Требине (община)
Поделись знанием:
– Он сказал, что ожидал этого, – сказала она. – Я знаю, что гордость его не позволит ему выразить своего чувства, но всё таки лучше, гораздо лучше он перенес это, чем я ожидала. Видно, так должно было быть…
– Но неужели совершенно всё кончено? – сказал Пьер.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на него. Она не понимала даже, как можно было об этом спрашивать. Пьер вошел в кабинет. Князь Андрей, весьма изменившийся, очевидно поздоровевший, но с новой, поперечной морщиной между бровей, в штатском платье, стоял против отца и князя Мещерского и горячо спорил, делая энергические жесты. Речь шла о Сперанском, известие о внезапной ссылке и мнимой измене которого только что дошло до Москвы.
– Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру.
– Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками.
– Ежели бы была измена и были бы доказательства его тайных сношений с Наполеоном, то их всенародно объявили бы – с горячностью и поспешностью говорил он. – Я лично не люблю и не любил Сперанского, но я люблю справедливость. – Пьер узнавал теперь в своем друге слишком знакомую ему потребность волноваться и спорить о деле для себя чуждом только для того, чтобы заглушить слишком тяжелые задушевные мысли.
Когда князь Мещерский уехал, князь Андрей взял под руку Пьера и пригласил его в комнату, которая была отведена для него. В комнате была разбита кровать, лежали раскрытые чемоданы и сундуки. Князь Андрей подошел к одному из них и достал шкатулку. Из шкатулки он достал связку в бумаге. Он всё делал молча и очень быстро. Он приподнялся, прокашлялся. Лицо его было нахмурено и губы поджаты.
– Прости меня, ежели я тебя утруждаю… – Пьер понял, что князь Андрей хотел говорить о Наташе, и широкое лицо его выразило сожаление и сочувствие. Это выражение лица Пьера рассердило князя Андрея; он решительно, звонко и неприятно продолжал: – Я получил отказ от графини Ростовой, и до меня дошли слухи об искании ее руки твоим шурином, или тому подобное. Правда ли это?
– И правда и не правда, – начал Пьер; но князь Андрей перебил его.
– Вот ее письма и портрет, – сказал он. Он взял связку со стола и передал Пьеру.
– Отдай это графине… ежели ты увидишь ее.
– Она очень больна, – сказал Пьер.
– Так она здесь еще? – сказал князь Андрей. – А князь Курагин? – спросил он быстро.
– Он давно уехал. Она была при смерти…
– Очень сожалею об ее болезни, – сказал князь Андрей. – Он холодно, зло, неприятно, как его отец, усмехнулся.
– Но господин Курагин, стало быть, не удостоил своей руки графиню Ростову? – сказал князь Андрей. Он фыркнул носом несколько раз.
– Он не мог жениться, потому что он был женат, – сказал Пьер.
Князь Андрей неприятно засмеялся, опять напоминая своего отца.
– А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он.
– Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер.
– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.
– Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о…
– Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу.
– Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал:
– Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь…
Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.
В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.
С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.
| |||
Страна | |||
---|---|---|---|
Статус |
Община | ||
Входит в | |||
Включает |
141 населённый пункт | ||
Административный центр | |||
Население (2013) |
31433[1] | ||
Община Требине или Град Требине (серб. Општина Требиње, Град Требиње) — община (муниципалитет) на крайнем юге Республики Сербской с центром в собственно городе Требине.
Население
По переписи населения 2013 года численность населения общины (Града Требине) составила 31 433 человек, из которых в городе Требине — 25 589 человек[1], по переписи 1991 года — 30 996 человек[2].
Этнический состав населения общины Биелина по переписи 1991 года:
- Сербы — 21.349 (68,87%)
- Мусульмане — 5.571 (17,97%)
- Хорваты — 1.246 (4,01%)
- Югославы — 1.642 (5,29%)
- остальные, неопределённые и неопознанные — 1.188 (3,83%)
- всего: 30.996
Населённые пункты
В состав общины входит 141 населённый пункт, в том числе город Требине[1][2][3].
