Трепавлов, Вадим Винцерович

Вадим Винцерович Трепавлов
Дата рождения:	10 декабря 1960(1960-12-10) (63 года)
Место рождения:	Свердловск, РСФСР
Страна:	СССР СССР → Россия Россия
Научная сфера:	история России
Место работы:	Институт российской истории РАН
Учёная степень:	доктор исторических наук (2002)

Вади́м Ви́нцерович Трепа́влов (род. 10 декабря 1960, Свердловск) — российский историк, профессор, кандидат исторических наук (1988), доктор исторических наук (2002). Главный научный сотрудник Института российской истории РАН, руководитель Центра истории народов России и межэтнических отношений.

Биография

Вадим Винцерович Трепавлов родился в семье служащего. В 1983 году окончил исторический факультет Уральского государственного университета. В 1988 году защитил кандидатскую диссертацию «Социально-политическая преемственность в государственном строе Монгольской империи XIII в.».

В 1987—1988 годах был научным сотрудником Института истории и археологии УрО АН СССР, c 1988 года — сотрудник Института истории СССР. В 2002 году защитил докторскую диссертацию «История Ногайской Орды».

Является членом диссертационного совета по истории России до ХХ века ИРИ РАН, членом редколлегий журналов «Российская история», «Этнографическое обозрение», «Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН», а также членом редколлегий периодических сборников «История народов России в исследованиях и документах» и «Тюркологического сборника».

Награды

• Премия Европейского совета для молодых ученых (1993)
• Макарьевская премия по номинации «История России» (2009) за труд ««Белый царь»: образ монарха и представления о подданстве у народов России XV-XVIII вв.»

Неоднократно получал исследовательские и издательские гранты Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ).

Научная деятельность и труды

Им написано более 20 научных работ по истории России.

Направления научных исследований: история народов Поволжья, Сибири, Северного Кавказа, Центральной Азии, история вхождения народов и регионов в состав России, межэтнические отношения.

При анализе событий прошлого желательно пытаться уходить от всяческих пристрастий - политических, этнических и прочих. Пример последних полутора десятилетий показывает, что "этнически ориентированная" наука оставляет убогое впечатление. На этом поприще нет и не может быть научного прогресса, поэтому процветают домыслы и фальсификации. Более-менее понятно, когда авторами таких сочинений движут соображения заработка или карьеры. Но историки, искренне исповедующие этноцентризм, - это жалкое зрелище. За время моей работы в науке я много раз убеждался: чем больше человек зациклен на величии истории исключительно своего народа, тем менее он профессионален как историк.

Диссертация

• Трепавлов В.В. [www.dissercat.com/content/istoriya-nogaiskoi-ordy История Ногайской Орды. Дисс. на соиск. уч. степ. д-ра ист. наук. М., 2001. 324 с.]

Книги

• Трепавлов В. В. Государственный строй Монгольской империи XIII в. (проблема исторической преемственности). М.: Вост. лит., 1993. 168 с.
• Трепавлов В. В. Ногаи в Башкирии, XV–XVII вв. Княжеские роды ногайского происхождения. Уфа: Урал. науч. центр РАН, 1997. 72 с. (Материалы и исследования по истории и этнологии Башкортостана. № 2)
• Трепавлов В. В. Национальные окраины Российской империи. Становление и развитие системы управления М.: Славянский диалог, 1998. 416 с. (в соавторстве, отв. ред.)
• Трепавлов В. В. История Ногайской Орды. — М.: Восточная литература, 2002. — 752 с. — ISBN 5-02-018193-5. (в пер.)
• Россия и Северный Кавказ: 400 лет войны? М.: Инст. росс. ист. РАН, 1998. 37 с.; Lewiston; Queeston; Lampeter: The Edition Meller Press, 1999. 38 р. (в соавторстве, отв. ред.)
• Русское население национальных окраин России XVII–XX вв. М.: Славянский диалог, 2000. 320 с. (в соавторстве, отв. ред.)
• Война и ислам на Северном Кавказе XIX-XX вв. М.: Инст. росс. ист. РАН, 2000. 54 с. (в соавторстве, отв. ред.)
• Российская многонациональная цивилизация: Единство и противоречия / Отв. ред. В. В. Трепавлов. - М.: Наука, 2003. - 378 c.
• Посольская книга по связям России с Ногайской Ордой (1576 г.) / Подгот. к печ., введ., коммент. В. В. Трепавлова; Институт российской истории РАН. — М.: ИРИ РАН, 2003. — 96 с. — 300 экз. — ISBN 5-8055-0117-1. (обл)
• Посольские книги по связям России с Ногайской Ордой (1551-1561 гг.) // Ред. Д. А. Мустафина, В. В. Трепавлов; Ред. Миркасым Усманов. - Казань, Татарское книжное издательство, 2006. - 392 с.
• Трепавлов В. В. «Белый царь»: Образ монарха и представления о подданстве у народов России XV-XVIII вв. — М.: Восточная литература, 2007. — 256 с. — 1000 экз. — ISBN 5-02-018517-5. (в пер.)
• Трепавлов В. В. Золотая Орда в XIV столетии / Отв. ред. А. В. Малов. — М.: Квадрига, 2010. — 72, [4] с. — (Музейная библиотека). — 1000 экз. — ISBN 978-5-91791-029-1. (обл.)
• Трепавлов В. В. Тюркские народы средневековой Евразии: Избранные труды. — Казань: Фолиант, 2011. — 252 с. — 500 экз.
• Трепавлов В. В. Сибирский юрт после Ермака: Кучум и Кучумовичи в борьбе за реванш / Институт российской истории РАН. — М.: Восточная литература, 2012. — 232 с. — 800 экз. — ISBN 5-02-036502-5. (в пер.)
• Трепавлов В. В. «Орда самовольная»: Кочевая империя ногаев XV—XVI веков. — М.: Квадрига, 2013. — 224 с. — (Исторические исследования). — 600 экз. — ISBN 978-5-91791-021-5. (в пер.)

