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.
| Давид Михайлович Трахтенберг | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
Дави́д Миха́йлович Трахтенбе́рг (1906, Санкт-Петербург — 1975) — советский художник, фотокорреспондент «Ленинградской правды», который в годы Великой Отечественной войны вёл подробную фотолетопись блокады Ленинграда. Автор фотосерии «Прорыв Ленинградской блокады». Известен как «летописец блокадного Ленинграда»[1]. Награждён медалями[2].
Содержание
Биография
Давид Михайлович Трахтенберг родился в 1906 году в Ленинграде. Получил художественное образование. С конца 1930-х гг. стал фотокорреспондентом «Ленинградской правды», где проработал более 25 лет[3]. Работал с различными издательствами Москвы и Ленинграда, производя съемки для книг и альбомов.
Избранные публикации
- Михаил Каргер, Давид Трахтенберг. Памятники архитектуры Новгорода XI—XVII веков. — Москва: Советский художник, 1966.
- Трахтенберг, Давид Михайлович. Подвиг Ленинграда. 1941—1945. — Москва: Художник РСФСР, 1966.
- А. Коваль, В. Гальперин, Г. Кравец, К. Куличенко, А. Межуев, Давид Трахтенберг. Юность мужала в боях. — Москва: Воениздат, 1966.
- Давид Михайлович Трахтенберг, Николай Семенович Тихонов. Подвиг Ленинграда [1941-1945]: репортаж военного фотокорреспондента Д. Трахтенберга. — Художник РСФСР, 1966[4]
- В. Смольков, Давид Трахтенберг. Псков. Исторические памятники. Комплект из 16 открыток. — Москва: Советский художник, 1967.
- Ю. Фрейдлин, Давид Трахтенберг. Новгород. Комплект из 16 открыток. — Москва: Советский художник, 1967.
- Николай Тихонов, Давид Трахтенберг. Невский проспект в дни войны и мира. Альбом. — Москва: Аврора, 1969.
- Нина Молева, А. Потресов, В. Сомов, В. Робинов, Иван Ларионов, Давид Трахтенберг, Г. Петренко, Ю. Ушаков. Псков. Альбом. — Москва: Советская Россия, 1969.
- Трахтенберг, Давид Михайлович. Таллинн. Комплект из 12 открыток. — Москва: Советский художник, 1969.
- Трахтенберг, Давид Михайлович. Невский проспект в дни войны и мира: репортаж фотокорреспондента Давида Трахтенберга : фотоальбом / Давид Михайлович Трахтенберг ; Вступ. ст. Н. С. Тихонов. — Ленинград : Аврора, 1970. — 109 с[5].
- Псков : комплект открыток / фотографы Н. Егоров, Д. Трахтенберг ; составитель Л.И. Маляков ; оформление художника Б.Н. Осенчакова. - 1973[6]
- «Невский проспект в дни войны и мира»[1]
- «Подвиг Ленинграда»[1]
- «Город-герой Ленинград»[1]
- Heinz Bergschicker. «Ленинград — город, победивший смерть»[1]
- «Неизвестная блокада. Ленинград 1941—1944 гг.» (2002 г.)[3]
Напишите отзыв о статье "Трахтенберг, Давид Михайлович"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 [fotoself.ru/blokada70-7.html#trahtenberg Фото блокады Ленинграда. Военным фотографам посвящается]
- ↑ [www.photographer.ru/gallery/author216.htm Photographer.Ru]
- ↑ 1 2 [www.sem40.ru/famous2/e1849.shtml Трахтенберг Давид Михайлович]
- ↑ [books.google.com/books/about/%D0%9F%D0%BE%D0%B4%D0%B2%D0%B8%D0%B3_%D0%9B%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%BD%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D0%B0_1941_1.html?id=XflmAAAAMAAJ Подвиг Ленинграда (1941-1945): репортаж военного фотокорреспондента Д. Трахтенберга]
- ↑ [library.univer.kharkov.ua/OpacUnicode/index.php?url=/notices/index/IdNotice:534669/Source:default Невский проспект в дни войны и мира: репортаж фотокорреспондента Давида Трахтенберга : фотоальбом]
- ↑ [unicat.nlb.by/opac/pls/!search.http_keyword?query=a001=%22BY-SEK-ar4677942%22&lst_siz=20 СВОДНЫЙ ЭЛЕКТРОННЫЙ КАТАЛОГ СИСТЕМЫ КОРПОРАТИВНОЙ КАТАЛОГИЗАЦИИ]
Ссылки
- [www.sem40.ru/famous2/e1849.shtml Трахтенберг Давид Михайлович]
- [www.photoarchive.spb.ru/showObject.do?object=2000632976&language=1 АВТОРЫ СЪЕМКИ // ТРАХТЕНБЕРГ ДАВИД МИХАЙЛОВИЧ. ФОТОДОКУМЕНТЫ : 931]
Отрывок, характеризующий Трахтенберг, Давид Михайлович
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.
