Тревор-Ропер, Хью
Поделись знанием:
И, вероятно, еще более возмутившись тем, что, сказав это, он сказал очевидную неправду и что Балашев в той же покорной своей судьбе позе молча стоял перед ним, он круто повернулся назад, подошел к самому лицу Балашева и, делая энергические и быстрые жесты своими белыми руками, закричал почти:
– Знайте, что ежели вы поколеблете Пруссию против меня, знайте, что я сотру ее с карты Европы, – сказал он с бледным, искаженным злобой лицом, энергическим жестом одной маленькой руки ударяя по другой. – Да, я заброшу вас за Двину, за Днепр и восстановлю против вас ту преграду, которую Европа была преступна и слепа, что позволила разрушить. Да, вот что с вами будет, вот что вы выиграли, удалившись от меня, – сказал он и молча прошел несколько раз по комнате, вздрагивая своими толстыми плечами. Он положил в жилетный карман табакерку, опять вынул ее, несколько раз приставлял ее к носу и остановился против Балашева. Он помолчал, поглядел насмешливо прямо в глаза Балашеву и сказал тихим голосом: – Et cependant quel beau regne aurait pu avoir votre maitre! [A между тем какое прекрасное царствование мог бы иметь ваш государь!]
Балашев, чувствуя необходимость возражать, сказал, что со стороны России дела не представляются в таком мрачном виде. Наполеон молчал, продолжая насмешливо глядеть на него и, очевидно, его не слушая. Балашев сказал, что в России ожидают от войны всего хорошего. Наполеон снисходительно кивнул головой, как бы говоря: «Знаю, так говорить ваша обязанность, но вы сами в это не верите, вы убеждены мною».
В конце речи Балашева Наполеон вынул опять табакерку, понюхал из нее и, как сигнал, стукнул два раза ногой по полу. Дверь отворилась; почтительно изгибающийся камергер подал императору шляпу и перчатки, другой подал носовои платок. Наполеон, ne глядя на них, обратился к Балашеву.
– Уверьте от моего имени императора Александра, – сказал оц, взяв шляпу, – что я ему предан по прежнему: я анаю его совершенно и весьма высоко ценю высокие его качества. Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre a l'Empereur. [Не удерживаю вас более, генерал, вы получите мое письмо к государю.] – И Наполеон пошел быстро к двери. Из приемной все бросилось вперед и вниз по лестнице.
После всего того, что сказал ему Наполеон, после этих взрывов гнева и после последних сухо сказанных слов:
«Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre», Балашев был уверен, что Наполеон уже не только не пожелает его видеть, но постарается не видать его – оскорбленного посла и, главное, свидетеля его непристойной горячности. Но, к удивлению своему, Балашев через Дюрока получил в этот день приглашение к столу императора.
На обеде были Бессьер, Коленкур и Бертье. Наполеон встретил Балашева с веселым и ласковым видом. Не только не было в нем выражения застенчивости или упрека себе за утреннюю вспышку, но он, напротив, старался ободрить Балашева. Видно было, что уже давно для Наполеона в его убеждении не существовало возможности ошибок и что в его понятии все то, что он делал, было хорошо не потому, что оно сходилось с представлением того, что хорошо и дурно, но потому, что он делал это.
Император был очень весел после своей верховой прогулки по Вильне, в которой толпы народа с восторгом встречали и провожали его. Во всех окнах улиц, по которым он проезжал, были выставлены ковры, знамена, вензеля его, и польские дамы, приветствуя его, махали ему платками.
| Хью Тревор-Ропер | |
| Научная сфера: |
история современной Великобритании и нацистской Германии |
|---|---|
| Альма-матер: | |
| Известные ученики: | |
| Известен как: |
автор работ по истории современной Великобритании и нацистской Германии |
Хью Тревор-Ропер, барон Дейкр Глантонский (также Тревор-Роупер, англ. Hugh Trevor-Roper, Baron Dacre of Glanton; 15 января 1914, Нортамберленд, Англия — 26 января 2003, Оксфорд) — британский историк, специализировавшийся на истории Великобритании Нового времени и нацистской Германии.
Содержание
Биография
Родился в семье врача. Учился в колледжах Чартерхаус-Спул и в Крайст-Черч в Оксфордского университета, которые с отличием закончил. В 1957—1980 гг. Королевский профессор современной истории Оксфордского университета. Специализировался по истории XVI и XVII веков, особенно периода Реформации, позднее обратился к истории Третьего рейха.
Во время Второй мировой войны служил офицером в службе радиобезопасности СИС.
В 1945 году Тревор-Ропер по заданию британского правительства был призван расследовать обстоятельства смерти Адольфа Гитлера и опровергнуть заявления советской стороны о том, что он жив и проживает где-то на Западе. Материалы расследования явились основой для написания книги «Последние дни Гитлера».
Умер от рака в хосписе в Оксфорде в возрасте 89 лет.
Книги, изданные на русском языке
- Х. Р. Тревор-Роупер. Последние дни Гитлера (The Last Days of Hitler) Лениздат 1995 ISBN 5-289-01809-3
- Хью Тревор-Ропер. Застольные беседы Гитлера. 1941—1944 (Hitler’s Table Talk 1941—1944) ISBN 5-9524-1353-6
Интересные факты
- Книга Застольные беседы Гитлера была внесена в Федеральный список экстремистских материалов (№ 221)[1] решением Засвияжского районного суда г. Ульяновска от 25 июня 2008 г. Российские правоохранители сочли хроникальное изложение высказываний А. Гитлера политической пропагандой антиславянского и антисемитского характера[2]. Ставшая основным источником книги Хью Тревор-Ропера книга Генри Пикера[3] позже решением Палласовского районного суда Волгоградской области от 19 июля 2010 г. также была признана экстремистской (№ 711 в Федеральном списке экстремистских материалов).