• [www.tataroved.ru/publication/tthan/8/ Присоединение Среднего Поволжья к Российскому государству. Взгляд из XXI века] // Стенограмма «Круглого стола» в Институте российской истории РАН, 14 ноября 2002 г. / Под ред. А.Н. Сахарова, В.В. Трепавлова. – Москва, 2003.

Статьи

• [cyberleninka.ru/article/n/tyurkskaya-znat-v-rossii-nogai-na-tsarskoy-sluzhbe Трепавлов В.В. Тюркская знать в России (ногаи на царской службе) // Вестник Евразии: 1998. № 1-2 С. 97-109]
• [www.socionauki.ru/journal/articles/129798/ Трепавлов В.В. «Национальная политика» в многонациональной России XVI– XIX веков" // Историческая психология и социология истории: 2009. Том 2, № 1]
• [journal.iea.ras.ru/archive/2000s/2005/2005_1_Trepavlov.pdf Трепавлов В.В. Образ русских в представлениях народов России XVII-XVIII вв. // Этнографическое обозрение: 2005, № 1. С. 102-118]
• Трепавлов В.В. Российские княжеские роды ногайского происхождения (генеалогические истоки и ранняя история) // Тюркологический сборник: 2002: Россия и тюркский мир. — М.: Вост. лит., 2003. — С. 320—353.
• [www.orientalstudies.ru/rus/index.php?option=com_publications&Itemid=75&pub=891 Трепавлов В.В. Власть и управление в тюркском кочевом обществе (по эпическим сказаниям народов Южной Сибири) // Тюркологический сборник: 2005. Тюркские народы России и Великой степи. - М.: Издательская фирма «Восточная литература», 2006. - С. 323-354]
• Трепавлов В.В. Предки «Мамая-царя». Киятские беки в «Подлинном родослове Глинских князей» // Тюркологический сборник: 2005. Тюркские народы России и Великой степи. - М.: Издательская фирма «Восточная литература», 2006. - С. 319-352.
• Трепавлов В.В. Родоначальники Аштарханидов в Дешт-и Кипчаке : (заметки о предыстории бухар. династии) // Тюркологический сборник: 2005. Тюркские народы России и Великой степи. - М.: Издательская фирма «Восточная литература», 2006. - С. 370-395.
• [archive.is/20130127213926/www.istrodina.com/rodina_articul.php3?id=2348&n=117 Трепавлов В.В. Лояльность в обмен на ярлык] // Родина. 2007. № 9.
• Трепавлов В.В. Героический эпос как исторический источник (по материалам тюрко-монгольского фольклора) // Вопросы истории и культуры народов России: Сб. ст. к 80-летию проф. М. М. Блиева / Отв. ред. Р. С. Бзаров; Ин-т истории и археологии Респ. Сев. Осетия-Алания. — Владикавказ: (Изд.-полиграф. предприятие им. В.Гасиева), 2010. — 300 с. — 300 экз. — ISBN 978-5-91139-187-4.

Ссылки

• [iriran.ru/?q=trepavlov Страница] на сайте ИРИ РАН
• [www.kyrgyz.ru/?page=268 Основные научные труды В. В. Трепавлова]
• [elibrary.ru/author_items.asp?authorid=77820 Список публикаций] на Elibrary
• [orientalstudies.ru/rus/index.php?option=com_personalities&Itemid=74&person=368 Публикации] на сайте ИВР РАН
• [www.svoboda.org/content/transcript/2320143.html Золотая Орда в книгах Вадима Трепавлова и Юрия Селезнёва]
• [www.kyrgyz.ru/?page=249 Отбрасывать драгоценное наследие российской тюркологии — это непростительное расточительство] (интервью)
• [osinform.ru/18011-vadim-trepavlov-gruzinskie-istoriki.html Вадим Трепавлов: «Грузинские историки перечеркивают цивилизационный фактор России в развитии Грузии»]

Отрывок, характеризующий Трепавлов, Вадим Винцерович

– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.


Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
– Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.
– Мама, голубчик, это совсем не оттого… душечка моя, бедная, – обращалась она к матери, которая, чувствуя себя на краю разрыва, с ужасом смотрела на сына, но, вследствие упрямства и увлечения борьбы, не хотела и не могла сдаться.
– Николинька, я тебе растолкую, ты уйди – вы послушайте, мама голубушка, – говорила она матери.
Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.



Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.