нас. пункт | серб. | босн. | 1991 | 2013 | |
---|---|---|---|---|---|
1 | Аранджелово | Аранђелово | Aranđelovo | 114 | 103 |
2 | Арбанашка | Арбанашка | Arbanaška | 2 | 0 |
3 | Арсланагича-Мост | Арсланагића Мост | Arslanagića Most | 118 | 97 |
4 | Баонине | Баонине | Baonine | 6 | 0 |
5 | Бегович-Кула | Беговић Кула | Begović Kula | 2 | 0 |
6 | Биелач | Бијелач | Bijelač | 14 | 59 |
7 | Биоград | Бијоград | Bijograd | 37 | 28 |
8 | Биоци | Биоци | Bioci | 15 | 0 |
9 | Бихово | Бихово | Bihovo | 658 | 388 |
10 | Богоевич-Село | Богојевић Село | Bogojević Selo | 68 | 16 |
11 | Бодироге | Бодироге | Bodiroge | 9 | 0 |
12 | Бориловичи | Бориловићи | Borilovići | 29 | 20 |
13 | Брани-До | Брани До | Brani Do | 30 | 0 |
14 | Брова | Брова | Brova | 23 | 0 |
15 | Буговина | Буговина | Bugovina | 20 | 24 |
16 | Будоши | Будоши | Budoši | 41 | 22 |
17 | Величани | Величани | Veličani | 118 | 39 |
18 | Веля-Гора | Веља Гора | Velja Gora | 9 | 0 |
19 | Владушичи | Владушићи | Vladušići | 21 | 0 |
20 | Власаче | Власаче | Vlasače | 9 | 0 |
21 | Влашка | Влашка | Vlaška | 13 | 0 |
22 | Волуяц | Волујац | Volujac | 102 | 92 |
23 | Врполе-Загора | Врпоље Загора | Vrpolje Zagora | 2 | 0 |
24 | Врполе-Любомир | Врпоље Љубомир | Vrpolje Ljubomir | 73 | 291 |
25 | Вучия | Вучија | Vučija | 59 | 37 |
26 | Главиничи | Главинићи | Glavinići | 7 | 0 |
27 | Гойшина | Гојшина | Gojšina | 14 | 0 |
28 | Гола-Главица | Гола Главица | Gola Glavica | 20 | 11 |
29 | Гомиляни | Гомиљани | Gomiljani | 84 | 116 |
30 | Горня-Кочела | Горња Кочела | Gornja Kočela | 6 | 0 |
31 | Горне-Врбно | Горње Врбно | Gornje Vrbno | 27 | 21 |
32 | Горне-Гранчарево | Горње Гранчарево | Gornje Grančarevo | 112 | 37 |
33 | Горне-Чичево | Горње Чичево | Gornje Čičevo | 45 | 36 |
34 | Горни-Ораховац | Горњи Ораховац | Gornji Orahovac | 69 | 20 |
35 | Граб | Граб | Grab | 135 | 86 |
36 | Грбеши | Грбеши | Grbeši | 70 | 0 |
37 | Грбичи | Грбићи | Grbići | 13 | 0 |
38 | Гркавци | Гркавци | Grkavci | 11 | 0 |
39 | Грмляни | Грмљани | Grmljani | 84 | 25 |
40 | Десин-Село | Десин Село | Desin Selo | 5 | 17 |
41 | Дикличи | Диклићи | Diklići | 13 | 0 |
42 | До | До | Do | 74 | 14 |
43 | Добромани | Добромани | Dobromani | 17 | 11 |
44 | Додановичи | Додановићи | Dodanovići | 36 | 0 |
45 | Долови | Долови | Dolovi | 0 | 0 |
46 | Домашево | Домашево | Domaševo | 88 | 46 |
47 | Доня-Кочела | Доња Кочела | Donja Kočela | 21 | 0 |
