Траэтта, Томмазо
Томмазо Траэтта | |
Место рождения |
---|
Томмазо Микеле Франческо Саверио Траэ́тта (итал. Tommaso Michele Francesco Saverio Traetta; 30 марта 1727, Битонто — 6 апреля 1779, Венеция) — итальянский композитор, представитель неаполитанской оперной школы.
Содержание
Биография
Учился в Неаполе у Никола Порпоры, Франческо Дуранте, Леонардо Лео, закончил Неаполитанскую консерваторию в 1748. В Неаполе же, в знаменитом театре Сан-Карло с успехом дебютировал оперой Фарнак в 1751. Его оперы, написанные по либретто Гольдони, Метастазио, Апостоло Дзено и др., были поставлены в Риме, Венеции, Милане, Флоренции, Вероне и др. Сблизился с Никколо Йомелли, получил его поддержку.
С 1759 — композитор при дворе герцога Филиппа Бурбонского в Парме. Испытал влияние опер Рамо и Глюка. В 1760-х годах присутствовал на постановках своих опер в Вене и Маннгейме. После смерти герцога Пармского в 1765 работал в Венеции, с 1769 по 1775 — в Санкт-Петербурге при дворе Екатерины II, где сменил Бальдассаре Галуппи. Затем переехал в Лондон, но не имел успеха при тамошнем дворе и перебрался в Венецию, где, впрочем, тоже не встретил прежнего признания и где через несколько лет умер.
Кроме опер, сочинял церковную музыку (оратории, мотеты и др.).
Сын Филиппо Траэтта (1777—1854) — композитор, родился в Венеции, в 1799 уехал в Америку, в 1801 основал первую высшую музыкальную школу в США — Американскую консерваторию в Бостоне, в 1828 — такую же в Филадельфии. Написал первую американскую оперу The Venetian Maskers; умер в Филадельфии ([pabook.libraries.psu.edu/palitmap/bios/Traetta__Filippo.html]).
Избранные оперы
- Farnace (Неаполь, 1750)
- I pastori felici (Неаполь, 1753)
- Ezio (Рим, 1753)
- Le nozze contrastate (1754)
- Il buovo d’Antona (Флоренция, 1756)
- Ипполит и Арисия/ Ippolito e Aricia (Парма, 1759)
- Ифигения в Тавриде/ Ifigenia in Tauride (Вена, 1759)
- Stordilano, principe di Granata (1760)
- I Tindaridi (Парма, 1760)
- Армида/ Armida (Вена, 1760)
- Софонисба/ Sofonisba (Маннгейм, 1761)
- La francese a Malaghera (1762)
- Alessandro nell’Indie (Реджо-нель-Эмилия, 1762)
- Покинутая Дидона/ Didone abbandonata (1764)
- Semiramide riconosciuta (1765)
- La serva Rivale (1767)
- Amore in trappola (1768)
- Необитаемый остров/ L’isola disabitata (1769)
- L’Olimpiade (1770)
- Антигона/ Antigona (Санкт-Петербург, 1772; в 2007 показана в концертном исполнении в Москве, в 2011 исполнена в Берлине Академией старинной музыки под управлением Рене Якобса — см.: [www.dw-world.de/dw/article/0,,14841027,00.html])
- Germondo (Лондон, 1776)
- Il cavaliere errante (1777)
- La disfatta di Dario (1778)
- Artenice (1778)
Напишите отзыв о статье "Траэтта, Томмазо"
Примечания
Литература
- Riedlbauer J. Die Opern von Tommaso Trajetta. Hildesheim: Olms, 1994
- Russo M. Tommaso Traetta: Maestro di cappella napoletano. Genova: Edizioni San Marco dei Giustiniani, 2006
- Dunlap S. Armida — Traetta, Salieri and Righini in Vienna. London: Traettiana, 2011
Ссылки
- [www.traetta.com/ Страница, посвящённая композитору] (англ.)
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Траэтта, Томмазо
– А мои две недели не ели, – отвечал Денисов.– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.