Третий мир

Третий мир — политологический термин второй половины XX века, обозначавший страны, не участвующие прямо в холодной войне и сопутствующей ей гонке вооружений.

История

Считается, что в современном значении термин впервые употреблён в статье французского учёного Альфреда Сови в журнале L’Observateur 14 августа 1952 года, в которой он сравнил страны третьего мира с третьим сословием в традиционном обществе. Изначально термин относился к странам, которые во время холодной войны не относились ни к первому миру (НАТО), ни ко второму миру (ОВД). Третий мир являлся ареной соперничества развитых держав. С 1974 года с «третьим миром» идентифицировали себя маоисты, обличая так называемые «социал-империализм» и «ревизионизм» СССР. Движение неприсоединения явилось попыткой превратить третий мир в самостоятельную международно-политическую силу. С середины 1990-х годов некоторые страны «третьего мира» обогнали по экономико-социальным показателям бывшие «страны развитого социализма», очутившиеся в полосе экономических и демографических трудностей.

Динамика разрыва между первым и третьим миром

По данным доктора социологических наук, профессора, проректора Российского государственного социального университета М. И. Кодина, «разрыв в доходах между бедными и богатыми увеличивается. Бурное развитие науки и технологий, передовой экономики охватило лишь небольшое число государств, в которых проживает так называемый „золотой миллиард“». Николай Розов, руководитель центра макросоциологии НГУ, считает, что глобализация как уплотнение всех связей приводит к огромному росту возможностей для сильных игроков. Одно из неизбежных следствий развития глобализации — резкий рост относительного неравенства, который повышает социальную напряженность. Ужесточение конкуренции на рынке ведет к появлению массы мировых люмпенов и объективному усилению социал-дарвинистских процессов — рыночный аналог естественного отбора. Наиболее сильные державы в условиях глобализации приобретают ещё большую силу. При этом разрыв между VIP-зоной («золотой миллиард») и нижним слоем бедной и перенаселенной периферии существенно увеличивается. Директор Института истории СО РАН Владимир Ламин на конференции, посвященной проблемам демографии, высказал предположение, что если «золотой миллиард» не начнёт по-настоящему делиться с бедными странами юга планеты, то в скорой перспективе предстоят ожесточённые войны за ресурсы.

Существуют и иные оценки глобализации. Сторонники клиодинамики считают, что в последние годы наблюдается тенденция к выравниванию уровня экономического развития между первым и третьим миром. Это, по их мнению, является следствием глобализации [www.intelros.ru/pdf/Rus_Jornal/49/4.pdf], а также результатом роста уровня образованности населения стран третьего мира. С этим тесно связаны демографические и социокультурные процессы, в результате которых к 90-м годам XX века большинство стран третьего мира добилось резкого роста грамотности, что, с одной стороны, стимулировало экономический рост, а с другой стороны, способствовало сокращению рождаемости и очень значительному замедлению темпов роста населения. В результате всех этих процессов в последние годы в большинстве крупных стран третьего мира наблюдаются темпы роста ВВП на душу населения значительно более высокие, чем в большинстве стран первого мира. В итоге, по мнению сторонников клиодинамики, происходит достаточно быстрое сокращение разрыва по уровню жизни между первым и третьим миром.

Особое внимание обращается на то обстоятельство, что перелом двухвековой тенденции роста разрыва по уровню жизни на тенденцию к сокращению этого разрыву с удивительной точностью, практически до года (речь идёт о 1973 годе), совпал с переломом целого ряда других многовековых тенденций на прямо противоположные. Речь идет о переходе тенденций к увеличению относительных темпов роста населения и ВВП (а также ВВП на душу населения) к тенденциям уменьшения этих темпов, о переходе от тенденции к уменьшению эффективности использования энергии к тенденции к росту этой эффективности. Высказано предположение, что мы имеем здесь дело с разными сторонами единого процесса развития мир-системы, из режима с обострением и началом движения к траектории устойчивого развития^{[неавторитетный источник?]}.

См. также

• Империализм
• Золотой миллиард
• День сотрудничества Юг-Юг Организации Объединённых Наций
• Концепция догоняющего развития
• Теория трёх миров

Ссылки

• [abc.informbureau.com/html/odaoee_ied.html Определение третьего мира]
• [cliodynamics.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=262&Itemid=1 Сокращение разрыва между третьим и первым миром]