48 | Дони-Врбно | Доње Врбно | Donje Vrbno | 18 | 0 |
49 | Дони-Гранчарево | Доње Гранчарево | Donje Grančarevo | 63 | 27 |
50 | Дони-Чичево | Доње Чичево | Donje Čičevo | 258 | 539 |
51 | Дони-Ораховац | Доњи Ораховац | Donji Orahovac | 39 | 11 |
52 | Дражин-До | Дражин До | Dražin Do | 46 | 80 |
53 | Драчево | Драчево | Dračevo | 68 | 31 |
54 | Дриеняни | Дријењани | Drijenjani | 27 | 0 |
55 | Дубляни | Дубљани | Dubljani | 29 | 14 |
56 | Дубочани | Дубочани | Dubočani | 53 | 21 |
57 | Дужи | Дужи | Duži | 24 | 17 |
58 | Джедичи | Ђедићи | Đedići | 33 | 0 |
59 | Жаково | Жаково | Žakovo | 84 | 57 |
60 | Ждриеловичи | Ждријеловићи | Ždrijelovići | 61 | 0 |
61 | Желево | Жељево | Željevo | 14 | 0 |
62 | Жупа | Жупа | Župa | 115 | 66 |
63 | Загора | Загора | Začula | 23 | 0 |
64 | Згонево | Згоњево | Zgonjevo | 122 | 88 |
65 | Язина | Јазина | Jazina | 147 | 106 |
66 | Яняч | Јањач | Janjač | 7 | 0 |
67 | Ясен | Јасен | Jasen | 69 | 81 |
68 | Ясеница-Луг | Јасеница Луг | Jasenica - Lug | 19 | 0 |
69 | Юшичи | Јушићи | Jušići | 5 | 0 |
70 | Кликовичи | Кликовићи | Klikovići | 11 | 0 |
71 | Клобук | Клобук | Klobuk | 30 | 28 |
72 | Ковачина | Ковачина | Kovačina | 8 | 0 |
73 | Коньско | Коњско | Konjsko | 79 | 28 |
74 | Корлати | Корлати | Korlati | 0 | 0 |
75 | Котези | Котези | Kotezi | 22 | 20 |
76 | Крайковичи | Крај | Kraj | 43 | 25 |
77 | Крайковичи | Крајковићи | Krajkovići | 23 | 0 |
78 | Кремени-До | Кремени До | Kremeni Do | 42 | 12 |
79 | Крневичи | Крњевићи | Krnjevići | 12 | 0 |
80 | Куня-Главица | Куња Главица | Kunja Glavica | 60 | 29 |
81 | Кучичи | Кучићи | Kučići | 13 | 25 |
82 | Лапя | Лапја | Lapja | 34 | 207 |
83 | Ластва | Ластва | Lastva | 523 | 395 |
84 | Локвице | Локвице | Lokvice | 4 | 0 |
85 | Ломачи | Ломачи | Lomači | 1 | 0 |
86 | Луг | Луг | Lug | 27 | 0 |
87 | Лушница | Лушница | Lušnica | 10 | 0 |
88 | Лекова | Љекова | Ljekova | 26 | 0 |
89 | Любово | Љубово | Ljubovo | 54 | 25 |
90 | Марич-Меджин | Марић Међин | Marić Međine | 8 | 0 |
91 | Месари | Месари | Mesari | 10 | 0 |
92 | Мионичи | Мионићи | Mionići | 26 | 0 |
93 | Морче | Морче | Morče | 41 | 11 |
94 | Моско | Моско | Mosko | 94 | 66 |
95 | Мрконичи | Мркоњићи | Mrkonjići | 51 | 14 |
96 | Мрничи | Мрњићи | Mrnjići | 22 | 0 |
97 | Нецвийече | Нецвијеће | Necvijeće | 110 | 96 |
98 | Никонтовичи | Никонтовићи | Nikontovići | 3 | 0 |
99 | Ограде | Ограде | Ograde | 32 | 30 |
100 | Орашье-Зубци | Орашје Зубци | Orahov Do | 42 | 25 |