- Подтвердил подлинность т. н. «Дневников Гитлера» Конрада Куяу, которые позднее были признаны поддельными.[4]
Напишите отзыв о статье "Тревор-Ропер, Хью"
Примечания
- ↑ [www.minjust.ru/ru/activity/nko/fedspisok/ Минюст РФ. Федеральный список экстремистских материалов]
- ↑ [web.archive.org/web/20090517112809/genproc.gov.ru/news/news-8130/ По иску прокуратуры Ульяновской области книга Хью Тревор-Ропера «Застольные беседы Гитлера. 1941—1944 гг.» признана экстремистской] // Генпрокуратура РФ — Новости (08 июля 2008 г.)
- ↑ Пикер Г. Застольные разговоры Гитлера. — Смоленск: Русич, 1993; оригинал: Dr. H. Picker. Hitlers Tischgesprache im Führerhauptquartier. 1941—1942. — Seewald Verlag, Stuttgart
- ↑ Эрман, 2013.
Литература
- Эрман Б. [books.google.ru/books?id=cTuKAQAAQBAJ&printsec=frontcover&hl=ru#v=onepage&q&f=false Великий обман. Научный взгляд на авторство священных текстов] / Пер. с англ. С. Пучков. — М.: Эксмо, 2013. — 448 с. — ISBN 978-5-699-65500-7.
Отрывок, характеризующий Тревор-Ропер, Хью
– Да что мне эти ваши союзники? – говорил Наполеон. – У меня союзники – это поляки: их восемьдесят тысяч, они дерутся, как львы. И их будет двести тысяч.И, вероятно, еще более возмутившись тем, что, сказав это, он сказал очевидную неправду и что Балашев в той же покорной своей судьбе позе молча стоял перед ним, он круто повернулся назад, подошел к самому лицу Балашева и, делая энергические и быстрые жесты своими белыми руками, закричал почти:
– Знайте, что ежели вы поколеблете Пруссию против меня, знайте, что я сотру ее с карты Европы, – сказал он с бледным, искаженным злобой лицом, энергическим жестом одной маленькой руки ударяя по другой. – Да, я заброшу вас за Двину, за Днепр и восстановлю против вас ту преграду, которую Европа была преступна и слепа, что позволила разрушить. Да, вот что с вами будет, вот что вы выиграли, удалившись от меня, – сказал он и молча прошел несколько раз по комнате, вздрагивая своими толстыми плечами. Он положил в жилетный карман табакерку, опять вынул ее, несколько раз приставлял ее к носу и остановился против Балашева. Он помолчал, поглядел насмешливо прямо в глаза Балашеву и сказал тихим голосом: – Et cependant quel beau regne aurait pu avoir votre maitre! [A между тем какое прекрасное царствование мог бы иметь ваш государь!]
Балашев, чувствуя необходимость возражать, сказал, что со стороны России дела не представляются в таком мрачном виде. Наполеон молчал, продолжая насмешливо глядеть на него и, очевидно, его не слушая. Балашев сказал, что в России ожидают от войны всего хорошего. Наполеон снисходительно кивнул головой, как бы говоря: «Знаю, так говорить ваша обязанность, но вы сами в это не верите, вы убеждены мною».
В конце речи Балашева Наполеон вынул опять табакерку, понюхал из нее и, как сигнал, стукнул два раза ногой по полу. Дверь отворилась; почтительно изгибающийся камергер подал императору шляпу и перчатки, другой подал носовои платок. Наполеон, ne глядя на них, обратился к Балашеву.
– Уверьте от моего имени императора Александра, – сказал оц, взяв шляпу, – что я ему предан по прежнему: я анаю его совершенно и весьма высоко ценю высокие его качества. Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre a l'Empereur. [Не удерживаю вас более, генерал, вы получите мое письмо к государю.] – И Наполеон пошел быстро к двери. Из приемной все бросилось вперед и вниз по лестнице.
После всего того, что сказал ему Наполеон, после этих взрывов гнева и после последних сухо сказанных слов:
«Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre», Балашев был уверен, что Наполеон уже не только не пожелает его видеть, но постарается не видать его – оскорбленного посла и, главное, свидетеля его непристойной горячности. Но, к удивлению своему, Балашев через Дюрока получил в этот день приглашение к столу императора.
На обеде были Бессьер, Коленкур и Бертье. Наполеон встретил Балашева с веселым и ласковым видом. Не только не было в нем выражения застенчивости или упрека себе за утреннюю вспышку, но он, напротив, старался ободрить Балашева. Видно было, что уже давно для Наполеона в его убеждении не существовало возможности ошибок и что в его понятии все то, что он делал, было хорошо не потому, что оно сходилось с представлением того, что хорошо и дурно, но потому, что он делал это.
Император был очень весел после своей верховой прогулки по Вильне, в которой толпы народа с восторгом встречали и провожали его. Во всех окнах улиц, по которым он проезжал, были выставлены ковры, знамена, вензеля его, и польские дамы, приветствуя его, махали ему платками.