Отрывок, характеризующий Третий мир

Что значило «все в том же положении», княжна не стала спрашивать и мельком только, незаметно взглянув на семилетнего Николушку, сидевшего перед нею и радовавшегося на город, опустила голову и не поднимала ее до тех пор, пока тяжелая карета, гремя, трясясь и колыхаясь, не остановилась где то. Загремели откидываемые подножки.
Отворились дверцы. Слева была вода – река большая, справа было крыльцо; на крыльце были люди, прислуга и какая то румяная, с большой черной косой, девушка, которая неприятно притворно улыбалась, как показалось княжне Марье (это была Соня). Княжна взбежала по лестнице, притворно улыбавшаяся девушка сказала: – Сюда, сюда! – и княжна очутилась в передней перед старой женщиной с восточным типом лица, которая с растроганным выражением быстро шла ей навстречу. Это была графиня. Она обняла княжну Марью и стала целовать ее.
– Mon enfant! – проговорила она, – je vous aime et vous connais depuis longtemps. [Дитя мое! я вас люблю и знаю давно.]
Несмотря на все свое волнение, княжна Марья поняла, что это была графиня и что надо было ей сказать что нибудь. Она, сама не зная как, проговорила какие то учтивые французские слова, в том же тоне, в котором были те, которые ей говорили, и спросила: что он?
– Доктор говорит, что нет опасности, – сказала графиня, но в то время, как она говорила это, она со вздохом подняла глаза кверху, и в этом жесте было выражение, противоречащее ее словам.
– Где он? Можно его видеть, можно? – спросила княжна.
– Сейчас, княжна, сейчас, мой дружок. Это его сын? – сказала она, обращаясь к Николушке, который входил с Десалем. – Мы все поместимся, дом большой. О, какой прелестный мальчик!
Графиня ввела княжну в гостиную. Соня разговаривала с m lle Bourienne. Графиня ласкала мальчика. Старый граф вошел в комнату, приветствуя княжну. Старый граф чрезвычайно переменился с тех пор, как его последний раз видела княжна. Тогда он был бойкий, веселый, самоуверенный старичок, теперь он казался жалким, затерянным человеком. Он, говоря с княжной, беспрестанно оглядывался, как бы спрашивая у всех, то ли он делает, что надобно. После разорения Москвы и его имения, выбитый из привычной колеи, он, видимо, потерял сознание своего значения и чувствовал, что ему уже нет места в жизни.
Несмотря на то волнение, в котором она находилась, несмотря на одно желание поскорее увидать брата и на досаду за то, что в эту минуту, когда ей одного хочется – увидать его, – ее занимают и притворно хвалят ее племянника, княжна замечала все, что делалось вокруг нее, и чувствовала необходимость на время подчиниться этому новому порядку, в который она вступала. Она знала, что все это необходимо, и ей было это трудно, но она не досадовала на них.
– Это моя племянница, – сказал граф, представляя Соню, – вы не знаете ее, княжна?
Княжна повернулась к ней и, стараясь затушить поднявшееся в ее душе враждебное чувство к этой девушке, поцеловала ее. Но ей становилось тяжело оттого, что настроение всех окружающих было так далеко от того, что было в ее душе.
– Где он? – спросила она еще раз, обращаясь ко всем.
– Он внизу, Наташа с ним, – отвечала Соня, краснея. – Пошли узнать. Вы, я думаю, устали, княжна?
У княжны выступили на глаза слезы досады. Она отвернулась и хотела опять спросить у графини, где пройти к нему, как в дверях послышались легкие, стремительные, как будто веселые шаги. Княжна оглянулась и увидела почти вбегающую Наташу, ту Наташу, которая в то давнишнее свидание в Москве так не понравилась ей.
Но не успела княжна взглянуть на лицо этой Наташи, как она поняла, что это был ее искренний товарищ по горю, и потому ее друг. Она бросилась ей навстречу и, обняв ее, заплакала на ее плече.
Как только Наташа, сидевшая у изголовья князя Андрея, узнала о приезде княжны Марьи, она тихо вышла из его комнаты теми быстрыми, как показалось княжне Марье, как будто веселыми шагами и побежала к ней.
На взволнованном лице ее, когда она вбежала в комнату, было только одно выражение – выражение любви, беспредельной любви к нему, к ней, ко всему тому, что было близко любимому человеку, выраженье жалости, страданья за других и страстного желанья отдать себя всю для того, чтобы помочь им. Видно было, что в эту минуту ни одной мысли о себе, о своих отношениях к нему не было в душе Наташи.
Чуткая княжна Марья с первого взгляда на лицо Наташи поняла все это и с горестным наслаждением плакала на ее плече.
– Пойдемте, пойдемте к нему, Мари, – проговорила Наташа, отводя ее в другую комнату.
Княжна Марья подняла лицо, отерла глаза и обратилась к Наташе. Она чувствовала, что от нее она все поймет и узнает.
– Что… – начала она вопрос, но вдруг остановилась. Она почувствовала, что словами нельзя ни спросить, ни ответить. Лицо и глаза Наташи должны были сказать все яснее и глубже.
Наташа смотрела на нее, но, казалось, была в страхе и сомнении – сказать или не сказать все то, что она знала; она как будто почувствовала, что перед этими лучистыми глазами, проникавшими в самую глубь ее сердца, нельзя не сказать всю, всю истину, какою она ее видела. Губа Наташи вдруг дрогнула, уродливые морщины образовались вокруг ее рта, и она, зарыдав, закрыла лицо руками.
Княжна Марья поняла все.
Но она все таки надеялась и спросила словами, в которые она не верила:
– Но как его рана? Вообще в каком он положении?
– Вы, вы… увидите, – только могла сказать Наташа.
Они посидели несколько времени внизу подле его комнаты, с тем чтобы перестать плакать и войти к нему с спокойными лицами.
– Как шла вся болезнь? Давно ли ему стало хуже? Когда это случилось? – спрашивала княжна Марья.
Наташа рассказывала, что первое время была опасность от горячечного состояния и от страданий, но в Троице это прошло, и доктор боялся одного – антонова огня. Но и эта опасность миновалась. Когда приехали в Ярославль, рана стала гноиться (Наташа знала все, что касалось нагноения и т. п.), и доктор говорил, что нагноение может пойти правильно. Сделалась лихорадка. Доктор говорил, что лихорадка эта не так опасна.
– Но два дня тому назад, – начала Наташа, – вдруг это сделалось… – Она удержала рыданья. – Я не знаю отчего, но вы увидите, какой он стал.
– Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна.
– Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…


Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.