101 | Орашье-Површ | Орашје Површ | Orašje Površ | 20 | 0 |
102 | Орашье-Попово | Орашје Попово | Orašje Popovo | 72 | 0 |
103 | Паройска-Нива | Паројска њива | Parojska Njiva | 8 | 0 |
104 | Петровичи | Петровићи | Petrovići | 3 | 0 |
105 | Пиявице | Пијавице | Pijavice | 55 | 13 |
106 | Подвори | Подвори | Podvori | 53 | 0 |
107 | Подосойе | Подосоје | Podosoje | 53 | 53 |
108 | Подстрашивица | Подстрашивица | Podstrašivica | 17 | 0 |
109 | Подштировник | Подштировник | Podštirovnik | 39 | 25 |
110 | Полице-Попово | Пољице Попово | Poljice Popovo | 71 | 35 |
111 | Полице-Чичево | Пољице Чичево | Poljice Čičevo | 32 | 0 |
112 | Придворци | Придворци | Pridvorci | 419 | 745 |
113 | Прхине | Прхиње | Prhinje | 35 | 43 |
114 | Рапти-Бобани | Рапти Бобани | Rapti Bobani | 24 | 0 |
115 | Рапти-Зупци | Рапти Зупци | Rapti Zupci | 0 | 0 |
116 | Расовац | Расовац | Rasovac | 120 | 204 |
117 | Седлари | Седлари | Sedlari | 26 | 0 |
118 | Скочигрм | Скочигрм | Skočigrm | 146 | 26 |
119 | Сливница-Површ | Сливница Површ | Slivnica Površ | 21 | 0 |
120 | Старо-Слано | Старо Слано | Staro Slano | 31 | 23 |
121 | Струичи | Струјићи | Strujići | 50 | 13 |
122 | Талежа | Талежа | Taleža | 63 | 31 |
123 | Тврдош | Тврдош | Tvrdoš | 24 | 29 |
124 | Тодоричи | Тодорићи | Todorići | 121 | 274 |
125 | Требийови | Требијови | Trebijovi | 33 | 12 |
126 | Требине, город | Требиње | Trebinje | 21870 | 25589 |
127 | Тули | Тули | Tuli | 54 | 29 |
128 | Туле | Туље | Tulje | 55 | 37 |
129 | Турани | Турани | Turani | 6 | 0 |
130 | Турица | Турица | Turica | 2 | 0 |
131 | Турменти | Турменти | Turmenti | 71 | 0 |
132 | Убла | Убла | Ubla | 0 | 0 |
133 | Увеча | Увјећа | Uvjeća | 8 | 0 |
134 | Угарци | Угарци | Ugarci | 65 | 0 |
135 | Укшичи | Укшићи | Ukšići | 67 | 130 |
136 | Хум | Хум | Hum | 108 | 15 |
137 | Церовац | Церовац | Cerovac | 7 | 0 |
138 | Цицина | Цицина | Cicina | 29 | 0 |
139 | Чваричи | Чварићи | Čvarići | 39 | 0 |
140 | Шарани | Шарани | Šarani | 2 | 0 |
141 | Шченица-Любомир | Шћеница Љубомир | Šćenica Ljubomir | 18 | 0 |
Напишите отзыв о статье "Требине (община)"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [www2.rzs.rs.ba/static/uploads/bilteni/popis/PreliminarniRezultati_Popis2013-drugo_izdanje_sa_kartama_Final.pdf Попис становништва, домаћинстава и станова у Босни и Херцеговини 2013 на територији Републике Српске — Прелиминарни резултати, Републички завод за статистику, Бања Лука, 2014.]
