Тремблей, Авраам
| Авраам Тремблей | |
| Abraham Trembley | |
| Известен как: |
Первооткрыватель способности регенерации у животных |
|---|---|
Авраам Тремблей или Трамбле (фр. Abraham Trembley; 3 сентября 1710, Женева — 12 мая 1784, там же) — швейцарский натуралист. Член-корреспондент Академии наук Франции.
Первооткрыватель способности регенерации у животных. Один из первых экспериментальных зоологов.
Биография
Сын офицера из Женевы. Его племянником был Шарль Бонне, с которым он регулярно переписывался, также состоял в переписке с естествоиспытателями Рене-Антуаном де Реомюром (1683—1757) и Ладзаро Спалланцани (1729—1799).
Трамбле служил в Голландии воспитателем детей видного политика графа Виллема Бентинка. Во время занятий с ними, проводил наблюдения над мельчайшими обитателями пресной воды, и при этом сделал открытие, имеющее громадное значение для науки: разрезав пресноводного полипа, гидру, на несколько частей, Тремблей убедился в том, что гидра обладает очень высокой способностью к регенерации, из каждой части вырастает по одному новому полипу, независимо от направления разреза и его величины.[1]
Открытие Тремблея стало первым научным опытом искусственно вызвать регенерацию у животных. Эскизы и рисунки его экспериментов, сделанных Корнелисом Пронком, хранятся ныне в архивах Гааги.
Результаты своих наблюдений ученый изложил в известной работе «Mémoires pour servir à l’histoire d’un genre de polypes d’eau douce» (Лейден, 1744, с 13 табл.). Кроме того, он написал статью: «Mémoire sur les polypes à bouquet et sur ceux à entonnoir»(«Мемуары к истории одного рода пресноводных полипов с руками в форме рогов»), напечатанную в книге Дж. Т. Нидхема (Needham, «Nouvelles dé couvertes, faites avec le microscope», перев. с англ., Лейден. 1747).
Помимо открытия способности животных к регенерации Абраам Трамбле открыл фототаксис, размножение почкованием, особенности движения «пресноводных полипов» — гидр.
За свои открытия Тремблей был принят в Лондонское королевское общество, стал членом-корреспондентом Академии наук Франции.
В 1743 году награждён медалью Копли.
Некоторые историки науки за мастерство экспериментального метода называли его «отцом биологии».[2]
Напишите отзыв о статье "Тремблей, Авраам"
Примечания
- ↑ При разрезании гидры поперек на несколько частей каждая часть восстанавливает «голову» и «ногу», сохраняя исходную полярность — рот и щупальца развиваются на той стороне, которая была ближе к оральному концу тела, а стебелек и подошва — на аборальной стороне фрагмента. Целый организм может восстанавливаться из отдельных небольших кусочков тела (менее 1/200 объёма), из кусочков щупалец, а также из взвеси клеток. При этом сам процесс регенерации не сопровождается усилением клеточных делений и представляет собой типичный пример морфаллаксиса. Гидра может регенерировать из взвеси клеток, полученных путём мацерации (например, при протирании гидры через мельничный газ). Экспериментально было показано, что для восстановления головного конца достаточно образования агрегата из примерно 300 эпителиально-мускульных клеток. Также показано, что регенерация нормального организма возможна из клеток одного слоя (только эктодермы или только энтодермы).
- ↑ Ratcliff, op.cit., p. 556, n. 1.
Ссылки
- [brunelleschi.imss.fi.it/museum/esim.asp?c=300567 Abraham Trembley] (итал.)
Отрывок, характеризующий Тремблей, Авраам
После князя Андрея к Наташе подошел Борис, приглашая ее на танцы, подошел и тот танцор адъютант, начавший бал, и еще молодые люди, и Наташа, передавая своих излишних кавалеров Соне, счастливая и раскрасневшаяся, не переставала танцовать целый вечер. Она ничего не заметила и не видала из того, что занимало всех на этом бале. Она не только не заметила, как государь долго говорил с французским посланником, как он особенно милостиво говорил с такой то дамой, как принц такой то и такой то сделали и сказали то то, как Элен имела большой успех и удостоилась особенного внимания такого то; она не видала даже государя и заметила, что он уехал только потому, что после его отъезда бал более оживился. Один из веселых котильонов, перед ужином, князь Андрей опять танцовал с Наташей. Он напомнил ей о их первом свиданьи в отрадненской аллее и о том, как она не могла заснуть в лунную ночь, и как он невольно слышал ее. Наташа покраснела при этом напоминании и старалась оправдаться, как будто было что то стыдное в том чувстве, в котором невольно подслушал ее князь Андрей.
Князь Андрей, как все люди, выросшие в свете, любил встречать в свете то, что не имело на себе общего светского отпечатка. И такова была Наташа, с ее удивлением, радостью и робостью и даже ошибками во французском языке. Он особенно нежно и бережно обращался и говорил с нею. Сидя подле нее, разговаривая с ней о самых простых и ничтожных предметах, князь Андрей любовался на радостный блеск ее глаз и улыбки, относившейся не к говоренным речам, а к ее внутреннему счастию. В то время, как Наташу выбирали и она с улыбкой вставала и танцовала по зале, князь Андрей любовался в особенности на ее робкую грацию. В середине котильона Наташа, окончив фигуру, еще тяжело дыша, подходила к своему месту. Новый кавалер опять пригласил ее. Она устала и запыхалась, и видимо подумала отказаться, но тотчас опять весело подняла руку на плечо кавалера и улыбнулась князю Андрею.
«Я бы рада была отдохнуть и посидеть с вами, я устала; но вы видите, как меня выбирают, и я этому рада, и я счастлива, и я всех люблю, и мы с вами всё это понимаем», и еще многое и многое сказала эта улыбка. Когда кавалер оставил ее, Наташа побежала через залу, чтобы взять двух дам для фигур.
«Ежели она подойдет прежде к своей кузине, а потом к другой даме, то она будет моей женой», сказал совершенно неожиданно сам себе князь Андрей, глядя на нее. Она подошла прежде к кузине.
«Какой вздор иногда приходит в голову! подумал князь Андрей; но верно только то, что эта девушка так мила, так особенна, что она не протанцует здесь месяца и выйдет замуж… Это здесь редкость», думал он, когда Наташа, поправляя откинувшуюся у корсажа розу, усаживалась подле него.
В конце котильона старый граф подошел в своем синем фраке к танцующим. Он пригласил к себе князя Андрея и спросил у дочери, весело ли ей? Наташа не ответила и только улыбнулась такой улыбкой, которая с упреком говорила: «как можно было спрашивать об этом?»
– Так весело, как никогда в жизни! – сказала она, и князь Андрей заметил, как быстро поднялись было ее худые руки, чтобы обнять отца и тотчас же опустились. Наташа была так счастлива, как никогда еще в жизни. Она была на той высшей ступени счастия, когда человек делается вполне доверчив и не верит в возможность зла, несчастия и горя.
Пьер на этом бале в первый раз почувствовал себя оскорбленным тем положением, которое занимала его жена в высших сферах. Он был угрюм и рассеян. Поперек лба его была широкая складка, и он, стоя у окна, смотрел через очки, никого не видя.