- ↑ 1 2 [pop-stat.mashke.org/bosnia-census.htm Населённые пункты общин БиГ по переписи 1991 года]
- ↑ [www.fzs.ba/popis.htm Завод за статистику Федерације Босне и Херцеговине]
Отрывок, характеризующий Требине (община)
Князь Андрей приехал вечером накануне. Пьер приехал к нему на другое утро. Пьер ожидал найти князя Андрея почти в том же положении, в котором была и Наташа, и потому он был удивлен, когда, войдя в гостиную, услыхал из кабинета громкий голос князя Андрея, оживленно говорившего что то о какой то петербургской интриге. Старый князь и другой чей то голос изредка перебивали его. Княжна Марья вышла навстречу к Пьеру. Она вздохнула, указывая глазами на дверь, где был князь Андрей, видимо желая выразить свое сочувствие к его горю; но Пьер видел по лицу княжны Марьи, что она была рада и тому, что случилось, и тому, как ее брат принял известие об измене невесты.– Он сказал, что ожидал этого, – сказала она. – Я знаю, что гордость его не позволит ему выразить своего чувства, но всё таки лучше, гораздо лучше он перенес это, чем я ожидала. Видно, так должно было быть…
– Но неужели совершенно всё кончено? – сказал Пьер.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на него. Она не понимала даже, как можно было об этом спрашивать. Пьер вошел в кабинет. Князь Андрей, весьма изменившийся, очевидно поздоровевший, но с новой, поперечной морщиной между бровей, в штатском платье, стоял против отца и князя Мещерского и горячо спорил, делая энергические жесты. Речь шла о Сперанском, известие о внезапной ссылке и мнимой измене которого только что дошло до Москвы.
– Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру.
– Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками.
– Ежели бы была измена и были бы доказательства его тайных сношений с Наполеоном, то их всенародно объявили бы – с горячностью и поспешностью говорил он. – Я лично не люблю и не любил Сперанского, но я люблю справедливость. – Пьер узнавал теперь в своем друге слишком знакомую ему потребность волноваться и спорить о деле для себя чуждом только для того, чтобы заглушить слишком тяжелые задушевные мысли.
Когда князь Мещерский уехал, князь Андрей взял под руку Пьера и пригласил его в комнату, которая была отведена для него. В комнате была разбита кровать, лежали раскрытые чемоданы и сундуки. Князь Андрей подошел к одному из них и достал шкатулку. Из шкатулки он достал связку в бумаге. Он всё делал молча и очень быстро. Он приподнялся, прокашлялся. Лицо его было нахмурено и губы поджаты.
– Прости меня, ежели я тебя утруждаю… – Пьер понял, что князь Андрей хотел говорить о Наташе, и широкое лицо его выразило сожаление и сочувствие. Это выражение лица Пьера рассердило князя Андрея; он решительно, звонко и неприятно продолжал: – Я получил отказ от графини Ростовой, и до меня дошли слухи об искании ее руки твоим шурином, или тому подобное. Правда ли это?
– И правда и не правда, – начал Пьер; но князь Андрей перебил его.
– Вот ее письма и портрет, – сказал он. Он взял связку со стола и передал Пьеру.
– Отдай это графине… ежели ты увидишь ее.
– Она очень больна, – сказал Пьер.
– Так она здесь еще? – сказал князь Андрей. – А князь Курагин? – спросил он быстро.
– Он давно уехал. Она была при смерти…
– Очень сожалею об ее болезни, – сказал князь Андрей. – Он холодно, зло, неприятно, как его отец, усмехнулся.
– Но господин Курагин, стало быть, не удостоил своей руки графиню Ростову? – сказал князь Андрей. Он фыркнул носом несколько раз.
– Он не мог жениться, потому что он был женат, – сказал Пьер.
Князь Андрей неприятно засмеялся, опять напоминая своего отца.
– А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он.
– Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер.
– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.
– Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о…
– Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу.
– Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал:
– Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь…
Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.
В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.
С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.